- Да... положение. Вас угораздило лишиться того, что
красит советского человека, - проникновенно произнес он. - Я
вас понимаю. - Молодой человек, как бы открывая свою душу,
распахнул балахон, и добавил: - Я сегодня добрый и тоже
по-своему несчастный. Конечно, я не мистер Шерлок Холмс, но
кое-что по части мелких хищений смыслю. Применительно, конечно,
к Советской России.
Партиец поднял подбородок и сверкнул глазами.
- Вы сотрудник ОГПУ?
- Я что, по-вашему, похож на чекиста? - вопросом на
вопрос ответил приезжий.
- Нет, но я... - замялся побитый, а про себя подумал:
"Значит, жулик".
- Я не чекист, товарищ потерпевший.
- Вы, правда, можете мне помочь?
- Слово "помочь" отсутствует в многотомном словаре Остапа
Бендера. Вы можете называть меня Остапом Ибрагимовичем. Но я,
пожалуй, внесу его в свой словарь: глядя на вас, можно умереть
от сострадания.
- Я был бы вам очень признателен. Ираклий Давыдович
Суржанский, - представил себя потерпевший гражданин.
- Суржанский? Да вас можно сажать только за вашу фамилию!
Об имени и отчестве я вообще молчу... Но это не столь важно.
Где вы последний раз его видели?
- Кого?
- Партбилет, конечно. Ираклий Давыдович, соберите ваши
партийные мысли в кулак и держите их там до тех пор, пока я не
прикажу вам разжать его.
- Да-да! Я все понял, товарищ Бендер. Последний раз
партбилет находился у меня в бумажнике.
Печально вздохнув, партиец Суржанский засунул руку в
карман своего демисезонного пальто, немного порылся в нем,
вынул черный кожаный бумажничек и дрожащей рукой протянул его
Остапу.
- Вот в этом...
Остап, бубня себе под нос "пальто c кошельком в кармане и
ключ от квартиры, где деньги лежат...", взял бумажник и,
бесцеремонно порывшись в нем, вынул две ржавые булавки, пять
рублей мелочью и двести рублей купюрами. Спрятав деньги в свой
карман, Остап засунул булавки и мелочь назад, искусственно
зевнул и вернул бумажник Суржанскому.
Партиец выразил одной половинкой лица исступление, а
другой огорчение.
- Вы взяли двести рублей!
- Таковы расценки сыскной конторы "Бендер без К"!
- Но...
- Катастрофически интересно! - быстро меняя тему
диалога, сказал Остап голосом городового. - Сразу видно, что
здесь замешаны как раз те самые вилы, которыми пишут по воде!
Поэтому вопросов больше не имею.
И тут же спросил:
- Вы что же, всегда носите эту вещь c собой?
- Да, - отозвался Ираклий Давыдович, еще держа в руке
отощавший кошелек.
- Так вы работаете в исполкоме? И там тоже бумажник
всегда был при вас?
- Да, я его из пальто перекладываю в пиджак.
- Значит не там... Вы кого-нибудь подозреваете в краже?
- В краже? - удивился Суржанский.
- В краже, в краже. А в чем же еще?
- Неужели вы думаете, что партбилет могли выкрасть?
- Именно.
- Но для чего? И кто? Кому это надо? C какой целью?
Может, враги партии?
- Цели у людей бывают разные. У вас, кроме врагов партии,
есть другие враги?
- Как вам сказать...
- Как есть.
- Один враг, если можно так сказать, появился недавно. Я,
знаете ли, накануне до того злополучного дня был в гостях у
Ключниковых. Они меня сами, сволочи, пригласили. А потом
Александра Станиславовна набила мне морду. Фонарь поставила.
Представляете? Какие же они гады!
- Ключниковы?
- Они... Этот нэпман пустил по ветру все мое состояние. Я
имею в виду двадцать тысяч. Сейчас этот гад собирает барыши.
Вот это шинок - собственность его акционерного общества. А я
только и имею одно право - выпить здесь кружку пивка.
- Что вы говорите?! - c фальшивой ноткой возмущения в
голосе воскликнул Остап. - Так этим ларьком владеет ваш
Ключников?
- И не только этим. Под ним практически все питейные
заведения Немешаевска.
- Это очень хорошо и как раз то, что мне нужно.
Акционерное общество, говорите?
- Да. "Карт-бланш" называется.
- Конгениально. "Карт-бланш" и император-кооператор!
Зачем же вы пришли к чете этих "Карт-бланшей"?
- Они меня сами пригласили, товарищ Бендер, я не мог
отказаться. Я пришел. А они мне морду...
- То есть, вы получаете удовольствие, делая то, что вам
не нравится? Вы что, идиот?
Ираклий Давыдович не смутился. Он всем туловищем подался
вперед, придвинулся вплотную к Остапу и, приставив губы к его
уху, зашептал:
- Я знаю, как этот тип стал владельцем "Карт-бланша"...
Ключников, едят его мухи, весь город к рукам прибрал. Весь
город, товарищ Бендер. Это я вам говорю, как ответработник
исполкома. Я ему сам во всем помогал.
- Понимаю. Получаете взятки. Тесните честных людей.
Награждаете негодяев. - Остап поднял палец. - Статья сто
четырнадцатая. До трех лет.
И он изобразил на пальцах небо в клеточку.
- Не шутите так, товарищ Бендер, - не отходя от Остапа,
прошептал Суржанский. - Он очень богат. Очень. Весь город,
стервец, к рукам своим нэпмановским прибрал...
Внутри у Ираклия Давыдовича кипела тайная злоба, а зависть
без жалости терзала его партийное сердце. Остапу даже
показалось, что этот партоша вот-вот лопнет от мести.
- Хорошо! - Бендер сурово посмотрел на партийца. - Но
вернемся от вашей познавательной околесицы к нашему следствию.
Итак, до последней встречи c четой Ключниковых ваше запятнанное
взятками лицо было невредимым?
- Да, товарищ Бендер. - Слово "взятками" Ираклий
Давыдович предпочел не оспаривать.
- И партбилет был на месте?
- Да, товарищ Бендер.
- Понятно. И вы не знаете, кто у вас свистнул партийный
билет?
- Нет. А откуда мне знать? Думаю, потерял где-то. Ведь
так? Так.
- Вы уже c кем-нибудь беседовали о пропаже?
- Беседовал? Вам, товарищ Бендер, легко говорить.
Беседовал! Это, извините великодушно, мягко сказано. Беседовал!
Вы видите мое лицо? Следователь ОГПУ со мной побеседовал!
- Так что же, вас забирали в "гепеу"?
- Я сам к ним пришел.
- Сами? Вы это - серьезно?
- Вполне.
- Нет, вы точно - идиот! Теперь мне совершенно ясно, что
ваша голова до краев наполнена только решениями партактивов.
- А что мне оставалось делать? Потерять партбилет - не
шутка вам. Это хуже, чем потерять деньги. Потеря партбилета -
это потеря партийной чести. Это плевок в рабоче-крестьянские
завоевания. Партия этого не прощает. А я, товарищ Бендер,
человек честный!
- И вас вот так просто отпустили?
- C тем, чтобы через неделю я вернулся c партбилетом.
Или...
Но Остап не дал ему договорить.
- Все ясно. Из нашей слезощипательной беседы я почерпнул
три бесповоротных факта. Первое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84