Пора к ответственной работе приступать.
- А что делать со снабженцами? - занимательно
поинтересовался товарищ Котеночкин. - От них до сих пор
никаких отношений не поступало.
- Надо крутиться, Борис Николаевич, - ответствовал
главбух. - Дотехпорович мне так и сказал: "Не сдадите отчет к
шестому, лишу прогрессивки всю бухгалтерию".
- Я, конечно, дико извиняюсь, но думаю так: начальство на
нас страху нагоняет, - картаво проверещал Зильберштейн. - Нас
РКК в прошлом квартале прочищала, теперь, а это я уж точно
говорю, Пятьдесят вторым займутся...
- Вы слышали новость, товарищи? - устремляя свой взгляд
на главбуха, заверещал Котеночкин. - Делопроизводителя общей
канцелярии Сорок четвертого треста в финансово-счетный отдел
перевели. Заведующим назначили... А личность его так себе и
доверия не внушает, только то и делает, что выдвиженца из себя
корчит. А сам в прошлый вторник на базаре пластинками
торговал...
- И такое бывает, - проговорил Зильберштейн и, утвердив
свои локти на столе, начал что-то считать на осиновых счетах.
- Так-то оно так, - Котеночкин сдвинул на лоб очки, -
но не забывать о работе... Как же со снабженцами быть? Валерий
Никифорович?
- Надо крутиться! - повторил уже как указание
Губителев-Мамочкин. - Кру-ти-ться! И потом... Товарищ
Котеночкин, я вам давно говорил! Разберитесь, наконец, c
уплатой подозрительной задолженности кооперативу "Бришстрой"!
- Александр Иванович, - учтиво пропел Зильберштейн,
отрываясь от счет. - Сколько будет двести тридцать четыре на
тридцать восемь?
Александр Иванович даже не наморщил лоб.
- Восемь тысяч восемьсот девяносто...
Но договорить он не успел. Дверь отворилась и впустила в
бухгалтерию "вестника несчастий" - хорохористого секретаря
Сидорова.
- Товарищ Корейко, к управляющему, - мигал от
удовольствия секретарь. - Товарищ Губителев-Мамочкин, товарищ
Дотехпорович просил перевести товарища Цариковского в высший
разряд тарифной сетки! Приказ о переводе он передаст позднее.
Какая там у нас вилка окладов в высшем?
- А вам зачем?
- Товарищ Анастас Васильевич просил уточнить...
- От ста двадцати до ста тридцати.
- Ладаньки, пойду доложу... Товарищ Корейко,
поторопитесь, вас ждут.
- Тэк-c! - недовольно произнес Корейко, c громом
отдвинул стул и направился к выходу.
Ничего хорошего Александр Иванович не ждал, но не дано ему
было узнать, что его недовольное "тэк-c" напрямую связано c
одним примечательным эпизодом из жизни управляющего Пятьдесят
первым трестом товарища Дотехпоровича.
В субботу днем, когда базарная площадь гудела от
затопившей ее из конца в конец многоцветной толпы так волнующе
и маняще, что не посетить базар было бы непростительной
глупостью, Анастас Васильевич осматривал полки c книгами
"Газгандского книготорга". Наткнувшись на роман московского
писателя Головко "Бурьян", он вдруг вспомнил, что жена просила
купить головку для примуса. Сладко зевнув, Анастас Васильевич
вышел из "книготорга" и качаясь поплыл на базарную площадь. У
входа на базар его внимание привлек бородатый старичок c лицом,
подобным вялой дыне.
Вялая дыня, сложив руки трубой, кричала:
- Определяю способности по телодвижениям! По почерку! По
выражению глаз!
Анастас Васильевич подошел к старику и встал перед ним в
третью позицию.
- Это правда? - полюбопытствовал он насмешливым голосом.
- Истиная правда, - радостно улыбаясь, ответил старик,
всем нутром почувствовав богатого клиента.
- И по почерку можете?
- А то!
- И по глазам?
- А как же!
- И по телодвижениям можете?
- Могу. Вот, к примеру, вы. Ваши скрещенные руки означают
плохое ко мне отношение, а поигрывание большими пальцами и
покачивание тела явно выражают чувство превосходства.
- Изумительно! - c веселым удивлением воскликнул Анастас
Васильевич. - Просто и необыкновенно! - Тут он дико оглянулся
и деловито уточнил: - Значит, и по почерку можете?
- Могу! Конечно, могу! - сиял старичок.
Дотехпорович вынул из своего портфеля листок бумаги и
написал на нем: "Госплан - в срок!".
Специалист по чужим способностям внимательно проследил за
рукой клиента, взял листок, проникновенно понюхал его, затем
расширил зрачки и упер взгляд в написанное. Ухмыльнувшись,
графолог многозначительно поднял брови и изрек:
- Я нисколько не сомневаюсь, что вы работаете в одном из
трестов нашего города. А год назад работали в управлении
недвижимым имуществом в Бухаре. Знаете свою работу до
тонкостей. По вашему грифонажному почерку (то есть вы пишете
скорописью) я заключаю, что вы наблюдательны и глубокомысленны.
Однако очень беспокойны и нервны. Одновременно быстры и
активны.
Ясно, что слова эти произвели на работника треста сильное
впечатление и уже можно было брать быка за рога.
- Взгляните сами: ваша буква "Г" похожа на виселицу,
остальные же буквочки - грифонажные. Этот факт позволяет
заключить то, что вы чрезвычайно быстры и активны, то есть я
хотел сказать, что у вас есть интуиция. C вас рупь!
- Изумительно! Вам цены, товарищ, нет!
- Цена - рупь.
Дотехпорович вынул из бумажника два рубля и протянул их
бесценному графологу.
- Вы то мне, дорогой товарищ, и нужны!
Он извлек из портфеля список сотрудников Пятьдесят первого
треста.
- Вот вам списочек. В нем - факсимильчики. Мне нужны
характеристики.
Старик молча взял листок и сосредоточенно пересчитал
служащих.
- Всего тридцать пять человеко-почерков. C вас тридцать
пять...
- О деньгах не волнуйтесь. Я получу характеристики, вы -
требуемую сумму. Когда мне придти?
- Завтра утром, впрочем, почему? Сегодня вечером, в семь
часиков...
- Вот и чудненько.
...Поздно вечером у себя дома Анастас Васильевич
внимательно изучал тридцатипятилистный труд базарного эксперта.
По характеристикам выходило, что одиннадцать служащих треста -
хорошие работяги, тринадцать - скрытые упрямцы, десять -
упорны в жажде интеллектуальных достижений. Один
"человеко-почерк", Александр Иванович Корейко, получил
триумфальный отзыв. В характеристике Корейко было написано:
"Внутренняя природа этого выдающегося человека удивительна и
многообразна. Такие люди ставят перед собой единственную цель:
быть на вершине славы. Для исполнения задуманного они ведут
себя странно: кажутся слабыми, недалекими умом. Первая буква
его фамилии "К" - кудревата, остальные - нет, значит,
достигнув своей цели, такой человек становится деспотически
властным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
- А что делать со снабженцами? - занимательно
поинтересовался товарищ Котеночкин. - От них до сих пор
никаких отношений не поступало.
- Надо крутиться, Борис Николаевич, - ответствовал
главбух. - Дотехпорович мне так и сказал: "Не сдадите отчет к
шестому, лишу прогрессивки всю бухгалтерию".
- Я, конечно, дико извиняюсь, но думаю так: начальство на
нас страху нагоняет, - картаво проверещал Зильберштейн. - Нас
РКК в прошлом квартале прочищала, теперь, а это я уж точно
говорю, Пятьдесят вторым займутся...
- Вы слышали новость, товарищи? - устремляя свой взгляд
на главбуха, заверещал Котеночкин. - Делопроизводителя общей
канцелярии Сорок четвертого треста в финансово-счетный отдел
перевели. Заведующим назначили... А личность его так себе и
доверия не внушает, только то и делает, что выдвиженца из себя
корчит. А сам в прошлый вторник на базаре пластинками
торговал...
- И такое бывает, - проговорил Зильберштейн и, утвердив
свои локти на столе, начал что-то считать на осиновых счетах.
- Так-то оно так, - Котеночкин сдвинул на лоб очки, -
но не забывать о работе... Как же со снабженцами быть? Валерий
Никифорович?
- Надо крутиться! - повторил уже как указание
Губителев-Мамочкин. - Кру-ти-ться! И потом... Товарищ
Котеночкин, я вам давно говорил! Разберитесь, наконец, c
уплатой подозрительной задолженности кооперативу "Бришстрой"!
- Александр Иванович, - учтиво пропел Зильберштейн,
отрываясь от счет. - Сколько будет двести тридцать четыре на
тридцать восемь?
Александр Иванович даже не наморщил лоб.
- Восемь тысяч восемьсот девяносто...
Но договорить он не успел. Дверь отворилась и впустила в
бухгалтерию "вестника несчастий" - хорохористого секретаря
Сидорова.
- Товарищ Корейко, к управляющему, - мигал от
удовольствия секретарь. - Товарищ Губителев-Мамочкин, товарищ
Дотехпорович просил перевести товарища Цариковского в высший
разряд тарифной сетки! Приказ о переводе он передаст позднее.
Какая там у нас вилка окладов в высшем?
- А вам зачем?
- Товарищ Анастас Васильевич просил уточнить...
- От ста двадцати до ста тридцати.
- Ладаньки, пойду доложу... Товарищ Корейко,
поторопитесь, вас ждут.
- Тэк-c! - недовольно произнес Корейко, c громом
отдвинул стул и направился к выходу.
Ничего хорошего Александр Иванович не ждал, но не дано ему
было узнать, что его недовольное "тэк-c" напрямую связано c
одним примечательным эпизодом из жизни управляющего Пятьдесят
первым трестом товарища Дотехпоровича.
В субботу днем, когда базарная площадь гудела от
затопившей ее из конца в конец многоцветной толпы так волнующе
и маняще, что не посетить базар было бы непростительной
глупостью, Анастас Васильевич осматривал полки c книгами
"Газгандского книготорга". Наткнувшись на роман московского
писателя Головко "Бурьян", он вдруг вспомнил, что жена просила
купить головку для примуса. Сладко зевнув, Анастас Васильевич
вышел из "книготорга" и качаясь поплыл на базарную площадь. У
входа на базар его внимание привлек бородатый старичок c лицом,
подобным вялой дыне.
Вялая дыня, сложив руки трубой, кричала:
- Определяю способности по телодвижениям! По почерку! По
выражению глаз!
Анастас Васильевич подошел к старику и встал перед ним в
третью позицию.
- Это правда? - полюбопытствовал он насмешливым голосом.
- Истиная правда, - радостно улыбаясь, ответил старик,
всем нутром почувствовав богатого клиента.
- И по почерку можете?
- А то!
- И по глазам?
- А как же!
- И по телодвижениям можете?
- Могу. Вот, к примеру, вы. Ваши скрещенные руки означают
плохое ко мне отношение, а поигрывание большими пальцами и
покачивание тела явно выражают чувство превосходства.
- Изумительно! - c веселым удивлением воскликнул Анастас
Васильевич. - Просто и необыкновенно! - Тут он дико оглянулся
и деловито уточнил: - Значит, и по почерку можете?
- Могу! Конечно, могу! - сиял старичок.
Дотехпорович вынул из своего портфеля листок бумаги и
написал на нем: "Госплан - в срок!".
Специалист по чужим способностям внимательно проследил за
рукой клиента, взял листок, проникновенно понюхал его, затем
расширил зрачки и упер взгляд в написанное. Ухмыльнувшись,
графолог многозначительно поднял брови и изрек:
- Я нисколько не сомневаюсь, что вы работаете в одном из
трестов нашего города. А год назад работали в управлении
недвижимым имуществом в Бухаре. Знаете свою работу до
тонкостей. По вашему грифонажному почерку (то есть вы пишете
скорописью) я заключаю, что вы наблюдательны и глубокомысленны.
Однако очень беспокойны и нервны. Одновременно быстры и
активны.
Ясно, что слова эти произвели на работника треста сильное
впечатление и уже можно было брать быка за рога.
- Взгляните сами: ваша буква "Г" похожа на виселицу,
остальные же буквочки - грифонажные. Этот факт позволяет
заключить то, что вы чрезвычайно быстры и активны, то есть я
хотел сказать, что у вас есть интуиция. C вас рупь!
- Изумительно! Вам цены, товарищ, нет!
- Цена - рупь.
Дотехпорович вынул из бумажника два рубля и протянул их
бесценному графологу.
- Вы то мне, дорогой товарищ, и нужны!
Он извлек из портфеля список сотрудников Пятьдесят первого
треста.
- Вот вам списочек. В нем - факсимильчики. Мне нужны
характеристики.
Старик молча взял листок и сосредоточенно пересчитал
служащих.
- Всего тридцать пять человеко-почерков. C вас тридцать
пять...
- О деньгах не волнуйтесь. Я получу характеристики, вы -
требуемую сумму. Когда мне придти?
- Завтра утром, впрочем, почему? Сегодня вечером, в семь
часиков...
- Вот и чудненько.
...Поздно вечером у себя дома Анастас Васильевич
внимательно изучал тридцатипятилистный труд базарного эксперта.
По характеристикам выходило, что одиннадцать служащих треста -
хорошие работяги, тринадцать - скрытые упрямцы, десять -
упорны в жажде интеллектуальных достижений. Один
"человеко-почерк", Александр Иванович Корейко, получил
триумфальный отзыв. В характеристике Корейко было написано:
"Внутренняя природа этого выдающегося человека удивительна и
многообразна. Такие люди ставят перед собой единственную цель:
быть на вершине славы. Для исполнения задуманного они ведут
себя странно: кажутся слабыми, недалекими умом. Первая буква
его фамилии "К" - кудревата, остальные - нет, значит,
достигнув своей цели, такой человек становится деспотически
властным.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84