Витрины были пусты - по
той простой причине, что помогать покупателю увидеть товары,
которые и без того раскупались, не имело никакого смысла.
Пока Аркадий Борисович шел по Мясницкой и чихал от тухлого
запаха, исходящего от диетической столовой, расположенной в
начале Кривоколенного переулка, его будущие компаньоны
прогулялись по Александровскому саду и уже подходили к
Арбатской площади, где красовалась "Прага" - лучшее место в
Москве, как считал Бендер.
Подойдя к двери, Остап поправил галстук, костяшками
пальцев постучал в стекло. Дверь открылась. Не говоря ни слова,
Бендер принял важный вид, жестом отодвинул мощную фигуру
бородатого швейцара и прошел внутрь.
- У вас заказано? - удивленно приподнял левую бровь
швейцар.
- Естес-c-сно! Вот что, любезнейший, минут через пять
придет наш товарищ, Оконников. Немедленно его пропустить, -
приказал великолепный Остап и сунул швейцару в руку купюру на
чай.
Швейцар молча принял у важных посетителей верхнюю одежду и
пропустил их в зал.
В ресторане было шумно и дымно. Играла музыка.
"Челаэк!" - открыл было рот Корейко, но Остап его
одернул:
- Нужно быть вежливым. Мы пришли не в какой-нибудь кабак,
а в образцовую столовую МСПО!
Возник метрдотель в смокинге и белом галстуке-бабочке.
- Добрый день! - учтиво проворковал он и c достоинством
поклонился.
- Нас будет трое. - Остап скользнул глазами по столикам.
- Мы бы хотели пообедать.
Метрдотель галантно сделал пригласительный жест и отвел
видных клиентов к столику, стоявшему недалеко от эстрады.
- Что прикажете? - Метродотель подал меню. - Рекомендую
филе куропатки, шоффруа, соус провансаль, беф бруи, филе
портюгез, пудинг-дипломат, ростбиф, расстегайчиков...
- Вот что, любезнейший, - многозначительно провозгласил
Бендер, возвращая меню. - Все самое самое... и столик
накройте, как в лучших домах. - И Остап небрежно сунул
метрдотелю несколько купюр.
Любезнейший раскрыл от удивления глаза, принял лакейскую
позу и тихо произнес:
- Одну минуточку-c!
Сказано это было так преданно и по-лакейски ласково, что
Корейко на какой-то миг почувствовал себя одновременно королем
Англии, Франции и Испании. Он нетерпеливо стучал пальцами по
столу, ерзал на стуле и блуждал глазами по соседним столикам.
Неожиданно у Корейко заныло в желудке, рот наполнился слюной, а
чаша терпения вот-вот должна была разбиться.
Ждать пришлось недолго.
К невысокой черной вазе c выводком рюмок и бокалов на
белоснежную крахмальную скатерть прибыли во множестве
тарелочки, чашечки и судочки c неподдающимися описанию яствами.
- Хорошое вино, - причмокнул Корейко, вонзив в себя
рюмочку. - Правильно говорят, что Россия без выпивки потеряет
свою душу.
- Ну где же ваш Оконников?
Остап был немного взволнован.
- Задерживается... а вот он.
К столику подошел не первой молодости человек c блистающим
джентльменским лицом, в новом, c иголочки, но мокром в
некоторых местах, английском костюме того самого стиля, который
Остап Бендер называет "шик-модерн".
- Александр Иванович... - приветливо улыбнулся
джентльмен и крепко пожал руку Корейко.
- Познакомьтесь, - пролепетал Корейко.
- Оконников Аркадий Борисович, - представился
"шик-модерн".
- Бендер Остап Ибрагимович, - в свою очередь
представился Остап, пожимая руку джентльмену.
Оконников сел за стол, взял салфетку, развернул ее и
положил на колени.
- Как давно вы в Москве? - горделиво спросил он,
обращаясь к подпольному миллионеру.
- Только сегодня приехали, - кашляя, вымолвил Корейко.
- В наше время друг к другу, кроме "товарищ" или
"гражданин", никак не обращаются, - начал Остап. - Впрочем,
постойте, у актеров еще остались длинные высокопарные титулы.
Так что же выберем мы?
- Чтобы не привлекать к себе внимания оставим эти титулы
до лучших времен.
- Без титулов, так без титулов! За что выпьем?
- За знакомство, разумеется!
После того как выпили, Остап начал зондировать почву.
- Вы работаете в подотделе сбыта? - спросил он.
- Служу, - ответил Оконников.
- "Служить бы рад!.." Да, чем только не занимаются люди.
- Остап поднес к губам папиросу и, не прикурив, вдруг спросил
понизившимся до полной нелегальности голосом: - Ждете прихода
капитализма?
Оконников недоверчиво покосился на Бендера.
- Вы можете быть c ним совершенно откровенны, - выручил
Корейко, попутно пригубив свой бокал.
Принесли какой-то экзотический бульон. К телячьему жаркому
разлили бургундское.
- Остап Ибрагимович... - осторожно сказал Оконников.
- Я понял! - как бы переходя Рубикон, отозвался Бендер.
- Аркадий Борисович, представьте себе, что у меня есть
бронепоезд.
- Бронепоезд?
- И я его хочу продать на металлолом за валюту. Поможете?
- Я что-то не понимаю...
- Другими словами, если на расчетный счет Внешторга
поступит, скажем, миллионов десять, возможно ли переправить эти
деньги за рубеж?
- Десять миллионов? Это около пяти миллионов долларов,
если по курсу!
- Что-то около того.
- Солидно.
- Мелко не плаваем.
- Мне нужно переговорить c Необходимцевым. Все
заграничные счета проходят через него. Конвертация тоже через
него. Если Александр Иванович в деле...
- Александр Иванович в деле, но первую скрипку играю я.
- А что это за деньги? Они чистые?
Остап многозначительно кашлянул, наполнил бокал
Оконникова:
- Какая вам разница. Деньги не пахнут, если их хорошо
отмыть. Вся сумма поступит из Немешаевска, c расчетного счета
акционерного общества "Немхересплюс".
- Вы председатель?
- Председатель - некто Ключников, он вас не должен
интересовать.
- Десять процентов от суммы, плюс за конвертацию, в общем
на загрансчет падает что-то около трех миллионов.
- В долларах?
- Разумеется.
- Ну и проценты у вас. Как говорил один мой знакомый
фининспектор, нас задешево не купишь. Гарантии?
- Никаких. Мы работаем честно.
- Не сомневаюсь. Но бизнес есть бизнес, и если будет
прокол и мне покажут комбинацию из трех пальцев, я как сын
турецко-подданного, никого не пощажу. К любой служебной
лестнице можно пристроить эшафот.
Корейко c замиранием сердца прислушался к голосу Бендера и
начал крутить носом.
- Нет необходимости говорить такие слова, -
разнервничался Аркадий Борисович.
Остап был величественнен, как император.
- Я не говорю так, если ни в чем не заинтересован.
Оконников закурил в свойственной ему аристократической
манере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84
той простой причине, что помогать покупателю увидеть товары,
которые и без того раскупались, не имело никакого смысла.
Пока Аркадий Борисович шел по Мясницкой и чихал от тухлого
запаха, исходящего от диетической столовой, расположенной в
начале Кривоколенного переулка, его будущие компаньоны
прогулялись по Александровскому саду и уже подходили к
Арбатской площади, где красовалась "Прага" - лучшее место в
Москве, как считал Бендер.
Подойдя к двери, Остап поправил галстук, костяшками
пальцев постучал в стекло. Дверь открылась. Не говоря ни слова,
Бендер принял важный вид, жестом отодвинул мощную фигуру
бородатого швейцара и прошел внутрь.
- У вас заказано? - удивленно приподнял левую бровь
швейцар.
- Естес-c-сно! Вот что, любезнейший, минут через пять
придет наш товарищ, Оконников. Немедленно его пропустить, -
приказал великолепный Остап и сунул швейцару в руку купюру на
чай.
Швейцар молча принял у важных посетителей верхнюю одежду и
пропустил их в зал.
В ресторане было шумно и дымно. Играла музыка.
"Челаэк!" - открыл было рот Корейко, но Остап его
одернул:
- Нужно быть вежливым. Мы пришли не в какой-нибудь кабак,
а в образцовую столовую МСПО!
Возник метрдотель в смокинге и белом галстуке-бабочке.
- Добрый день! - учтиво проворковал он и c достоинством
поклонился.
- Нас будет трое. - Остап скользнул глазами по столикам.
- Мы бы хотели пообедать.
Метрдотель галантно сделал пригласительный жест и отвел
видных клиентов к столику, стоявшему недалеко от эстрады.
- Что прикажете? - Метродотель подал меню. - Рекомендую
филе куропатки, шоффруа, соус провансаль, беф бруи, филе
портюгез, пудинг-дипломат, ростбиф, расстегайчиков...
- Вот что, любезнейший, - многозначительно провозгласил
Бендер, возвращая меню. - Все самое самое... и столик
накройте, как в лучших домах. - И Остап небрежно сунул
метрдотелю несколько купюр.
Любезнейший раскрыл от удивления глаза, принял лакейскую
позу и тихо произнес:
- Одну минуточку-c!
Сказано это было так преданно и по-лакейски ласково, что
Корейко на какой-то миг почувствовал себя одновременно королем
Англии, Франции и Испании. Он нетерпеливо стучал пальцами по
столу, ерзал на стуле и блуждал глазами по соседним столикам.
Неожиданно у Корейко заныло в желудке, рот наполнился слюной, а
чаша терпения вот-вот должна была разбиться.
Ждать пришлось недолго.
К невысокой черной вазе c выводком рюмок и бокалов на
белоснежную крахмальную скатерть прибыли во множестве
тарелочки, чашечки и судочки c неподдающимися описанию яствами.
- Хорошое вино, - причмокнул Корейко, вонзив в себя
рюмочку. - Правильно говорят, что Россия без выпивки потеряет
свою душу.
- Ну где же ваш Оконников?
Остап был немного взволнован.
- Задерживается... а вот он.
К столику подошел не первой молодости человек c блистающим
джентльменским лицом, в новом, c иголочки, но мокром в
некоторых местах, английском костюме того самого стиля, который
Остап Бендер называет "шик-модерн".
- Александр Иванович... - приветливо улыбнулся
джентльмен и крепко пожал руку Корейко.
- Познакомьтесь, - пролепетал Корейко.
- Оконников Аркадий Борисович, - представился
"шик-модерн".
- Бендер Остап Ибрагимович, - в свою очередь
представился Остап, пожимая руку джентльмену.
Оконников сел за стол, взял салфетку, развернул ее и
положил на колени.
- Как давно вы в Москве? - горделиво спросил он,
обращаясь к подпольному миллионеру.
- Только сегодня приехали, - кашляя, вымолвил Корейко.
- В наше время друг к другу, кроме "товарищ" или
"гражданин", никак не обращаются, - начал Остап. - Впрочем,
постойте, у актеров еще остались длинные высокопарные титулы.
Так что же выберем мы?
- Чтобы не привлекать к себе внимания оставим эти титулы
до лучших времен.
- Без титулов, так без титулов! За что выпьем?
- За знакомство, разумеется!
После того как выпили, Остап начал зондировать почву.
- Вы работаете в подотделе сбыта? - спросил он.
- Служу, - ответил Оконников.
- "Служить бы рад!.." Да, чем только не занимаются люди.
- Остап поднес к губам папиросу и, не прикурив, вдруг спросил
понизившимся до полной нелегальности голосом: - Ждете прихода
капитализма?
Оконников недоверчиво покосился на Бендера.
- Вы можете быть c ним совершенно откровенны, - выручил
Корейко, попутно пригубив свой бокал.
Принесли какой-то экзотический бульон. К телячьему жаркому
разлили бургундское.
- Остап Ибрагимович... - осторожно сказал Оконников.
- Я понял! - как бы переходя Рубикон, отозвался Бендер.
- Аркадий Борисович, представьте себе, что у меня есть
бронепоезд.
- Бронепоезд?
- И я его хочу продать на металлолом за валюту. Поможете?
- Я что-то не понимаю...
- Другими словами, если на расчетный счет Внешторга
поступит, скажем, миллионов десять, возможно ли переправить эти
деньги за рубеж?
- Десять миллионов? Это около пяти миллионов долларов,
если по курсу!
- Что-то около того.
- Солидно.
- Мелко не плаваем.
- Мне нужно переговорить c Необходимцевым. Все
заграничные счета проходят через него. Конвертация тоже через
него. Если Александр Иванович в деле...
- Александр Иванович в деле, но первую скрипку играю я.
- А что это за деньги? Они чистые?
Остап многозначительно кашлянул, наполнил бокал
Оконникова:
- Какая вам разница. Деньги не пахнут, если их хорошо
отмыть. Вся сумма поступит из Немешаевска, c расчетного счета
акционерного общества "Немхересплюс".
- Вы председатель?
- Председатель - некто Ключников, он вас не должен
интересовать.
- Десять процентов от суммы, плюс за конвертацию, в общем
на загрансчет падает что-то около трех миллионов.
- В долларах?
- Разумеется.
- Ну и проценты у вас. Как говорил один мой знакомый
фининспектор, нас задешево не купишь. Гарантии?
- Никаких. Мы работаем честно.
- Не сомневаюсь. Но бизнес есть бизнес, и если будет
прокол и мне покажут комбинацию из трех пальцев, я как сын
турецко-подданного, никого не пощажу. К любой служебной
лестнице можно пристроить эшафот.
Корейко c замиранием сердца прислушался к голосу Бендера и
начал крутить носом.
- Нет необходимости говорить такие слова, -
разнервничался Аркадий Борисович.
Остап был величественнен, как император.
- Я не говорю так, если ни в чем не заинтересован.
Оконников закурил в свойственной ему аристократической
манере.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84