Чего, по мнению Терри, он и добивался.
Парусник Кристофера Пэйджита резал волны.
Терри отводилась роль наблюдателя. Она ничего не понимала ни в управлении судном, ни в самом судне – отличном двадцатифутовике. Но Пэйджит знал, что следовало делать; стройный и подвижный, он, всматриваясь вдаль, легко и свободно в нужный момент выравнивал яхту. Джонни Мур, несомненно имевший опыт в таких делах, помогал ему управляться с парусами. Судно пересекало залив под углом в сорок пять градусов, кренясь на один борт. Терри сидела, откинувшись назад, и разглядывала остров Эйнджел и Золотые Ворота, ветер холодил ей лицо.
Было не по сезону теплое утро на другой день после появления Марии в суде. Им необходимо было поговорить втроем. Джонни Мур, ненавидевший всяческие заседания и обожавший мероприятия на свежем воздухе, заявил Пэйджиту, что в такую погоду он предпочел бы провести встречу на середине залива Сан-Франциско; когда Пэйджит, в свою очередь, сообщил об этом Терри по телефону, она вызвалась приготовить сандвичи.
– Значит, вопрос решен, – подытожил Пэйджит и поинтересовался, что она будет пить.
Единственным человеком, не одобрившим план Джонни, был Ричи.
– Что это за работа? – вскипел он, когда Терри достала голубые джинсы и свитер.
– Та, которая нас кормит, – ответила Терри.
Одев Елену, она отвела ее под присмотр соседей. Ричи проводил их взглядом, полным невыразимого гнева.
Спустя час или около того причалили к острову Эйнджел. Зеленый и зимой, остров вздымал перед ними свои холмы, кроны его деревьев свисали к самой воде. Слышались лишь шелест ветра да крики чаек, собиравших объедки у пристани. Трое остались на борту парусника, сидели ссутулившись, смотрели на покрытый террасами склон холма Саусалито, на отдаленные здания города, сверкавшие на солнце белизной. Пэйджит и Терри пили минералку, Джонни потягивал пиво из бутылки с длинным горлышком, довольно поглядывая вокруг.
– Так гораздо лучше, – отметил он. – В офисе я чахну. Особенно в твоем.
Пэйджит пожал плечами:
– Из моего офиса отличный вид.
– Наверное, так. Дело в том, что само здание угнетает меня. Захожу внутрь, начинаю дышать воздухом, прошедшим через фильтры бог знает скольких машин, вхожу в лифт, вручаю ему свою жизнь, а управляется он не человеком – автоматом. Поднимаюсь на двадцатый этаж, и я уже не властен над собой, единственное, что остается от нормальной жизни, – взгляд из твоего окна, с высоты в четверть мили, но и окно я уже не могу открыть. Я чувствую себя рыбой в аквариуме.
Пэйджит обернулся к Терри:
– Напомните мне, чтобы я подыскал местечко в лагере автофургонов. Достаточного размера, для Джонни.
Это прозвучало излишне резко. Терри решила, что самое время сказать что-нибудь легкомысленное.
– А меня это вполне устраивает, – засмеялась она. – Вы предоставляете мне приличный офис, а Джонни будет брать меня в плавания. И с вами обоими мне будет чудесно.
Мур улыбнулся в ответ:
– Горячо поддерживаю, поскольку в свое время моя жена предпочла семейному праздничному обеду вечер групповой терапии. Подумать только: все, что мне нужно было сделать, чтобы осчастливить ее, – привести с собой Криса.
Они помолчали, разглядывая раскинувшийся на берегу город, каждый думал о своем.
– А не будет ли кто-нибудь так любезен объяснить мне, – спросил наконец Мур, – почему вы решили добиваться отказа от судебного разбирательства? Это все равно что стать на пути пули и потребовать, чтобы она остановилась.
По тому, как Пэйджит, отклонившись назад, слегка прищурился, Терри поняла, что он все еще чувствует себя неуверенно. Он смотрел не на Мура – на город.
– Дело движется к горячей точке. Я хочу попытаться закончить его прежде, чем оно достигнет ее. Предварительное слушание дает нам такой шанс.
Мур серьезно взглянул на него:
– Ты не хочешь, чтобы они нашли вторую кассету?
– Да, и это очень важно. Есть какая-нибудь идея относительно того, где она может быть?
– Нет. Но если даже полиции не повезло, значит, лапушка Марк посеял ее. – Мур помедлил. – Если я правильно понимаю, эта кассета опасней для тебя, чем для нее.
Пэйджит пожал плечами:
– Что бы в ней ни говорилось обо мне и как бы это ни повлияло на Карло, у меня странное ощущение, что Марии ждать чего-либо хорошего от этой кассеты не приходится. Как бы ни пыталась она уверять в противном.
Терри нерешительно смотрела на Мура, понимая, как трудно дается Пэйджиту этот разговор.
– Я бы не стала осуждать вас, Крис, если бы вы были озабочены только своей судьбой и судьбой Карло. Из-за Марии вы попали в ужасное положение – и давно.
Глаза Пэйджита сузились еще больше.
– Но я бы чувствовал себя тогда скверно. Я буду защищать интересы Марии так же, как свои собственные. Это вернулось, чтобы преследовать нас всех.
Это всегда преследовало тебя, подумала Терри. Единственная ложь, вызванная причинами, более благоприятными для тебя, чем ты думаешь, изменила всю твою жизнь.
– Ну ладно, – махнул рукой Пэйджит. – Проблема теперь в том, чтобы со всем этим разобраться. Что бы я ни поставил на карту – наш клиент Мария Карелли.
Мур, удивленно посмотрев на него, спросил:
– Ты все же не веришь ей, так?
– Нет, не верю. Она что-то скрывает от меня. Но я не знаю, что и почему, и даже нет смысла спрашивать. Просто я не хочу, чтобы Шарп узнала об этом, что бы там ни было.
– И ты действительно думаешь, что есть шанс побить Шарп на предварительном слушании?
– После первой встречи в суде – да. Какой-то шанс есть.
Мур потягивал свое пиво с откровенно скептическим видом.
– Из-за того, что ты уже один раз обставил Шарп?
Пэйджит кивнул:
– Из-за этого, и из-за Кэролайн Мастерс. Я рассчитываю: она достаточно заинтригована и достаточно честолюбива, чтобы взяться за проведение предварительного слушания. Очевидно, она предпочла бы доказать, что дело не стоит и выеденного яйца. Менее очевидно то – но, как мне кажется, она поняла это, – что двухнедельный телевизионный показ сильно укрепит ее судейскую репутацию. – Пэйджит сделал паузу. – Что, собственно, – хотя из предосторожности я даже не намекнул об этом – и было мною ей предложено.
– Но почему ты выбрал ее? – спросил Мур. – По моим наблюдениям, эта женщина – весьма серьезная штучка. Разозли ее, и то, что она предложит тебе, будет семью кругами ада на протяжении двух недель, причем с показом по телевидению. Вот и посмотрим видеоролик "Как Кристофера Пэйджита поджаривают на вертеле".
Терри внутренне содрогнулась: пожалуй, лучше Мура она представляла, как предстоящий телевизионный показ может угнетать Пэйджита. Но Мур с его откровенностью, с его сугубо профессиональным подходом к делу не тот человек, чтобы из соображений такта умолчать о своих сомнениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Парусник Кристофера Пэйджита резал волны.
Терри отводилась роль наблюдателя. Она ничего не понимала ни в управлении судном, ни в самом судне – отличном двадцатифутовике. Но Пэйджит знал, что следовало делать; стройный и подвижный, он, всматриваясь вдаль, легко и свободно в нужный момент выравнивал яхту. Джонни Мур, несомненно имевший опыт в таких делах, помогал ему управляться с парусами. Судно пересекало залив под углом в сорок пять градусов, кренясь на один борт. Терри сидела, откинувшись назад, и разглядывала остров Эйнджел и Золотые Ворота, ветер холодил ей лицо.
Было не по сезону теплое утро на другой день после появления Марии в суде. Им необходимо было поговорить втроем. Джонни Мур, ненавидевший всяческие заседания и обожавший мероприятия на свежем воздухе, заявил Пэйджиту, что в такую погоду он предпочел бы провести встречу на середине залива Сан-Франциско; когда Пэйджит, в свою очередь, сообщил об этом Терри по телефону, она вызвалась приготовить сандвичи.
– Значит, вопрос решен, – подытожил Пэйджит и поинтересовался, что она будет пить.
Единственным человеком, не одобрившим план Джонни, был Ричи.
– Что это за работа? – вскипел он, когда Терри достала голубые джинсы и свитер.
– Та, которая нас кормит, – ответила Терри.
Одев Елену, она отвела ее под присмотр соседей. Ричи проводил их взглядом, полным невыразимого гнева.
Спустя час или около того причалили к острову Эйнджел. Зеленый и зимой, остров вздымал перед ними свои холмы, кроны его деревьев свисали к самой воде. Слышались лишь шелест ветра да крики чаек, собиравших объедки у пристани. Трое остались на борту парусника, сидели ссутулившись, смотрели на покрытый террасами склон холма Саусалито, на отдаленные здания города, сверкавшие на солнце белизной. Пэйджит и Терри пили минералку, Джонни потягивал пиво из бутылки с длинным горлышком, довольно поглядывая вокруг.
– Так гораздо лучше, – отметил он. – В офисе я чахну. Особенно в твоем.
Пэйджит пожал плечами:
– Из моего офиса отличный вид.
– Наверное, так. Дело в том, что само здание угнетает меня. Захожу внутрь, начинаю дышать воздухом, прошедшим через фильтры бог знает скольких машин, вхожу в лифт, вручаю ему свою жизнь, а управляется он не человеком – автоматом. Поднимаюсь на двадцатый этаж, и я уже не властен над собой, единственное, что остается от нормальной жизни, – взгляд из твоего окна, с высоты в четверть мили, но и окно я уже не могу открыть. Я чувствую себя рыбой в аквариуме.
Пэйджит обернулся к Терри:
– Напомните мне, чтобы я подыскал местечко в лагере автофургонов. Достаточного размера, для Джонни.
Это прозвучало излишне резко. Терри решила, что самое время сказать что-нибудь легкомысленное.
– А меня это вполне устраивает, – засмеялась она. – Вы предоставляете мне приличный офис, а Джонни будет брать меня в плавания. И с вами обоими мне будет чудесно.
Мур улыбнулся в ответ:
– Горячо поддерживаю, поскольку в свое время моя жена предпочла семейному праздничному обеду вечер групповой терапии. Подумать только: все, что мне нужно было сделать, чтобы осчастливить ее, – привести с собой Криса.
Они помолчали, разглядывая раскинувшийся на берегу город, каждый думал о своем.
– А не будет ли кто-нибудь так любезен объяснить мне, – спросил наконец Мур, – почему вы решили добиваться отказа от судебного разбирательства? Это все равно что стать на пути пули и потребовать, чтобы она остановилась.
По тому, как Пэйджит, отклонившись назад, слегка прищурился, Терри поняла, что он все еще чувствует себя неуверенно. Он смотрел не на Мура – на город.
– Дело движется к горячей точке. Я хочу попытаться закончить его прежде, чем оно достигнет ее. Предварительное слушание дает нам такой шанс.
Мур серьезно взглянул на него:
– Ты не хочешь, чтобы они нашли вторую кассету?
– Да, и это очень важно. Есть какая-нибудь идея относительно того, где она может быть?
– Нет. Но если даже полиции не повезло, значит, лапушка Марк посеял ее. – Мур помедлил. – Если я правильно понимаю, эта кассета опасней для тебя, чем для нее.
Пэйджит пожал плечами:
– Что бы в ней ни говорилось обо мне и как бы это ни повлияло на Карло, у меня странное ощущение, что Марии ждать чего-либо хорошего от этой кассеты не приходится. Как бы ни пыталась она уверять в противном.
Терри нерешительно смотрела на Мура, понимая, как трудно дается Пэйджиту этот разговор.
– Я бы не стала осуждать вас, Крис, если бы вы были озабочены только своей судьбой и судьбой Карло. Из-за Марии вы попали в ужасное положение – и давно.
Глаза Пэйджита сузились еще больше.
– Но я бы чувствовал себя тогда скверно. Я буду защищать интересы Марии так же, как свои собственные. Это вернулось, чтобы преследовать нас всех.
Это всегда преследовало тебя, подумала Терри. Единственная ложь, вызванная причинами, более благоприятными для тебя, чем ты думаешь, изменила всю твою жизнь.
– Ну ладно, – махнул рукой Пэйджит. – Проблема теперь в том, чтобы со всем этим разобраться. Что бы я ни поставил на карту – наш клиент Мария Карелли.
Мур, удивленно посмотрев на него, спросил:
– Ты все же не веришь ей, так?
– Нет, не верю. Она что-то скрывает от меня. Но я не знаю, что и почему, и даже нет смысла спрашивать. Просто я не хочу, чтобы Шарп узнала об этом, что бы там ни было.
– И ты действительно думаешь, что есть шанс побить Шарп на предварительном слушании?
– После первой встречи в суде – да. Какой-то шанс есть.
Мур потягивал свое пиво с откровенно скептическим видом.
– Из-за того, что ты уже один раз обставил Шарп?
Пэйджит кивнул:
– Из-за этого, и из-за Кэролайн Мастерс. Я рассчитываю: она достаточно заинтригована и достаточно честолюбива, чтобы взяться за проведение предварительного слушания. Очевидно, она предпочла бы доказать, что дело не стоит и выеденного яйца. Менее очевидно то – но, как мне кажется, она поняла это, – что двухнедельный телевизионный показ сильно укрепит ее судейскую репутацию. – Пэйджит сделал паузу. – Что, собственно, – хотя из предосторожности я даже не намекнул об этом – и было мною ей предложено.
– Но почему ты выбрал ее? – спросил Мур. – По моим наблюдениям, эта женщина – весьма серьезная штучка. Разозли ее, и то, что она предложит тебе, будет семью кругами ада на протяжении двух недель, причем с показом по телевидению. Вот и посмотрим видеоролик "Как Кристофера Пэйджита поджаривают на вертеле".
Терри внутренне содрогнулась: пожалуй, лучше Мура она представляла, как предстоящий телевизионный показ может угнетать Пэйджита. Но Мур с его откровенностью, с его сугубо профессиональным подходом к делу не тот человек, чтобы из соображений такта умолчать о своих сомнениях.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167