- Неужели ты не понимаешь опасности для себя самой? Твоя жизнь - для
тебя несчастье. Компьютер способен проанализировать разум нас всех, и
именно это он обязан сделать с тобой. Если ты мне разрешишь, я помогу
тебе.
- Почему?
- Не в порядке эксперимента. Это ты только так думаешь.
- Я, - сказала я, чувствуя горечь этих слов, - низшая по сравнению с
твоей расой.
- Низшая - это слово, которое употребляешь ты, и неправильно. Люди
моих миров много лет наблюдали за твоей планетой, потому что на ней живут
люди, подобные им самим - люди, человеки. Возможно, первобытные по нашим
стандартам. Наши кровавые столкновения и прошлом, а ваши еще грядут.
Разделяет нас время, только время. А время не создает ни высших, ни
низших, только различия. Позволь мне помочь тебе.
- Что ты можешь сделать? - холодно осведомилась я.
- Не я. Компьютер.
- Нет.
- Почему же _н_е_т_? Сьерден считает, что существует ответ на то, что
закрывает тебя от тебя самой - и у компьютера он имеется.
- Нет.
- Да. Ты боишься узнать ответ?
- Я боюсь, - ответила я. - И этого достаточно.
- Чего? - он вдруг схватил меня за плечи и повернул к себе своими
настойчивыми, сильными, такими памятными мне руками.
- Ты Дарак, - прошептала я. - Дарак на постоялом дворе в Анкуруме в
темной палатке на Южной дороге.
- Через компьютер с помощью Сьердена в качестве посредника, - внушал
он ровным тоном, - ты сможешь за несколько часов вновь пережить всю свою
жизнь с момента рождения.
- Нет, - я заплакала, - отпусти меня.
Внезапно он встал.
- Тогда это должен сделать я, - сказал он.
Он повернулся к дверям. Я побежала за ним. Кричала на него и пыталась
удержать его, но у меня, казалось, не было сил. Я не хотела, чтобы он знал
меня так, как я сама себя знала, не могла этого вынести. А потом между
нами возник барьер. Я не ощущала, не видела его, но и преодолеть его тоже
не могла. Он достиг дверей.
- Прежде, - сказал он, - я был не подготовлен иметь дело с тобой.
Теперь я не собираюсь рисковать. Я капитан этого корабля, и мой последний
приказ аннулирует даже твои силы. И эта инструкция была дана. Без моего
приказа тебе не будет позволено следовать за мной, хотя ты и можешь
вернуться в свою комнату. Любая попытка подорвать компьютер эмоциями
приведет к твоей немедленной амнезии. Ты понимаешь меня?
- Пожалуйста, - взмолилась я.
Но двери за ним закрылись.
В комнате-саде я задержалась недолго. Я прикасалась к цветам, и они
на мгновение раскрывались. В легком искусственном ветерке шевелились тени
деревьев.
Мои мысли возникали спазматически. Мне остро хотелось спрятаться,
искать смерти, которой я не могла получить. Стыд и отчаяние и неизвестный
страх тянули меня в омут.
Наконец, я покинула сад, и мозг мне позволил. В коридоре я поняла,
что не знаю дороги обратно в свои комнаты. С потолка сразу же ударил луч
света, указывая на пол впереди меня. Я онемело пошла к нему, а он двинулся
прочь. Он провел меня по многим коридорам и наверх по одному из движущихся
полов. Дважды я проходила мимо групп людей, которые умолкали, когда я
приближалась к ним, следуя за лучом. Я ощущала по отношению к себе сильный
интерес, но мало приязни. Я являлась для них опасностью, однако, при всем
том редкой и любопытной диковиной, вроде орхидей севера, которые запросто
могут отхватить человеку палец. Я добралась до стеклянистого места,
пересекла его и вступила в голубое безмолвие, которое было единственной
частью этого корабля, где я могла пребывать в безопасности.
Из стены выскользнула постель, и я пошла к ней, ощущая свое тело
тяжелым, как налитое свинцом.
Я молча лежала, думая о том, как он изнасиловал мой мозг в комнате со
световой паутиной. Подумала о пустоте и бездне во мне, столь же ужасной,
как пустота, поглотившая корабль.
А затем пришла новая мысль, маленькая острая мысль, которая прожгла
мой череп. Я вспомнила, чего я страшилась снести от них, когда они поймали
меня. Сила их была огромной, а сила их мозга-компьютера казалась
богоподобной.
- Убей меня, - прошептала я безмолвно. - Дай мне умереть.
Комнату наполнило гудение, неистовый гневный звук.
- Служи мне, - велела я. - Повинуйся мне. Смерть - именно то, чего я
желаю. Дай мне смерть.
Моя постель задрожала. Донесся гул отдаленного грома. Меня объял
новый безграничный холод. В глазах у меня потемнело. Меня душили слезы. Он
дал мне то, чего я желала. И, наверное, он был достаточно силен, сильнее,
чем мечи солдат Вазкора, длительней, чем могила в пустыне и обрушившаяся
башня в Эшкореке.
Что-то сверкнуло во тьме. Нож, устремившийся ко мне с пылающего
светом потолка. Я почувствовала, как у меня останавливается дыхание.
- Проснись, - нетерпеливо сказал мне Дарак.
- Оставь меня в покое, - пробормотала я. - Я умерла.
- Нет, ты не умерла, _б_о_г_и_н_я_. Выпей вот это.
Что-то просунулось под складки шайрина и мне в рот. Негустая
прохладная жидкость нашла мое горло. Я глотнула и оттолкнула ее. И, не
открывая глаз, села на постели. Мой мозг заполнили кружащиеся цвета. Чтобы
скрыться от них, я в конце концов все-таки открыла глаза. Увидела голубую
комнату и не могла вспомнить, где нахожусь. И глупо рассмеялась, глядя на
сердитое лицо Дарака. Я не могла понять, почему он так сердится.
- Умерла, - он презрительно испробовал слово на своем языке. -
Неужели тебе не приходило в голову, что машина, специально
запрограммированная заботиться о комфорте и жизни ее экипажа, будет также
запрограммирована никогда не убивать их? Будь ты дикаркой или варваркой -
это имело бы смысл, но ведь ты же способна мыслить и рассуждать, - он
встал. - Весь мой корабль пострадал бы, если б я не заблокировал тебя
своим приказом. Анестезия в тот же миг, как ты вызвала у компьютера
эмоциональные затруднения, - он нагнулся ко мне, взял меня за плечи и с
силой встряхнул меня. - Неужели ты не можешь довериться мне?
- Дарак, - прошептала я.
- Нет, я не Дарак Златолов, горный разбойник-колесничий. И я также не
Вазкор-убийца, первый успешный шаг к смерти и тьме, который пока успела
сделать твоя планета. Я - Рарм Завид, дурак. Подымайся, - он помог мне
встать и удерживал на ногах. - Выпей еще немного вот этого. А теперь
пошли.
Мы пошли... Я начала вспоминать, где нахожусь, и все, что произошло.
Я очень упорно старалась не вспомнить, но он мне не позволил. Наконец, он
отпустил меня, и я в первый раз ясно увидела его лицо. Оно было
напряженным, сосредоточенным в выражении, скорее, тревоги и сожаления, чем
гнева.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147