Впереди появился красный свет. Мы свернули за угол и вошли в длинный
зал, выходивший на широкую террасу над Городом. Двери террасы были
широкими, и на фоне черного несущегося неба струился алый свет факелов.
Внизу столпились тысячи людей, запрудив сады и дорожки, и они кричали,
звали и выли в неистовстве гнева и страха единственное имя:
- Уастис! Уастис! Уастис!
Гроза утихла. Выпал град, и плиты террасы сделались очень скользкими.
Здесь стояли люди, неподвижные черные фигуры, с серебряными черепами
вместо голов. А неподалеку от края террасы стоял в одиночестве человек с
золотой волчьей головой. Опарр остановился. Человек с волчьей головой
повернулся к нам, а затем опять к народу. Он поднял руки, и грянули
крещендо нестройные крики с барабанным боем песнопений. Он медленно отошел
от края и двинулся к нам.
- Отпустите ее, - приказал он державшим меня жрецам-солдатам. Он
посмотрел на меня, и глаза его за стеклянными щитами были неистовыми,
достаточно сильными, чтобы удержать меня на ногах. - Теперь ты должна
выйти туда, где тебя смогут увидеть, - сказал он. - Они очень боятся за
тебя, и ты должна успокоить их.
Его глаза держали меня крепко; мое тело напряглось, и плиты,
казалось, перестали крениться у меня под ногами. Я начала деревянно шагать
к краю террасы, а Вазкор на шаг позади меня твердо держал меня, не
прикасаясь, двигая как механическую игрушку.
Толпа внизу увидела меня и начала петь и кричать.
Я уставилась на нее безо всяких мыслей в голове, а он подсказал мне
сзади:
- Дай им свое благословение, богиня.
И я, не думая, подняла руки и сделала знак толпе, который делала в
храме.
Тут толпа стихла, и в этой тишине Вазкор подошел и встал рядом со
мной на колени, склонив голову.
Я очень устала и хотела спать, но не забыла. Нагнувшись, я коснулась
его плеча и произнесла два слова, которые ничего не значили - по крайней
мере, для меня. Не уверена, что там услышали мой голос; он был немногим
громче шепота. Полагаю, в расположении террасы заключалась какая-то
хитрость, позволявшая шепоту разноситься.
Вазкор поднялся. Его глаза приказали мне повернуться и идти обратно в
зал. Я не поняла этого приказа, лишь подчинилась ему.
Я шла впереди него, прочь от шума, прочь от света и служителей. Не
осталось никого; даже Опарр пропал. В слабо освещенном коридоре он
освободил меня от своего мысленного контроля и взял меня на руки. Двери в
мою спальню стояли приоткрытыми. Он распахнул их пинком и пинком же закрыл
их, когда мы оказались в спальне. И положил меня на постель аккуратно и
точно.
- Все прошло хорошо, - сказал он. - Можешь спать.
Слабая холодная боль.
- Где он? - спросила я Вазкора.
- Кто?
- Джавховор, мой муж. Он был со мной прежде, чем явился Опарр.
- Джавховор удалился, богиня; ему незачем больше тревожить тебя.
На тело мое навалились свинцовые гири, но я должна была еще немного
поговорить.
- Вазкор, где он? Он умер?
- Он кончился, богиня, и это очень хорошо для тебя. Ты была больна, и
теперь я скажу тебе, отчего ты заболела. Твой муж, боясь твоей Силы,
потихоньку отравлял тебя. Нормальная женщина умерла бы, но ты, богиня,
будучи той, кем являешься, выздоровеешь и будешь жить.
- Нет, - прошептала я. - Нет, Вазкор, нет.
Но он уже исчез. Двери закрылись.
Вдали еще слабо ревели толпы, беспощадные в своей радости. Снова
пошел снег.
7
Пять дней мне потребовалось для того, чтобы снова стать сильной, и за
те дни Вазкор овладел последними бастионами светской власти в Эзланне.
Однако, это далось ему совсем без труда, коль скоро богиня произнесла над
ним древние слова: "Бехеф Лекторр" - "Вот Избранный".
Я вспомнила, как Вазкор, говоря о рекрутировании хуторян, объяснял
его необходимостью пополнить армию для самой последней кампании
Джавховора. Но тот вовсе не стремился к войне; набор проводился для
Вазкора. Он еще тогда строил планы, словно предчувствуя мое появление.
Каждый вечер, несмотря на слабость и неохоту, мне приходилось
выходить на террасу, чтобы народ видел меня. Историю исчезнувших из памяти
дней я узнала, хотя и по секрету, от лекаря, лечившего меня. Мой муж,
Джавховор, пытался убить меня с помощью яда. В ночь грозы Вазкор
заподозрил самое худшее, возбудил толпу и явился со своими воинами во
дворец. Вызвали Джавховора. Тот отрицал обвинение с полным, как казалось,
спокойствием и полуулыбкой, а затем в самом разгаре клеветы какая-то
невидимая сила сразила его на глазах у толпы. После этого привели меня, и
я избрала нового Владыку Города - естественно, своего спасителя и
защитника.
Я ничуть не сомневалась, что убил его Вазкор, - убил, как убивала я,
белым ножом ненависти, выскакивающим из мозга. Что стало с телом, я не
спрашивала, об этом мог знать только Вазкор, да и смысла в расспросах не
было. Что же касается яда, то тут все ошибались. Какой же удачей оказалась
моя болезнь для военачальника - но теперь он был Джавховором и избранным
богини.
Выздоровев, я ожесточилась в своей злости. Я увидела в Вазкоре того,
кем он был на самом деле, - моего врага, и понимала, какая мне грозит
опасность. Куда б я ни шла, меня сопровождали его люди, женщины и мужчины.
Перед моими дверьми стояла его стража - для защиты и почета, объясняла
она. Однажды меня вызвали и отвели в небольшую комнату, где ждали Вазкор,
Опарр и разные жрецы. Здесь Опарр зачитал нам слова, которые я помнила по
той, другой, церемонии в храме. И когда это закончилось, мы с Вазкором
предстали рука об руку на высокой террасе, и народ радостно взревел. Это
было формальностью, однако я боялась теперь того, чем может завершиться
эта ложь; но новый брак оказался еще более фиктивным, чем последний.
Вазкор был занят. Он отправлял послания к пяти Городам союзникам Эзланна
через заснеженные пустыни и получал ответы, так что для меня у него
времени не находилось.
В течение многих дней я не видела никого, кроме женщин, но затем
появился Опарр. С тех пор, как я его ударила, он, приходя ко мне, сжимался
от страха. К этому страху - после ночи убийства моего первого мужа, когда
он на короткое время получил власть надо мной, доставляя меня к Вазкору, -
добавилось некое злорадство, мелкое торжество. Теперь он то ныл, то
ликовал; то или иное чувство по очереди брало верх, когда он ощущал мой
гнев или слабость. В случае беды он будет опасен для меня, однако я не
смела причинить ему вреда, так как все еще страшилась силы Вазкора.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147