Он пил после вечерней трапезы с несколькими другими купцами, и
когда увидел меня, то поторопил их уйти, и сидел в нервном ожидании.
- Герет, - обратилась я к нему, садясь напротив него в своем черном
платье целительницы, новом наряде, сделанном для меня женщинами. - Ты
действовал отлично. Сиббос простирает на тебя свою милость, и я, хоть у
нас раньше и бывали расхождения, вполне довольна. Я слышала разговоры, что
через день-другой - наверное, послезавтра - мы доберемся до туннеля через
Кольцо. Я также слышала, что это часть пути столь же опасна, как и дорога
сквозь снега. Каравану пора обрести истинного руководителя, а не свору
спорщиков, каждый из которых время от времени претендует на это звание.
Мне кажется, что ты самый сильный и самый лучший организатор, и
следовательно, ты им и должен быть.
Я увидала, что он доволен. Обладать полным и признанным контролем над
фургонами, быть фактическим, а не номинальным главой - это сулило много
преимуществ. Это также положит конец несчастьям и бедам, которые всегда
вызывает грызня.
- Да, - согласился он, - Уасти. Но как я могу это сделать? Сегодня
все выдвигают меня, а завтра Оролла или другого. У меня есть свои люди, но
у Оролла и остальных тоже.
- Я сделаю это за тебя, - пообещала я. - Я пользуюсь благосклонным
вниманием Сиббоса, и я высказываю мнение бога.
Взгляд у него внезапно сделался хитрым, понимающим и отнюдь не
благоговейным.
- Но, - добавила я, - помни, если ты светская власть, то я власть
духовная. Если оказавшись во главе, ты перестанешь повиноваться мне, огонь
бога обрушится на тебя.
Лицо у него пожелтело.
- Да, целительница, - быстро согласился он. - Буду помнить, клянусь в
этом.
В каком-то смысле все должно было бы идти значительно хуже, чем шло.
Но кое-что было в пользу Герета. Пусть он был не особенно сильной
личностью. Оролл, которому полагалось бы иметь больший вес и авторитет,
обладал хитростью, но был чересчур нерешительным, когда доходило до
действия. Герет, с другой стороны, в этом случае стал бы действовать,
пусть даже и неправильно. Караванщики раскололись на шесть фракций: люди и
слуги каравана Герета и люди и слуги других пяти. Первоначально каждая
группа присягала на верность своему собственному князю-купцу, но так как в
группе Герета было существенно больше мужчин и женщин, чем в любой другой
команде, их голос обычно бывал самым громким. Вдобавок к этому подручные
Герета носили его личную сине-коричневую форму. Охрана была у всех купцов,
но охрана Герета, одетая в соответствии с должностью, обычно вела себя
более воинственно, производя этим психологическое воздействие. Последним
фактором в пользу Герета был его груз - пшеница, кукуруза и готовая мука.
В его задачу входило снабжать всех во время пути хлебом, и, хотя
караванщики могли прожить на своих запасах соленого мяса, сушеного сыра и
фруктов, теплый свежий хлеб был им весьма любезен. Наверное, это было
лучшим объяснением почему весь караван время от времени нарекался "народом
Герета". Но, как и к богу, к нему обращались, только проголодавшись.
В отношениях с богом я уже изменила их привычки. Его власть была
важна для меня, так как она служила мне укрытием. Вследствие этого я
возносила ему молитвы по утрам и вечерам, и они привыкли молиться вместе
со мной. Помогая больным, я взывала персонально к нему. Когда мы разбивали
стан, в укромном месте устанавливали одетую статую, и я благодарила его за
нашу безопасность. Никому не навязывали посещать эти поклонения, но
большинство приходили. Так вера стала вездесущим явлением, более важным,
чем раньше. И теперь это принесло мне большую пользу, так как именно через
Сиббоса я сделала Герета вожаком.
Когда я на следующее утро после визита в фургон Герета возносила
Сиббосу молитву, то простояла дольше, чем обычно, а потом повернулась и
посмотрела на толпу. Был один из тех серо-стальных бесконечных дней, очень
холодных, и все сгрудились поплотней.
- Я должна прочесть предзнаменования, - объявила я им. - Ибо нам
грозит опасность.
Я бросила зерна и долго стояла над ними, словно что то увидела, а
потом снова повернулась и сказала:
- Тут зверь, ходящий на шести ногах, но голова у него отрублена, и я
не могу найти ее в этом узоре. Перед зверем яма, в которую он упадет,
потому что у него нет направляющей головы. - Толпа забормотала, а я
развела руки в стороны и крикнула: - Это караванщики. Шесть частей без
вождя.
Тут толпа разразилась криками, гомоном тревоги и удивления, выкликая
имена каждый своего князя-купца.
Я подняла руку, призывая к молчанию, и когда добилась его, сказала:
- Мы должны избрать единого вождя для нас всех. Это надо сделать.
Таково предупреждение Сиббоса. Помолимся же ему, дабы он направил нас.
А зачем начала молитву, которую читала ему раньше по утрам и вечерам.
- Великий бог, проведи нас чрез темные края и убереги нас от всякого
зла. Защити нас от опасности и беды. Дай нам здравое суждение о том, что
мы творим. Дай нам хлеб и воду, покой и отдых. И когда мы призовем тебя,
не отвернись от нас.
Выдумка простая, но их души были открытыми и наивными. Фраза "дай нам
хлеб", столь невинно вставленная в молитву, бессознательно напоминала о
Герете, торговце пшеницей. Закончив молитву, я посмотрела на них и
спросила:
- Кого вы изберете своим вождем?
Я сказала Герету, чтобы при этом вопросе некоторые из его мужчин и
женщин выкрикнули его имя. Они так и сделали, и - как-то вся разом - толпа
подхватила крик. Она забурлила и направилась к его фургону, и вскоре
вышел, притворно изумляясь, Герет и неохотно согласился стать их
начальником.
Что же касается Оролла и других, то они немного поворчали, но в конце
концов согласились, что лидерство было по существу ничем, но могло
оказаться полезным для поддерживания порядка. Как и и предполагала, Оролл
был слишком нерешителен, а прочие последовали за ним и примирились со
сложившимся положением.
После этого дела пошли легко. Герет был их начальником, но Геретом
руководила я. На этот раз я ощутила силу власти и свободу, и чувство
самоотождествления. Я проводила долгие часы, склонясь над старыми
пожелтевшими картами страны, в которую мы двигались, страны за Кольцом и
Водой. И теперь, когда я видела сны, то чувствовала впереди манящую
прохладу Нефрита. Как бы невероятно это ни казалось, я вела себя, сама
того не ведал, к своей цели. И ни разу не отклонилась, только
задерживалась в пути - как время, проведенное в деревне с Дараком, а
теперь и с караваном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
когда увидел меня, то поторопил их уйти, и сидел в нервном ожидании.
- Герет, - обратилась я к нему, садясь напротив него в своем черном
платье целительницы, новом наряде, сделанном для меня женщинами. - Ты
действовал отлично. Сиббос простирает на тебя свою милость, и я, хоть у
нас раньше и бывали расхождения, вполне довольна. Я слышала разговоры, что
через день-другой - наверное, послезавтра - мы доберемся до туннеля через
Кольцо. Я также слышала, что это часть пути столь же опасна, как и дорога
сквозь снега. Каравану пора обрести истинного руководителя, а не свору
спорщиков, каждый из которых время от времени претендует на это звание.
Мне кажется, что ты самый сильный и самый лучший организатор, и
следовательно, ты им и должен быть.
Я увидала, что он доволен. Обладать полным и признанным контролем над
фургонами, быть фактическим, а не номинальным главой - это сулило много
преимуществ. Это также положит конец несчастьям и бедам, которые всегда
вызывает грызня.
- Да, - согласился он, - Уасти. Но как я могу это сделать? Сегодня
все выдвигают меня, а завтра Оролла или другого. У меня есть свои люди, но
у Оролла и остальных тоже.
- Я сделаю это за тебя, - пообещала я. - Я пользуюсь благосклонным
вниманием Сиббоса, и я высказываю мнение бога.
Взгляд у него внезапно сделался хитрым, понимающим и отнюдь не
благоговейным.
- Но, - добавила я, - помни, если ты светская власть, то я власть
духовная. Если оказавшись во главе, ты перестанешь повиноваться мне, огонь
бога обрушится на тебя.
Лицо у него пожелтело.
- Да, целительница, - быстро согласился он. - Буду помнить, клянусь в
этом.
В каком-то смысле все должно было бы идти значительно хуже, чем шло.
Но кое-что было в пользу Герета. Пусть он был не особенно сильной
личностью. Оролл, которому полагалось бы иметь больший вес и авторитет,
обладал хитростью, но был чересчур нерешительным, когда доходило до
действия. Герет, с другой стороны, в этом случае стал бы действовать,
пусть даже и неправильно. Караванщики раскололись на шесть фракций: люди и
слуги каравана Герета и люди и слуги других пяти. Первоначально каждая
группа присягала на верность своему собственному князю-купцу, но так как в
группе Герета было существенно больше мужчин и женщин, чем в любой другой
команде, их голос обычно бывал самым громким. Вдобавок к этому подручные
Герета носили его личную сине-коричневую форму. Охрана была у всех купцов,
но охрана Герета, одетая в соответствии с должностью, обычно вела себя
более воинственно, производя этим психологическое воздействие. Последним
фактором в пользу Герета был его груз - пшеница, кукуруза и готовая мука.
В его задачу входило снабжать всех во время пути хлебом, и, хотя
караванщики могли прожить на своих запасах соленого мяса, сушеного сыра и
фруктов, теплый свежий хлеб был им весьма любезен. Наверное, это было
лучшим объяснением почему весь караван время от времени нарекался "народом
Герета". Но, как и к богу, к нему обращались, только проголодавшись.
В отношениях с богом я уже изменила их привычки. Его власть была
важна для меня, так как она служила мне укрытием. Вследствие этого я
возносила ему молитвы по утрам и вечерам, и они привыкли молиться вместе
со мной. Помогая больным, я взывала персонально к нему. Когда мы разбивали
стан, в укромном месте устанавливали одетую статую, и я благодарила его за
нашу безопасность. Никому не навязывали посещать эти поклонения, но
большинство приходили. Так вера стала вездесущим явлением, более важным,
чем раньше. И теперь это принесло мне большую пользу, так как именно через
Сиббоса я сделала Герета вожаком.
Когда я на следующее утро после визита в фургон Герета возносила
Сиббосу молитву, то простояла дольше, чем обычно, а потом повернулась и
посмотрела на толпу. Был один из тех серо-стальных бесконечных дней, очень
холодных, и все сгрудились поплотней.
- Я должна прочесть предзнаменования, - объявила я им. - Ибо нам
грозит опасность.
Я бросила зерна и долго стояла над ними, словно что то увидела, а
потом снова повернулась и сказала:
- Тут зверь, ходящий на шести ногах, но голова у него отрублена, и я
не могу найти ее в этом узоре. Перед зверем яма, в которую он упадет,
потому что у него нет направляющей головы. - Толпа забормотала, а я
развела руки в стороны и крикнула: - Это караванщики. Шесть частей без
вождя.
Тут толпа разразилась криками, гомоном тревоги и удивления, выкликая
имена каждый своего князя-купца.
Я подняла руку, призывая к молчанию, и когда добилась его, сказала:
- Мы должны избрать единого вождя для нас всех. Это надо сделать.
Таково предупреждение Сиббоса. Помолимся же ему, дабы он направил нас.
А зачем начала молитву, которую читала ему раньше по утрам и вечерам.
- Великий бог, проведи нас чрез темные края и убереги нас от всякого
зла. Защити нас от опасности и беды. Дай нам здравое суждение о том, что
мы творим. Дай нам хлеб и воду, покой и отдых. И когда мы призовем тебя,
не отвернись от нас.
Выдумка простая, но их души были открытыми и наивными. Фраза "дай нам
хлеб", столь невинно вставленная в молитву, бессознательно напоминала о
Герете, торговце пшеницей. Закончив молитву, я посмотрела на них и
спросила:
- Кого вы изберете своим вождем?
Я сказала Герету, чтобы при этом вопросе некоторые из его мужчин и
женщин выкрикнули его имя. Они так и сделали, и - как-то вся разом - толпа
подхватила крик. Она забурлила и направилась к его фургону, и вскоре
вышел, притворно изумляясь, Герет и неохотно согласился стать их
начальником.
Что же касается Оролла и других, то они немного поворчали, но в конце
концов согласились, что лидерство было по существу ничем, но могло
оказаться полезным для поддерживания порядка. Как и и предполагала, Оролл
был слишком нерешителен, а прочие последовали за ним и примирились со
сложившимся положением.
После этого дела пошли легко. Герет был их начальником, но Геретом
руководила я. На этот раз я ощутила силу власти и свободу, и чувство
самоотождествления. Я проводила долгие часы, склонясь над старыми
пожелтевшими картами страны, в которую мы двигались, страны за Кольцом и
Водой. И теперь, когда я видела сны, то чувствовала впереди манящую
прохладу Нефрита. Как бы невероятно это ни казалось, я вела себя, сама
того не ведал, к своей цели. И ни разу не отклонилась, только
задерживалась в пути - как время, проведенное в деревне с Дараком, а
теперь и с караваном.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147