Дарак натянул поводья; вороные, не
привыкшие к такой грубости и неспособные остановиться, так и подпрыгнули.
Повозка полетела вместе с ними ввысь, а затем вниз и с силой грохнулась на
Прямую. Я подумала, что сломала себе спину о перекладину, и вся колесница
сломана вместе со мной, но мы каким-то образом остались целы, брошенные в
бок нашим собственным толчком и все же не повалившиеся. Эссандар миновал
ворота, но Нирон, стремясь избежать нас обоих, врезался со всего разгона в
обломки Ласкаллума. Возникла двойная путаница металла, серые слабо
брыкались в предсмертной агонии, колесничий и лучник вылетели на песок,
возница погиб, а парень пронзительно визжал от боли. Когда Дарак выправил
нас, я пустила стрелу ему, пронзительно визжавшему, в мозг - больше для
него ничего нельзя было сделать.
Теперь - через проход у Скоры, и быстро, неровно, но быстро. И все же
мы были одними из немногих, кто остановился на Сиркуниксе и остался в
живых. Толпа, которая закричала от ужаса при нашем прыжке, теперь
одобрительно ревела и вопила.
Позади нас Солс. Впереди - далеко впереди - Эссандар, а перед ним
Барл, несущийся слишком быстро, чтобы сохранить свое лидерство. Он уже
терял скорость. Сквозь воду, мимо ям воздуха, между языками пламени - и
как раз пламя-то и прикончило его. Его тройка ненавидела огонь. Каждый
раз, когда его кони проносились сквозь него, их ненависть становилась все
больше и больше, и теперь, с обрушивающимся на них безжалостным псом, они
взбесились, развернулись кругом и помчались обратно - туда, откуда
примчались. Я увидела, как взвился кнут Эссандара и ожог их, когда они
пронеслись мимо него, - толпа тоже увидела это и заворчала. Мы находились
у Столпов воздуха, когда эта обезумевшая от огня тройка понеслась прямо на
нас.
Дарак свернул в сторону, пронзительно ржавшие лошади пролетели мимо,
выкатив глаза, а затем колесо под нами накренилось. Мы угодили в яму. Еще
миг - и нам конец. Я прыгнула вперед, на место рядом с Дараком, сбрасывая
тот немногий вес, каким я обладала, с погружающегося в провал колеса, и в
тот же миг кнут Дарака - в первый и в последний раз - хлестнул по атласным
спинам вороных. Они снова прыгнули вперед, почти в полете. Колесо
соприкоснулось с землей, и мы проскочили. Я взглянула в ту секунду на лицо
Дарака - белое, но еще белее - зубы, оскаленные в усмешке. Толпа завывала,
превознося нас, а позади тройка андумита дрожа замедлила бег на середине
Прямой, повернутая не в ту сторону, и конюхи выбегали, чтобы поторопить их
убраться со скакового круга.
Теперь только Эссандар. Солс в этом не участвовал. А вороные снова
выдали свою скорость, ту вторую скорость, которого колесничий гложет, если
очень захочет, выжать из своей тройки в белой окровавленной пене. Сквозь
огонь, мимо все еще горящих обломков Соготы, за поворот через Тетиву - и
наши четыре алые стрелы убраны вместе с голубым Эссандара. Еще два круга.
Он опережал на полкорпуса, но не смог сохранить этого преимущества. Пыль,
которая затормаживает всякое колесо, замедляет и его тоже, и у нас будет
время догнать его.
Мы сделали это - Земля, Вода, Воздух, и мы уже близко. На повороте с
Огнем впереди мы шли ноздря в ноздрю: голубая и алая.
Огонь ближе к концу Сагари меркнет, так как смола вся сгорает. Но
дыма много, больше, чем когда-либо, густого и черного, как плащ. Под
покровом этого плаща, точно так же, как это сделал Согота, голубой лучник
попытался подстрелить нас. Но глаза от дыма слезятся - прицел у него был
никакой.
А затем я услышала Эссандара, отчетливо, очень отчетливо:
- Сделай, как эта сука - подпали свою стрелу, парень, и осади в
одного из коней.
Лучник рассмеялся. Это будет несложно. Огонь пробежит по древку прямо
в черную шкуру, не оставив никакого следа, только пламя. Услышал ли Дарак?
Похоже, что нет.
Так быстро и так темно! Скорость невероятная, все стало смазанным. Я
сорвала с руки щит, содрав вместе с ним половину своей кожи, и когда
увидела пролетающую над нами ярко-оранжевую стрелу, швырнула щит и он
вместе со стрелой, теперь безвредной, упал на их пути. Щит подскочил и
сломался под копытами коней и затормозил их бег, когда они обходили
обломки соготянина. Теперь, на пятом круге, мы были впереди.
Мы первые вырвались из дыма, и трибуны бешено зааплодировали и
заорали. Я увидела машущие красные флаги - намного больше, чем вначале.
Поворот, и недалеко до Тетивы, теперь целиком натянутой. Но мы больше не
должны проноситься в огне вместе с ними.
Беллан, где ты сидишь? Со своим хозяином Распаром, занимающим место
неподалеку от Градоначальника? Дай мне свою ненависть, Беллан. И я сделаю
это. Я не должна стрелять и возницу, лошадей, лучника - таков закон
Сагари, хотя кто догадается? Но колесница и принадлежности колесницы - все
мои.
Забавно - я смутно заметила, что солская колесница осталась настолько
далеко позади, что на Прямой оказалась перед нами.
Я повернулась и уставилась назад, опираясь на перекладину, уже
вставив в тетиву стрелу с простым оперением.
Только одна надежда. Я больше, чем ты. _С_м_о_т_р_и_, _Б_е_л_л_а_н_!
Я выстрелила. Стрела взмыла вверх, серебристая на голубом фоне, пошла
вниз, упала. Я направляла ее больше глазами, чем выпустившими ее руками.
И она попала.
Она _п_о_п_а_л_а_!
Вопль, рев на трибунах, мужчины и женщины повскакивали с мест, воя от
жестокой радости, ибо я сделала его - классический выстрел Сагари. Я
перерезала вожжи Эссандара надвое..
Человек может спастись, когда у него рвутся вожжи, но это нелегко, а
сейчас и вовсе невозможно. Слишком уж быстро он двигался, свесившись над
своей тройкой. Натяжение, державшее его в устойчивом положении, теперь
увлекло его вперед. Одна вожжа, все еще намотанная вокруг кулака, уволокла
его вверх через передок, по спинам его тройки, кувыркающееся, голубое,
вопящее существо, удерживаемое какой-то миг между бегущими лошадьми, а
затем рухнувшее им под копыта, а после этого под колеса его же собственной
колесницы.
Некоторое время гнедые продолжали бежать, потом стали, дрожа, пока за
ними не явились конюхи.
Мы проехали тот шестой круг одни, быстро, ради удовольствия от
быстрой езды, а не потому, что нам это требовалось, и толпа пела нам,
когда мы мчались.
Если есть боги Сагари, то как же они, должно быть, смеялись! Даррос
из Сигко, носящий алые цвета в честь Анкурума, Победитель. А второе место
занял Гиллан из Солса - занял потому, что не осталось других,
состязающихся за него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147
привыкшие к такой грубости и неспособные остановиться, так и подпрыгнули.
Повозка полетела вместе с ними ввысь, а затем вниз и с силой грохнулась на
Прямую. Я подумала, что сломала себе спину о перекладину, и вся колесница
сломана вместе со мной, но мы каким-то образом остались целы, брошенные в
бок нашим собственным толчком и все же не повалившиеся. Эссандар миновал
ворота, но Нирон, стремясь избежать нас обоих, врезался со всего разгона в
обломки Ласкаллума. Возникла двойная путаница металла, серые слабо
брыкались в предсмертной агонии, колесничий и лучник вылетели на песок,
возница погиб, а парень пронзительно визжал от боли. Когда Дарак выправил
нас, я пустила стрелу ему, пронзительно визжавшему, в мозг - больше для
него ничего нельзя было сделать.
Теперь - через проход у Скоры, и быстро, неровно, но быстро. И все же
мы были одними из немногих, кто остановился на Сиркуниксе и остался в
живых. Толпа, которая закричала от ужаса при нашем прыжке, теперь
одобрительно ревела и вопила.
Позади нас Солс. Впереди - далеко впереди - Эссандар, а перед ним
Барл, несущийся слишком быстро, чтобы сохранить свое лидерство. Он уже
терял скорость. Сквозь воду, мимо ям воздуха, между языками пламени - и
как раз пламя-то и прикончило его. Его тройка ненавидела огонь. Каждый
раз, когда его кони проносились сквозь него, их ненависть становилась все
больше и больше, и теперь, с обрушивающимся на них безжалостным псом, они
взбесились, развернулись кругом и помчались обратно - туда, откуда
примчались. Я увидела, как взвился кнут Эссандара и ожог их, когда они
пронеслись мимо него, - толпа тоже увидела это и заворчала. Мы находились
у Столпов воздуха, когда эта обезумевшая от огня тройка понеслась прямо на
нас.
Дарак свернул в сторону, пронзительно ржавшие лошади пролетели мимо,
выкатив глаза, а затем колесо под нами накренилось. Мы угодили в яму. Еще
миг - и нам конец. Я прыгнула вперед, на место рядом с Дараком, сбрасывая
тот немногий вес, каким я обладала, с погружающегося в провал колеса, и в
тот же миг кнут Дарака - в первый и в последний раз - хлестнул по атласным
спинам вороных. Они снова прыгнули вперед, почти в полете. Колесо
соприкоснулось с землей, и мы проскочили. Я взглянула в ту секунду на лицо
Дарака - белое, но еще белее - зубы, оскаленные в усмешке. Толпа завывала,
превознося нас, а позади тройка андумита дрожа замедлила бег на середине
Прямой, повернутая не в ту сторону, и конюхи выбегали, чтобы поторопить их
убраться со скакового круга.
Теперь только Эссандар. Солс в этом не участвовал. А вороные снова
выдали свою скорость, ту вторую скорость, которого колесничий гложет, если
очень захочет, выжать из своей тройки в белой окровавленной пене. Сквозь
огонь, мимо все еще горящих обломков Соготы, за поворот через Тетиву - и
наши четыре алые стрелы убраны вместе с голубым Эссандара. Еще два круга.
Он опережал на полкорпуса, но не смог сохранить этого преимущества. Пыль,
которая затормаживает всякое колесо, замедляет и его тоже, и у нас будет
время догнать его.
Мы сделали это - Земля, Вода, Воздух, и мы уже близко. На повороте с
Огнем впереди мы шли ноздря в ноздрю: голубая и алая.
Огонь ближе к концу Сагари меркнет, так как смола вся сгорает. Но
дыма много, больше, чем когда-либо, густого и черного, как плащ. Под
покровом этого плаща, точно так же, как это сделал Согота, голубой лучник
попытался подстрелить нас. Но глаза от дыма слезятся - прицел у него был
никакой.
А затем я услышала Эссандара, отчетливо, очень отчетливо:
- Сделай, как эта сука - подпали свою стрелу, парень, и осади в
одного из коней.
Лучник рассмеялся. Это будет несложно. Огонь пробежит по древку прямо
в черную шкуру, не оставив никакого следа, только пламя. Услышал ли Дарак?
Похоже, что нет.
Так быстро и так темно! Скорость невероятная, все стало смазанным. Я
сорвала с руки щит, содрав вместе с ним половину своей кожи, и когда
увидела пролетающую над нами ярко-оранжевую стрелу, швырнула щит и он
вместе со стрелой, теперь безвредной, упал на их пути. Щит подскочил и
сломался под копытами коней и затормозил их бег, когда они обходили
обломки соготянина. Теперь, на пятом круге, мы были впереди.
Мы первые вырвались из дыма, и трибуны бешено зааплодировали и
заорали. Я увидела машущие красные флаги - намного больше, чем вначале.
Поворот, и недалеко до Тетивы, теперь целиком натянутой. Но мы больше не
должны проноситься в огне вместе с ними.
Беллан, где ты сидишь? Со своим хозяином Распаром, занимающим место
неподалеку от Градоначальника? Дай мне свою ненависть, Беллан. И я сделаю
это. Я не должна стрелять и возницу, лошадей, лучника - таков закон
Сагари, хотя кто догадается? Но колесница и принадлежности колесницы - все
мои.
Забавно - я смутно заметила, что солская колесница осталась настолько
далеко позади, что на Прямой оказалась перед нами.
Я повернулась и уставилась назад, опираясь на перекладину, уже
вставив в тетиву стрелу с простым оперением.
Только одна надежда. Я больше, чем ты. _С_м_о_т_р_и_, _Б_е_л_л_а_н_!
Я выстрелила. Стрела взмыла вверх, серебристая на голубом фоне, пошла
вниз, упала. Я направляла ее больше глазами, чем выпустившими ее руками.
И она попала.
Она _п_о_п_а_л_а_!
Вопль, рев на трибунах, мужчины и женщины повскакивали с мест, воя от
жестокой радости, ибо я сделала его - классический выстрел Сагари. Я
перерезала вожжи Эссандара надвое..
Человек может спастись, когда у него рвутся вожжи, но это нелегко, а
сейчас и вовсе невозможно. Слишком уж быстро он двигался, свесившись над
своей тройкой. Натяжение, державшее его в устойчивом положении, теперь
увлекло его вперед. Одна вожжа, все еще намотанная вокруг кулака, уволокла
его вверх через передок, по спинам его тройки, кувыркающееся, голубое,
вопящее существо, удерживаемое какой-то миг между бегущими лошадьми, а
затем рухнувшее им под копыта, а после этого под колеса его же собственной
колесницы.
Некоторое время гнедые продолжали бежать, потом стали, дрожа, пока за
ними не явились конюхи.
Мы проехали тот шестой круг одни, быстро, ради удовольствия от
быстрой езды, а не потому, что нам это требовалось, и толпа пела нам,
когда мы мчались.
Если есть боги Сагари, то как же они, должно быть, смеялись! Даррос
из Сигко, носящий алые цвета в честь Анкурума, Победитель. А второе место
занял Гиллан из Солса - занял потому, что не осталось других,
состязающихся за него.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147