ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

За ними, примерно в пяти милях от меня, монотонная местность
извергла из себя огромную скалу с плоской вершиной и черную, как слепота.
А на вершине этой скалы стоял Город.
Он тоже был черным, но сверкающе-черным, из базальта и мрамора.
Возносящиеся шпили и многоступенчатые крыши отражали солнце, как зеркала.
Я удерживала лошадь на месте и глядела на него во все глаза, учащенно
дыша. Насколько древним был этот Город? Достаточно древним. Он стоял еще в
их время; они, Древние, построили его руками своих рабов. Я не испытывала
ни отвращения, ни страха, только потребность быть там, среди этой
сверкающей темноты.
Лошадь прыгнула, подгоняемая мной, и помчалась к насыпной дороге.

Я никак не думала, что застигну их в дороге, но я забыла, что
множество скованных людей идут медленнее, чем едет одинокий всадник как бы
сильно их ни хлестали.
Ехала я быстро - мостовая под копытами лошади выровнялась между
темными колоннами, очень высокими, увенчанными высеченными языками пламени
и фениксами с золотой отделкой. Свет стал полным и резко-ярким. Внезапно я
увидела впереди в миле от меня ползущую массу - черных всадников и
спотыкающихся людей, скованных друг с другом тусклым металлом. Пленные
караванщики и приезжавший за ними отряд, люди с мечами, пронзившие мне
сердце, что для них означало смерть.
Я пнула лошадь, и та снова побежала вперед. Она имела склонность
сбавлять темп всякий раз, когда я оставляла ее без внимания. Воздух запел,
и силуэты пустыни стремительно понеслись мимо меня. Неприятная процессия
впереди становилась все ближе и ближе.
Трое ехавших в арьергарде черных солдат услышали меня первыми. Они
быстро обернулись, и солнце вспыхнуло бликом на их серебряных
масках-черепах. Один из них пораженно вскрикнул. В замешательстве они
повернули лошадей, выхватывая мечи. Но это был лишь привычный жест. Разве
они уже не убили меня однажды? Запинающийся ритм движения колонны
окончательно поломался. Серые лица пленников поворачивались в мою сторону,
люди крякали от отчаяния, удивления и боли. Даже сейчас мелькали
бесполезные бичи. Затем двадцать черных всадников поскакали обратно, чтобы
преградить мне путь. Один из них, по-видимому, был их новым капитаном, так
как толстый браслет из переплетенного черного и золотого металла сверкал
теперь на его правой руке.
Натянув поводья, я остановила лошадь и сидела, глядя на них. Они были
безликими, однако, я тоже не уступала им в этом. Всего тридцать человек, и
я не боялась. Я ощущала только презрение. Мы с ними знали, как мало вреда
они могли мне причинить.
Молчание длилось долго. Затем один из них взволнованно выпалил:
- Она же умерла - Мазлек убил ее. Я сам видел, как клинок пронзил ей
левую грудь - она пала.
- Да, - тут же настойчиво добавил другой. - Мазлек, а потом мой
собственный клинок я вонзил его ей в живот. Она плавала в собственной
крови. И не двигалась. Все еще лежала там, когда на рассвете мы забрали их
из зала. Она была _м_е_р_т_в_а_.
- Молчать! - прорычал новый капитан железным голосом, но он боялся
так же, как и все остальные. - Вы ошиблись.
- Они не ошиблись, - очень мягко уведомила я его. - Твои воины убили
меня, а хуторяне меня похоронили. Но вот я здесь, и я опять цела, и я
жива. Эти люди, которых вы держите в цепях, - мои. Куда вы их ведете?
- В цитадель, - ответил капитан, - служить на войне солдатами под
началом Джавховора Эзланна, великого Города, что находится перед тобой.
Это не твое дело.
Оттого, что они употребляли древний язык и назвали древний титул,
меня переполнила ярость. Я знала, что они не принадлежат к Старинной Расе,
хотя и старались изо всех сил подражать ей.
- Кто этот человек, что дерзает носить титул Верховного Владыки? Вы
его слуги?
С гневом пришло и невероятное ощущение Силы. Я почувствовала, как они
трепещут перед ней.
- Мы солдаты военачальника Джавховора, - прохрипел капитан. - Ты
видишь нашу силу. Поворачивай назад, и мы не причиним тебе зла.
- Зла? - переспросила я. - Вы что, опять меня убьете?
Снова воцарилось молчание. Лишь шипел сухой ветер пустыни.
- Отпустите захваченных вами людей, - потребовала я. - А не то я убью
их, одного за другим, у вас на глазах. Они - мои. И достанутся либо мне,
либо Смерти, а не вам или вашему господину.
- Если ты - их ведьма, то их судьба, похоже, достаточно мало тебя
заботит. Лучше уж надежда остаться в живых на войне, чем смерть здесь и
сейчас.
- Они для меня ничего не значат, - заявила я, - но они мои. И
достанутся либо мне, либо Смерти, - и это было правдой. Я не ощущала
никаких преград, только великий гнев и великую Силу.
Капитан прочистил горло:
- У нес нет никакого оружия. Пусть с ней разделается пустыня.
Поворачивай! - крикнул он.
Воины развернули коней. И ждали, повернувшись спиной ко мне, очень
обеспокоенные.
- Вперед! - призвал капитан.
Из живота у меня поднялся белый жар и наполнил мне мозг. Я
почувствовала, что если я не смогу высвободить его, то у меня треснет
череп. Из глаз брызнула ослепительная белая боль. Руки сжались в узлы муки
и ярости. Я вытянула их над головой, поднялась на стременах, все мое тело
ныло и напрягалось, когда я выкрикнула им вслед единственное слово.
На насыпной дороге вспыхнула рваная пелена. Лошади пронзительно
заржали и взвились на дыбы. Земля громыхала и содрогалась. Гром и холодный
жар затмили мир.
Только моя лошадь стояла подо мной неподвижно, как скала. Боль меня
покинула, оставив слабой, дрожащей и бледной. Я с усилием выпрямилась и
открыла глаза, мгновенно заслезившиеся. Черные солдаты и их кони пребывали
в хаосе, люди вылетели из седел, тела животных шатались и брыкались.
Караванщики повалились аккуратными рядами среди своих цепей. Их кожа,
казалось, лишилась всякого цвета, и на них самих и на окружающей их земле
лежал своеобразный серебряный осадок. Все они были мертвее мертвых.
Меня чуть не вытошнило, я ощущала головокружение, дурноту. И мне
потребовалось некоторое время, чтобы заметить, что черные люди пали вдоль
насыпной дороги на колени, стискивая свои маски-черепа и открывая
надменные сильные лица и серебристо-белые волосы. Ко мне очень медленно
приблизился капитан, красивый мужчина с лицом, как и у всех остальных,
жестоким и холодным, но теперь раздетым донага, как и у остальных.
- Прости нас, - взмолился он, падая передо мной на колени в пыль. -
Мы давно тебя ждали. Так давно, что были неразумными, - а затем он
произнес мое имя, имя целительницы, как сперва подумала я, а потом поняла
разницу, ибо он повторял его вновь и вновь, свистящее, шипящее _с_л_о_в_о
с "У", смягченным до звука "О" в Старинной речи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147