В дверном проеме возникла фигура. Женщина с длинными
рыжевато-коричневыми волосами, падающими на плечи. Он сразу понял, кто это
был, и она смотрела на него с выражением досады и сострадания.
- Нет, - тихо сказала она. - Ты не можешь все оставить. Еще слишком
рано.
И дверь начала закрываться.
- Пожалуйста! - взмолился Билли. - Помоги мне... позволь остаться...
- Еще рано, - ответила она.
Он закричал: "Нет!", но уже падал прочь от двери все быстрее и
быстрее, по мере того, как свет угасал. Он всхлипывал и сопротивлялся,
кувыркаясь в туннеле, возвращаясь туда, где его ждет боль, чтобы вцепится
снова. В его голове пролетели воспоминания: Уэйн за штурвалом, кричащий
Крипсин, лайнер, скользящий по земле, в то время как огонь пожирает его
внутренности, крик отрывающихся крыльев, заключительный страшный треск
фюзеляжа...
Он застонал и открыл глаза. Две темные фигуры, качавшиеся в
равновесии у его головы, с испуганными криками расправили крылья и улетели
прочь. Они покружили в сером небе и упали на что-то в сотне ярдов в
стороне.
Я не мертв, подумал Билли. Но воспоминания о золотистом свете и
прекрасном пейзаже почти раскололи его сердце. Там была его мать, ждущая
его, но вместо этого отправившая его обратно. Почему? Потому что его
Неисповедимый Путь еще не окончен? Он оперся на правую руку и попытался
сесть. Его голову пронзила боль; в том месте, где его челюсть ударилась о
стол, заскрежетали сломанные кости. Он заставил себя сесть и оглядел
пустыню. Первые оранжевые лучи восходящего солнца разрезали небо над
грядой малиновых гор на востоке. То тут, то там все еще вспыхивали
огоньки; большая часть самолета - зад салона и хвост - сплавились в черную
массу обожженного металла. Обломки рассеялись на площади в квадратную
милю. Билли увидел, как сквозь горную гряду прорвался солнечный свет. Жара
уже нарастала; через час она станет невыносимой, а вокруг не было ни
намека на какое-нибудь убежище.
Он услышал тихий стон у себя за спиной. С усилием повернув голову,
Билли увидел Уэйна Фальконера, лежащего в десяти футах от него, облокотясь
спиной на обломок выброшенного взрывом кресла. Его лицо распухло, волосы
свалялись, а одежда порвалась и обгорела. Все лицо Уэйна было покрыто
коркой засохшей крови, а один глаз распух так, что закрылся. Другой,
глубоко впавший и ярко-голубой, неотрывно смотрел на обломки
"Челленджера". Глаз двинулся и остановился на Билли.
- Прекрасный орел, - прошептал Уэйн. - Он мертв. Разорван на части и
мертв.
В его глазу блеснула слеза, сорвалась вниз и потекла по окровавленной
щеке.
Билли наблюдал за кружением и атаками хищных птиц. Некоторые из них
дрались над чем-то, лежащим в ярдах тридцати, чем-то скрюченным и
обгоревшим.
- Ты знаешь, где мы? - спросил Билли у Уэйна.
- Нет. Какая разница? Крипсин мертв; они все мертвы... за исключением
тебя.
- Ты можешь двигаться?
- У меня болит голова и бок. Но я посадил его, да? Мы горели, но я
посадил его. Обо что мы ударились?
- Об один из них, я думаю. - Билли махнул рукой в сторону горных
пиков. - Кто-нибудь поможет нам. Может быть, увидят дым.
Уэйн посмотрел на поднимающийся вверх дым. Солнце раскрасило его
разбитое лицо в оранжевый свет.
- Я хотел, чтобы они все погибли... но больше всего я хотел, чтобы
погиб ты. И сам я тоже хотел умереть. Я почти ничего не помню после того,
как мы ударились о землю, но помню, как кто-то вытаскивал меня из кабины.
- Он повернул голову и не мигая посмотрел на Билли. - Почему ты не оставил
меня сгореть?
- Я не испытываю к тебе ненависти, - ответил Билли. - Мне неважно,
что ты обо мне думаешь. Я не твой враг. Им был Крипсин, потому что он
хотел владеть тобой... и мной тоже. Они привезли меня сюда из Чикаго и
хотели, чтобы я делал... ужасные вещи. Если ты ненавидишь меня, то это
из-за влияния Дж.Дж.Фальконера, который научил тебя ненавидеть.
- Папа... - тихо произнес Уэйн. - Он стал навещать меня постоянно.
Поздно ночью, когда я ложился спать. Но... он лгал мне, верно? Нет, нет...
это был не мой отец. Это был... что-то еще, что-то похожее на зверя. Я
видел его в кабине пилота перед тем, как мы начали падать. Он лгал мне все
время, заставляя думать, что... мой папа все еще жив. И он велел мне
доверять мистеру Крипсину, оставаться с ним и делать все, что он скажет.
Они ранили Генри Брэгга. Страшно ранили, и я излечил его. - Уэйн поднял
свои руки и взглянул на них. - Я просто хотел делать хорошие вещи. И все.
Почему это всегда так тяжело? - В его голосе послышалась мольба.
Билли медленно поднялся. На его ногах все еще были полотняные
тапочки, которые ему вручили на гасиенде Крипсина. Земля представляла
собой тротуар из грубых камней, поросших то тут, то там зарослями
искривленных кактусов и пиками пальметт.
- Нам нужно найти тень, - сказал он Уэйну. - Ты можешь идти?
- Я не хочу двигаться.
- Солнце еще низко. Через пару часов здесь будет свыше ста градусов
по Фаренгейту. Может быть, нам удастся найти деревню. Может быть... - его
взгляд скользнул по гряде гор, тянувшейся к северу, и он зажмурился от
нестерпимого, горячего сияния. Горы были не далее, чем в миле от них,
расплываясь в горячем мареве. - Там, наверху. Это не так далеко. Мы
доберемся.
Уэйн еще немного помедлил, а затем поднялся. Он оперся на плечо
Билли, и между ними пробежало что-то, похожее на электрический разряд.
Боль отступила от Билли; голова Уэйна прояснилась, как будто он сделал
глоток чистого кислорода. Уэйн испуганно одернул руку.
- Мы можем дойти, - твердо произнес Билли. - Мы должны.
- Я не понимаю тебя. Почему ты не оставишь меня и не уйдешь один?
Когда бы я не видел тебя и твою мать, когда бы я не слышал ваши имена, я
боялся; и стыдился тоже, потому что любил свою власть. - Его лицо
страдальчески искривилось. - Но я начал лгать об исцелении, потому что не
мог никого исцелить. Я уверял их, что могу, иначе они перестали бы слушать
меня. У меня больше не было этой силы. Даже когда я был ребенком, я лгал
об этом... и знал это. И каким-то образом об этом знали и вы, с самого
начала знали. Вы видели меня насквозь. Я... я ненавидел вас обоих и хотел,
чтобы вы умерли. - Он взглянул на солнце и зажмурился. - Но может быть это
все потому, что я ненавидел то, кем был, и это я сам хотел умереть... Я до
сих пор хочу умереть. Оставь меня здесь. Дай мне успокоиться.
- Нет. Я не знаю, что с тобой сделал Крипсин, но тебе нужна помощь. А
теперь пошли.
Он сделал шаг, еще один. Камни под ногами были острыми, как стекло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128