– Разгадали шутку! Можно по-мирному договориться.
– Ну и чего? – грубо спросил Коля.
– Чего! Делиться надо, братки. Мы не зря охрану несем.
– Сколько берете, спрашиваю?
– Другой разговор. По-человечески – лучше.
Подошел второй «охранник», поднял бумажник и молча встал, отвернувшись в сторону.
Очкарик, видимо, был среди них главный. Он продолжал, в упор глядя в Колины глаза:
– К пяти принесешь пятьдесят процентов в третий ларек у метро «Октябрьская». Спросишь Митю. Он тебя отведет к бугру. С ним будешь договариваться, как дальше жить. – Очкарик снова заулыбался.
– Решили, – коротко согласился Коля и, не ответив на улыбку, кивнул Сашку и двинулся по мостику.
Квартал шли молча.
– Я бы обоих вырубил за пятьдесят процентов, – ожесточенно прохрипел Сашок. – Отбились бы и сразу на вокзал.
– Остынь! Они, может, тренированные. Видишь, очкарик руку из кармана не вынимал. Что у него там, перо, пушка?!
– В Курске – тоже все обложено, но договариваются по-божески.
– Насчет вокзала ты прав. – Коля посмотрел на сумку товарища. – У тебя документы с собой?
– Все свое ношу…
– Что у тебя дома осталось? – перебил Коля. Он сильно нервничал.
– Пальто, шапка и требуха всякая.
– Наплевать и забыть. Давай – в переулок и прямо по Невскому на Московский вокзал. Деньги по дороге на валюту не меняй. С такой суммой опять кого-нибудь подцепишь. Возьми билеты на вечерний поезд и затихни в зале ожидания. – Коля посмотрел на часы. – Они до пяти нас не хватятся. Я быстро – домой за документами и стрелой к тебе.
Коля влетел в комнату, где жил, достал из шкафа поясок с документами, по старой моряцкой привычке запакованными в непромокаемый пластиковый пакет, застегнул его под джинсы, бросил в сумку свитер, рубашку, пару носок, надел жилет с великим множеством карманов. У стола он задержался, чирканул на бумажке «Спасибо за приют, я уехал» и приложил к записке несколько денежных купюр.
Выскочив из подъезда, Коля замер как вкопанный.
К дереву у тротуара прислонились двое бритоголовых качков. Третий сидел в БМВ.
Один из бритоголовых в черной рубашке откачнулся от ствола дерева и просипел с улыбочкой:
– Шеф велел тебя подвезти. Деньги с тобой?
– Со мной. – Коля тряхнул сумкой.
– Садись в машину!
Задняя дверь была открыта, но верзила за рулем дотянулся до передней и распахнул толчком руки – такое дружелюбие вдруг выказал. Коля не спеша двинулся к БМВ. Бритоголовые шли за ним.
У автомобиля Коля остановился, снял с плеча сумку и демонстративно прицелился, чтобы вроде как бросить ее на заднее сиденье через открытую дверь. Тоже будто бы лояльность демонстрировал. Швырнул так, что сумка, ударившись о край сиденья, отпрыгнула в сторону и упала на тротуар. Один из бандитов нагнулся ее поднять. Коля ударил второго ногой в пах и побежал.
Двое бандитов бросились за ним.
– Сумка без денег! – закричал сзади третий и присоединился к погоне.
Догнать бегуна-перворазрядника они не могли. Коля несся по набережной, сбивая и распугивая прохожих.
Справа возник пассажирский причал речного трамвайчика. В парапете светлел промежуток. Не раздумывая, Коля нырнул вниз по лесенке, затем – в Неву. Как Чапаев, он направился на середину реки. Будучи моряком, Коля увлекался подводной охотой и плыл уверенно и легко, кося глазом в сторону причала. Фигуры преследователей маячили у парапета. Потом они исчезли. Сообразив, что на автомобиле бандиты могут пересечь мост и поджидать его на другом берегу, Коля исчез под водой и длинными нырками быстро поплыл назад.
Мокрый, он перебежал проезжую часть и зашел в переулок, там – в подъезд жилого дома. Кое-как отжав жилет и рубашку, Коля вышел и быстрым шагом двинулся по улице в направлении вокзала.
…Старая бледно-зеленая «Волга», бывшее такси, разбрызгивая осенние лужи, летела по вечерней улице Курска на пределе возможностей. «Волга» подрулила к зданию с вывеской «Бани» и приткнулась у тротуара.
С водительского сиденья выскочил Сашок и побежал к входу. Он прошел раздевалку, оглядывая посетителей, шагнул в дверь массажной комнаты и постучал в одну из кабинок.
– Занято клиентом, – ответил женский голос.
– Колян, это я. Срочное дело.
Щелкнула задвижка, Сашок вошел внутрь. Коля лежал на столе. Не обращая внимания на голую девицу, занятую у столика с мазями, Сашок нагнулся к уху приятеля и что-то прошептал.
Коля зашевелился и сел на столе:
– Подожди в машине. Я – через минуту…
«Через минуту» он плюхнулся на сиденье. Машина тронулась.
– Человек точно знает? – спросил Коля.
– Точно. У него жена – менеджер в банке. Слух по всем городам пошел. Публика за деньгами повалит. У нас не хватит на всех, Колян.
– Придется выворачиваться.
Сашок посмотрел на товарища.
– Будешь решать или мне предоставишь голос? – спросил он глухо.
– Слушаю тебя.
– МММалина закончилась. Я вывернул нас из дела, Коль.
– Каким образом?
– Деньги – позади тебя.
– Ты с ума сошел! – Коля обернулся.
– Да не на сиденье, в багажнике.
– Больше всего я не хотел уголовщины, – испуганно произнес Коля.
– Хотел, не хотел, условия такие всюду. Сегодня мне один придурок скандал устроил. Я понял, что начнется. С завтрашнего дня от народа не отобьешься. К счастью, мешок с мусором не выбрасывали. Я выгреб, что было в сейфе, в другой мешок и оба стащил во двор. То, что в банке, – считай, пропало. Кассиры с утра закроют на переучет. С «крышей» я рассчитался. Менты волну не погонят. У тебя – другое предложение?
Коля молчал.
– Тогда заезжаем за шмотками и по прямой – на хату в Обоянь, к Лизке. В тишине все обдумаем.
…Приятели притаились в стареньком деревянном домике-развалюшке с палисадником на окраине городка. Утром они завтракали и неспешно беседовали за столом, накрытым с провинциальной щедростью: соленья, отварная картошка с луком и укропом, малосольная рыба, буженина, овощные салаты и бутылка водки с экспортной этикеткой.
– А ты не родственник того самого Мавроди? Сдавайся, Колян! – Сашок был в хорошем настроении.
– Нет, Сань. Фамилия эта – не моя. Я свою не знаю. Техничка в детдоме просветила. В церковь меня принесла то ли грузинка, то ли гречанка – меня подбросили на крыльцо ее дома. Поп отнес меня в госпиталь и записал на фамилию этой женщины. Я ездил потом в церковь. Ее закрыли, склад сделали. Концов не нашел.
Вошла хозяйка, женщина в полном расцвете лет, на третьем десятке.
– Что подать?
Сашок обхватил ее за талию, прижал к себе.
– Спасибо, золотце мое. Похмелье получилось – лучше не надо. Разве что бабу какую для Коляна прихвати!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128