– Девять процентов штата телефонной компании Эй-Ти-энд-Ти укомплектовано выпускниками с заочным образованием. Двенадцать процентов – в продуктовых универмагах «Уол-Март», столько же в «Макдоналдсе»… Десятки тысяч специалистов… Не выходя из дома… – Он перещелкнул несколько картинок с цифрами. – Это только бизнес-менеджеры. Я не говорю о дизайнерах! Бухгалтерах! Компьютерных спецах! – Краснов погасил экран и оглядел скопление наивного народа: – Сколько минимально стоит образование менеджера?
– Десять тысяч… пятнадцать… двадцать… – раздались ответы.
– Международная Образовательная Телесеть, – он почти станцевал название, – предлагает получить образование всего… за двести девяносто долларов!
В зале обнаружился ребенок. Малыш на коленях, увидев, как толстый дядя в президиуме привстал и сделал пару символичных хлопков в поддержку выступающего, захлопал в ладоши и завизжал.
Краснов оценил визг лучезарной улыбкой и тут же закричал, вопрошая:
– Какое есть преимущество у члена МОТа? Чего нет у других, а? Кто посмотрел брошюрку?
– Возможность заработка! – выкрикнула из зала Ева.
– Правильно! Учась, студент зарабатывает. Или просто, не учась, зарабатывает. Подписал на канал шесть человек, вернул вложенные деньги, подписал еще, получил чистыми. – Нарисовав картинку счастливой жизни «мотовца», Краснов замолк, прошел по сцене, сосредоточившись на «размышлениях» и поигрывая пультом. – Два-три месяца чистой работы… и можешь стряхнуть ручки, – заключил он и показал, как стряхиваются ручки, одна о другую.
На экране замелькали кадры курортов, отелей, лица бездельников и беспечных пенсионеров.
Из зала пошли записки, укладывались на бортик сцены. Краснов нагнулся.
– И мою, и мою! – послышался детский крик.
Мальчик, под одобрение довольного отца, тянул со второго ряда сложенный вчетверо листок. Листок передали. Краснов развернул его и просиял. Он поднял в руке конфетку. Зал зашелся хохотом.
– Самый ценный наш вкладчик! – вдохновенно сиял Краснов, наслаждаясь единением зала.
– Конфетка полетит в эфире над всем миром! – В президиуме возник Дуглас, хлопая малышу.
Тут шум у входа привлек всеобщее внимание. В дверях появился киноман Гордон с группой старушек и стариков. Компания рассаживалась на свободные места. Гордон принадлежал к породе людей, которые, как кошка на сцене, концентрируют интерес зрителей на себе нелогичными поступками и непонятной озабоченностью. Оглядев присутствующих, он заулыбался и остановил взгляд на Дугласе, самой солидной фигуре среди «президиума», и представился:
– Гордон, киноман. – Дуглас ответил приветствием, чем побудил Гордона продолжить: – Я представляю клуб любителей кино вашего канала.
Среди собравшихся прошло шевеление. Гиви тут же попытался отвлечь от «киномана» внимание аудитории – включил видеомагнитофон, призывая посмотреть, что ждет простых акционеров с точки зрения заработка.
Но Гордон не успокоился и вновь сконцентрировал все взгляды на себе:
– А что? Возможно ведь по вечерам смотреть фильмы в офисе? Вполне возможно.
Люди входили и уходили. Гиви занервничал, чесал бритый затылок.
– Откуда он взялся?!
– Ты сам его пригласил, – ответил Коля.
– Энтузиазм то, что надо. Поставим телевизор в офисе, – тихо сказал членам президиума Краснов. Глянув на Дугласа, крикнул в зал: – В эфире мы планируем дискуссии! Никто, я думаю, не будет против, если мистера Гордона мы изберем президентом клуба.
В глазах Гордона обозначился ужас. Он неловко потащил со стула толстую сумку, выронил из нее на пол кучу бумаг, смятых записок и стопку библиотечных карточек. Присел, исчезнув из видимости, и принялся шуровать под стульями, продолжая тем не менее занимать внимание аудитории. Красный от прилива в голову крови, он наконец поднялся.
– На президента мы должны пригласить известного режиссера или актера, – сказал, отдуваясь. – Можно позвонить Спилбергу или Вуди Аллену. Аллен в Нью-Йорке живет. Кто берется дозвониться?
Вуди Аллену никто звонить не вызвался. Единогласно проголосовали за Гордона.
Офис заполонили коробки с тарелками антенн, потеснив делопроизводство. За столом освоилась Анечка, оформляя клиентов и приучая их к «профессиональной» терминологии.
– Матвей, вам, как подписанту, выгоднее оформить «киты» не на себя, а на жену или дочку, – объясняла она пожилому отцу семейства. – Нет смысла все – на одного подписанта.
– Они не хотят.
– Не важно. Вы можете оформлять на подписанта… хоть любовницу.
– Нет у меня подписанта-любовницы. – Матвей собрался обидеться.
– Ой, я так, к примеру, сказала.
Вечер. Солнце переселилось на крыши небоскребов. На улицы спустились сумерки. У офисного здания мигал аварийными огнями Гивин «Конкорд». Капот был открыт, хозяин возился в моторе. Увидев Колю, спросил:
– Где весь день присутствуешь?
– На складе. «Финансовый насос» заработал. Три вена (автофургона) оформил. Два в Нью-Джерси, один в Коннектикут.
– Почему мрачный?
– Не мрачный я. Мысли одолевают. Плох что-то стал, все в прошлое возвращаюсь, – сказал Коля с раздражением. – А ты что тут?
– Гостей провожаю. Адам прилетел из Сан-Франциско с приятелем. Солидные мальчики. На юристов учатся. Отошли в магазин. Они с аэропорта на аэропорт.
В белых пиджаках и туфлях на высоких каблуках появились двое тридцатилетних мужчин с пакетами «Гэп».
– Член совета директоров Эсмеральдов, – Гиви кивнул в Колину сторону.
– Какая у вас красивая фамилия! Эсмеральдов! Семья не из артистической среды? – спросил один из «гостей», что повыше, расплываясь в улыбке, и качнулся назад, как будто хотел представить Колю на сцене, и протянул руку. – Адам.
– Циркачи были, – соврал Коля, чтобы отделаться.
Гиви захлопнул капот, сел за руль. Гости расположились в машине.
Анечка в офисе смотрела видеозапись. На экране Краснов подлетел к диаграмме, содержащей паутину прямоугольников, поднимающихся по лестнице к внушительным суммам долларов.
«– Больше, больше!» – неистово кричал он.
– В жизни такой дебил, – сказал Коля. – Смотри, как преображается!
– Ты не понял, кто он? – спросила Анечка.
– Кто?
– Профессионал по «подъему денег». Ева за него ухватилась – подучиться потрошить население. Видел по тринадцатому каналу денежный марафон?
– Я с таких марафонов переключаюсь сразу.
– Такие, как Краснов, по двенадцать часов, по суткам даже, адский темп выдерживают. Психологи работают над их «спектаклями». В жизни, наверно, он отдыхает, вот и дебильствует.
На столе стояла бутылка коньяка с голубой ленточкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128
– Десять тысяч… пятнадцать… двадцать… – раздались ответы.
– Международная Образовательная Телесеть, – он почти станцевал название, – предлагает получить образование всего… за двести девяносто долларов!
В зале обнаружился ребенок. Малыш на коленях, увидев, как толстый дядя в президиуме привстал и сделал пару символичных хлопков в поддержку выступающего, захлопал в ладоши и завизжал.
Краснов оценил визг лучезарной улыбкой и тут же закричал, вопрошая:
– Какое есть преимущество у члена МОТа? Чего нет у других, а? Кто посмотрел брошюрку?
– Возможность заработка! – выкрикнула из зала Ева.
– Правильно! Учась, студент зарабатывает. Или просто, не учась, зарабатывает. Подписал на канал шесть человек, вернул вложенные деньги, подписал еще, получил чистыми. – Нарисовав картинку счастливой жизни «мотовца», Краснов замолк, прошел по сцене, сосредоточившись на «размышлениях» и поигрывая пультом. – Два-три месяца чистой работы… и можешь стряхнуть ручки, – заключил он и показал, как стряхиваются ручки, одна о другую.
На экране замелькали кадры курортов, отелей, лица бездельников и беспечных пенсионеров.
Из зала пошли записки, укладывались на бортик сцены. Краснов нагнулся.
– И мою, и мою! – послышался детский крик.
Мальчик, под одобрение довольного отца, тянул со второго ряда сложенный вчетверо листок. Листок передали. Краснов развернул его и просиял. Он поднял в руке конфетку. Зал зашелся хохотом.
– Самый ценный наш вкладчик! – вдохновенно сиял Краснов, наслаждаясь единением зала.
– Конфетка полетит в эфире над всем миром! – В президиуме возник Дуглас, хлопая малышу.
Тут шум у входа привлек всеобщее внимание. В дверях появился киноман Гордон с группой старушек и стариков. Компания рассаживалась на свободные места. Гордон принадлежал к породе людей, которые, как кошка на сцене, концентрируют интерес зрителей на себе нелогичными поступками и непонятной озабоченностью. Оглядев присутствующих, он заулыбался и остановил взгляд на Дугласе, самой солидной фигуре среди «президиума», и представился:
– Гордон, киноман. – Дуглас ответил приветствием, чем побудил Гордона продолжить: – Я представляю клуб любителей кино вашего канала.
Среди собравшихся прошло шевеление. Гиви тут же попытался отвлечь от «киномана» внимание аудитории – включил видеомагнитофон, призывая посмотреть, что ждет простых акционеров с точки зрения заработка.
Но Гордон не успокоился и вновь сконцентрировал все взгляды на себе:
– А что? Возможно ведь по вечерам смотреть фильмы в офисе? Вполне возможно.
Люди входили и уходили. Гиви занервничал, чесал бритый затылок.
– Откуда он взялся?!
– Ты сам его пригласил, – ответил Коля.
– Энтузиазм то, что надо. Поставим телевизор в офисе, – тихо сказал членам президиума Краснов. Глянув на Дугласа, крикнул в зал: – В эфире мы планируем дискуссии! Никто, я думаю, не будет против, если мистера Гордона мы изберем президентом клуба.
В глазах Гордона обозначился ужас. Он неловко потащил со стула толстую сумку, выронил из нее на пол кучу бумаг, смятых записок и стопку библиотечных карточек. Присел, исчезнув из видимости, и принялся шуровать под стульями, продолжая тем не менее занимать внимание аудитории. Красный от прилива в голову крови, он наконец поднялся.
– На президента мы должны пригласить известного режиссера или актера, – сказал, отдуваясь. – Можно позвонить Спилбергу или Вуди Аллену. Аллен в Нью-Йорке живет. Кто берется дозвониться?
Вуди Аллену никто звонить не вызвался. Единогласно проголосовали за Гордона.
Офис заполонили коробки с тарелками антенн, потеснив делопроизводство. За столом освоилась Анечка, оформляя клиентов и приучая их к «профессиональной» терминологии.
– Матвей, вам, как подписанту, выгоднее оформить «киты» не на себя, а на жену или дочку, – объясняла она пожилому отцу семейства. – Нет смысла все – на одного подписанта.
– Они не хотят.
– Не важно. Вы можете оформлять на подписанта… хоть любовницу.
– Нет у меня подписанта-любовницы. – Матвей собрался обидеться.
– Ой, я так, к примеру, сказала.
Вечер. Солнце переселилось на крыши небоскребов. На улицы спустились сумерки. У офисного здания мигал аварийными огнями Гивин «Конкорд». Капот был открыт, хозяин возился в моторе. Увидев Колю, спросил:
– Где весь день присутствуешь?
– На складе. «Финансовый насос» заработал. Три вена (автофургона) оформил. Два в Нью-Джерси, один в Коннектикут.
– Почему мрачный?
– Не мрачный я. Мысли одолевают. Плох что-то стал, все в прошлое возвращаюсь, – сказал Коля с раздражением. – А ты что тут?
– Гостей провожаю. Адам прилетел из Сан-Франциско с приятелем. Солидные мальчики. На юристов учатся. Отошли в магазин. Они с аэропорта на аэропорт.
В белых пиджаках и туфлях на высоких каблуках появились двое тридцатилетних мужчин с пакетами «Гэп».
– Член совета директоров Эсмеральдов, – Гиви кивнул в Колину сторону.
– Какая у вас красивая фамилия! Эсмеральдов! Семья не из артистической среды? – спросил один из «гостей», что повыше, расплываясь в улыбке, и качнулся назад, как будто хотел представить Колю на сцене, и протянул руку. – Адам.
– Циркачи были, – соврал Коля, чтобы отделаться.
Гиви захлопнул капот, сел за руль. Гости расположились в машине.
Анечка в офисе смотрела видеозапись. На экране Краснов подлетел к диаграмме, содержащей паутину прямоугольников, поднимающихся по лестнице к внушительным суммам долларов.
«– Больше, больше!» – неистово кричал он.
– В жизни такой дебил, – сказал Коля. – Смотри, как преображается!
– Ты не понял, кто он? – спросила Анечка.
– Кто?
– Профессионал по «подъему денег». Ева за него ухватилась – подучиться потрошить население. Видел по тринадцатому каналу денежный марафон?
– Я с таких марафонов переключаюсь сразу.
– Такие, как Краснов, по двенадцать часов, по суткам даже, адский темп выдерживают. Психологи работают над их «спектаклями». В жизни, наверно, он отдыхает, вот и дебильствует.
На столе стояла бутылка коньяка с голубой ленточкой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128