– Какие гарантии! – повторил Едлин. – Цены в России элементарно узнаешь. Пойдем вместе, посмотришь товар. Правда, придется на улице постоять. Продавец свидетелей не хочет.
– Хорошо. Прилечу из командировки, поедем. Расписку мне личную дашь, что в долг берешь, заверенную.
– Пожалуйста.
Из командировки Коля вернулся загорелый, в соломенной панамке. На стоянке аэропорта уселся в «Шевроле», убрал кейс с деньгами под сиденье, оплатил на выезде в будке счет и вырулил на виадук под щитом «Нью-Йорк. Запад».
Ранним утром он поднял компаньона с постели.
– Гиви! – закричал Коля прямо с порога сонному товарищу. – МОТ может делом обернуться. В Техасе инвестиции на спутник двинулись. Дуглас просил всех дистрибьютеров оповестить. Пришлет бумаги. Поехали, позавтракаем где-нибудь.
Гиви проснулся:
– Ва-а-ай! Лично начну работать. Мне дело знакомо.
– Краснов просил разыскать Гордона. Сказал, чтобы он акцию одну купил.
– Где мы Гордона разыщем? Телефон не записывали. Клуб не регистрировали, народ у него разбежался.
– Да, – вспомнил Коля о Едлине. – Один чувак предлагает тридцать процентов заработать на виагре. Вложимся пополам? Погуляем на шальные деньги.
– Какая сумма?
– Тридцать тысяч предлагает вложить.
– Немало. Хорошо его знаешь?
– Давно, но плохо. Я просил гарантии. А какие гарантии могут быть?! Продавца он не засвечивает, товар сам вынесет. Договорились, расписку о долге даст. В Москве блатные по двадцать пять долларов за таблетку платят. Дефицит пока.
– Давай рискнем. – Настроение у Гиви было хорошее. – Комедию сломаем. Люблю такие игрушки. Наверняка какой-то врач эту виагру ворует. Фотограф обойдется в сотку на каждого. Достанешь одну баночку. Прямо у офиса сделает снимки. Не ахти какая улика, но все же. В медицине народ пуганый.
В офисе юриста Любы веяло ленью, служебным хамством и пахло деньгами. Пышная молодка в приемной утопала в кожаном кресле перед столом с беспорядочной кучей бумаг. Перед молодкой на диване, рядом с Колей, сидел его сосед, журналист Раневский. Едлин ходил из комнаты в комнату, неся на себе ответственность момента, и сообщал:
– Люба готовит документацию.
Чувствовалось, он здесь – не чужой.
Через полчаса Едлин принес весть:
– Люба ждет.
Компаньоны прошли в дверь и очутились в «зазеркалье». Люба оказалась сестрой молодки из приемной. Стол, кресла, диван и сама комната были те же. Вошедшие расселись на диване и стали снова ждать Любу – юрист щебетала по телефону, наставляя собственного ребенка на путь истинный. Не расставаясь с телефоном и не обращая на посетителей никакого внимания, Люба повернулась к компьютеру. Свободной рукой включила принтер, выпустив на стол листки мелкого текста, копий стандартных расписок. Продолжая выяснять у ребенка подробности школьного инцидента, она жестом показала Едлину, что листки надо подписать.
Журналист углубился в чтение текста. Едлин протянул деньги в конвертике. Люба не повела носом. Ребенок явно не слушался.
Выйдя на улицу, Раневский спросил Едлина:
– Где ты выкопал такую жабу? За стандартные бумажки в лучшем случае сотню бы взяли.
Едлин возразил:
– Вы не правы, Евгений Давидыч. Это – индивидуальный документ.
Коля вышел из дома, сел к Едлину в «Мерседес». Гиви с фотографом притаились поодаль в «Конкорде».
– Привезешь из Москвы возврат, расписку верну, – сказал Мавроди, передавая Едлину пакет с деньгами.
Подъехали к медицинскому офису. Коля остался на улице, сел на ступеньки. Едлин ушел за товаром. «Конкорд» развернулся и встал на противоположной стороне улицы с приспущенным задним стеклом. Едлин вышел с двумя коробками, перевязанными бинтом.
– Идем в машину, – сказал на ходу. – Посмотришь и посчитаешь, как договорились.
Коля поднялся со ступеньки, сделал шаг и неожиданно вскрикнул, схватился за коленку, сел и застонал.
– Что? – Едлин обернулся.
– Коленка. Давно такого не было, со времен соревнований. Помоги встать. – Встать не получилось. Коля принялся «ломать комедию», как выразился Гиви, и от усердия натурально побледнел. – Ладно, ты иди, верю, – сказал он Едлину. – Меня приятель ждет. Сейчас позвоню, он заберет. – Достал «мобильник», набрал номер. – Или… Подожди. Достань одну упаковку, посмотрю, не фуфло ли тебе всучили!
Едлин огляделся по сторонам. Улочка была пустынной.
– Какое фуфло! – возмутился он, раздирая угол коробки.
Коля набрал на мобильнике номер, сказал в трубку:
– К тебе ехал. Сустав прихватило. Подъезжай, заберешь меня. Я на Двадцать шестой стрит.
Едлин протянул баночку. Коля отключил связь, поднял баночку, посмотрел на просвет, затем, морщась, открутил крышку, высыпал горсть голубых ромбиков с буковками.
– Все в порядке! Поезжай, Едлин, по рукам.
– Могу домой подбросить, – предложил тот.
– Не надо. Приятель минут через пятнадцать будет. Мне надо спокойно посидеть.
Над Брайтоном гремели репродукторы. Рекламные шоу газет и телевидения завлекали народ на подписку. Трепыхались цветные тенты палаток. С грузовика выступала музыкальная группа. Развернулась традиционная августовская ярмарка.
Коля озабоченно шел мимо, не обращая ни на что внимания. У дома стояла «скорая помощь». Из подъезда выкатили носилки на колесиках. Бледный журналист Раневский старался улыбаться. Увидев Колю, пошутил:
– Уходя, он не потерял надежду. Она осталась жить!
В квартире испуганный повар Юра ходил между комнатами.
– «Скорую» пришлось вызывать, – сказал он, вытирая платочком пот.
– Что случилось? Я никогда не слышал, чтоб он на здоровье жаловался.
– У него аритмия. А тут…
– Что?
– Едлин прилетел без денег. Стал объяснять, будто по банку идут. Человек занервничал, начал кричать. Я просил Едлина пока уйти. Едлин ушел, старик на кресло повалился.
Коля сел.
– По какому банку?! Слушай, я от простоты обмана обалдеваю.
– Погоди уж так. Может, разберетесь.
– Только и остается.
Коля схватил было телефон, но вспомнил, что Гиви он проводил за деньгами в Сан-Франциско к Адаму. Портить ему там настроение не хотелось. Посмотрел на трубку, положил назад, задумался.
На другой день Коля вошел в отделение банка, поискал кого-то глазами. Не найдя, направился к свободному от клиентов окошку.
– Извиняюсь, мисс. У вас русский менеджер, мистер Зайонц, работал. Работает еще?
– Странный Макс! – воскликнула кассирша. – В отдел корпораций идите. Откроете ту стеклянную дверь, справа за столом увидите. К нему бывшая жена пришла.
– Спасибо! Почему странный?
– В шутку зовем. Он – бывший программист. Задумается и не отвечает, когда спрашиваешь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128