— Но полиция, на самом деле, больше знает. Просто не говорит. Полковник Сандерс сказал: им известно, что этот парень здесь, в Такамацу. И еще — что один симпатичный парень, похожий на меня, притащился сюда вместе с тобой. А журналистам не рассказывают. Думают, мы смотаемся, если узнаем, что они про нас знают. Вот и делают вид, что не знают, где мы. Гады…
Полдевятого они сели в стоявшую перед домом «фамилию». Наката налил в термос горячего чаю, надел помятую тирольскую шляпу, с которой никогда не расставался, прихватил зонтик и брезентовую сумку и устроился впереди, рядом с водителем. Хосино надвинул было на лоб свою любимую кепку «Тюнити Дрэгонз» и мельком взглянул на себя в зеркало, висевшее в прихожей. Полиции как пить дать известно, что «молодой мужчина», которого она ищет, носит кепку «Тюнити Дрэгонз», зеленые очки «Рэй-Бан» и гавайку. В Кагаве таких кепок — по пальцам пересчитать, а если еще прибавить гавайку и зеленые очки… Слишком запоминающаяся внешность. Полковник Сандерс это учел и приготовил синюю тенниску, чтобы в глаза не бросалась. Все предусмотрел! Хосино решил оставить «Рэй-Бан» и кепку в квартире.
— Ну, куда поедем? — поинтересовался он.
— Все равно. По городу поездим.
— Значит, все равно?
— Да. Поезжайте, куда хотите, Хосино-сан. А Наката будет из окна глядеть.
— У-у-у… — застонал Хосино. — Вообще-то, я в себе уверен, когда за рулем. Все-таки уже столько шоферю. И в силах самообороны, и на транспортной фирме… Но ты знаешь, если я сел за баранку — значит, должен куда-то ехать. Прямиком к месту назначения. Уже такая привычка выработалась. Мне никто никогда не говорил: «Поезжай куда хочешь». У меня от этого прицел сбивается. Чего делать — не знаю.
— Извините.
— Да ладно тебе. Все в порядке. Давай попробуем. — С этими словами Хосино сунул диск с «Эрцгерцогом» в плейер. — Покрутимся по городу, а ты в окно смотреть будешь. Лады?
— Очень хорошо. То, что надо.
— Увидим то, что надо, — сразу: «Стоп машина!» Тогда и разговор другой пойдет. Правильно?
— Да, может, так и получится, — предположил Наката.
— Хорошо бы, — проговорил парень, разворачивая на коленях карту города.
И они стали колесить по Такамацу. Хосино делал маркером пометки в карте. Объехав один квартал и убедившись, что не пропустили ни улицы, перемещались в другой. Время от времени Хосино останавливал машину, чтобы выпить чаю и перекурить. Диск с «Эрцгерцогом» заканчивался и начинался снова. В обед заехали в кафе, съели рис с карри.
— Что же ты все-таки ищешь, Наката-сан? — покончив с едой, спросил Хосино.
— Наката и сам не знает. Это такое…
— …что поймешь, когда увидишь, а не увидишь — не поймешь.
— Совершенно верно.
Хосино с обреченным видом покачал головой:
— Я и без этого знал, как ты ответишь. Просто убедиться хотел.
— Хосино-сан?
— Чего?
— Может, сразу не найдем. Через некоторое время только.
— Ну и наплевать. Будем делать, что можем. Уж раз сели в лодку, отчалили…
— А мы еще на лодке поплывем? — заинтересовался Наката.
— Нет. Обойдемся пока, — ответил парень.
В три они заехали в кофейню — Хосино захотелось кофе. Наката после долгих колебаний попросил стакан молока со льдом. Из-за этого рейда по городу Хосино чувствовал себя выжатым как лимон, разговаривать не хотелось. «Эрцгерцог» уже порядком надоел. Крутиться по улицам было не в его характере. Скука… Толком не разгонишься, всю дорогу в напряжении. Несколько раз им навстречу попадались патрульные машины, Хосино старался не встречаться взглядом с полицейскими и объезжать подальше полицейские будки. «Фамилия», конечно, машина неприметная, но если несколько раз попадешься им на глаза, могут и привязаться. И нервы на пределе — только и гляди, как бы какую-нибудь машину не зацепить.
Пока Хосино, сверяясь с картой, вел машину, Наката, как прилежный ребенок или хорошо воспитанный пес, не меняя позы, не отрываясь смотрел в окно. Судя по всему, он в самом деле что-то искал. Так они проездили до самого вечера, каждый погруженный в свое, почти не разговаривая.
— Что же мы ищем… — с надрывом затянул парень песню Ёсуя Иноуэ , но сбился — не знал дальше слов — и закончил куплет стихами собственного сочинения:
Ищем, ищем — толку чуть,
А на улице стемнело.
Кружим, кружим — глаза на лоб лезут
У Хосино живот подвело.
В шесть компаньоны повернули домой.
— Завтра продолжим, Хосино-сан? — предложил Наката.
— Да уж сегодня почти все объездили. Завтра тогда — что осталось, — сказал парень. — Я вот еще спросить хотел…
— Что?
— Если в Такамацу ничего не найдем, что дальше делать будем?
Наката потер ладонью голову.
— Если не найдем, думаю, будем искать за Такамацу.
— Понятно. А если опять не найдем, что тогда?
— Если опять не найдем, будем дальше искать, — ответил Наката.
— То есть будем расширять круг, пока не обнаружим? По принципу: собака всегда себе палку найдет?
— Да. Наверное. Только Наката что-то не понимает, причем здесь собака. Почему она палку найдет? Уж если раз получила, больше близко к палке не подойдет.
Хосино задумался и сказал:
— Вообще-то верно. Я раньше об этом как-то не думал. Чего это она должна палку искать?
— Странно как-то.
— Ну и хрен с ней, — решил Хосино. — Если обо всем этом думать, можно черт знает до чего договориться. Отложим пока собаку и палку в сторону. Хочется знать, до каких пор мы этот самый круг расширять будем. Так ведь можно и в соседней префектуре оказаться. В Эхимэ или Коти. Кончится лето, осень наступит…
— Все может быть. Но Накате все равно, Хосино-сан. Осень, зима — он все равно должен найти. Конечно, вы не можете все время помогать. Дальше Наката как-нибудь один искать будет. Пешком.
— Ну не знаю… — пробормотал Хосино. — Но и твой камушек мог бы войти в положение: рассказал бы поподробнее, где искать. Хоть примерно, в общем.
— Извините, но камень не говорит.
— Вот оно что… Не говорит… Хотя и по виду догадаться можно. Значит, не говорит — а с плаваньем, верно, у него еще хуже. Все, хватит! Сейчас спать, завтра продолжим.
На следующий день все повторилось. Хосино по изобретенной им системе все так же прочесывал город — теперь западные районы. От его маркера на карте появлялось все больше желтых пятен. Было только одно отличие — зевота разбирала сильнее, чем накануне. Наката по-прежнему не отрывался от окна. Они почти не разговаривали. Хосино крутил баранку, озабоченный тем, как бы не налететь на полицейских, неутомимый же Наката все что-то высматривал. Но безрезультатно.
— Сегодня понедельник? — спросил он.
— Ну, вчера было воскресенье, значит — понедельник, — отозвался парень и, на ходу сочинив мотивчик, отчаянно заголосил:
Сегодня понедельник,
Значит, завтра вторник.
Муравей — известный работяга,
Глазки строит ласточка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138
Полдевятого они сели в стоявшую перед домом «фамилию». Наката налил в термос горячего чаю, надел помятую тирольскую шляпу, с которой никогда не расставался, прихватил зонтик и брезентовую сумку и устроился впереди, рядом с водителем. Хосино надвинул было на лоб свою любимую кепку «Тюнити Дрэгонз» и мельком взглянул на себя в зеркало, висевшее в прихожей. Полиции как пить дать известно, что «молодой мужчина», которого она ищет, носит кепку «Тюнити Дрэгонз», зеленые очки «Рэй-Бан» и гавайку. В Кагаве таких кепок — по пальцам пересчитать, а если еще прибавить гавайку и зеленые очки… Слишком запоминающаяся внешность. Полковник Сандерс это учел и приготовил синюю тенниску, чтобы в глаза не бросалась. Все предусмотрел! Хосино решил оставить «Рэй-Бан» и кепку в квартире.
— Ну, куда поедем? — поинтересовался он.
— Все равно. По городу поездим.
— Значит, все равно?
— Да. Поезжайте, куда хотите, Хосино-сан. А Наката будет из окна глядеть.
— У-у-у… — застонал Хосино. — Вообще-то, я в себе уверен, когда за рулем. Все-таки уже столько шоферю. И в силах самообороны, и на транспортной фирме… Но ты знаешь, если я сел за баранку — значит, должен куда-то ехать. Прямиком к месту назначения. Уже такая привычка выработалась. Мне никто никогда не говорил: «Поезжай куда хочешь». У меня от этого прицел сбивается. Чего делать — не знаю.
— Извините.
— Да ладно тебе. Все в порядке. Давай попробуем. — С этими словами Хосино сунул диск с «Эрцгерцогом» в плейер. — Покрутимся по городу, а ты в окно смотреть будешь. Лады?
— Очень хорошо. То, что надо.
— Увидим то, что надо, — сразу: «Стоп машина!» Тогда и разговор другой пойдет. Правильно?
— Да, может, так и получится, — предположил Наката.
— Хорошо бы, — проговорил парень, разворачивая на коленях карту города.
И они стали колесить по Такамацу. Хосино делал маркером пометки в карте. Объехав один квартал и убедившись, что не пропустили ни улицы, перемещались в другой. Время от времени Хосино останавливал машину, чтобы выпить чаю и перекурить. Диск с «Эрцгерцогом» заканчивался и начинался снова. В обед заехали в кафе, съели рис с карри.
— Что же ты все-таки ищешь, Наката-сан? — покончив с едой, спросил Хосино.
— Наката и сам не знает. Это такое…
— …что поймешь, когда увидишь, а не увидишь — не поймешь.
— Совершенно верно.
Хосино с обреченным видом покачал головой:
— Я и без этого знал, как ты ответишь. Просто убедиться хотел.
— Хосино-сан?
— Чего?
— Может, сразу не найдем. Через некоторое время только.
— Ну и наплевать. Будем делать, что можем. Уж раз сели в лодку, отчалили…
— А мы еще на лодке поплывем? — заинтересовался Наката.
— Нет. Обойдемся пока, — ответил парень.
В три они заехали в кофейню — Хосино захотелось кофе. Наката после долгих колебаний попросил стакан молока со льдом. Из-за этого рейда по городу Хосино чувствовал себя выжатым как лимон, разговаривать не хотелось. «Эрцгерцог» уже порядком надоел. Крутиться по улицам было не в его характере. Скука… Толком не разгонишься, всю дорогу в напряжении. Несколько раз им навстречу попадались патрульные машины, Хосино старался не встречаться взглядом с полицейскими и объезжать подальше полицейские будки. «Фамилия», конечно, машина неприметная, но если несколько раз попадешься им на глаза, могут и привязаться. И нервы на пределе — только и гляди, как бы какую-нибудь машину не зацепить.
Пока Хосино, сверяясь с картой, вел машину, Наката, как прилежный ребенок или хорошо воспитанный пес, не меняя позы, не отрываясь смотрел в окно. Судя по всему, он в самом деле что-то искал. Так они проездили до самого вечера, каждый погруженный в свое, почти не разговаривая.
— Что же мы ищем… — с надрывом затянул парень песню Ёсуя Иноуэ , но сбился — не знал дальше слов — и закончил куплет стихами собственного сочинения:
Ищем, ищем — толку чуть,
А на улице стемнело.
Кружим, кружим — глаза на лоб лезут
У Хосино живот подвело.
В шесть компаньоны повернули домой.
— Завтра продолжим, Хосино-сан? — предложил Наката.
— Да уж сегодня почти все объездили. Завтра тогда — что осталось, — сказал парень. — Я вот еще спросить хотел…
— Что?
— Если в Такамацу ничего не найдем, что дальше делать будем?
Наката потер ладонью голову.
— Если не найдем, думаю, будем искать за Такамацу.
— Понятно. А если опять не найдем, что тогда?
— Если опять не найдем, будем дальше искать, — ответил Наката.
— То есть будем расширять круг, пока не обнаружим? По принципу: собака всегда себе палку найдет?
— Да. Наверное. Только Наката что-то не понимает, причем здесь собака. Почему она палку найдет? Уж если раз получила, больше близко к палке не подойдет.
Хосино задумался и сказал:
— Вообще-то верно. Я раньше об этом как-то не думал. Чего это она должна палку искать?
— Странно как-то.
— Ну и хрен с ней, — решил Хосино. — Если обо всем этом думать, можно черт знает до чего договориться. Отложим пока собаку и палку в сторону. Хочется знать, до каких пор мы этот самый круг расширять будем. Так ведь можно и в соседней префектуре оказаться. В Эхимэ или Коти. Кончится лето, осень наступит…
— Все может быть. Но Накате все равно, Хосино-сан. Осень, зима — он все равно должен найти. Конечно, вы не можете все время помогать. Дальше Наката как-нибудь один искать будет. Пешком.
— Ну не знаю… — пробормотал Хосино. — Но и твой камушек мог бы войти в положение: рассказал бы поподробнее, где искать. Хоть примерно, в общем.
— Извините, но камень не говорит.
— Вот оно что… Не говорит… Хотя и по виду догадаться можно. Значит, не говорит — а с плаваньем, верно, у него еще хуже. Все, хватит! Сейчас спать, завтра продолжим.
На следующий день все повторилось. Хосино по изобретенной им системе все так же прочесывал город — теперь западные районы. От его маркера на карте появлялось все больше желтых пятен. Было только одно отличие — зевота разбирала сильнее, чем накануне. Наката по-прежнему не отрывался от окна. Они почти не разговаривали. Хосино крутил баранку, озабоченный тем, как бы не налететь на полицейских, неутомимый же Наката все что-то высматривал. Но безрезультатно.
— Сегодня понедельник? — спросил он.
— Ну, вчера было воскресенье, значит — понедельник, — отозвался парень и, на ходу сочинив мотивчик, отчаянно заголосил:
Сегодня понедельник,
Значит, завтра вторник.
Муравей — известный работяга,
Глазки строит ласточка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138