Сидя в кресле, я оглядел комнату. На стене висела картина маслом — вид, как я понял, местного побережья. Художник писал ее в старой манере, но краски были свежие. На столе — большая пепельница и электрическая лампа с зеленым абажуром. Нажав кнопку, я зажег свет. Напротив меня на стене висели старомодные черные часы. Вроде антиквариат, а время показывают точно, подумал я. Половицы местами стерлись, стали неровными и жалобно поскрипывали под ногами.
Экскурсия закончилась. Пара из Осаки, поблагодарив Саэки-сан, убралась восвояси. Оказалось, члены кружка любителей танка у себя в Кансае. Ну жена еще куда ни шло, а вот ее благоверный… Тоже мне стихоплет! Только и может, что поддакивать и кивать. В таком деле, как стихи, самостоятельности надо побольше. А может, на него находит, когда он сочинять садится? Что-то такое осеняет?
Вернувшись в читальный зал, я стал читать дальше. После обеда подошли еще несколько посетителей, почти все в очках от дальнозоркости. В таких все люди похожи друг на друга. Время тянулось очень медленно. Народ с головой погрузился в чтение. В зале было тихо, никто не разговаривал. Кое-кто, склонившись над столом, делал какие-то пометки, но большинство посетителей застыли, не меняя позы, уткнувшись молча каждый в свою книжку. Как, впрочем, и я.
В пять часов я поставил ее на полку и пошел к выходу.
— Во сколько вы завтра открываетесь? — спросил я Осиму.
— В одиннадцать. Понедельник — выходной. Опять придешь?
— Если не помешаю…
Осима прищурившись посмотрел на меня:
— Конечно, не помешаешь. Библиотеки и устроены для того, чтобы люди в них ходили и читали что им хочется. Обязательно приходи. Кстати, хотел спросить: ты все время такой багаж с собой таскаешь? Не тяжело? Что там у тебя, не золотые монеты, случаем?
Я залился краской.
— Да ладно. Это я так. — Осима прижал к правому виску карандаш — тем концом, где ластик. — Ну, пока. До завтра.
— До свидания, — сказал я.
Осима помахал в ответ — не рукой, а карандашом.
Я вернулся в Такамацу такой же электричкой. В дешевой забегаловке у вокзала взял куриную котлету и овощной салат. Съел еще две порции риса и запил все это теплым молоком. На случай если ночью вдруг проголодаюсь, купил в круглосуточном магазинчике пару нигири , бутылку минералки и зашагал к своей гостинице. Ни быстро, ни медленно — как обычно люди ходят. Чтобы не привлекать лишнего внимания.
Выяснилось, что это типичный второразрядный бизнес-отель, хоть и большой. Записываясь у портье, я назвал чужую фамилию, наврал адрес, возраст и оплатил номер за сутки вперед. Волновался немного, но никто на меня подозрительно не посмотрел и не заорал: «Ну что ты врешь? Мы все знаем. Ведь тебе пятнадцать лет! Из дома сбежал?» Все занимались своими делами. Им было не до меня.
Лифт со зловещим дребезжанием дотянул до шестого этажа. Номер оказался тесным и узким. Неприветливая кровать, жесткая подушка, столик, маленький телевизор, выгоревшие занавески на окнах. Ванная — как стенной шкаф, не больше. Ни шампуня, ни ополаскивателя. Окно упиралось в стену соседнего здания. Вот и весь вид. Зато есть крыша над головой, в кране горячая вода. И на том спасибо. Я бросил рюкзак на пол и плюхнулся на стул, осваиваясь в новом жилище.
Вот она, свобода! Я закрыл глаза и задумался: что же это такое — быть свободным? Думал-думал, но толком так ни до чего и не додумался. Понял только, что теперь я один на свете. Да еще в незнакомом месте. Как одинокий путешественник, оставшийся без компаса и карты. Это и значит — быть свободным? Даже на такой вопрос у меня не было ответа. Поэтому я решил больше не ломать себе голову.
Я долго отмокал в ванне, потом старательно чистил зубы. Залез в постель, почитал немного. Надоело — стал смотреть новости по телевизору. Только новости были какие-то дохлые, скучные по сравнению с тем, что произошло со мной за этот день. Я выключил телик и забрался под одеяло. Уже пошел одиннадцатый час. Но сразу заснуть не получилось. Еще бы, первый день на новом месте. Да не простой, а день рождения — все-таки пятнадцать лет. И большую его часть я провел в необыкновенной, замечательной библиотеке. Познакомился с новыми людьми. С Сакурой. Осимой и Саэки-сан. Повезло: с их стороны мне ничего не грозит. Может, это добрый знак и дальше все пойдет хорошо?
Потом я подумал о нашем доме в Ногата, об отце, который сейчас, наверное, там. Интересно, что он почувствовал, когда увидел, что я исчез? Вздохнул с облегчением? Растерялся? Или вообще ничего не почувствовал? Может, даже не заметил.
И тут я вспомнил об отцовском мобильнике. Достал его из рюкзака, включил и набрал наш номер в Токио. В трубке тут же раздался сигнал вызова. Есть соединение! Гудок прозвучал неожиданно отчетливо — как будто в соседний номер позвонил, хотя до дома семьсот с лишним километров. Трубка бибикнула еще раз, и я нажал «отбой». Сердце стучало как бешеное и никак не могло успокоиться. Работает! Выходит, отец телефон еще не заблокировал. А может, и не обратил внимания, что трубка из ящика стола пропала. Я снова сунул мобильник в карман рюкзака, выключил ночник у подушки и закрыл глаза. Спал без снов. В самом деле, что-то мне уже давно ничего не снилось.
Глава 6
— Здравствуйте, — проговорил немолодой мужчина.
Едва приподняв голову, кот, напуская на себя важность, негромко ответил на приветствие. Кот был старый, большой и черный.
— Какая замечательная погода.
— Эге, — выдавил из себя кот.
— Ни единого облачка.
— …Пока.
— А что, хорошей погоды больше не будет?
— Испортится ближе к вечеру. Имеются определенные признаки, — заявил кот, лениво потягиваясь. Зажмурился и снова уставился на говорившего.
Тот смотрел на кота и улыбался. Кот почему-то замялся, а потом, как бы передумав, спросил:
— Хм… А вы… по-нашему говорить умеете?
— Да, — будто стесняясь, сказал пожилой господин и в знак уважения снял с головы потертую тирольскую шляпу. — Не всегда и не со всеми котами, но если все нормально, кое-как получается.
Кот коротко хмыкнул в ответ.
— Нельзя ли мне присесть? А то Наката столько ходил — устал маленько.
Кот не спеша поднялся и, шевельнув длинными усами, зевнул так широко, что, казалось, вывернет себе челюсть.
— Сколько угодно. Садитесь куда хотите. Кто бы возражал.
— Спасибо, — поблагодарил господин и сел рядом с котом. — С шести утра на ногах.
— Э-э… Значит, вас зовут Наката?
— Да. Именно. Наката. А вас как величать?
— Забыл, — ответил черный кот. — Было у меня какое-то имя, но по жизни можно и без него обойтись. Вот и забыл.
— Понимаю, понимаю. Если что не нужно, сразу забывается. С Накатой та же история, — почесав в голове, сказал мужчина. — Вы у кого-нибудь живете? У них питание получаете?
— Раньше так было, а сейчас нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138