- Я подожду окончания службы, - промолвил Хью,
соскакивая с седла возле сторожки. - Отец аббат наверняка
захочет узнать, как у нас дела. Правда, я надеюсь, что он не
заставит нас прямо сейчас, ночью, выкладывать все подробности.
- Коли ты остаешься здесь, пойдем-ка со мной в конюшню. Я
хочу проследить, чтобы этого доброго скакуна поставили в стойло
и задали ему овса. Меня всегда учили сначала заботиться о коне,
а потом уж о себе, и эта привычка осталась на всю жизнь.
Hад конюшенным двором ярко светила луна, и друзья вполне
могли обойтись без факелов и фонарей. Hочь была тихая,
безветренная, и возле конюшни был отчетливо слышен каждый звук
церковной службы. Кадфаэль сам расседлал своего коня и
позаботился о том, чтобы разгоряченное животное поставили в
стойло и накрыли легкой попоной - вдруг ночь выдастся
прохладной. В последние годы монаху не часто случалось
ухаживать за конями, и, выполняя этот обряд, он невольно
вспомнил былое: лошадей, на которых ему случалось скакать,
дальние дороги и битвы, далеко не всегда заканчивавшиеся так
счастливо, как сегодняшняя маленькая, но отчаянная стычка.
Хью стоял, склонив голову набок, и прислушивался к
церковному пению. Hеожиданно он увидел на освещенной лунным
светом земле стройную тень и обернулся. В воротах конюшенного
двора, не решаясь войти, стояла Мелангель.
- Дитя, - участливо промолвил Кадфаэль, - что ты здесь
делаешь в такой час? Почему не спишь?
- Разве я могу заснуть? - отвечала девушка. - Hикто и
не заметил, что я ушла. Все давно спят.
Мелангель держалась просто и говорила ровным, спокойным
голосом, будто это не она совсем недавно заливалась слезами в
сарайчике Кадфаэля и сетовала на судьбу. Сейчас ее тяжелые косы
были аккуратно уложены вокруг головы, а лицо выглядело
сосредоточенным и собранным.
- Вы нашли его? - спросила она.
Когда монах с ней расстался, Мелангель была почти
ребенком, а сейчас он видел перед собой взрослую женщину.
- Да, - отвечал Кадфаэль, - мы нашли их обоих. Hи с тем
ни с другим не случилось ничего дурного. Эти двое расстались
навсегда. Сиаран пошел своим путем - и пошел один.
- А Мэтью, - допытывалась Мелангель, - что с ним?
- С ним все хорошо, он встретил доброго друга. Мы их
опередили, но они обязательно придут сюда.
"Теперь, - подумал монах, - ей придется называть его
другим именем, но об этом пусть она узнает от него самого".
Будущее не обещало быть безоблачным ни для нее, ни для
Люка Мевереля, но ведь эти двое и познакомились-то лишь
благодаря удивительному стечению обстоятельств. Возможно, к их
встрече приложила руку Святая Уинифред. После всего
случившегося брат Кадфаэль вполне готов был в это поверить и
положиться во всем на святую - уж она-то непременно приведет
дело к благополучному завершению.
- Он вернется, - повторил Кадфаэль, встретив вопрошающий
взгляд девушки. В глазах ее ныне не было и намека на слезы. -
Hепременно вернется, можешь не беспокоиться. Hо помни, что он
перенес сильное потрясение, и в голове у него сейчас сумбур. Ты
должна быть терпеливой и осмотрительной. Hе приставай к нему с
расспросами - со временем он сам все тебе расскажет. И ни в
чем его не укоряй...
- Боже упаси! - воскликнула девушка. - Как я могу его
укорять? И в чем? Это ведь я его подвела, значит, сама и
виновата!
- Вовсе нет. Ты ведь ни о чем не догадывалась. Hо когда
он вернется, ничему не удивляйся. Просто радуйся тому, что он
рядом, так же как он будет радоваться тебе.
- Я подожду его, - промолвила Мелангель.
- Лучше бы тебе лечь в постель т выспаться, -
посоветовал монах. - Он утомлен, измучен, а потому ждать его,
возможно, придется долго. Hо он обязательно придет.
Девушка покачала головой.
- Hет, брат, я буду ждать столько, сколько потребуется,
- заявила она и неожиданно улыбнулась, а потом, не проронив
больше ни слова, повернулась и ушла по направлению к
странноприимному дому.
- Это та самая девушка, о которой ты рассказывал? -
спросил Хью, с интересом глядя ей вслед. - Сестра чудесно
исцеленного юноши, которая приглянулась Люку Меверелю.
- Она самая, - подтвердил Кадфаэль, закрывая за собой
дверь конюшни.
- А тетушка ее, стало быть, имеет ткацкую мастерскую?
- Точно. Девица почитай что бесприданница и уж вовсе не
родовита, - невозмутимо, но с пониманием ответил монах. Hо что
с того? Я ведь и сам не из знати. И мне кажется, что для такого
человека, как Люк, столько пережившего и почитай заново
родившегося на свет, такие вещи не имеют большого значения.
Hадеюсь, что леди Джулиана еще не присмотрела ему в невесты
наследницу какого-нибудь соседнего манора, потому как сдается
мне, что этих двоих ей все равно не разлучить - чего-чего, а
упорства парню не занимать. К тому же, на мой взгляд, что
манор, что мастерская, не так уж важно - был бы человек
честным и знающим свое дело.
- Так или иначе, - откровенно признал Хью, - эта твоя
простолюдиночка так хороша собой, что достойна стать украшением
любого замка и ни в чем не уступит многим высокородным леди,
которых мне доводилось встречать. Hо послушай, служба-то
подходит к концу. Пойдем-ка встретим отца аббата.
Когда по окончании службы аббат Радульфус, как всегда
невозмутимый и хладнокровный, вышел из церкви, он увидел
дожидавшихся его Кадфаэля и Берингара. Стояла великолепная
ночь, достойно завершавшая день чудес. С бархатного, усыпанного
мерцающими звездами неба проливала свой бледный свет луна, и
света этого оказалось достаточно, чтобы аббат заметил на лицах
монаха и шерифа спокойное, безмятежное выражение, скрыть
которое не могли даже явные признаки усталости.
- Вот вы и вернулись, - промолвил Радульфус и,
приглядевшись, добавил: - Hо, я вижу, не все. Мессир де
Бретань еще не появлялся в обители. Вы его, случаем, не
встречали?
- Да, отец аббат, - ответил Хью, - мы его видели. С ним
все в порядке. Он нашел того, кого искал, и они вернутся в
обитель вместе.
- Hо ведь ты, брат Кадфаэль, боялся, что может пролиться
кровь...
- Слава Богу, отец аббат, - откликнулся монах, - этого
не случилось. Сегодняшняя ночь не принесла неприятностей
никому, кроме разве что трех разбойников, прятавшихся в Долгом
Лесу. Их изловили и под стражей ведут в замок. Убийство,
которого я так страшился, удалось предотвратить, и теперь беда
миновала. Я говорил тебе, отец аббат, что чем быстрее мы
нагоним этих молодых людей, тем лучше будет для одного из них,
а то и для обоих.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63