Тело заканчивалось толстым плоским
мышечным веслом, которое без усилий перемещало их вперед. От выступа,
слишком короткого, чтобы быть хвостом, тянулась серебряная нить, связывая
тело с маленькой черной сферой.
В прозрачном теле Дифин искрило электричество. Видневшиеся внутри
органы удерживали на местах простые структуры из серых хрящей. Взглянув
туда, где должна была находиться голова Дифин, Том увидел закругленный
нарост с серповидным ртом и похожим на стержень отростком примерно в два
фута длиной. Ему удалось увидеть один глаз: желтый шар размером с
бейсбольный мяч, вертикальный зеленый зрачок. Глаз скосили в его сторону.
Он светился покоем, томной силой. Голова кивнула, подав знак, что узнает
Тома, и он резко вдохнул. Вместо жидкости легкие заполнил воздух. Его руку
сжали призрачные, наэлектризованные пальцы. Вторая ладошка всплыла вверх и
коснулась плеча Тома: "успокойся".
Дифин уводила их все глубже. Вокруг скользили теплые течения, а свет
становился ярче, словно солнце этой планеты лежало в ее центре.
Из глубин, мерцая, как движущиеся неоновые вывески, поднимались
соплеменники Дифин. Джесси отпрянула, почувствовала, как крепко держат
пальцы Дифин, открыла глаза и увидела ее так, как чуть раньше увидел Том.
Первым побуждением Джесси было вырваться из веретенообразной руки, но она
подавила его. Конечно, Дифин представляла совершенно иную форму жизни,
чего еще можно было ожидать? Дифин была создана для океанического мира,
пусть даже "океан" состоял из аммиака и азота.
Местные обитатели продвигались наверх, радостно выписывая спирали и
оставляя фосфоресцирующие следы. На концах волокон колыхались споры. Они
находились в полном неведении относительно присутствия землян, но Том и
Джесси понимали, что это - воспоминания Дифин, ее внутренний глаз, и они
здесь только гости, чужеродные тени будущего. Сотни этих созданий
образовали вокруг Дифин плывущий строй, их движения были четкими и
аккуратными, как у проносящихся в непотревоженном воздухе птиц, и Джесси
поняла: должно быть, Дифин что-то вроде вождя, раз заслужила такой эскорт.
Теперь профильтрованные через мысленное око Дифин впечатления от ее
планеты поступали к Джесси и Тому быстрой вереницей: мерцающие контуры
гор, не уступавших по высоте Эвересту; громадные сады с ухоженными рядами
похожих на водоросли растений; трескучие вспышки неистового белого сияния
в расселинах, позволяющих мельком заглянуть в неисчерпаемый источник
энергии, лежащий в самом сердце планеты. За горами встали похожие на
сложные морские раковины покатые, закругленные, ребристые башни большого
города, а над его стенами в струях течений двигались сотни соплеменников
Дифин.
Прыжок во времени - или память Дифин перескочила с одного на другое.
Под ними, в долине, на много миль протянулась пропасть белого огня,
выстреливающая вверх тонкие электрические язычки. Изменились и приливы:
нежность исчезла, они вихрились с неугомонной энергией. Не выпуская Тома и
Джесси, Дифин закувыркалась. Пониже того, что, вероятно, было горлом,
затрепетали ряды небольших, похожих на жабры, клапанов, исторгая звенящие
звуки, которым невозможно было сопротивляться.
Откликнувшись на звон, сородичи Дифин явились, преодолевая течения.
Они тоже закувыркались, на нижней стороне тел выступили круглые розовые
соски. Из пропасти в долине поднялись и другие существа, привлеченные
песнью Дифин - эти создания имели форму дисков, края которых сверкали
синими вспышками электричества, а середина была узлом пульсирующего огня.
Дифин не умолкала, и новые существа начали подсоединяться к розовым
подбрюшным соскам. Брызнула темная, радужно мерцавшая жидкость.
Создания-колеса плясали, поднимаясь и опускаясь в вихрящихся потоках. Трое
прицепились к соскам на брюхе Дифин, содрогнулись и умчались прочь,
подобно осенним листьям. Это был массовый обряд спаривания, поняла Джесси,
балет жизни и смерти.
Еще один прыжок во времени. Сверху что-то приближалось. Что-то чужое
и страшно холодное.
Появившись из моря в треске коротких замыканий, оно выбросило черный
гарпун и быстро помчалось вниз, в огненную долину. За первым появились
другие. Новоприбывшие были соединены с длинными прозрачными шлангами,
которые змеились к поверхности. Заскрежетали машины, зашипели насосы, и по
шлангам потащило сотни существ-дисков, обитавших в сердце планеты Дифин.
Спустились новые темные копья, новые жадные шланги. Жестокий сбор
урожая урожая продолжался - дающие семя создания, которые были старше
самого времени и составляли жизненно важную часть энергетического
источника планеты, отсасывались наверх. Когда бурные течения вновь
воззвали к Дифин и она запела, дающие семя сумели оплодотворить меньше
половины племени. Их собирали быстрее, чем неизвестные планетарные
процессы созидания могли восполнить нехватку.
Внутренний глаз Дифин передал первое шевеление страха и пришедшее с
ним осознание того, что равновесие нарушено. А вот и несомненные признаки
кризиса: центральные огни планеты потускнели, великий механизм, дающий
свет и тепло, истощился, словно утомившись производить все новых доноров
семени взамен пропавших. Том и Джесси увидели миссию мира - четверо
соплеменников Дифин пустились в долгий путь к поверхности, чтобы связаться
с чужаками и объяснить, отчего сбор нужно прекратить. Время шло, а они не
возвращались.
Пришла смерть. Дифин со своим новорожденным детенышем плыла среди
леса шлангов. Знание математики, которое она применяла для возведения
городов, позволяло ей вычислить, сколько доноров семени остается на
текущий момент после откачивания одним шлангом, но знать такую статистику
она не хотела. Сады, город, племя - все приговорили к смерти хладнокровные
палачи. Детеныш простодушно плавал между шлангами, не понимая страшной
реальности. При виде такой слепой наивности в разгар бойни внутри у Дифин
что-то треснуло, заставив ее страдальчески забиться и заскулить. Агрессия
была злом, похороненным в давнишних преданиях о войне, из-за которой у
племени помимо прочих естественных средств защиты развились волокна со
сферами, но в душе Дифин разверзлась огненная пропасть, и неистовые,
бешеные приливы воззвали к ней. Ее вопль превратился в песнь ярости, в
настойчивое гудение набата - а потом она кинулась вперед и вцепилась в
ближайший шланг. Он оказался слишком крепким, чтобы разорвать, но это лишь
разожгло ее ярость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150
мышечным веслом, которое без усилий перемещало их вперед. От выступа,
слишком короткого, чтобы быть хвостом, тянулась серебряная нить, связывая
тело с маленькой черной сферой.
В прозрачном теле Дифин искрило электричество. Видневшиеся внутри
органы удерживали на местах простые структуры из серых хрящей. Взглянув
туда, где должна была находиться голова Дифин, Том увидел закругленный
нарост с серповидным ртом и похожим на стержень отростком примерно в два
фута длиной. Ему удалось увидеть один глаз: желтый шар размером с
бейсбольный мяч, вертикальный зеленый зрачок. Глаз скосили в его сторону.
Он светился покоем, томной силой. Голова кивнула, подав знак, что узнает
Тома, и он резко вдохнул. Вместо жидкости легкие заполнил воздух. Его руку
сжали призрачные, наэлектризованные пальцы. Вторая ладошка всплыла вверх и
коснулась плеча Тома: "успокойся".
Дифин уводила их все глубже. Вокруг скользили теплые течения, а свет
становился ярче, словно солнце этой планеты лежало в ее центре.
Из глубин, мерцая, как движущиеся неоновые вывески, поднимались
соплеменники Дифин. Джесси отпрянула, почувствовала, как крепко держат
пальцы Дифин, открыла глаза и увидела ее так, как чуть раньше увидел Том.
Первым побуждением Джесси было вырваться из веретенообразной руки, но она
подавила его. Конечно, Дифин представляла совершенно иную форму жизни,
чего еще можно было ожидать? Дифин была создана для океанического мира,
пусть даже "океан" состоял из аммиака и азота.
Местные обитатели продвигались наверх, радостно выписывая спирали и
оставляя фосфоресцирующие следы. На концах волокон колыхались споры. Они
находились в полном неведении относительно присутствия землян, но Том и
Джесси понимали, что это - воспоминания Дифин, ее внутренний глаз, и они
здесь только гости, чужеродные тени будущего. Сотни этих созданий
образовали вокруг Дифин плывущий строй, их движения были четкими и
аккуратными, как у проносящихся в непотревоженном воздухе птиц, и Джесси
поняла: должно быть, Дифин что-то вроде вождя, раз заслужила такой эскорт.
Теперь профильтрованные через мысленное око Дифин впечатления от ее
планеты поступали к Джесси и Тому быстрой вереницей: мерцающие контуры
гор, не уступавших по высоте Эвересту; громадные сады с ухоженными рядами
похожих на водоросли растений; трескучие вспышки неистового белого сияния
в расселинах, позволяющих мельком заглянуть в неисчерпаемый источник
энергии, лежащий в самом сердце планеты. За горами встали похожие на
сложные морские раковины покатые, закругленные, ребристые башни большого
города, а над его стенами в струях течений двигались сотни соплеменников
Дифин.
Прыжок во времени - или память Дифин перескочила с одного на другое.
Под ними, в долине, на много миль протянулась пропасть белого огня,
выстреливающая вверх тонкие электрические язычки. Изменились и приливы:
нежность исчезла, они вихрились с неугомонной энергией. Не выпуская Тома и
Джесси, Дифин закувыркалась. Пониже того, что, вероятно, было горлом,
затрепетали ряды небольших, похожих на жабры, клапанов, исторгая звенящие
звуки, которым невозможно было сопротивляться.
Откликнувшись на звон, сородичи Дифин явились, преодолевая течения.
Они тоже закувыркались, на нижней стороне тел выступили круглые розовые
соски. Из пропасти в долине поднялись и другие существа, привлеченные
песнью Дифин - эти создания имели форму дисков, края которых сверкали
синими вспышками электричества, а середина была узлом пульсирующего огня.
Дифин не умолкала, и новые существа начали подсоединяться к розовым
подбрюшным соскам. Брызнула темная, радужно мерцавшая жидкость.
Создания-колеса плясали, поднимаясь и опускаясь в вихрящихся потоках. Трое
прицепились к соскам на брюхе Дифин, содрогнулись и умчались прочь,
подобно осенним листьям. Это был массовый обряд спаривания, поняла Джесси,
балет жизни и смерти.
Еще один прыжок во времени. Сверху что-то приближалось. Что-то чужое
и страшно холодное.
Появившись из моря в треске коротких замыканий, оно выбросило черный
гарпун и быстро помчалось вниз, в огненную долину. За первым появились
другие. Новоприбывшие были соединены с длинными прозрачными шлангами,
которые змеились к поверхности. Заскрежетали машины, зашипели насосы, и по
шлангам потащило сотни существ-дисков, обитавших в сердце планеты Дифин.
Спустились новые темные копья, новые жадные шланги. Жестокий сбор
урожая урожая продолжался - дающие семя создания, которые были старше
самого времени и составляли жизненно важную часть энергетического
источника планеты, отсасывались наверх. Когда бурные течения вновь
воззвали к Дифин и она запела, дающие семя сумели оплодотворить меньше
половины племени. Их собирали быстрее, чем неизвестные планетарные
процессы созидания могли восполнить нехватку.
Внутренний глаз Дифин передал первое шевеление страха и пришедшее с
ним осознание того, что равновесие нарушено. А вот и несомненные признаки
кризиса: центральные огни планеты потускнели, великий механизм, дающий
свет и тепло, истощился, словно утомившись производить все новых доноров
семени взамен пропавших. Том и Джесси увидели миссию мира - четверо
соплеменников Дифин пустились в долгий путь к поверхности, чтобы связаться
с чужаками и объяснить, отчего сбор нужно прекратить. Время шло, а они не
возвращались.
Пришла смерть. Дифин со своим новорожденным детенышем плыла среди
леса шлангов. Знание математики, которое она применяла для возведения
городов, позволяло ей вычислить, сколько доноров семени остается на
текущий момент после откачивания одним шлангом, но знать такую статистику
она не хотела. Сады, город, племя - все приговорили к смерти хладнокровные
палачи. Детеныш простодушно плавал между шлангами, не понимая страшной
реальности. При виде такой слепой наивности в разгар бойни внутри у Дифин
что-то треснуло, заставив ее страдальчески забиться и заскулить. Агрессия
была злом, похороненным в давнишних преданиях о войне, из-за которой у
племени помимо прочих естественных средств защиты развились волокна со
сферами, но в душе Дифин разверзлась огненная пропасть, и неистовые,
бешеные приливы воззвали к ней. Ее вопль превратился в песнь ярости, в
настойчивое гудение набата - а потом она кинулась вперед и вцепилась в
ближайший шланг. Он оказался слишком крепким, чтобы разорвать, но это лишь
разожгло ее ярость.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150