Тень двигалась бесшумно, как и положено тени. Это был тихий человек. Смертельно тихий Ройал. Сказанное им Ларри было попросту блефом, рассчитанным на посторонние уши. Ройал прекрасно слышал шум, и у него возникло подозрение, что здесь присутствует кто-то еще. Но, очевидно, это было только подозрение. Будь Ройал полностью в этом уверен, он ждал бы всю ночь, чтобы нанести удар. Я представил себе, что произошло бы, если бы я сразу после ухода троицы взял лопату, и мне стало еще холоднее. Представил, как наклоняюсь над ямой, за мной неслышно появляется Ройал, загоняя мне в череп маленькую пульку калибра 0,22.
Пожалуй, теперь было самое время пойти за лопатой. Лило как из ведра. В двух шагах ничего не было видно. Маловероятно, что Ройал вернется, хотя ничего в его поведении не могло бы меня удивить. Даже если бы он вернулся, после яркого света в доме ему понадобилось бы минут десять, чтобы приспособиться к почти абсолютной темноте. Я был уверен, что пользоваться фонарем он не будет, полагая, что если и находится кто-то чужой в саду, то это человек осторожный и опасный; искать такого человека с фонарем в руке значит рисковать получить пулю в спину. Ройал ведь не мог знать, что у незваного гостя нет оружия.
Я решил, что десяти минут хватит для проверки того, что закопали в саду, потому что ни Ларри, ни дворецкий не похожи на людей, которым доставляет удовольствие махать лопатой и которые будут копать глубже хотя бы на один сантиметр, чем это необходимо. Я оказался прав. В сарайчике я взял лопату и, осторожно посветив фонариком, нашел участок свежевскопанной земли на грядке. Не прошло и пяти минут, как я снял тонкий слой земли, прикрывающий что-то вроде деревянного упаковочного ящика. Ливень за минуту дочиста отмыл крышку ящика; я осторожно включил фонарик: никаких надписей,ничего, что говорило бы о его содержимом. По обеим сторонам ящика были деревянные ручки. Я ухватился за одну из ручек и рва-
нул ее вверх, но полутораметровый ящик был, вероятно, наполнен кирпичами. Может, мне и удалось бы его сдвинуть с места, однако земля вокруг ямы была такой мокрой и мягкой, что я начал съезжать вниз. Я снова вынул фонарь и осмотрел крышку внимательнее. Ни металлических скоб, ни винтов. Крышка была прибита лишь несколькими гвоздями. Я поддел ее лопатой. Она со скрипом поддалась. Я приподнял крышку на несколько сантиметров и направил луч света внутрь.
Даже мертвый, Яблонский не переставал улыбаться. Теперь улыбка уже ничего не выражала. Тело Яблонского скрючили, чтобы запихнуть его в тесный ящик. Лицо его было спокойным, карандашом можно было закрыть маленькую дырочку между глаз. Именно такую дырочку оставляет пуля, выпущенная из автоматического пистолета двадцать второго калибра. Уже дважды этой ночью я думал, как спокойно спит Яблонский. Он спал, сомнений не было, спал уже давно, тело было холодным как мрамор. Я не стал обыскивать карманы покойного. Наверняка Ройал и Виланд сделали это до меня. К тому же я знал, что Яблонский не носил при себе ничего, что могло выдать истинную причину его пребывания в доме генерала; ничего, что могло выдать меня.
Я вытер его мокрое от дождя лицо, закрыл крышку и черенком лопаты негромко забил гвозди. Потом забросал землей яму. Ройалу повезло, что сейчас его не было. Лопату и грабли я отнес в сарайчик и покинул сад.
Позади домика у ворот было темно. Я обнаружил одну дверь и два окна — все они оказались закрыты. Этого можно было ожидать, в этом доме все закрывают на ключ. За исключением гаража. Не найдется сумасшедшего, который бы захотел украсть два «роллс-ройса», даже если бы ему удалось проникнуть через автоматические ворота, что было совершенно невозможно.
Гараж был достоин автомобилей, стоящих в нем, а набор инструментов удовлетворил бы самые смелые мечты любителя мастерить. Я затупил два отличных долота, прежде чем мне удалось открыть одно из окон. Мне казалось маловероятным, что домик оборудован сигнализацией, тем более что на окнах я не заметил датчиков. Рисковать мне не хотелось, поэтому я окустил верхнюю половину окна и влез внутрь. Когда устанавливают сигнализацию, рассчитывают, что грабитель будет лезть в нижнюю часть окна. Рядовой электрик считает, что значительно лучше и легче протянуть провод на уровне пояса, чем высоко над головой. В
данном случае действительно работал рядовой электрик. Домик был оборудован сигнализацией. Я выбрал комнату с матовым окном, предположив, что это ванная. Так оно и оказалось. Поэтому мне удалось не спрыгнуть на голову спящему или не споткнуться о кастрюли в кухне. В коридоре я включил фонарь. Здесь было две двери, парадная и черный ход. По обе стороны коридора две комнаты. Напротив ванной находилась кухня. Я крался так тихо, как позволяли скрипящие туфли. Выбрав дверь слева, я нажал ручку и бесшумно проник в комнату.
Мой выбор оказался верным! Тихо прикрыв за собой дверь, я направился к левой стене, откуда доносилось глубокое, равномерное дыхание. В метре от нее я включил фонарь и направил луч света в закрытые глаза спящего. Он мгновенно проснулся и приподнялся, опираясь на локоть, а другой рукой попытался прикрыть глаза от света. Я отметил, что даже разбуженный посреди ночи, он выглядел так, будто лишь несколько минут назад причесал блестящие черные волосы. Когда просыпался я, мои волосы имели вид влажной щетки для пола и напоминали прическу женщины, сделанную близоруким психом, вооруженным садовым секатором.
Он ничего не попытался предпринять. Это был умный и решительный человек, он понимал, что можно желать и чего нельзя. Он понимал, что сейчас неподходящий момент, особенно когда ты ослеплен ярким светом.
— Учти, Кеннеди, на тебя нацелен пистолет двадцать второго калибра,— сказал я.— Где ты держишь оружие?
— Какое оружие? — Он не казался испуганным.
— Вставай! — приказал я. С удовлетворением отметил, что его пижама не коричневого цвета. Я бы тоже выбрал такую.— Стань у двери.
Он подошел к двери. Я сунул руку под подушку.
— Вот это,— сказал я. Это был маленький автоматический пистолет неизвестной мне марки.— Возвращайся на кровать и садись.
Я быстро осмотрел комнату. Одно окно, плотная бархатная штора. Я подошел к двери, зажег верхний свет и снял пистолет с предохранителя. Раздался недвусмысленный щелчок, говорящий, что я не собираюсь шутить. Кеннеди сказал:
— Так, значит, у тебя не было оружия!
— Зато сейчас есть.
— Он не заряжен.
— Брось рассказывать мне сказки,— ответил я устало.— Ты что, держишь его под подушкой только для того, чтобы вся постель была в смазке? Если бы он был не заряжен, ты бросился бы на меня как тигр, невзирая на последствия.
При свете комната оказалась маленьким уютным помещением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
Пожалуй, теперь было самое время пойти за лопатой. Лило как из ведра. В двух шагах ничего не было видно. Маловероятно, что Ройал вернется, хотя ничего в его поведении не могло бы меня удивить. Даже если бы он вернулся, после яркого света в доме ему понадобилось бы минут десять, чтобы приспособиться к почти абсолютной темноте. Я был уверен, что пользоваться фонарем он не будет, полагая, что если и находится кто-то чужой в саду, то это человек осторожный и опасный; искать такого человека с фонарем в руке значит рисковать получить пулю в спину. Ройал ведь не мог знать, что у незваного гостя нет оружия.
Я решил, что десяти минут хватит для проверки того, что закопали в саду, потому что ни Ларри, ни дворецкий не похожи на людей, которым доставляет удовольствие махать лопатой и которые будут копать глубже хотя бы на один сантиметр, чем это необходимо. Я оказался прав. В сарайчике я взял лопату и, осторожно посветив фонариком, нашел участок свежевскопанной земли на грядке. Не прошло и пяти минут, как я снял тонкий слой земли, прикрывающий что-то вроде деревянного упаковочного ящика. Ливень за минуту дочиста отмыл крышку ящика; я осторожно включил фонарик: никаких надписей,ничего, что говорило бы о его содержимом. По обеим сторонам ящика были деревянные ручки. Я ухватился за одну из ручек и рва-
нул ее вверх, но полутораметровый ящик был, вероятно, наполнен кирпичами. Может, мне и удалось бы его сдвинуть с места, однако земля вокруг ямы была такой мокрой и мягкой, что я начал съезжать вниз. Я снова вынул фонарь и осмотрел крышку внимательнее. Ни металлических скоб, ни винтов. Крышка была прибита лишь несколькими гвоздями. Я поддел ее лопатой. Она со скрипом поддалась. Я приподнял крышку на несколько сантиметров и направил луч света внутрь.
Даже мертвый, Яблонский не переставал улыбаться. Теперь улыбка уже ничего не выражала. Тело Яблонского скрючили, чтобы запихнуть его в тесный ящик. Лицо его было спокойным, карандашом можно было закрыть маленькую дырочку между глаз. Именно такую дырочку оставляет пуля, выпущенная из автоматического пистолета двадцать второго калибра. Уже дважды этой ночью я думал, как спокойно спит Яблонский. Он спал, сомнений не было, спал уже давно, тело было холодным как мрамор. Я не стал обыскивать карманы покойного. Наверняка Ройал и Виланд сделали это до меня. К тому же я знал, что Яблонский не носил при себе ничего, что могло выдать истинную причину его пребывания в доме генерала; ничего, что могло выдать меня.
Я вытер его мокрое от дождя лицо, закрыл крышку и черенком лопаты негромко забил гвозди. Потом забросал землей яму. Ройалу повезло, что сейчас его не было. Лопату и грабли я отнес в сарайчик и покинул сад.
Позади домика у ворот было темно. Я обнаружил одну дверь и два окна — все они оказались закрыты. Этого можно было ожидать, в этом доме все закрывают на ключ. За исключением гаража. Не найдется сумасшедшего, который бы захотел украсть два «роллс-ройса», даже если бы ему удалось проникнуть через автоматические ворота, что было совершенно невозможно.
Гараж был достоин автомобилей, стоящих в нем, а набор инструментов удовлетворил бы самые смелые мечты любителя мастерить. Я затупил два отличных долота, прежде чем мне удалось открыть одно из окон. Мне казалось маловероятным, что домик оборудован сигнализацией, тем более что на окнах я не заметил датчиков. Рисковать мне не хотелось, поэтому я окустил верхнюю половину окна и влез внутрь. Когда устанавливают сигнализацию, рассчитывают, что грабитель будет лезть в нижнюю часть окна. Рядовой электрик считает, что значительно лучше и легче протянуть провод на уровне пояса, чем высоко над головой. В
данном случае действительно работал рядовой электрик. Домик был оборудован сигнализацией. Я выбрал комнату с матовым окном, предположив, что это ванная. Так оно и оказалось. Поэтому мне удалось не спрыгнуть на голову спящему или не споткнуться о кастрюли в кухне. В коридоре я включил фонарь. Здесь было две двери, парадная и черный ход. По обе стороны коридора две комнаты. Напротив ванной находилась кухня. Я крался так тихо, как позволяли скрипящие туфли. Выбрав дверь слева, я нажал ручку и бесшумно проник в комнату.
Мой выбор оказался верным! Тихо прикрыв за собой дверь, я направился к левой стене, откуда доносилось глубокое, равномерное дыхание. В метре от нее я включил фонарь и направил луч света в закрытые глаза спящего. Он мгновенно проснулся и приподнялся, опираясь на локоть, а другой рукой попытался прикрыть глаза от света. Я отметил, что даже разбуженный посреди ночи, он выглядел так, будто лишь несколько минут назад причесал блестящие черные волосы. Когда просыпался я, мои волосы имели вид влажной щетки для пола и напоминали прическу женщины, сделанную близоруким психом, вооруженным садовым секатором.
Он ничего не попытался предпринять. Это был умный и решительный человек, он понимал, что можно желать и чего нельзя. Он понимал, что сейчас неподходящий момент, особенно когда ты ослеплен ярким светом.
— Учти, Кеннеди, на тебя нацелен пистолет двадцать второго калибра,— сказал я.— Где ты держишь оружие?
— Какое оружие? — Он не казался испуганным.
— Вставай! — приказал я. С удовлетворением отметил, что его пижама не коричневого цвета. Я бы тоже выбрал такую.— Стань у двери.
Он подошел к двери. Я сунул руку под подушку.
— Вот это,— сказал я. Это был маленький автоматический пистолет неизвестной мне марки.— Возвращайся на кровать и садись.
Я быстро осмотрел комнату. Одно окно, плотная бархатная штора. Я подошел к двери, зажег верхний свет и снял пистолет с предохранителя. Раздался недвусмысленный щелчок, говорящий, что я не собираюсь шутить. Кеннеди сказал:
— Так, значит, у тебя не было оружия!
— Зато сейчас есть.
— Он не заряжен.
— Брось рассказывать мне сказки,— ответил я устало.— Ты что, держишь его под подушкой только для того, чтобы вся постель была в смазке? Если бы он был не заряжен, ты бросился бы на меня как тигр, невзирая на последствия.
При свете комната оказалась маленьким уютным помещением.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61