В виде склепа, разумеется. Здесь было холодно, сыро и темно, к тому же мрак еще больше подчеркивали три слабенькие лампочки наверху, посередине и внизу колонны. Здесь было дико, зловеще и страшно, а вибрирующее в черной пропасти эхо вызывало такое же чувство безысходности, как трубный глас черного Ангела Смерти, призывающего на Страшный Суд. Я угрюмо подумал, что именно в таком месте и нужно умирать. Как склеп это сооружение было безупречным, но выбираться Отсюда — настоящий кошмар! Единственной связующей нитью между верхом и дном был ряд металлических скоб, приваренных к колонне,— своеобразная лестница из ста восьмидесяти ступеней. С самого верха до низа не было места для остановки или отдыха. На спине у меня висел тяжелый прибор для проверки электроизоляции, скобы были влажными и скользкими, мне приходилось держаться изо всех сил. Будь расстояние в два раза больше, я бы не справился. В приличном обществе принято, чтобы хозяин шел впереди и показывал дорогу, но Виланд отказался от этой привилегии. Может, он побаивался, что, если окажется подо мной, я воспользуюсь удобным случаем, чтобы трахнуть его по башке и сбросить вниз с высоты в несколько десятков метров на верную смерть. Короче говоря, я спускался первым, а Виланд и двое мужчин с холодными глазами — за мной. Наверху остались Ларри и генерал, хотя ни у кого не было сомнений, что Ларри ни за кем не сможет присмотреть. Значит, генерал пользовался свободой дей-
ствий и, несмотря на это, Виланд не опасался, что тот нарушит его планы.
Мне казалось это непонятным, но теперь я знал ответ. По крайней мере, так мне казалось. Если бы я ошибся, невинные люди, несомненно, поплатились бы жизнью. Я старался отогнать такие мысли.
— О'кей, Чибатти, открывай! — приказал Виланд. Один из мужчин наклонился и поднял крышку люка. Я увидел узкий стальной цилиндр, ведущий к батискафу, и сказал Виланду:
— Тебе известно, что прежде, чем мы отправимся на поиски пиратских сокровищ, входную камеру надо будет залить водой.
— Зачем это? — Он исподлобья подозрительно посмотрел на меня.
— А ты думал оставить ее без воды? — недоверчиво спросил я.— Входную камеру обычно начинают затоплять в момент спуска, и находится она на уровне поверхности моря, а не так, как здесь,— на глубине сорок метров. Конечно, я знаю, она производит сильное впечатление и, возможно, выдержит погружение на глубину в два раза больше. Однако я точно знаю, что она проходит сквозь поплавки-цистерны, наполненные бензином, всего около восьми тысяч галлонов. Давление внутри цистерн точно соответствует давлению воды снаружи, поэтому тонкой стенки цистерны достаточно, чтобы бензин не разлился. Однако если во входной камере окажется только воздух, получится давление не меньше ста килограммов на квадратный дюйм, направленное на внешнюю стенку входной камеры. А этого она не выдержит. Она треснет, бензин вытечет, положительная плавучесть исчезнет раз и навсегда, и ты окажешься на глубине сто шестьдесят метров. И останешься там до конца света.
В темноте легко было ошибиться, но мне показалось, что Виланд побледнел.
— Брайсон ничего об этом не говорил.— Голос Виланда дрожал.
— Брайсон? Это твой инженер? — Не дождавшись ответа, я продолжил.— Я тоже думаю, что он об этом ничего не говорил. Ведь он не был твоим настоящим другом, Виланд? Ты держал его под дулом пистолета, разве не так? Он знал, что, когда он перестанет быть тебе полезен, кто-то выстрелит из этого пистолета. Зачем же ему было об этом говорить?
Я отвернулся и снова забросил на спину прибор.
— Никто не должен спускаться вместе со мной, это меня нервирует.
— Ты думаешь, я позволю тебе спуститься одному? — спросил Виланд.— Чтобы ты снова выкинул одну из твоих штучек?
— Не глупи,— ответил я терпеливо.— Я могу так испортить электрическую схему, что батискаф уже ни на что не будет годиться, а ты и твои дружки даже ни о чем не догадаетесь. В моих собственных интересах запустить механизмы и быстрее закончить всё дело. Чем быстрее, тем лучше для меня.— Я посмотрел на часы.— Без двадцати одиннадцать. Мне нужно три часа, чтобы выяснить причину поломки. В два часа сделаю перерыв. Я постучу в люк, чтобы ты меня выпустил.
— Не нужно.— Виланд не проявлял радости, но понимал, что спорить со мной не стоит. Да у него и не было такой возможности.— В кабине есть микрофон, шнур которого через уплотнение соединен с помещением, где мы сейчас находимся. Когда будешь готов, дай нам знать.
Я кивнул и начал спускаться по скобам, приваренным к стенке цилиндра. Открыв верхний люк входной камеры батискафа, я буквально проскользнул в него, ибо выступающий вниз цилиндр был лишь на несколько сантиметров шире и не давал возможности распахнуть люк настежь. Я нащупал находящиеся под люком ступеньки, тщательно закрыл люк и через тесную камеру пробрался в расположенную ниже кабину. На последнем метре мне пришлось согнуться почти под прямым углом, но удалось втиснуть и себя, и прибор. Я открыл тяжелую дверь кабины, пролез через крошечный вход, захлопнул за собой дверь и закрылся на ключ.
Если память не подводила меня, здесь ничего не изменилось. Кабина значительно просторнее, чем на первых моделях, ведь это был модифицированный вариант, улучшенный, и форма у нее не круглая, а овальная. Потеря в запасе конструкционной прочности с лихвой компенсировалась свободой движений внутри, а поскольку батискаф был предназначен для работы на глубине не более восьмиста метров, уменьшение прочности особой роли не играло. Три иллюминатора, в том числе один в полу. Они сужались внутрь, так что давление воды только сильнее прижимало их к корпусу. Они казались хрупкими, но я знал, что даже самый большой из них диаметром тридцать сантиметров способен выдержать двести пятьдесят тонн. Это намного больше; чем на глубине, на которой батискаф должен ра-
ботать. На одной стенке кабины, если так можно назвать одну шестую внутренней поверхности элипсоида, находился пульт управления с часами, шкалами приборов и регуляторами оборотов двигателей, прямого и обратного хода, прожекторов, дистанционных манипуляторов и рулевого троса, позволяющего удерживать батискаф в устойчивом положении у дна, обеспечивая ему идеальное равновесие. Там также находились выключатели аппаратуры для удаления двуокиси углерода и подачи кислорода.
Одно из этих устройств я никогда прежде не видел. Это был рычаг, который можно было передвигать взад и вперед, ниже находилась табличка «Регулятор буксирного троса». Сначала я не понял, для чего он предназначен, но вскоре разобрался. Виланд, а скорее всего Брайсон по указанию Виланда, установил на носу и на корме батискафа барабаны, питающиеся от электросети, с намотанными на них тросами, при помощи которых батискаф удерживался за какой-нибудь крюк на колонне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61
ствий и, несмотря на это, Виланд не опасался, что тот нарушит его планы.
Мне казалось это непонятным, но теперь я знал ответ. По крайней мере, так мне казалось. Если бы я ошибся, невинные люди, несомненно, поплатились бы жизнью. Я старался отогнать такие мысли.
— О'кей, Чибатти, открывай! — приказал Виланд. Один из мужчин наклонился и поднял крышку люка. Я увидел узкий стальной цилиндр, ведущий к батискафу, и сказал Виланду:
— Тебе известно, что прежде, чем мы отправимся на поиски пиратских сокровищ, входную камеру надо будет залить водой.
— Зачем это? — Он исподлобья подозрительно посмотрел на меня.
— А ты думал оставить ее без воды? — недоверчиво спросил я.— Входную камеру обычно начинают затоплять в момент спуска, и находится она на уровне поверхности моря, а не так, как здесь,— на глубине сорок метров. Конечно, я знаю, она производит сильное впечатление и, возможно, выдержит погружение на глубину в два раза больше. Однако я точно знаю, что она проходит сквозь поплавки-цистерны, наполненные бензином, всего около восьми тысяч галлонов. Давление внутри цистерн точно соответствует давлению воды снаружи, поэтому тонкой стенки цистерны достаточно, чтобы бензин не разлился. Однако если во входной камере окажется только воздух, получится давление не меньше ста килограммов на квадратный дюйм, направленное на внешнюю стенку входной камеры. А этого она не выдержит. Она треснет, бензин вытечет, положительная плавучесть исчезнет раз и навсегда, и ты окажешься на глубине сто шестьдесят метров. И останешься там до конца света.
В темноте легко было ошибиться, но мне показалось, что Виланд побледнел.
— Брайсон ничего об этом не говорил.— Голос Виланда дрожал.
— Брайсон? Это твой инженер? — Не дождавшись ответа, я продолжил.— Я тоже думаю, что он об этом ничего не говорил. Ведь он не был твоим настоящим другом, Виланд? Ты держал его под дулом пистолета, разве не так? Он знал, что, когда он перестанет быть тебе полезен, кто-то выстрелит из этого пистолета. Зачем же ему было об этом говорить?
Я отвернулся и снова забросил на спину прибор.
— Никто не должен спускаться вместе со мной, это меня нервирует.
— Ты думаешь, я позволю тебе спуститься одному? — спросил Виланд.— Чтобы ты снова выкинул одну из твоих штучек?
— Не глупи,— ответил я терпеливо.— Я могу так испортить электрическую схему, что батискаф уже ни на что не будет годиться, а ты и твои дружки даже ни о чем не догадаетесь. В моих собственных интересах запустить механизмы и быстрее закончить всё дело. Чем быстрее, тем лучше для меня.— Я посмотрел на часы.— Без двадцати одиннадцать. Мне нужно три часа, чтобы выяснить причину поломки. В два часа сделаю перерыв. Я постучу в люк, чтобы ты меня выпустил.
— Не нужно.— Виланд не проявлял радости, но понимал, что спорить со мной не стоит. Да у него и не было такой возможности.— В кабине есть микрофон, шнур которого через уплотнение соединен с помещением, где мы сейчас находимся. Когда будешь готов, дай нам знать.
Я кивнул и начал спускаться по скобам, приваренным к стенке цилиндра. Открыв верхний люк входной камеры батискафа, я буквально проскользнул в него, ибо выступающий вниз цилиндр был лишь на несколько сантиметров шире и не давал возможности распахнуть люк настежь. Я нащупал находящиеся под люком ступеньки, тщательно закрыл люк и через тесную камеру пробрался в расположенную ниже кабину. На последнем метре мне пришлось согнуться почти под прямым углом, но удалось втиснуть и себя, и прибор. Я открыл тяжелую дверь кабины, пролез через крошечный вход, захлопнул за собой дверь и закрылся на ключ.
Если память не подводила меня, здесь ничего не изменилось. Кабина значительно просторнее, чем на первых моделях, ведь это был модифицированный вариант, улучшенный, и форма у нее не круглая, а овальная. Потеря в запасе конструкционной прочности с лихвой компенсировалась свободой движений внутри, а поскольку батискаф был предназначен для работы на глубине не более восьмиста метров, уменьшение прочности особой роли не играло. Три иллюминатора, в том числе один в полу. Они сужались внутрь, так что давление воды только сильнее прижимало их к корпусу. Они казались хрупкими, но я знал, что даже самый большой из них диаметром тридцать сантиметров способен выдержать двести пятьдесят тонн. Это намного больше; чем на глубине, на которой батискаф должен ра-
ботать. На одной стенке кабины, если так можно назвать одну шестую внутренней поверхности элипсоида, находился пульт управления с часами, шкалами приборов и регуляторами оборотов двигателей, прямого и обратного хода, прожекторов, дистанционных манипуляторов и рулевого троса, позволяющего удерживать батискаф в устойчивом положении у дна, обеспечивая ему идеальное равновесие. Там также находились выключатели аппаратуры для удаления двуокиси углерода и подачи кислорода.
Одно из этих устройств я никогда прежде не видел. Это был рычаг, который можно было передвигать взад и вперед, ниже находилась табличка «Регулятор буксирного троса». Сначала я не понял, для чего он предназначен, но вскоре разобрался. Виланд, а скорее всего Брайсон по указанию Виланда, установил на носу и на корме батискафа барабаны, питающиеся от электросети, с намотанными на них тросами, при помощи которых батискаф удерживался за какой-нибудь крюк на колонне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61