Когда она еще раз заговорила о грозящей мне опасности -
а это, как я понял, было для нее оправданием наших встреч, - я, пригото-
вив за ночь целую речь, начал - говорить ей, как высоко я ценю ее доброе
внимание, и как до сих пор никто еще не интересовался моей жизнью, и как
я до вчерашнего дня не подумал бы никому рассказывать о себе. Внезапно
она прервала меня пылким восклицанием:
- И все же, если бы вы знали, кто я, вы даже говорить со мной не ста-
ли бы!
Я сказал, что самая мысль об этом - безумие и что, как ни кратковре-
менно наше знакомство, я считаю ее своим дорогим другом; но мои протес-
ты, казалось, только усиливали ее отчаяние.
- Ведь мой отец принужден скрываться!
- Дорогая, - сказал я, в первый раз забыв прибавить к этому обращению
слово "леди", - что мне за дело до этого! Будь он хоть двадцать раз вы-
нужден скрываться, - вас-то это не изменит!
- Да, но причина этого, - вскричала она, - причина! Ведь... - она
запнулась на мгновение, - ведь она позорна.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
О ТОМ, КАКИМ НЕОБЫЧНЫМ ОБРАЗОМ Я ОБНАРУЖИЛ, ЧТО Я НЕ ОДИН В ГРЭДЕНС-
КОМ ЛЕСУ
Вот что сквозь рыдания рассказала девушка о себе в ответ на мои
расспросы.
Ее звали Клара Хеддлстон. Это, конечно, звучная фамилия, но еще лучше
звучало для меня имя Клара Кессилис, которое она носила долгие и, наде-
юсь, более счастливые годы своей жизни. Ее отец Бернард Хеддлстон стоял
во главе крупного банковского дела. Много лет назад, когда дела его
пришли в расстройство, ему осталось лишь прибегнуть к рискованным, а за-
тем и преступным комбинациям, чтобы спастись от краха. Однако все было
тщетно; дела его все более запутывались, и доброе имя было потеряно
вместе с богатством. В то время Норсмор упорно, хотя и безуспешно, уха-
живал за его дочерью, и, зная это, к нему-то и обратился Бернард
Хеддлстон в час крайней нужды. Несчастный навлек на свою голову не
только разорение и позор, не только преследование закона. Вероятно, он с
легким сердцем пошел бы в тюрьму. Чего он боялся, что не давало ему
спать по ночам и что обращало в кошмар самое забытье, был тайный, неотв-
ратимый и постоянный страх покушения на его жизнь. Поэтому он хотел по-
хоронить себя на одном из островов южных морей и рассчитывал добраться
туда на яхте Норсмора. Тот тайно принял его с дочерью на борт своего ко-
рабля на пустынном берегу Уэльса и доставил их в Грэден, где они должны
были пробыть до тех пор, пока судно не снарядится в долгое плавание.
Клара не сомневалась, что за это Норсмору была обещана ее рука. Это
подтверждалось и тем, что всегда выдержанный и вежливый Норсмор нес-
колько раз позволил себе необычную смелость в словах и поступках.
Надо ли говорить, с каким напряженным вниманием слушал я этот рассказ
и своими расспросами старался выяснить то, что в нем оставалось тайной!
Все было напрасно. Она сама не представляла себе, откуда и какая именно
грозит опасность. Страх ее отца был непритворен и доводил его до полного
изнеможения: он не раз подумывал о том, чтобы без всяких условий от-
даться на милость властей. Но этот план он позднее оставил, так как при-
шел к убеждению, что даже крепкие стены наших английских тюрем не укроют
его от преследования. В последние годы у него были тесные деловые связи
с Италией и с итальянскими эмигрантами в Лондоне, и онито, по предполо-
жению Клары, были каким-то образом связаны с нависшей над ним угрозой.
Встреча с моряком-итальянцем на борту "Рыжего графа" повергла ее отца в
ужас и вызвала горькие упреки по адресу Норсмора. Тот возражал, что Беп-
по (так звали матроса) - прекрасный парень, на которого можно поло-
житься, но мистер Хеддлстон с тех пор, не переставая, твердил, что он
погиб, что это только вопрос времени и что именно Беппо будет причиной
его гибели.
Мне все эти страхи представлялись просто галлюцинацией, вызванной в
его расстроенном сознании пережитыми несчастьями. Должно быть, его опе-
рации с Италией принесли ему тяжелые убытки, а потому самый вид итальян-
ца был ему несносен и преследовал его в болезненных кошмарах.
- Вашему отцу нужен хороший доктор, - сказал я, - и успокаивающее ле-
карство.
- Да, но мистер Норсмор? - возразила Клара. - Ведь его не затронуло
папино разорение, а он разделяет эти страхи.
Я не мог удержаться, чтобы не высмеять то, что мне представлялось ее
наивностью.
- Дорогая моя, - сказал я, - не сами ли вы мне сказали, какой он ожи-
дает награды! В любви все средства хороши, не забудьте этого, и если
Норсмор разжигает страхи вашего отца, то вовсе не потому, что он боится
какого-то страшного итальянца, а просто потому, что влюблен в очарова-
тельную англичанку.
Она напомнила, как он напал на меня в вечер их высадки, - этого и я
не смог объяснить. Короче говоря, мы решили, что я сейчас же отправлюсь
в рыбачий поселок Грэден Уэстер и просмотрю все газеты, какие там найду,
чтобы доискаться, нет ли реальных оснований для всех этих страхов. На
следующее утро в тот же час и в том же месте я должен был рассказать
Кларе о результатах. На этот раз она уже не говорила о моем отъезде; бо-
лее того, она не скрывала своих чувств: мысль, что я близко, очевидно,
поддерживала и утешала ее. А я не мог бы оставить ее, даже если бы она
на коленях молила меня об этом.
В Грэден Уэстер я пришел в десятом часу; в те годы я был отличным хо-
доком, а до поселка было, как я уже говорил, не более семи миль пути по
упругому дерну. На всем побережье нет поселка угрюмей, а этим много ска-
зано. Церковь прячется в котловине; жалкая пристань скрыта среди скал,
на которых нашли гибель многие рыбачьи баркасы, возвращавшиеся с моря.
Два или три десятка каменных строений лепятся вдоль бухты двумя улицами,
из которых одна ведет к пристани, а другая пересекает первую под прямым
углом. На перекрестке - закопченная и неприветливая харчевня, замьняющая
здесь гранд-отель.
Одетый на этот раз более соответственно своему положению, я тотчас же
нанес визит пастору в его маленьком домике возле кладбища. Он узнал ме-
ня, хотя прошло более девяти лет с тех пор, как мы последний раз виде-
лись. Я сказал ему, что долго странствовал пешком и не знаю, что творит-
ся на свете, и он охотно снабдил меня кипой газет за весь месяц. Я вер-
нулся с этой добычей в харчевню и, заказав завтрак, принялся разыскивать
статьи, касающиеся "Краха фирмы Хеддлстона".
По-видимому, это было весьма скандальное дело. Тысячи клиентов были
разорены, а один пустил себе пулю в лоб, как только платежи были приос-
тановлены. Но странная вещь: читая все эти подробности, я ловил себя на
том, что сочувствую скорее мистеру Хеддлстону, чем его жертвам, - так
всецело поглощала уже меня любовь к Кларе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
а это, как я понял, было для нее оправданием наших встреч, - я, пригото-
вив за ночь целую речь, начал - говорить ей, как высоко я ценю ее доброе
внимание, и как до сих пор никто еще не интересовался моей жизнью, и как
я до вчерашнего дня не подумал бы никому рассказывать о себе. Внезапно
она прервала меня пылким восклицанием:
- И все же, если бы вы знали, кто я, вы даже говорить со мной не ста-
ли бы!
Я сказал, что самая мысль об этом - безумие и что, как ни кратковре-
менно наше знакомство, я считаю ее своим дорогим другом; но мои протес-
ты, казалось, только усиливали ее отчаяние.
- Ведь мой отец принужден скрываться!
- Дорогая, - сказал я, в первый раз забыв прибавить к этому обращению
слово "леди", - что мне за дело до этого! Будь он хоть двадцать раз вы-
нужден скрываться, - вас-то это не изменит!
- Да, но причина этого, - вскричала она, - причина! Ведь... - она
запнулась на мгновение, - ведь она позорна.
ГЛАВА ЧЕТВЕРТАЯ
О ТОМ, КАКИМ НЕОБЫЧНЫМ ОБРАЗОМ Я ОБНАРУЖИЛ, ЧТО Я НЕ ОДИН В ГРЭДЕНС-
КОМ ЛЕСУ
Вот что сквозь рыдания рассказала девушка о себе в ответ на мои
расспросы.
Ее звали Клара Хеддлстон. Это, конечно, звучная фамилия, но еще лучше
звучало для меня имя Клара Кессилис, которое она носила долгие и, наде-
юсь, более счастливые годы своей жизни. Ее отец Бернард Хеддлстон стоял
во главе крупного банковского дела. Много лет назад, когда дела его
пришли в расстройство, ему осталось лишь прибегнуть к рискованным, а за-
тем и преступным комбинациям, чтобы спастись от краха. Однако все было
тщетно; дела его все более запутывались, и доброе имя было потеряно
вместе с богатством. В то время Норсмор упорно, хотя и безуспешно, уха-
живал за его дочерью, и, зная это, к нему-то и обратился Бернард
Хеддлстон в час крайней нужды. Несчастный навлек на свою голову не
только разорение и позор, не только преследование закона. Вероятно, он с
легким сердцем пошел бы в тюрьму. Чего он боялся, что не давало ему
спать по ночам и что обращало в кошмар самое забытье, был тайный, неотв-
ратимый и постоянный страх покушения на его жизнь. Поэтому он хотел по-
хоронить себя на одном из островов южных морей и рассчитывал добраться
туда на яхте Норсмора. Тот тайно принял его с дочерью на борт своего ко-
рабля на пустынном берегу Уэльса и доставил их в Грэден, где они должны
были пробыть до тех пор, пока судно не снарядится в долгое плавание.
Клара не сомневалась, что за это Норсмору была обещана ее рука. Это
подтверждалось и тем, что всегда выдержанный и вежливый Норсмор нес-
колько раз позволил себе необычную смелость в словах и поступках.
Надо ли говорить, с каким напряженным вниманием слушал я этот рассказ
и своими расспросами старался выяснить то, что в нем оставалось тайной!
Все было напрасно. Она сама не представляла себе, откуда и какая именно
грозит опасность. Страх ее отца был непритворен и доводил его до полного
изнеможения: он не раз подумывал о том, чтобы без всяких условий от-
даться на милость властей. Но этот план он позднее оставил, так как при-
шел к убеждению, что даже крепкие стены наших английских тюрем не укроют
его от преследования. В последние годы у него были тесные деловые связи
с Италией и с итальянскими эмигрантами в Лондоне, и онито, по предполо-
жению Клары, были каким-то образом связаны с нависшей над ним угрозой.
Встреча с моряком-итальянцем на борту "Рыжего графа" повергла ее отца в
ужас и вызвала горькие упреки по адресу Норсмора. Тот возражал, что Беп-
по (так звали матроса) - прекрасный парень, на которого можно поло-
житься, но мистер Хеддлстон с тех пор, не переставая, твердил, что он
погиб, что это только вопрос времени и что именно Беппо будет причиной
его гибели.
Мне все эти страхи представлялись просто галлюцинацией, вызванной в
его расстроенном сознании пережитыми несчастьями. Должно быть, его опе-
рации с Италией принесли ему тяжелые убытки, а потому самый вид итальян-
ца был ему несносен и преследовал его в болезненных кошмарах.
- Вашему отцу нужен хороший доктор, - сказал я, - и успокаивающее ле-
карство.
- Да, но мистер Норсмор? - возразила Клара. - Ведь его не затронуло
папино разорение, а он разделяет эти страхи.
Я не мог удержаться, чтобы не высмеять то, что мне представлялось ее
наивностью.
- Дорогая моя, - сказал я, - не сами ли вы мне сказали, какой он ожи-
дает награды! В любви все средства хороши, не забудьте этого, и если
Норсмор разжигает страхи вашего отца, то вовсе не потому, что он боится
какого-то страшного итальянца, а просто потому, что влюблен в очарова-
тельную англичанку.
Она напомнила, как он напал на меня в вечер их высадки, - этого и я
не смог объяснить. Короче говоря, мы решили, что я сейчас же отправлюсь
в рыбачий поселок Грэден Уэстер и просмотрю все газеты, какие там найду,
чтобы доискаться, нет ли реальных оснований для всех этих страхов. На
следующее утро в тот же час и в том же месте я должен был рассказать
Кларе о результатах. На этот раз она уже не говорила о моем отъезде; бо-
лее того, она не скрывала своих чувств: мысль, что я близко, очевидно,
поддерживала и утешала ее. А я не мог бы оставить ее, даже если бы она
на коленях молила меня об этом.
В Грэден Уэстер я пришел в десятом часу; в те годы я был отличным хо-
доком, а до поселка было, как я уже говорил, не более семи миль пути по
упругому дерну. На всем побережье нет поселка угрюмей, а этим много ска-
зано. Церковь прячется в котловине; жалкая пристань скрыта среди скал,
на которых нашли гибель многие рыбачьи баркасы, возвращавшиеся с моря.
Два или три десятка каменных строений лепятся вдоль бухты двумя улицами,
из которых одна ведет к пристани, а другая пересекает первую под прямым
углом. На перекрестке - закопченная и неприветливая харчевня, замьняющая
здесь гранд-отель.
Одетый на этот раз более соответственно своему положению, я тотчас же
нанес визит пастору в его маленьком домике возле кладбища. Он узнал ме-
ня, хотя прошло более девяти лет с тех пор, как мы последний раз виде-
лись. Я сказал ему, что долго странствовал пешком и не знаю, что творит-
ся на свете, и он охотно снабдил меня кипой газет за весь месяц. Я вер-
нулся с этой добычей в харчевню и, заказав завтрак, принялся разыскивать
статьи, касающиеся "Краха фирмы Хеддлстона".
По-видимому, это было весьма скандальное дело. Тысячи клиентов были
разорены, а один пустил себе пулю в лоб, как только платежи были приос-
тановлены. Но странная вещь: читая все эти подробности, я ловил себя на
том, что сочувствую скорее мистеру Хеддлстону, чем его жертвам, - так
всецело поглощала уже меня любовь к Кларе.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94