Он беспокойно ворочался на постели в тяжкой тьме своей плотно занавешен-
ной спальни, а в его сознании, точно свиток с огненными картинами, раз-
вертывалась история, услышанная от мистера Энфилда. Он видел перед собой
огромное поле фонарей ночного города, затем появлялась фигура торопливо
шагающего мужчины, затем - бегущая от врача девочка, они сталкивались.
Джаггернаут в человеческом облике наступал на ребенка и спокойно шел
дальше, не обращая внимания на стоны бедняжки. Потом перед его умствен-
ным взором возникала спальня в богатом доме, где в постели лежал его
друг доктор Джекил, грезил во сне и улыбался, но тут дверь спальни отво-
рялась, занавески кровати откидывались, спящий просыпался, услышав ок-
лик, и у его изголовья вырастала фигура, облеченная таинственной
властью, - даже в этот глухой час он вынужден был вставать и исполнять
ее веления. Эта фигура в двух своих ипостасях преследовала нотариуса всю
ночь напролет; если он ненадолго забывался сном, то лишь для того, чтобы
вновь ее увидеть: она еще более беззвучно кралась по затихшим домам или
еще быстрее, еще стремительнее - с головокружительной быстротой -
мелькала в еще более запутанных лабиринтах освещенных фонарями улиц, на
каждом углу топтала девочку и ускользала прочь, не слушая ее стонов. И
по-прежнему у этой фигуры не было лица, по которому он мог бы ее опоз-
нать, - даже в его снах у нее либо вовсе не было лица, либо оно расплы-
валось и таяло перед его глазами прежде, чем он успевал рассмотреть хоть
одну черту; в конце концов в душе нотариуса родилось и окрепло необыкно-
венно сильное, почти непреодолимое желание увидеть лицо настоящего мис-
тера Хайда. Мистер Аттерсон не сомневался, что стоит ему только взгля-
нуть на это лицо - и тайна рассеется, утратит свою загадочность, как
обычно утрачивают загадочность таинственные предметы, если их хорошенько
рассмотреть. Быть может, он найдет объяснение странной привязанности
своего друга к этому Хайду или зависимости от него (называйте это как
хотите), а быть может, поймет и причину столь необычного условия, огово-
ренного в завещании. Да и в любом случае на это лицо стоит посмотреть -
на лицо человека, не знающего милосердия, на лицо, которое с первого
мгновения возбудило в сердце флегматичного Энфилда глубокую и непреходя-
щую ненависть.
С этих пор мистер Аттерсон начал вести наблюдение за дверью в торго-
вой улочке. Утром, до начала занятий в конторе, днем, когда дел было
много, а времени - мало, вечером под туманным ликом городской луны, при
свете солнца и при свете фонарей, в часы безмолвия и в часы шумной суеты
нотариус являлся на выбранный им пост.
"Как бы он ни прятался, я его увижу", - упрямо твердил он себе.
И наконец его терпение было вознаграждено. Был ясный, сухой вечер,
холодный воздух чуть покусывал щеки, улицы были чисты, как бальные залы,
фонари, застывшие в неподвижном воздухе, рисовали четкие узоры света и
теней. К десяти часам, когда закрылись магазины, улочка совсем опустела,
и в ней воцарилась тишина, хотя вокруг все еще раздавалось глухое рыча-
ние Лондона. Даже негромкие звуки разносились очень далеко, на обоих
тротуарах были ясно слышны отголоски вечерней жизни, которая текла своим
чередом в стенах домов, а шарканье подошв возвещало появление прохожего
задолго до того, как его можно было разглядеть. Мистер Аттерсон провел
на своем посту несколько минут, как вдруг раздались приближающиеся шаги,
необычные и легкие. Он столько раз обходил довором эту улочку, что уже
давно свыкся со странным впечатлением, которое производят шаги какого-то
одного человека, когда они еще в отдалении внезапно возникают из общего
могучего шума большого города. Однако никогда еще ничьи шаги не привле-
кали его внимания так резко и властно, и он скрылся под аркой ворот с
суеверной уверенностью в успехе.
Шаги быстро приближались и сразу стали громче, когда прохожий свернул
в улочку. Нотариус выглянул из ворот и увидел человека, с которым ему
предстояло иметь дело. Он был невысок, одет очень просто, но даже на та-
ком расстоянии нотариус почувствовал в нем что-то отталкивающее. Неиз-
вестный направился прямо к двери, перешел мостовую наискосок, чтобы сбе-
речь время, и на ходу вытащил из кармана ключ, как человек; возвращаю-
щийся домой. Когда он поравнялся с воротами, мистер Аттерсон сделал шаг
вперед и, коснувшись его плеча, сказал:
- Мистер Хайд, если не ошибаюсь? Мистер Хайд попятился и с шипением
втянул в себя воздух. Однако - его испуг был мимолетен, и хотя он не
смотрел нотариусу в лицо, но ответил довольно спокойно:
- Да, меня зовут так. Что вам нужно?
- Я вижу, вы собираетесь войти сюда, - сказал нотариус. - Я старый
друг доктора Джекила, мистер Аттерсон с Гонт-стрит. Вы, вероятно, слыша-
ли мое имя, и, раз уж мы так удачно встретились, я подумал, что вы раз-
решите мне войти с вами.
- Вам незачем заходить, доктора Джекила нет дома, - ответил мистер
Хайд, продувая ключ, а потом, все еще не поднимая головы, внезапно спро-
сил: - А как вы меня узнали?
- Прежде чем я отвечу, не окажете ли вы мне одну любезность? - сказал
мистер Аттерсон.
- Извольте. А какую?
- Покажите мне свое лицо, - попросил нотариус.
Мистер Хайд, казалось, колебался, но потом, словно внезапно на что-то
решившись, с вызывающим видом поднял голову. Несколько секунд они смот-
рели друг на друга.
- Теперь я вас всегда узнаю, - заметил мистер Аттерсон. - Это может
оказаться полезным.
- Да, - ответил мистер Хайд, - пожалуй, хорошо, что мы встретились, и
a propos [10] мне следует дать вам мой адрес, - и он назвал улицу в Сохо
и номер дома.
"Боже великий! - ужаснулся мистер Аттерсон. - Неужели и он подумал о
завещании?" - однако он сдержался и только невнятно поблагодарил за ад-
рес.
- Ну, а теперь скажите, как вы меня узнали? - потребовал мистер Хайд.
- По описанию.
- А кто вам меня описал?
- У нас есть общие друзья.
- Общие друзья? - сипло переспросил мистер Хайд. - Кто же это?
- Например, Джекил, - ответил нотариус.
- Он вам ничего не говорил! - воскликнул мистер Хайд, гневно покрас-
нев. - Я не ждал, что вы мне солжете.
- Пожалуйста, выбирайте выражения, - сказал мистер Аттерсон.
Мистер Хайд издал свирепый смешок и через мгновение, с немыслимой
быстротой отперев дверь, уже исчез за ней.
Нотариус несколько минут продолжал стоять там, где его оставил мистер
Хайд, и на лице его были написаны тревога и недоумение. Затем он повер-
нулся и медленно побрел по улице, то и дело останавливаясь и потирая ру-
кой лоб, точно человек, не знающий, как поступить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94