- Вы и сами не можете помочь ей и мне не да-
ете. Не мешайте, а то я убью вас!
- Вот это лучше! - закричал он. - Ну и пусть ее умирает. Подумаешь,
важность! Прочь от этой девушки - и готовьтесь к бою!
- Заметьте, - сказал я, приподнимаясь, - я ни разу не поцеловал ее.
- Только попробуйте! - крикнул он.
Не знаю, что на меня нашло. Ни одного своего поступка в жизни я так
не стыжусь, хотя, как утверждала моя жена, я знал, что мои поцелуи же-
ланны ей, живой или мертвой. Я снова упал на колени, откинул ей волосы
со лба и с почтительной нежностью коснулся этого холодного лба губами.
То был почти отеческий поцелуй - достойное прощание мужчины на пороге
смерти с женщиной, уже преступившей этот порог.
- А теперь, - сказал я, - я к вашим услугам, мистер Норсмор.
Но, к моему изумлению, он стоял, повернувшись ко мне спиной.
- Вы слышите? - спросил я.
- Да, - сказал он, - слышу. Если хотите драться, я готов. Если нет,
попытайтесь спасти Клару. Мне все равно.
Я не заставил себя просить; склонившись над Кларой, я продолжал свои
усилия оживить ее. Она по-прежнему лежала бледная и безжизненная. Я уже
начинал пугаться, что жизнь в самом деле покинула ее. Ужас и отчаяние
охватили мое сердце. Я звал ее по имени, вкладывая в это слово всю свою
душу, я гладил и растирал ее руки, то опускал ее голову, то приподнимал,
кладя к себе на колени. Но все было напрасно, и веки тяжело закрывали ее
глаза.
- Норсмор, - сказал я, - вот моя шляпа. Ради бога, скорее воды из
ручья!
Почти в ту же минуту он уже стоял около меня с водой.
- Я зачерпнул своей шляпой, - сказал он. - Вы не ревнуете?
- Норсмор... - начал было я, поливая водой ее голову и грудь, но он
свирепо прервал меня.
- Да молчите вы! Вам теперь лучше всего молчать! У меня и в самом де-
ле не было большой охоты говорить. Мои мысли были всецело поглощены за-
ботой о моей любимой и ее жизни. Итак, я молча продолжал свои старания
оживить ее, и когда шляпа опустела, возвратил ее Норсмору с одним только
словом: "Еще!" Уж не помню, сколько раз он ходил за водой, как вдруг
Клара открыла глаза.
- Ну, - сказал он, - теперь, когда ей стало лучше, вы можете обойтись
и без меня, не так ли? Желаю вам доброй ночи, мистер Кессилис!
И с этими словами он скрылся в чаще. Я развел костер, потому что те-
перь уже не боялся итальянцев, которые не тронули мои оставленные в ла-
гере скромные пожитки; и, как ни потрясена была Клара переживаниями вче-
рашнего вечера, мне удалось - убеждением, ободрением, теплым словом и
теми простыми средствами, которые оказались у меня под рукой, - привести
ее в себя и несколько подкрепить физически.
Уже совсем рассвело, когда из чащи раздался резкий свист. Я вскочил
на ноги, но сейчас же послышался голос Норсмора, который произнес очень
спокойно:
- Идите сюда, Кессилис, но только один. Я хочу вам кое-что показать.
Я взглядом посоветовался с Кларой и, получив ее молчаливое согласие,
оставил ее и выбрался из ложбины. На некотором расстоянии я увидел Норс-
мора, прислонившегося к стволу. Как только он заметил меня, он зашагал к
берегу. Я почти нагнал его, еще не доходя до опушки.
- Смотрите, - сказал он, остановившись.
Еще два шага, и я выбрался из чащи. На всем знакомом мне пейзаже ле-
жал холодный, ясный свет утра. На месте павильона было черное пожарище,
крыша провалилась внутрь, один из фронтонов обвалился, и от здания по
всем направлениям тянулись подпалины обгорелого дерна и кустарников. В
неподвижном утреннем воздухе все еще высоко вздымался прямой тяжелый
столб дыма. В оголенных стенах дома ярко тлела куча головешек, как угли
на тагане. Возле самого острова дрейфовала парусная яхта, и искусные ру-
ки гребцов быстро гнали к берегу большую шлюпку.
- "Рыжий граф"! - закричал я. - "Рыжий граф"! Ну что бы ему быть
здесь вчера!
- Осмотрите карманы, Фрэнк. Где ваш револьвер? - спросил Норсмор.
Я повиновался и, должно быть, смертельно побледнел. Револьвер мой ис-
чез.
- Вот видите, вы опять в моей власти, - продолжал он. - Я обезоружил
вас еще вечером, когда вы нянчились с Кларой. Но сегодня нате ваш писто-
лет. И без благодарностей! - крикнул он. - Не терплю их! Теперь только
этим вы и можете взбесить меня.
Он пошел по отмели навстречу шлюпке, и я шел шагах в двух за ним.
Проходя мимо павильона, я остановился посмотреть на то место, где упал
мистер Хеддлстон, но там не было никаких следов не только его тела, но
даже крови.
- Грэденская топь, - сказал Норсмор.
Он продолжал идти до самого берега бухты.
- Дальше не надо, - сказал он. - Если хотите, отведите ее в Грэ-
ден-хаус.
- Благодарю вас, - ответил я. - Я постараюсь устроить ее у пастора в
Грэден Уэстере.
Нос шлюпки зашуршал по гальке, и на берег с веревкой в руках выскочил
один из матросов.
- Подождите минуту, ребята! - закричал Норсмор и добавил тише, только
для меня: - Лучше бы вам не рассказывать ей ничего об этом.
- Напротив! - воскликнул я. - Она узнает все, что я сумею ей расска-
зать.
- Вы меня не понимаете, - возразил он с большим достоинством. - Этим
вы ее не удивите. Другого она от меня и не ждала. Прощайте! - добавил
он, кивнув головой.
Я протянул ему руку.
- Простите, - сказал он. - Я знаю, что это мелко но для меня это
слишком. Не хочу этих сентиментальных бредней - седовласый странник у
вашего домашнего очага и все такое прочее... Наоборот, надеюсь, что ни-
когда не увижу вас обоих.
- Да благословит вас бог, Норсмор! - сказал я от всего сердца.
- Да, конечно, - протянул он.
Мы спустились к воде; матрос помог ему войти в шлюпку, оттолкнулся от
берега и прыгнул в нее сам. Норсмор сел к рулю. Шлюпка закачалась на
волнах, и весла в уключинах заскрипели в утреннем воздухе резко и разме-
ренно. Когда из-за моря поднялось солнце, они уже были на полпути к "Ры-
жему графу", а я все еще смотрел им вслед.
Еще немного, и рассказ мой будет окончен. Остается сказать, что через
несколько лет Норсмор был убит, сражаясь под знаменами Гарибальди за ос-
вобождение Тироля.
ОКАЯННАЯ ДЖЕНЕТ
Его преподобие Мердок Соулис очень долго прослужил пастором на боло-
тах в приходе Болвири, что в долине реки Дьюлы. Суровый старик с холод-
ным и жестким лицом, внушавший страх всем своим прихожанам, последние
годы он жил совсем один, без родных и без прислуги, в уединенном пас-
торском домике, стоявшем на отшибе, близ горы Хэнгин-Шоу. Вопреки желез-
ному спокойствию в чертах лица взгляд у него был дикий, испуганный и не-
уверенный, а в то время, когда он беседовал наедине с кем-либо из прихо-
жан о будущем нераскаянных грешников, казалось, будто этот взгляд прони-
кает сквозь грозы времен в страшные тайны вечности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94
ете. Не мешайте, а то я убью вас!
- Вот это лучше! - закричал он. - Ну и пусть ее умирает. Подумаешь,
важность! Прочь от этой девушки - и готовьтесь к бою!
- Заметьте, - сказал я, приподнимаясь, - я ни разу не поцеловал ее.
- Только попробуйте! - крикнул он.
Не знаю, что на меня нашло. Ни одного своего поступка в жизни я так
не стыжусь, хотя, как утверждала моя жена, я знал, что мои поцелуи же-
ланны ей, живой или мертвой. Я снова упал на колени, откинул ей волосы
со лба и с почтительной нежностью коснулся этого холодного лба губами.
То был почти отеческий поцелуй - достойное прощание мужчины на пороге
смерти с женщиной, уже преступившей этот порог.
- А теперь, - сказал я, - я к вашим услугам, мистер Норсмор.
Но, к моему изумлению, он стоял, повернувшись ко мне спиной.
- Вы слышите? - спросил я.
- Да, - сказал он, - слышу. Если хотите драться, я готов. Если нет,
попытайтесь спасти Клару. Мне все равно.
Я не заставил себя просить; склонившись над Кларой, я продолжал свои
усилия оживить ее. Она по-прежнему лежала бледная и безжизненная. Я уже
начинал пугаться, что жизнь в самом деле покинула ее. Ужас и отчаяние
охватили мое сердце. Я звал ее по имени, вкладывая в это слово всю свою
душу, я гладил и растирал ее руки, то опускал ее голову, то приподнимал,
кладя к себе на колени. Но все было напрасно, и веки тяжело закрывали ее
глаза.
- Норсмор, - сказал я, - вот моя шляпа. Ради бога, скорее воды из
ручья!
Почти в ту же минуту он уже стоял около меня с водой.
- Я зачерпнул своей шляпой, - сказал он. - Вы не ревнуете?
- Норсмор... - начал было я, поливая водой ее голову и грудь, но он
свирепо прервал меня.
- Да молчите вы! Вам теперь лучше всего молчать! У меня и в самом де-
ле не было большой охоты говорить. Мои мысли были всецело поглощены за-
ботой о моей любимой и ее жизни. Итак, я молча продолжал свои старания
оживить ее, и когда шляпа опустела, возвратил ее Норсмору с одним только
словом: "Еще!" Уж не помню, сколько раз он ходил за водой, как вдруг
Клара открыла глаза.
- Ну, - сказал он, - теперь, когда ей стало лучше, вы можете обойтись
и без меня, не так ли? Желаю вам доброй ночи, мистер Кессилис!
И с этими словами он скрылся в чаще. Я развел костер, потому что те-
перь уже не боялся итальянцев, которые не тронули мои оставленные в ла-
гере скромные пожитки; и, как ни потрясена была Клара переживаниями вче-
рашнего вечера, мне удалось - убеждением, ободрением, теплым словом и
теми простыми средствами, которые оказались у меня под рукой, - привести
ее в себя и несколько подкрепить физически.
Уже совсем рассвело, когда из чащи раздался резкий свист. Я вскочил
на ноги, но сейчас же послышался голос Норсмора, который произнес очень
спокойно:
- Идите сюда, Кессилис, но только один. Я хочу вам кое-что показать.
Я взглядом посоветовался с Кларой и, получив ее молчаливое согласие,
оставил ее и выбрался из ложбины. На некотором расстоянии я увидел Норс-
мора, прислонившегося к стволу. Как только он заметил меня, он зашагал к
берегу. Я почти нагнал его, еще не доходя до опушки.
- Смотрите, - сказал он, остановившись.
Еще два шага, и я выбрался из чащи. На всем знакомом мне пейзаже ле-
жал холодный, ясный свет утра. На месте павильона было черное пожарище,
крыша провалилась внутрь, один из фронтонов обвалился, и от здания по
всем направлениям тянулись подпалины обгорелого дерна и кустарников. В
неподвижном утреннем воздухе все еще высоко вздымался прямой тяжелый
столб дыма. В оголенных стенах дома ярко тлела куча головешек, как угли
на тагане. Возле самого острова дрейфовала парусная яхта, и искусные ру-
ки гребцов быстро гнали к берегу большую шлюпку.
- "Рыжий граф"! - закричал я. - "Рыжий граф"! Ну что бы ему быть
здесь вчера!
- Осмотрите карманы, Фрэнк. Где ваш револьвер? - спросил Норсмор.
Я повиновался и, должно быть, смертельно побледнел. Револьвер мой ис-
чез.
- Вот видите, вы опять в моей власти, - продолжал он. - Я обезоружил
вас еще вечером, когда вы нянчились с Кларой. Но сегодня нате ваш писто-
лет. И без благодарностей! - крикнул он. - Не терплю их! Теперь только
этим вы и можете взбесить меня.
Он пошел по отмели навстречу шлюпке, и я шел шагах в двух за ним.
Проходя мимо павильона, я остановился посмотреть на то место, где упал
мистер Хеддлстон, но там не было никаких следов не только его тела, но
даже крови.
- Грэденская топь, - сказал Норсмор.
Он продолжал идти до самого берега бухты.
- Дальше не надо, - сказал он. - Если хотите, отведите ее в Грэ-
ден-хаус.
- Благодарю вас, - ответил я. - Я постараюсь устроить ее у пастора в
Грэден Уэстере.
Нос шлюпки зашуршал по гальке, и на берег с веревкой в руках выскочил
один из матросов.
- Подождите минуту, ребята! - закричал Норсмор и добавил тише, только
для меня: - Лучше бы вам не рассказывать ей ничего об этом.
- Напротив! - воскликнул я. - Она узнает все, что я сумею ей расска-
зать.
- Вы меня не понимаете, - возразил он с большим достоинством. - Этим
вы ее не удивите. Другого она от меня и не ждала. Прощайте! - добавил
он, кивнув головой.
Я протянул ему руку.
- Простите, - сказал он. - Я знаю, что это мелко но для меня это
слишком. Не хочу этих сентиментальных бредней - седовласый странник у
вашего домашнего очага и все такое прочее... Наоборот, надеюсь, что ни-
когда не увижу вас обоих.
- Да благословит вас бог, Норсмор! - сказал я от всего сердца.
- Да, конечно, - протянул он.
Мы спустились к воде; матрос помог ему войти в шлюпку, оттолкнулся от
берега и прыгнул в нее сам. Норсмор сел к рулю. Шлюпка закачалась на
волнах, и весла в уключинах заскрипели в утреннем воздухе резко и разме-
ренно. Когда из-за моря поднялось солнце, они уже были на полпути к "Ры-
жему графу", а я все еще смотрел им вслед.
Еще немного, и рассказ мой будет окончен. Остается сказать, что через
несколько лет Норсмор был убит, сражаясь под знаменами Гарибальди за ос-
вобождение Тироля.
ОКАЯННАЯ ДЖЕНЕТ
Его преподобие Мердок Соулис очень долго прослужил пастором на боло-
тах в приходе Болвири, что в долине реки Дьюлы. Суровый старик с холод-
ным и жестким лицом, внушавший страх всем своим прихожанам, последние
годы он жил совсем один, без родных и без прислуги, в уединенном пас-
торском домике, стоявшем на отшибе, близ горы Хэнгин-Шоу. Вопреки желез-
ному спокойствию в чертах лица взгляд у него был дикий, испуганный и не-
уверенный, а в то время, когда он беседовал наедине с кем-либо из прихо-
жан о будущем нераскаянных грешников, казалось, будто этот взгляд прони-
кает сквозь грозы времен в страшные тайны вечности.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94