И через несколько минут все озерные воины
оказались с ушибленными боками и кистями, мечи были выбиты из рук и никто
не смог нанести бывшему отшельнику ни одного удара. Тот расстроился, что
все так быстро закончилось и спросил есть ли еще желающие позабавиться. И
вот Гловер, которому так и не удалось восстановить свою репутацию на
турнире, поскольку общий бой не состоялся, взял один из деревянных
мечей. И через минуту потехи оба меча превратились в щепки. Тогда сэр
Таулас поинтересовался у Гловера:
- Может быть, на настоящих мечах сразимся? До первой крови?
- Буду счастлив, бычья требуха, помериться силами со столь известным
рыцарем, - любезно ответил сэр Гловер, помнивший отшельника озера Трех
Дев с юности.
Весело зазвенели под ободряющие выкрики зрителей мечи двух бесстрашных
рыцарей.
И сэр Гловер взял реванш за поражение на турнире, отстоял репутацию -
кровь потекла из предплечья сэра Тауласа. Тот крякнул с досады, но
договор есть договор, ему пришлось пройти обратно за стол и с горя выпить
огромный кубок крепкого эля за сэра Гловера.
Гловер посмотрел на сэра Ансеиса, который в этот момент что-то рассказывал
беззаботно хохочущей Аннауре. Тот почувствовал взгляд Гловера и все
понял. Француз встал и сказал:
- Я хотел бы на тех же условиях помериться с вами силами на мечах,
благородный сэр Гловер, если вы не будете возражать. Только предупреждаю,
что мечом я владею несколько хуже, чем копьем. Я сюда и приехал, чтобы
взять урок у прославленного сэра Бана.
- Я с благодарностью принимаю ваше предложение, - ответил Гловер с
горящими глазами. - Я, в свое время, тоже брал уроки у сэра Бана, и,
бычья требуха, доволен ими.
К радости всех бриттских рыцарей, француз не обманул - с мечом он обращался
хуже, чем копьем. Через минуту камзол его был порван и на светлой материи
заалело пятнышко крови.
Дамы ахнули, н барон успокаивающе поднял руку:
- Пустяки. Благодарю вас, граф Гловер, за доставленное удовольствие.
Барон вернулся к Аннауре - для общей победы иногда полезно проигрывать.
Гловер с видом победителя оглядел зал. Он был доволен. Это - дружеский
бой, но трепещи враг! Пощада неведома к вероломным погубителем короля Эдвина!
Веселье вступало в свои права, прекрасное вино и крепкий эль делали свое
дело - мрачные мысли бриттов оттеснялись куда-то на окраину.
Воины царя Тютина, по его знаку, прикрепили на невысоком шесте яблоко. Царь
Тютин был в благодушном и приподнятом настроении, повелителя Ста Озер
ничуть не смутило и не задело поражение его воинов от сэра Тауласа - Тютин
прекрасно знал отшельника озера Трех Дев и его историю.
Вышел высокий атлет с зелеными, тщательно уложенными волосами и с
обнаженным торсом. Он поклонился знатным гостям и три острых кинжала
вонзились в огромный плод. Гости в очередной раз разразились бурными
криками восторга - мастерство всегда вызывает одобрение. Из-за стола встал
пожилой ирландец, граф Фоор Дэбош (говорят, его посвятил в рыцари сам
король Артур!). Он что-то сказал своему слуге. И пока ирландец
подходил неспешно к озерному умельцу слуга вернулся и принес чуть не
охапку длинных, узких и острых ножей. Граф поклонился гостям и почти
никто и разглядеть не успел - так стремительны были движения ирландца
- как три кинжала проткнули яблоко и оно, от тяжести, упало с
подставки. Еще тринадцать узких ножей один под одним строго по линии
впились в шест. Озерный мастер поклонился ирландцу, взял еще кинжалов
и у каждого ножа чужестранца вонзил свой клинок. Восторгу зрителей
предела не было, вино наполнялось расторопными слугами в кубки, как
только рыцари ставили их на стол, вечер за окном вступил в свои права.
К шесту подошел сэр Бан, достал свой меч и сказал озерному воину:
- Метай кинжалы в меня!
Воин посмотрел на своего царя. Тот, не прекращая улыбаться, пожал плечами
и кивнул: мол, раз благородный рыцарь хочет...
Один за одним, словно молнии, просвистели семь клинков и все были отбиты
мечом прославленного сэра Бана. Старый рыцарь еще не совсем оправился от
ран, полученных у озера, но такие фокусы уже мог делать без видимых
усилий. Когда озерный воин выразил восхищение ловкостью сэра Бана и,
поклонившись, отошел, старый воин с размаху рубанул по шесту, в который
были воткнуты кинжалы. Меч прошел сквозь шест, словно не из металла был
сделан, а из воздуха - шест не шелохнулся. Все недоуменно посмотрели на
сэра Бана (лишь обитатели замка знали этот трюк - видели уже). Сэр Бан
топнул ногой и верхняя половина жерди упала на пол. Все охнули и
закричали, выражая восторг и восхищение.
Сэр Гловер (успевший после дружеских поединков выпить три полных
бокала белого вина за свой успех и удачу) встал во весь рост, выхватил
меч и со всего маху рубанул им по столу перед собой. Толстая доска не
выдержала удара и меч звякнул о камень пола, пройдя сквозь дерево.
Многочисленные серебряные блюда и кубки не свалились лишь потому, что
стол был сделан прочно, на десятилетия, и устоял, оказавшись
разделенным на две части. Рыцари зааплодировали Гловеру и начали
вставать, вынимая из ножен свои мечи...
Граф Маридунский тоже встал (не стола было жалко, а вечера - не на
чем было бы пировать) и провозгласил тост за царя Ста Озер. Рыцари
подняли кубки и с удовольствием выпили за озерного повелителя, забыв о
своих намерениях повторить подвиг Гловера.
Уррий понял, что о нем уже никто не вспоминает, и он наконец-то, может
незамеченным покинуть зал вместе с Лореллой. Уррий еще раз
посмотрел на Ламорака. Тот, по настоянию Эмриса, сидел на почетном месте
рядом с ним. Ламорак не улыбался, но с интересом следил за происходящим, за
вечер он выпил два или три больших бокала вина, он радовался счастью
Уррия, и на время забыл о предательстве отца. Эмрис был величественнен и
полон достоинства, как и подобает Верховному королю, на щеке
багровел недавний шрам - память о боевом крещении у озера Трех Дев.
Но Уррий-то знал, что внутри у названного брата все бурлит и
взрывается, что Эмрис еще не освоился с разительными переменами,
происшедшими в его жизни. Уррий напоследок улыбнулся друзьям и
встал, увлекая за собой Лореллу. Сэр Отлак заметил движение сына и
кивнул ему одобрительно. Больше никто, как Уррий и предполагал, не
обратил внимания на исчезновение виновников торжества.
Уррий привел Лореллу в специально приготовленную новобрачным спальню и
плотно притворил дверь на щеколду. Наконец-то они одни! Им больше никто
сегодня не нужен.
- Я люблю тебя, Лорелла, - нежно сказал Уррий.
Комнату тускло и романтично освещали четыре факела в углах большой комнаты.
- Я тоже тебя люблю, Уррий, - прожурчала Лорелла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
оказались с ушибленными боками и кистями, мечи были выбиты из рук и никто
не смог нанести бывшему отшельнику ни одного удара. Тот расстроился, что
все так быстро закончилось и спросил есть ли еще желающие позабавиться. И
вот Гловер, которому так и не удалось восстановить свою репутацию на
турнире, поскольку общий бой не состоялся, взял один из деревянных
мечей. И через минуту потехи оба меча превратились в щепки. Тогда сэр
Таулас поинтересовался у Гловера:
- Может быть, на настоящих мечах сразимся? До первой крови?
- Буду счастлив, бычья требуха, помериться силами со столь известным
рыцарем, - любезно ответил сэр Гловер, помнивший отшельника озера Трех
Дев с юности.
Весело зазвенели под ободряющие выкрики зрителей мечи двух бесстрашных
рыцарей.
И сэр Гловер взял реванш за поражение на турнире, отстоял репутацию -
кровь потекла из предплечья сэра Тауласа. Тот крякнул с досады, но
договор есть договор, ему пришлось пройти обратно за стол и с горя выпить
огромный кубок крепкого эля за сэра Гловера.
Гловер посмотрел на сэра Ансеиса, который в этот момент что-то рассказывал
беззаботно хохочущей Аннауре. Тот почувствовал взгляд Гловера и все
понял. Француз встал и сказал:
- Я хотел бы на тех же условиях помериться с вами силами на мечах,
благородный сэр Гловер, если вы не будете возражать. Только предупреждаю,
что мечом я владею несколько хуже, чем копьем. Я сюда и приехал, чтобы
взять урок у прославленного сэра Бана.
- Я с благодарностью принимаю ваше предложение, - ответил Гловер с
горящими глазами. - Я, в свое время, тоже брал уроки у сэра Бана, и,
бычья требуха, доволен ими.
К радости всех бриттских рыцарей, француз не обманул - с мечом он обращался
хуже, чем копьем. Через минуту камзол его был порван и на светлой материи
заалело пятнышко крови.
Дамы ахнули, н барон успокаивающе поднял руку:
- Пустяки. Благодарю вас, граф Гловер, за доставленное удовольствие.
Барон вернулся к Аннауре - для общей победы иногда полезно проигрывать.
Гловер с видом победителя оглядел зал. Он был доволен. Это - дружеский
бой, но трепещи враг! Пощада неведома к вероломным погубителем короля Эдвина!
Веселье вступало в свои права, прекрасное вино и крепкий эль делали свое
дело - мрачные мысли бриттов оттеснялись куда-то на окраину.
Воины царя Тютина, по его знаку, прикрепили на невысоком шесте яблоко. Царь
Тютин был в благодушном и приподнятом настроении, повелителя Ста Озер
ничуть не смутило и не задело поражение его воинов от сэра Тауласа - Тютин
прекрасно знал отшельника озера Трех Дев и его историю.
Вышел высокий атлет с зелеными, тщательно уложенными волосами и с
обнаженным торсом. Он поклонился знатным гостям и три острых кинжала
вонзились в огромный плод. Гости в очередной раз разразились бурными
криками восторга - мастерство всегда вызывает одобрение. Из-за стола встал
пожилой ирландец, граф Фоор Дэбош (говорят, его посвятил в рыцари сам
король Артур!). Он что-то сказал своему слуге. И пока ирландец
подходил неспешно к озерному умельцу слуга вернулся и принес чуть не
охапку длинных, узких и острых ножей. Граф поклонился гостям и почти
никто и разглядеть не успел - так стремительны были движения ирландца
- как три кинжала проткнули яблоко и оно, от тяжести, упало с
подставки. Еще тринадцать узких ножей один под одним строго по линии
впились в шест. Озерный мастер поклонился ирландцу, взял еще кинжалов
и у каждого ножа чужестранца вонзил свой клинок. Восторгу зрителей
предела не было, вино наполнялось расторопными слугами в кубки, как
только рыцари ставили их на стол, вечер за окном вступил в свои права.
К шесту подошел сэр Бан, достал свой меч и сказал озерному воину:
- Метай кинжалы в меня!
Воин посмотрел на своего царя. Тот, не прекращая улыбаться, пожал плечами
и кивнул: мол, раз благородный рыцарь хочет...
Один за одним, словно молнии, просвистели семь клинков и все были отбиты
мечом прославленного сэра Бана. Старый рыцарь еще не совсем оправился от
ран, полученных у озера, но такие фокусы уже мог делать без видимых
усилий. Когда озерный воин выразил восхищение ловкостью сэра Бана и,
поклонившись, отошел, старый воин с размаху рубанул по шесту, в который
были воткнуты кинжалы. Меч прошел сквозь шест, словно не из металла был
сделан, а из воздуха - шест не шелохнулся. Все недоуменно посмотрели на
сэра Бана (лишь обитатели замка знали этот трюк - видели уже). Сэр Бан
топнул ногой и верхняя половина жерди упала на пол. Все охнули и
закричали, выражая восторг и восхищение.
Сэр Гловер (успевший после дружеских поединков выпить три полных
бокала белого вина за свой успех и удачу) встал во весь рост, выхватил
меч и со всего маху рубанул им по столу перед собой. Толстая доска не
выдержала удара и меч звякнул о камень пола, пройдя сквозь дерево.
Многочисленные серебряные блюда и кубки не свалились лишь потому, что
стол был сделан прочно, на десятилетия, и устоял, оказавшись
разделенным на две части. Рыцари зааплодировали Гловеру и начали
вставать, вынимая из ножен свои мечи...
Граф Маридунский тоже встал (не стола было жалко, а вечера - не на
чем было бы пировать) и провозгласил тост за царя Ста Озер. Рыцари
подняли кубки и с удовольствием выпили за озерного повелителя, забыв о
своих намерениях повторить подвиг Гловера.
Уррий понял, что о нем уже никто не вспоминает, и он наконец-то, может
незамеченным покинуть зал вместе с Лореллой. Уррий еще раз
посмотрел на Ламорака. Тот, по настоянию Эмриса, сидел на почетном месте
рядом с ним. Ламорак не улыбался, но с интересом следил за происходящим, за
вечер он выпил два или три больших бокала вина, он радовался счастью
Уррия, и на время забыл о предательстве отца. Эмрис был величественнен и
полон достоинства, как и подобает Верховному королю, на щеке
багровел недавний шрам - память о боевом крещении у озера Трех Дев.
Но Уррий-то знал, что внутри у названного брата все бурлит и
взрывается, что Эмрис еще не освоился с разительными переменами,
происшедшими в его жизни. Уррий напоследок улыбнулся друзьям и
встал, увлекая за собой Лореллу. Сэр Отлак заметил движение сына и
кивнул ему одобрительно. Больше никто, как Уррий и предполагал, не
обратил внимания на исчезновение виновников торжества.
Уррий привел Лореллу в специально приготовленную новобрачным спальню и
плотно притворил дверь на щеколду. Наконец-то они одни! Им больше никто
сегодня не нужен.
- Я люблю тебя, Лорелла, - нежно сказал Уррий.
Комнату тускло и романтично освещали четыре факела в углах большой комнаты.
- Я тоже тебя люблю, Уррий, - прожурчала Лорелла.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195