А если не снимут, мы подыщем тебе другую жену. Вот
только война закончится...
- Мне не нужна другая жена, - угрюмо сказал Уррий. Он все еще чувствовал
слабость. - Я люблю Лореллу.
- Хорошо, сынок. Я одобряю твой выбор. Все будет хорошо.
Уррий пристально вглядывался в подходящих по насыпи людей. Все повторялось.
Для него, Уррия. И для Лореллы. И еще для магов, все это для него, Уррия, и
ради него, сделавших.
Все повторялось, только Лореллы не было рядом с озерным царем!
На месте его возлюбленной шли две других озерных девушки. Те, которых Уррий
видел там у озера, когда их пытался обесчестить колдун, которого погубил юноша.
Уррий встревожился. Гости вошли в замок. Лореллы среди них не было!


* * *


По просьбе царя Тютина Уррий прошел в комнаты отца. Они были втроем -
Уррий, его отец и царь Тютин. Молчаливый слуга поставил на стол
объемистый кувшин с элем, которым славился Рэдвэлл, а также блюдо с
холодным мясом и хлебом, чтобы гость мог перекусить с дороги, и
удалился.
Уррию хотелось задать один-единственный вопрос, не дающий ему покоя: где
Лорелла? Почему ее нет, ведь она должна быть спасена! или что-то не
получилось?!
Но как и полагается воспитанному рыцарю он ждал, пока заговорят старшие.
Повелитель Ста Озер выглядел виноватым.
- Я приношу свои извинения благородному графу Маридунскому, - вздохнув
сказал царь Тютин, - и сэру Радхауру. Этот трагический случай не
должен восприниматься, как повод для ссоры между нами. Я поясню вам, и
вы, надеюсь, извините меня и мою дочь. Давно, около пятидесяти
лет назад, Зевс, глава богов Олимпа, решил похитить и совратить одну
из моих жен. Он известный развратник и прелюбодей, на Олимпе нет ни
одной женщины, за которой бы он не увивался, даже родную мать не
обошел вниманием. И при похищении очередной жертвы своей похотливой
страсти любит принимать различные формы. В тот раз Зевс превратился
в огромного карася. Похищенная была мать Лореллы. Я узнал об этом
своевременно, превратился в щуку, догнал его и изрядно потрепал бока.
К сожалению, Зевс бессмертен. И с тех пор между нами непримиримая
вражда, Зевс все время ищет случая мне отомстить. Я не сомневаюсь, что
заклятие, наложенное на Лореллу - его рук дело. Еще раз прошу
простить, мы не оставим Зевсу этого просто так. Я давно думал о том,
как бы оскопить его, дабы впредь было неповадно порочить чужих жен и
дочерей. В знак извинения, я прошу вас, сэр Радхаур, выбрать себе в
жены любую из двух других моих дочерей - Соррель или Журчиль.
Уррий опешил. Он потерял дар речи. Он не знал что сказать. И еле выдавил
из себя:
- А Лорелла? Я люблю Лореллу! Что с ней?! Она жива?!!
- Лорелла превратилась в птицу-лебедь, - вздохнул царь Тютин. - Она не
перенесла тяжести происшедшего. Теперь она будет жить на другой части
земли, там, куда уходит отдыхать день, у моей дальней родственницы
Чальчиутликуэ и ее мужа бога дождя Тлалока. Там живут все дети вод,
желающие отмолить грехи, свои или чужие.
- Но я... но Лорелла...
- Ничего изменить невозможно.
- И я никогда больше не увижу Лореллу?
- Выгляни в окно, она прощается с тобой.
Уррий бросился к окну и снял тяжелую раму с полупрозрачными желтоватыми
квадратами стекол. Высунулся, рискуя упасть, и над донжоном мельком
увидел пролетающую белую птицу.
Лореллу.
Уррий вернулся в комнату. Вся душа его стремилась к ней, взбежать на крышу
донжона сказать ей, что он любит ее, что...
- К сожалению, - сказал вдруг жестко царь, опережая возможные мысли
Уррия, - изменить ничего нельзя. Ни один маг в мире, сколь бы он не
был силен, не властен вмешиваться во внутренние дела моей семьи. Но я
предлагаю вам, сэр Радхаур, не менее дорогое, что есть у меня - любую
из двух других дочерей. И жду ответа.
Уррий в отчаянии посмотрел на царя Тютина, потом перевел взгляд на отца.
Графу не хотелось портить отношения с озерным повелителем накануне
неизбежной осады Рэдвэлла армией принца Вогона.
- Но я... я не знаком с ними. Я даже не разговаривал ни разу с вашими
дочерями. Я не могу вот так сразу... выбрать. - Уррий тщательно подбирал
слова, стараясь не обидеть царя, посвятившего его в рыцари. - Мне
необходимо подумать.
- Может быть, - пришел на помощь сыну Отлак, - вместо свадьбы мы
отпразднуем помолвку? Отметим наш союз и дружбу. Уррий познакомится поближе
с вашими дочерями. А через месяц-другой сыграем свадьбу?
- Можно и по-нашему обряду. Тогда и выбирать не придется, - заметил царь
Тютин, - можно сразу обоих взять.
- Нет, - твердо сказал Уррий, - только по нашим обычаям!
- Значит ты согласен объявить о помолвке с одной из моих дочерей?
"Помолвка - не свадьба. Сейчас можно согласиться, а потом и передумать.
Главное - дружеские отношения с Тютином." - Это не Уррий подумал, а его
отец. Но Уррий эти мысли словно услышал.
Все существо Уррия стремилось наверх - проститься с Лореллой. И он сказал:
- Да. Я конечно согласен и благодарю вас за великодушное предложение,
могущественный царь Тютин.
- Вот и прекрасно, - хлопнул в ладони царь.
Граф Маридунский тоже улыбнулся довольно. Он догадывался, что Уррию не до
свадьбы, но порадовался политической мудрости сына. А ведь он еще такой
юный. Но он наследник и должен обдумывать свои поступки.
- Я могу идти? - спросил Уррий. - Я очень устал и плохо себя чувствую.
- Да, Уррий, иди отдыхай, - сказал граф. - Мы с царем Тютином еще
поговорим. - Граф показал высокому гостю на одно из кресел и наполнил
бокалы густым темным элем. - Иди, Уррий, иди.
Уррий вышел из покоев отца и, не разбирая пути, помчался по коридору,
толкая знатных рыцарей и дам, которые готовились к пиру и ходили по
коридору из комнаты в комнату.
Он, даже не запыхавшись, словно не взбирался по крутой лестнице, словно не
перенес изнуряющего наступления духа на туманную стену, выбежал на плоскую
и просторную крышу центральной башни.
У двух больших камнеметных машин стояли Журчиль и Соррель. Рядом с
девушками кружила белая птица.
Лорелла!
Часовой, в обязанности которого входило наблюдать за окрестностями замка, а
не за тем, что творится на площадке, стоял у поребрика и всматривался в даль.
Уррий подбежал к девушкам, но он не смотрел на них.
- Лорелла! Я люблю тебя! - выкрикнул юноша и почувствовал как слезы
наворачиваются на глазах, как ком возник в горле и не дает дышать.
Соррель и Журчиль отошли, чтобы не мешать Уррию и Лорелле. Красивые
и обычно насмешливые их лица, были заплаканы. Но в горе они были даже
красивее, чем обычно - страдание их было неподдельное!
Птица села к нему на плечо, Уррий провел ладонью по белым пушистыми
перьям. Он снова был вместе с живой Лореллой. В последний раз!
Птица оказалась тяжелой, Уррий подошел к основанию камнеметной машины
и сел на толстую деревянную балку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195