А там
- боевой конь уже готов и роет копытом землю в нетерпении.
Стена, неприступная вековая стена, была пробита чудовищным ударом -
расплющенная морда дракона, волоча за собой каменные глыбы въехала
прямо в пустой сейчас пиршественный зал. Иглангер выпустил весь
накопившийся внутренний огонь дракона в утробу ненавистного
замка и поспешил покинуть умерший мозг.
Две человеческие фигуры вбежали в главный зал Рэдвэлла. "Да люди ли
они?!" - подумал Иглангер, узнав французского барона и Фоора. Надо
было срочно возвращаться в свое тело. Стриж уцелел - магический щит
оберег его от рушившихся на спину дракона камней и щебня. Мгновение -
и герцог овладел сознанием напуганной, скованной чарами пичуги.
Но коготки слишком глубоко вошли в шкуру мертвого, но еще бьющегося
в агонии, еще несущего разрушение, чудовища. Вспорхнуть и улететь
сразу не удалось.
Проклятье!
Заминка в долю секунды, но порой именно такие мгновения решают все.
Мгновения...
Иглангер был зажат двумя значительно превосходящими его по силе
противниками на магическом уровне - тело стрижа перестало
существовать, опало грязной сажой.
Герцог бы завизжал от неистового страха, но сейчас у него не было
рта. Реальный мир растворился для него, поглощенный бескрайней
мерцающей пустошью. Как тогда, во дворце Пендрагона. Но уже не
невнятное серое нечто угрожало ему - а два зримых гиганта,
мечущих энергетические искры.
Магическую суть Иглангера скрутили, смяли, пропустили сквозь
огромные скрежещущие жернова, измололи и вновь скрутили, растянули и
скатали в комок...
Время превратилось для герцога в бесконечную напряженную струну,
каждое колебание которой приносило нестерпимое страдание.
И герцог Иглангер бежал - бросив все. Панический ужас охватил
чародея первого тайлора. Он оказался неспособным так часто смотреть
в глаза смерти. Она была отвратительна и мерзка.
Герцог отдал врагам все - свою магическую сущность. И едва не
погиб, пока его сознание домчалось до тела - в последнюю минуту
обезумевшему мечущемуся в пустоте духу Иглангера помогли братья. Это
было все, что они смогли сделать.
Герцог Иглангер потерял магическую силу. Он теперь не сможет зажечь
взглядом даже свечку.
Иглангер встал с кресла, ноги его дрожали. Он бессильно упал
обратно и расплакался. Сильный, мудрый, могущественный герцог плакал
- он потерял цель жизни, свою главную опору. Жить больше нет смысла.
А по телу мертвого дракона, как по мосту, пробирались внутрь замка
варлаки, направляемые яростно орущим Берангером. Линксангер стоял
рядом, всю энергию свою сосредоточив на расширении пролома.
Специальные отряды варлаков уже подтаскивали к пролому деревянные
бревна для моста, ибо знали, что братья сейчас сожгут громоздкое и
уже ненужное тело мертвого чудовища холодным внутренним огнем.
- Я управлюсь сам! - крикнул брату Берангер. - Мчись к шатру, будь
рядом с Иглом!
- Зачем? - приходилось надрывать горло - из-за шума и воплей
наступающих варлаков ничего не было слышно.
- Как бы он не кончил себя! Потеряем брата - зачем тогда все?!
Линксангер кивнул, последний раз ударил в края пролома и, увидев
что несколько толстых сосновых бревен уже просунуто надо рвом, запалил
тушу дракона - она сразу осела внутрь себя. Он пришпорил своего коня
- быстрей к шатру, к брату, которому плохо. Очень плохо.
Варлаков встретили ворвавшиеся в пылающий драконьим огнем зал
воины сэра Бламура во главе с самим сенешалем. Спешно надевали
доспехи остальные рыцари.
Эмрис рванулся было вперед с обнаженным Экскалибурном, но сэр Гловер
мягко удержал его - пока солдаты сенешаля справлялись, и уже спешила
подмога. Эмрис тут же вспомнил, что он король, и не Эмрис,
мальчишка, приемный сын, а Этвард. Этвард Пендрагон! Обойдутся без
него - нечего без надобности марать благородный клинок о варлачью
кровь. Стоявший рядом Уррий смотрел куда-то не отрываясь. Этвард
проследил за взглядом друга.
Сэр Ансеис и сэр Дэбош медленно, словно наощупь, двигались к дальней
стене зала. Между ними висел небольшой шар - будто из фиолетового
огня или жидкости, плещущейся в невидимом прозрачном шаре.
- Что они делают? - не удержался от вопроса Этвард.
- Не знаю, - ответил Уррий. - Но наверняка что-то очень важное и
опасное.
К чародеям подбежал запыхавшийся алголианин, в руках он держал
обыкновенный глиняный сосуд с длинным узким горлом - из таких
разливают вино во время обеда. Воин поставил бутыль на пол и под
неотрывным взглядом магов странный фиолетовый шар медленно опустился
и прошел в горлышко сосуда. Сэр Дэбош тут же встал на колени и
принялся заделывать сосуд воском, который ему подал алголианин. Сэр
Ансеис стоял рядом с закрытыми глазами и что-то шептал.
Хамрай знал, что герцог Иглангер поклялся убить наследника Алвисида
- за брата. Что ж, пусть попробует. Магическую сущность колдуна
первого тайлора нельзя уничтожить, даже отобрав у владельца. Но его
можно спрятать, так, что найти будет невозможно. Не на Земле,
например. И Хамрай уже знал куда спрятать страшный сосуд - в каменный
куб, для надежности скованный крепкими чарами, а куб поставить в
коридоре Алвисида. Туда Иглангеру и его братьям не добраться. Даже
если они будут знать, где спрятан куб. А потом, возможно, они с Фоором
переправят куб вообще в неведомые дали...
Варлаков все пребывало - гибли во множестве, но на смену по шатким
бревнам бежали все новые и новые. Однако и защитники замка оправились
от неожиданности. Взгромоздившись на один из каменных обломков кладки
сэр Таулас крушил топором варлачьи черепа - нет лучшей потехи с
похмелья!
Глава двадцать восьмая. ПРОЩАНИЕ
ЭПИГРАФ: "Как ручей, что сокрылся
Между скал в летнем зное,
Так и он распростился
С милой чащей лесною.
Если горным потокам
Дождь несет обновленье, -
В нашем горе глубоком
Нам нет утешенья!"
Вальтер Скотт
Линксангер никогда прежде не повышал голоса на старшего брата. У него
даже мысли не возникало перечить ему.
Но сейчас Линксангер держал герцога за грудки, за бархатный камзол,
приподняв над креслом, и что-то гневно орал, пытаясь докричаться до
потерявшего интерес к жизни, впавшего в прострацию брата, по щекам
которого текли отвратительные, мерзкие слезы слабости. Эти слезы
бесили Линксангера, выводили его из себя.
Колдун второго тайлора скорее почувствовал, чем увидел (как должно бы
быть) с помощью своей магии, что к шатру кто-то подходит. Принц Вогон
- понял Линксангер.
Решение пришло сразу. Линксангер тут же усадил брата обратно в
кресло и с удивившей его самого легкостью испарил предательские
слезы на лице Иглангера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195
- боевой конь уже готов и роет копытом землю в нетерпении.
Стена, неприступная вековая стена, была пробита чудовищным ударом -
расплющенная морда дракона, волоча за собой каменные глыбы въехала
прямо в пустой сейчас пиршественный зал. Иглангер выпустил весь
накопившийся внутренний огонь дракона в утробу ненавистного
замка и поспешил покинуть умерший мозг.
Две человеческие фигуры вбежали в главный зал Рэдвэлла. "Да люди ли
они?!" - подумал Иглангер, узнав французского барона и Фоора. Надо
было срочно возвращаться в свое тело. Стриж уцелел - магический щит
оберег его от рушившихся на спину дракона камней и щебня. Мгновение -
и герцог овладел сознанием напуганной, скованной чарами пичуги.
Но коготки слишком глубоко вошли в шкуру мертвого, но еще бьющегося
в агонии, еще несущего разрушение, чудовища. Вспорхнуть и улететь
сразу не удалось.
Проклятье!
Заминка в долю секунды, но порой именно такие мгновения решают все.
Мгновения...
Иглангер был зажат двумя значительно превосходящими его по силе
противниками на магическом уровне - тело стрижа перестало
существовать, опало грязной сажой.
Герцог бы завизжал от неистового страха, но сейчас у него не было
рта. Реальный мир растворился для него, поглощенный бескрайней
мерцающей пустошью. Как тогда, во дворце Пендрагона. Но уже не
невнятное серое нечто угрожало ему - а два зримых гиганта,
мечущих энергетические искры.
Магическую суть Иглангера скрутили, смяли, пропустили сквозь
огромные скрежещущие жернова, измололи и вновь скрутили, растянули и
скатали в комок...
Время превратилось для герцога в бесконечную напряженную струну,
каждое колебание которой приносило нестерпимое страдание.
И герцог Иглангер бежал - бросив все. Панический ужас охватил
чародея первого тайлора. Он оказался неспособным так часто смотреть
в глаза смерти. Она была отвратительна и мерзка.
Герцог отдал врагам все - свою магическую сущность. И едва не
погиб, пока его сознание домчалось до тела - в последнюю минуту
обезумевшему мечущемуся в пустоте духу Иглангера помогли братья. Это
было все, что они смогли сделать.
Герцог Иглангер потерял магическую силу. Он теперь не сможет зажечь
взглядом даже свечку.
Иглангер встал с кресла, ноги его дрожали. Он бессильно упал
обратно и расплакался. Сильный, мудрый, могущественный герцог плакал
- он потерял цель жизни, свою главную опору. Жить больше нет смысла.
А по телу мертвого дракона, как по мосту, пробирались внутрь замка
варлаки, направляемые яростно орущим Берангером. Линксангер стоял
рядом, всю энергию свою сосредоточив на расширении пролома.
Специальные отряды варлаков уже подтаскивали к пролому деревянные
бревна для моста, ибо знали, что братья сейчас сожгут громоздкое и
уже ненужное тело мертвого чудовища холодным внутренним огнем.
- Я управлюсь сам! - крикнул брату Берангер. - Мчись к шатру, будь
рядом с Иглом!
- Зачем? - приходилось надрывать горло - из-за шума и воплей
наступающих варлаков ничего не было слышно.
- Как бы он не кончил себя! Потеряем брата - зачем тогда все?!
Линксангер кивнул, последний раз ударил в края пролома и, увидев
что несколько толстых сосновых бревен уже просунуто надо рвом, запалил
тушу дракона - она сразу осела внутрь себя. Он пришпорил своего коня
- быстрей к шатру, к брату, которому плохо. Очень плохо.
Варлаков встретили ворвавшиеся в пылающий драконьим огнем зал
воины сэра Бламура во главе с самим сенешалем. Спешно надевали
доспехи остальные рыцари.
Эмрис рванулся было вперед с обнаженным Экскалибурном, но сэр Гловер
мягко удержал его - пока солдаты сенешаля справлялись, и уже спешила
подмога. Эмрис тут же вспомнил, что он король, и не Эмрис,
мальчишка, приемный сын, а Этвард. Этвард Пендрагон! Обойдутся без
него - нечего без надобности марать благородный клинок о варлачью
кровь. Стоявший рядом Уррий смотрел куда-то не отрываясь. Этвард
проследил за взглядом друга.
Сэр Ансеис и сэр Дэбош медленно, словно наощупь, двигались к дальней
стене зала. Между ними висел небольшой шар - будто из фиолетового
огня или жидкости, плещущейся в невидимом прозрачном шаре.
- Что они делают? - не удержался от вопроса Этвард.
- Не знаю, - ответил Уррий. - Но наверняка что-то очень важное и
опасное.
К чародеям подбежал запыхавшийся алголианин, в руках он держал
обыкновенный глиняный сосуд с длинным узким горлом - из таких
разливают вино во время обеда. Воин поставил бутыль на пол и под
неотрывным взглядом магов странный фиолетовый шар медленно опустился
и прошел в горлышко сосуда. Сэр Дэбош тут же встал на колени и
принялся заделывать сосуд воском, который ему подал алголианин. Сэр
Ансеис стоял рядом с закрытыми глазами и что-то шептал.
Хамрай знал, что герцог Иглангер поклялся убить наследника Алвисида
- за брата. Что ж, пусть попробует. Магическую сущность колдуна
первого тайлора нельзя уничтожить, даже отобрав у владельца. Но его
можно спрятать, так, что найти будет невозможно. Не на Земле,
например. И Хамрай уже знал куда спрятать страшный сосуд - в каменный
куб, для надежности скованный крепкими чарами, а куб поставить в
коридоре Алвисида. Туда Иглангеру и его братьям не добраться. Даже
если они будут знать, где спрятан куб. А потом, возможно, они с Фоором
переправят куб вообще в неведомые дали...
Варлаков все пребывало - гибли во множестве, но на смену по шатким
бревнам бежали все новые и новые. Однако и защитники замка оправились
от неожиданности. Взгромоздившись на один из каменных обломков кладки
сэр Таулас крушил топором варлачьи черепа - нет лучшей потехи с
похмелья!
Глава двадцать восьмая. ПРОЩАНИЕ
ЭПИГРАФ: "Как ручей, что сокрылся
Между скал в летнем зное,
Так и он распростился
С милой чащей лесною.
Если горным потокам
Дождь несет обновленье, -
В нашем горе глубоком
Нам нет утешенья!"
Вальтер Скотт
Линксангер никогда прежде не повышал голоса на старшего брата. У него
даже мысли не возникало перечить ему.
Но сейчас Линксангер держал герцога за грудки, за бархатный камзол,
приподняв над креслом, и что-то гневно орал, пытаясь докричаться до
потерявшего интерес к жизни, впавшего в прострацию брата, по щекам
которого текли отвратительные, мерзкие слезы слабости. Эти слезы
бесили Линксангера, выводили его из себя.
Колдун второго тайлора скорее почувствовал, чем увидел (как должно бы
быть) с помощью своей магии, что к шатру кто-то подходит. Принц Вогон
- понял Линксангер.
Решение пришло сразу. Линксангер тут же усадил брата обратно в
кресло и с удивившей его самого легкостью испарил предательские
слезы на лице Иглангера.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195