ТВОРЧЕСТВО

ПОЗНАНИЕ

А  Б  В  Г  Д  Е  Ж  З  И  Й  К  Л  М  Н  О  П  Р  С  Т  У  Ф  Х  Ц  Ч  Ш  Щ  Э  Ю  Я  AZ

 

Говорить, как вы, что оно
благо для хвалимого, так же смешно, как утверждать, будто чужое крепкое
здоровье - это мое здоровье. Но хвалить по заслугам есть деянье честное;
значит, хвала есть благо для хвалящего, то есть совершающего деянье, а
не для нас, хвалимых. Этого-то мы и доискивались".
(11) Теперь я кратко отвечу на все по отдельности. Во-первых, еще не
установлено, нет ли благ из отдельных частей; оба ответа имеют сторонни-
ков. Во-вторых, признанье не нуждается во многих поданных за него голо-
сах - довольно сужденья и одного человека добра; ведь и один человек
добра признает нас равными себе. - (12) "Так что же, значит, и молва -
это мнение одного человека, а поношенье - это злоречивость одного? Сла-
ва, по-моему, требует широкого распространенья и единодушия многих". -
Но одно дело молва или поношение, другое - признанье. Почему? Да если
обо мне хорошо думает муж добра, это все равно, как если бы так же дума-
ли все мужи добра; да они и думали бы так же, если бы меня узнали. Все
они судят одинаково, ибо равно основываются на истине и потому не могут
разойтись. Вот и получается так, словно они все думают одно, ибо иначе
думать ни один не может. - (13) "Для молвы или для славы мало мненья од-
ного-единственного". - Но тут приговор одного равноценен общему, - пото-
му что он будет одинаков у всех, если их опросить; а там у несхожих лю-
дей различны и суждения, несходны чувства, и все - сомнительно, легко-
весно, подозрительно. Ты думаешь, они могут судить все одинаково? Даже
один судит по-разному! Человек добра держится правды, а у правды одна
суть, один облик; все прочие согласны между собою только в вещах ложных,
которые не бывают постоянны, но изменчивы и противоречивы. - (14) "Но
хвала - это только голос, а голос не может быть благом". - Однако, гово-
ря, что признанье есть хвала, воздаваемая добрыми добрым, они сами имеют
в виду не голос, а суждение. Пусть муж добра молчит, но кого он считает
достойным хвалы, тот ее получил. (15) И потом, хвала - это одно, а восх-
валенье - другое: для него-то и нужен голос. Потому говорят не "надгроб-
ная хвала", а только "восхваление", что выполняющий эту обязанность дол-
жен держать речь. Утверждая, что такой-то заслуживает хвалы, мы сулим
ему не благожелательные разговоры, а мнения. Значит, хвала - это и не-
высказанное одобренье того, кто про себя хвалит человека добра.
(16) Далее, как я сказал, источник хвалы - душа, а слова только обна-
руживают выношенную в душе хвалу и доводят ее до сведенья многих. Хвалит
тот, кто считает хвалу уместной. Когда знаменитый наш трагический поэт1
говорит, что превосходно, когда "нас хвалит достохвальный муж", он имеет
в виду мужа, достойного хвалы. И когда столь же древний поэт говорит:
"Хвала питает искусства" 2, он имеет в виду не восхваленье; оно развра-
щает искусства, и ничто так не испортило и красноречье, и прочие из них,
которые обращаются к слуху, как всенародное одобрение. (17) Молва непре-
менно требует слов в полный голос, признанье - нет: оно может до-
вольствоваться невысказанным сужденьем и быть полным не только среди
молчанья, но и среди порицающих криков. Я объясню, в чем разница между
признанием и славой: слава слагается из суждений многих, а признанье -
одних только добрых.
- (18) "Для кого признанье, или хвала, воздаваемая добрыми добрым,
есть благо: для хвалящих или для хвалимых?" - Для обоих: и для меня, ко-
торого хвалят, потому что природа наделила меня любовью ко всем, и я ра-
дуюсь правильности моих поступков, и счастлив, что нашлись благодарные
истолкователи моих добродетелей. Их благодарность - благо для многих, но
и для меня тоже. Ведь строй моей души таков, что я считаю чужое благо
своим, особенно если я сам - источник блага для них. (19) Но признанье -
благо и для хвалящих: его направляет добродетель, а всякое ее деяние
есть благо. Оно бы им не досталось, не будь я таким. Значит, заслуженная
хвала - благо для обоих, - точно так же, клянусь, как судить благосклон-
но - благо и для того, кто судит, и для того, в чью пользу его сужденье.
Неужели ты сомневаешься, что справедливость - благо и для того, кто ею
обладает, и для того, кому она воздает должное? А ведь хвалить по заслу-
гам - справедливо; значит, такая хвала - благо для обоих.
(20) Мы щедро ответили на все эти умствования. Но не это должно быть
нашей целью - хитро рассуждать и низводить философию с вершин ее величия
в такие теснины. Не лучше ли идти прямой и открытой дорогой, чем по доб-
рой воле петлять и с трудом выбираться из этой путаницы? Ведь все эти
прения - просто игра для тех, кто старается половчее поймать друг друга.
(21) Лучше скажи о том, что согласно природе наш дух должен стремиться в
бескрайнюю ширь, ибо душа человека - вещь великая и благородная и не до-
пускает, чтобы ей ставили иные, нежели богам, пределы. Во-первых, она не
согласна, чтобы родиной ее были ничтожный Эфес или тесная Александрия
или другое место, еще обильней населенное и гуще застроенное. Ее граница
- все то, что опоясывается последним и всеобъемлющим кругом, внутри ко-
торого лежат земли и моря, внутри которого воздух соединяет и вместе
разделяет божественное и человеческое, внутри которого расставлено по
местам столько божеств, чтобы каждое делало свое дело. (22) Во-вторых,
она не принимает отпущенного ей короткого срока: "Мне принадлежат, - го-
ворит она, - все годы, ни один век не заперт для великого ума, и все
времена доступны мысли. Когда придет последний день и разделит божест-
венное и человеческое, перемешанные сейчас, я оставлю это тело там, где
нашла его, а сама вернусь к богам. Я и теперь не чужда им, хоть и держит
меня тяжкая земная темница". (23) Этот медлительный смертный век -
только пролог к лучшей и долгой жизни. Как девять месяцев прячет нас ма-
теринская утроба, приготовляя, однако, жить не в ней, а в другом месте,
куда мы выходим, по-видимости способные уже и дышать и существовать без
прежней оболочки, так за весь срок, что простирается от младенчества до
старости, мы зреем для нового рождения. Нас ждет новое появленье на свет
и новый порядок вещей. А без такого промежутка нам не выдержать неба.
(24) Так не страшись, прозревая впереди этот решительный час: он пос-
ледний не для души, а для тела. Сколько ни есть вокруг вещей, ты должен
видеть в них поклажу на постоялом дворе, где ты задержался мимоездом.
(25) Природа обыскивает нас при выходе, как при входе. Нельзя вынести
больше, чем принес; да и немалую часть того, что ты взял с собою в
жизнь, придется оставить. Ты сбросишь верхний из одевающих тебя покровов
- кожу, ты лишишься плоти и разливающейся по всему телу крови, лишишься
костей и жил, скрепляющих все текучее и непрочное.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166