- Все равно не понимаю, почему это не коснулось меня.
- Скорее всего, вы оказались в мертвой зоне. Но могут быть и другие
объяснения.
- Итак, мой друг барон решил убрать конкурентов?
- Может быть. Другая возможная причина - это то, что рах по природе своей
антагоничен ксериону. Как для него непереносима эта субстанция, так и сам
он непереносим для процессов, в которых участвует ксерион. Скажем, его
дыхание останавливает рождение золота. Естественно, при раскрытии мировых
раковин:
- Чего же он хочет в итоге?
- Это было как раз в той части, которую вы попросили отпустить: Мы не
знаем.
Мы не способны понять логику рахов. Равно как и вы. Именно поэтому у нас
и возникли в свое время осложнения с ними.
- Ясно: Ну, а первый вопрос?
- Все зависит от того, что вы хотите получить. Перехватить управление?
- Нет. Вернуть этих бедняг в люди.
- Безумно сложная и рискованная миссия. Необходимый инкантаментум есть в
рукописи Сюань-Цзана, а вся процедура изложена в книге "Джаханнам": нужно
взять последние абзацы каждой главы и расположить в обратной
последовательности: Оба источника вам доступны.
- Да, я помню. Хорошо. Спасибо вам: месье Фламель.
- А как же наша основная тема?
- Мне следует подумать.
- Хорошо. Я буду ждать вас здесь же.
По дымному следу.
(Антарктика, море Росса, 1947, январь)
Советские дети приучены мечтать о полярных путешествиях, потому что знают
наперед: Африка им заказана. Не ходите, дети, в Африку гулять, - слышат они
еще в колыбели. Лучший детский роман, созданный при большевиках (а
возможно, и вообще лучший), "Два капитана", вдохновлен опять же
экспедициями Седова и Брусилова: Мое краткое знакомство с ледяной
периферией Империи надолго отвратило меня от гиперборейской романтики
вообще и от всяческих "кухлянок", "малиц" и "парок" в частности. Хотя
только оленья доха выручала меня во время зимовки в Петербурге
девятнадцатого года - особенно после того, как стараньями некоей дамы в
черном кожаном меня лишили матросского пайка:
Впрочем, забудем о ней.
Хотя лето здесь было в самом разгаре, оно оставалось полярным летом.
Холод, сопли, слезящиеся глаза: Единственное его достоинство с точке зрения
людей военнных - это незаходящее солнце. Эскадра шла в виду берега, не
опасаясь айсбергов. Самолеты держались в воздухе круглосуточно.
- Итак, о нас уже знают, - сказал Ян, снимая наушники.- И, судя по
мощности сигнала, приемная станция где-то совсем неподалеку.
- Очень хорошо, майор,- М. осторожно пристроил недокуренную сигарету на
край базальтовой пепельницы и посмотрел на нас. - Значит, все произойдет
очень скоро. Признаться, у меня чешутся руки. И, прошу не принять за
попытку обидеть вас, Ник - я испытываю тревогу в связи с последними
инструкциями вашего адмирала:
- Нашего адмирала. Нашего, М.
- Совершенно верно: вашего. Ожидание внезапного удара наци по кораблям,
похоже, вконец измотало ему нервы. Достаточно посмотреть, как он держит
вилку: Боюсь, что при малейшей попытке сопротивления он ударит всей мощью,
и тогда нам придется уподобится мэтру Кювье, восстанавливая образ мыслей
здешних инженеров по осколку пяточной кости, да еще неизвестно чьей.
- У нас и у адмирала разные задачи,- сказал я. - Мы не отвечаем за
корабли и команду. Американские корабли не должны гибнуть в мирное время.
Конгресс этого не поймет.
- Именно об этом я и говорю,- М. опять взял погасшую сигарету в руки и
стал рассматривать ее, как экзотическую бабочку. - Именно эту мысль я и
хочу внедрить в вашу голову, дорогой Бонд.
- Я не возражаю, - сказал я. - Думаю, что превентивный поиск может дать
результаты. Да, конечно. У вас есть соображения, где именно находится
искомый объект?
- Разумеется. Вот, пожалуйста: - он открыл папку. - Американцы убеждены,
что фотографию изобрел мистер Кодак, но мало кто из них знает, что может
сделать из простой аэрофотографии умелый лаборант.
В папке были чисто белые листы с черными пунктирными линиями. Я долго
всматривался в них, пока не понял, что это - силуэты трех самолетов,
стоящих крыло к крылу.
- Всего лишь сверхконтрастная печать,- сказал М.
- И где это?
- Здесь, - на испещренной поправками карте стоял крестик.- Двести
двадцать морских миль.
- Адмирал знает?
- Еще нет. Я намерен сообщись ему post factum.
- Понятно: - я посмотрел на Флеминга. - Ян, мне нужно будет каждую
секунду знать, о чем переговариваются наци. Вы сумеете это обеспечить?
- На поверхности земли - да.
- Тогда, как я понимаю, вы идете со мной?
- Разумеется,- сказал Флеминг.
- А вот тот самый Блазковиц, сэр! - сержант Грейнджерфорд стоял с таким
видом, словно он лично зачал великого героя и вскормил его кровью своего
сердца. - Тот самый , сэр!
Филя смотрел уверенно и твердо. Челюсть у него за годы испытаний стала
совсем квадратная.
- Вот как? - я сделал вид, что удивляюсь.- Я слышал, что вы в звании
капитана, мистер Блазковиц.
- Никак нет, сэр,- ответствовал он с чудовищным всемирным акцентом.-
Антисемиты в штабе, сэр.
- Я отыскал его в грязном майамском кабаке в компании бичкомеров,
черномазых портовых шлюх и приблудных гаитян. Вы не представляете себе,
сэр, как быстро Америка забывает своих героев!
- Ну, почему же, - сказал я, глядя на Филю. - Очень даже представляю:
Так вот, оказывается, кто поверг в прах хитроумную и опасную затею
барона:
- Отлично,- я перевел взгляд на сержанта. - Разумеется, вы, сержант,
разумеется, рядовой Блазковиц - и еще трое по вашему усмотрению. Операция
обещает быть весьма сложной. Через три часа жду вас на борту "Гранта".
"Генерал Грант" был одним из уцелевших эсминцев времен первой мировой. В
тридцатых годах котлы ему заменили с угольных на нефтяные, сняли часть
вооружения, и он стал посыльным судном с очень хорошей скоростью и
мореходностью. Бирд присмотрел его для своей экспедиции еще перед войной,
но тут началась вся эта катавасия, и об экспедиции пришлось забыть надолго.
"Грант" был приписан к береговой обороне. Ему удалось таранным ударом
своего стального кованого форштевня потопить немецкую лодку U-256. За этот
форштевень все очень любили "Гранта". Плавучие льдины были не страшны ему
даже на полном сорокаузловом ходу.
М. оставался на борту. В его годы бегать по торосам было не с ноги.
- Майор Бонд,- обратился он к мне, когда вся моя группа уже спустилась в
бот. - Я желаю вам удачи. Но не переусердствуйте там. Пусть усердствует
адмирал.
- Разумеется, сэр.
- И еще вот. Последняя разработка наших ученых: - он протянул мне
янтарный шарик размером с райское яблочко. - Подземный компас. Видите иглу
внутри?
Белый конец ее всегда смотрит на север, черный - на юг.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145