Наши шаги гулко отражались от
металлических панелей стен, местами тронутых ржавчиной.
- Не один год строились:- пробормотал Ян.
На спине его с тихим шорохом крутилась катушка. Каждые пять минут мы
останавливались, Ян подключался к проводу, и оставшийся на поверхности
радист давал сигнал: тревоги пока нет. Когда тревога прозвучит, радист
должен будет поджечь термитный пакет и приварить створку ворот к рельсу.
Тогда ворота уже нельзя будет закрыть.
Но это вовсе не значит, что помощь придет немедленно. Нужно дать
разгореться праведному гневу адмирала:
Решетка перегораживала туннель, и часовой оторопело смтрел на нас сквозь
нее.
- Открывайте,- каркнул я.- Немедленно!
Секундного замешательства было достаточно, чтобы я взял солдата.
- Да, рейхсфюрер! - выдохнул он.
Решетка поехала в сторону - с лязгом и скрипом.
- Где Зеботтендорф? - спросил я.
- Полагаю, в лазарете у фюрера,- сказал часовой.
- Когда сменяешься?
- Через полтора часа, рейхсфюрер!
- Молодец! - сказал я.
- Хайль Гитлер!
Ах, как приятно иметь дело с немцами:
- Спать,- приказал я. - Глаз не закрывать. Решетку тоже. Вам могут
присниться американские солдаты - не бойтесь и поднимите руки. Во сне они
вам ничего не сделают.
Мы двинулись дальше.
- Какой у вас превосходный немецкий, - с завистью сказал Флеминг.
- Терпеть его не могу,- признался я.- Потом хочется вымыть рот с мылом.
Проводника мы нашли в караульном помещении. Начальник караула
штурмбанфюрер Фридрих Кассовский любезно согласился сопроводить нас к
нынешнему директору института.
Мы выходили из караулки, когда зазвенели колокола громкого боя.
- Что это, штурмбанфюрер? - спросил я.
Он посмотрел на часы и произвел в уме какие-то вычисления.
- Плановая учебная тревога, рейхсфюрер, - отрапортовал он.
Так, подумал я. Сейчас они вылезут изо всех щелей наверх, увидят эсминец,
увидят трупы патруля, увидят радиста: впрочем, не все успеют увидеть
радиста, многих он успеет увидеть раньше: за спиной капрала Андервуда более
сорока рейдов во Францию и Бельгию; М. всегда использовал только
первоклассные кадры.
- Ян, предупредите капрала,- сказал я по-английски.
- Да, сэр, - ответил Флеминг. - Ему уходить или держаться?
- По обстановке.
- Да, сэр,- повторил Флеминг и занялся своим телефоном. Кассовский тупо
смотрел на нас.
- Ловко это у вас получается, сэр,- сказал Флеминг, когда мы двинулись
дальше.
- Это что,- похвастался я.- Мне случилось провезти через турецкую таможню
подлинный щит Ахилла, не заплатив ни единого пиастра.
- Это впечатляет,- сказал Флеминг.
Мы остановились перед дверью, охраняемой двумя часовыми. Часовые
подобрались при нашем приближении. Они выглядели примерно так, как я себе
представлял: еще не опустились, но уже устали держаться на поверхности
смысла.
- Какая-то странная у вас тревога, обер-лейтенант ,- сказал я.- Где люди?
- Тревога по форме "Цезарь": отражение удара снизу,- ответил наш
Вергилий.- Кроме того, цинга, рейхсфюрер. Каждый второй:
- Мы привезли лимоны,- обнадежил его я.- Очень много лимонов.
- Рейхсфюрер,- он задумался.- Все, кто впервые перешагивает этот порог,
обычно говорят "Ах!"
- Ах,- сказал я и перешагнул порог.
Вместо очередного узкого коридора передо мной открылась высокая пещера.
Пахнуло морем. Негромкий рокот дизеля донесся со стороны массивной темной
башни. Приглядевшись, я понял: это была боевая рубка подводной лодки,
стоящей в узком, но, очевидно, достаточно глубоком канале.
- Нам направо, рейхсфюрер,- прервал Кассовский мои созерцания.
Интересно все-таки, за кого они меня принимают, подумал я. Кто в лавке за
Гиммлера остался?..
Узнаем в свое время.
- А подводная лодка, как я понимаю, у вас вместо электростанции,- сказал
я.
- Так точно, рейхсфюрер.
От нашего проводника так и веяло восторгом. Понятно, почему людей из
гарнизона базы было так просто брать : во мне они видели воплощение своей
мечты, своих грез, своих представлений о счастливом осмысленном будущем:
Ждали-ждали рейхсфюрера - и дождались, наконец. Если существует
рейхсфюрер - должен где-то существовать и собственно Рейх:
С профессионалами из "Аненэрбе" этот номер может и не пройти.
Впрочем, смешно было бы надеяться на легкий успех.
- Провод кончился,- сказал Флеминг.
- Позвоните последний раз - и бросайте все,- сказал я.
Флеминг взялся за телефон.
Я только однажды видел, чтобы человека бледнел так быстро: Рене Гиль, в
девятьсот девятом, в Париже, когда несколько французских лоботрясов и один
русский идиот вызывали дьявола - и таки вызвали:
- "Генерал Грант" торпедирован и тонет, сэр,- сказал Флеминг.
Как выяснилось впоследствии, эсминец не был торпедирован, а подорвался на
мине. Взрывом ему оторвало полкормы, но на плаву он остался - хотя и в
состоянии полнейшей неподвижности.
Между тем учебная тревога на базе плавно перешла в боевую. Изменение
планов командования привело к некоторой сумятице, и я наконец увидел, что
на базе действительно есть люди. Много людей. Больше, чем нам хотелось бы:
- По боевому расписанию должен находиться у входа в туннель "Саксония",-
деревянным голосом сказал наш проводник.- Вам же надлежит пройти в
гимнастический зал.
- А почему не в столовую? - спросил я.- Заодно проверим аутентичность
закладки. В конце концов, первую пробу всегда снимает старший по званию.
Кассовский посмотрел на меня затравленно.
Столовая для рядового состава отделялась от офицерского зала фанерной
перегородкой, окрашеной под алюминий. На одной из стен висела огромная
фотография лунного летчика Курта Келлера, а на противоположной -
уменьшенная и весьма скверного качества репродукция с погибшей в огне
картины Сальвадора Дали "Прямой и обратный путь в извилистых пещерах
воображения меж двух белых холмов, когда луна в зените сияет в последний
раз". Из всего инвентаря института "Аненэрбе" только эту картину мне и было
жаль - хотя Донован придерживался мнения прямо противоположного.
- Что будем делать, сэр? - тихо спросил сержант.
- Осмотрите помещение.
- Кажется, мы влипли,- сказал Флеминг. - Вряд ли я смогу продержаться
сутки за обеденным столом.
- Расчитывайте на двое суток, Ян,- сказал я. - Адмирал человек
осторожный. Он не попрет очертя голову туда, где в море водятся торпеды.
- Интересно, - сказал Флеминг, - а подводная лодка у них плавает или на
вечном приколе?
- Сейчас узнаем. Штурмбанфюрер! - смилостивился я над проводником.
- Да, рейхсфюрер!
Он был весь в поту, и сквозь его восторг проступало смертное недоумение.
- Подводная лодка способна выходить в море?
- Разумеется, рейхсфюрер!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
металлических панелей стен, местами тронутых ржавчиной.
- Не один год строились:- пробормотал Ян.
На спине его с тихим шорохом крутилась катушка. Каждые пять минут мы
останавливались, Ян подключался к проводу, и оставшийся на поверхности
радист давал сигнал: тревоги пока нет. Когда тревога прозвучит, радист
должен будет поджечь термитный пакет и приварить створку ворот к рельсу.
Тогда ворота уже нельзя будет закрыть.
Но это вовсе не значит, что помощь придет немедленно. Нужно дать
разгореться праведному гневу адмирала:
Решетка перегораживала туннель, и часовой оторопело смтрел на нас сквозь
нее.
- Открывайте,- каркнул я.- Немедленно!
Секундного замешательства было достаточно, чтобы я взял солдата.
- Да, рейхсфюрер! - выдохнул он.
Решетка поехала в сторону - с лязгом и скрипом.
- Где Зеботтендорф? - спросил я.
- Полагаю, в лазарете у фюрера,- сказал часовой.
- Когда сменяешься?
- Через полтора часа, рейхсфюрер!
- Молодец! - сказал я.
- Хайль Гитлер!
Ах, как приятно иметь дело с немцами:
- Спать,- приказал я. - Глаз не закрывать. Решетку тоже. Вам могут
присниться американские солдаты - не бойтесь и поднимите руки. Во сне они
вам ничего не сделают.
Мы двинулись дальше.
- Какой у вас превосходный немецкий, - с завистью сказал Флеминг.
- Терпеть его не могу,- признался я.- Потом хочется вымыть рот с мылом.
Проводника мы нашли в караульном помещении. Начальник караула
штурмбанфюрер Фридрих Кассовский любезно согласился сопроводить нас к
нынешнему директору института.
Мы выходили из караулки, когда зазвенели колокола громкого боя.
- Что это, штурмбанфюрер? - спросил я.
Он посмотрел на часы и произвел в уме какие-то вычисления.
- Плановая учебная тревога, рейхсфюрер, - отрапортовал он.
Так, подумал я. Сейчас они вылезут изо всех щелей наверх, увидят эсминец,
увидят трупы патруля, увидят радиста: впрочем, не все успеют увидеть
радиста, многих он успеет увидеть раньше: за спиной капрала Андервуда более
сорока рейдов во Францию и Бельгию; М. всегда использовал только
первоклассные кадры.
- Ян, предупредите капрала,- сказал я по-английски.
- Да, сэр, - ответил Флеминг. - Ему уходить или держаться?
- По обстановке.
- Да, сэр,- повторил Флеминг и занялся своим телефоном. Кассовский тупо
смотрел на нас.
- Ловко это у вас получается, сэр,- сказал Флеминг, когда мы двинулись
дальше.
- Это что,- похвастался я.- Мне случилось провезти через турецкую таможню
подлинный щит Ахилла, не заплатив ни единого пиастра.
- Это впечатляет,- сказал Флеминг.
Мы остановились перед дверью, охраняемой двумя часовыми. Часовые
подобрались при нашем приближении. Они выглядели примерно так, как я себе
представлял: еще не опустились, но уже устали держаться на поверхности
смысла.
- Какая-то странная у вас тревога, обер-лейтенант ,- сказал я.- Где люди?
- Тревога по форме "Цезарь": отражение удара снизу,- ответил наш
Вергилий.- Кроме того, цинга, рейхсфюрер. Каждый второй:
- Мы привезли лимоны,- обнадежил его я.- Очень много лимонов.
- Рейхсфюрер,- он задумался.- Все, кто впервые перешагивает этот порог,
обычно говорят "Ах!"
- Ах,- сказал я и перешагнул порог.
Вместо очередного узкого коридора передо мной открылась высокая пещера.
Пахнуло морем. Негромкий рокот дизеля донесся со стороны массивной темной
башни. Приглядевшись, я понял: это была боевая рубка подводной лодки,
стоящей в узком, но, очевидно, достаточно глубоком канале.
- Нам направо, рейхсфюрер,- прервал Кассовский мои созерцания.
Интересно все-таки, за кого они меня принимают, подумал я. Кто в лавке за
Гиммлера остался?..
Узнаем в свое время.
- А подводная лодка, как я понимаю, у вас вместо электростанции,- сказал
я.
- Так точно, рейхсфюрер.
От нашего проводника так и веяло восторгом. Понятно, почему людей из
гарнизона базы было так просто брать : во мне они видели воплощение своей
мечты, своих грез, своих представлений о счастливом осмысленном будущем:
Ждали-ждали рейхсфюрера - и дождались, наконец. Если существует
рейхсфюрер - должен где-то существовать и собственно Рейх:
С профессионалами из "Аненэрбе" этот номер может и не пройти.
Впрочем, смешно было бы надеяться на легкий успех.
- Провод кончился,- сказал Флеминг.
- Позвоните последний раз - и бросайте все,- сказал я.
Флеминг взялся за телефон.
Я только однажды видел, чтобы человека бледнел так быстро: Рене Гиль, в
девятьсот девятом, в Париже, когда несколько французских лоботрясов и один
русский идиот вызывали дьявола - и таки вызвали:
- "Генерал Грант" торпедирован и тонет, сэр,- сказал Флеминг.
Как выяснилось впоследствии, эсминец не был торпедирован, а подорвался на
мине. Взрывом ему оторвало полкормы, но на плаву он остался - хотя и в
состоянии полнейшей неподвижности.
Между тем учебная тревога на базе плавно перешла в боевую. Изменение
планов командования привело к некоторой сумятице, и я наконец увидел, что
на базе действительно есть люди. Много людей. Больше, чем нам хотелось бы:
- По боевому расписанию должен находиться у входа в туннель "Саксония",-
деревянным голосом сказал наш проводник.- Вам же надлежит пройти в
гимнастический зал.
- А почему не в столовую? - спросил я.- Заодно проверим аутентичность
закладки. В конце концов, первую пробу всегда снимает старший по званию.
Кассовский посмотрел на меня затравленно.
Столовая для рядового состава отделялась от офицерского зала фанерной
перегородкой, окрашеной под алюминий. На одной из стен висела огромная
фотография лунного летчика Курта Келлера, а на противоположной -
уменьшенная и весьма скверного качества репродукция с погибшей в огне
картины Сальвадора Дали "Прямой и обратный путь в извилистых пещерах
воображения меж двух белых холмов, когда луна в зените сияет в последний
раз". Из всего инвентаря института "Аненэрбе" только эту картину мне и было
жаль - хотя Донован придерживался мнения прямо противоположного.
- Что будем делать, сэр? - тихо спросил сержант.
- Осмотрите помещение.
- Кажется, мы влипли,- сказал Флеминг. - Вряд ли я смогу продержаться
сутки за обеденным столом.
- Расчитывайте на двое суток, Ян,- сказал я. - Адмирал человек
осторожный. Он не попрет очертя голову туда, где в море водятся торпеды.
- Интересно, - сказал Флеминг, - а подводная лодка у них плавает или на
вечном приколе?
- Сейчас узнаем. Штурмбанфюрер! - смилостивился я над проводником.
- Да, рейхсфюрер!
Он был весь в поту, и сквозь его восторг проступало смертное недоумение.
- Подводная лодка способна выходить в море?
- Разумеется, рейхсфюрер!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145