Вынырнули старые представления об антихристе и конце света. Антихристом был провозглашен Николай I, правительство которого к тому же только что (в 1838 г.) распорядилось об отобрании детей у раскольников и кре­щении их по православному обряду, а конец света был предсказан на пасху 1842 г., голодного года, года холеры и полного затмения луны. Когда ожидания конца света не оправдались, иргизские старообрядцы постепенно долж­ны были выработать формы культа, аналогичные кресть­янским беспоповщинским культам. Часть иргизцев стала добычей бегунов и других сектантов. «Солнце правосла­вия» на Иргизе затмилось «богопротивными ересями».
Пораженное в самое сердце, Рогожское кладбище при­нуждено было, чтобы сохранить свою религиозную орга­низацию, вернуться к старой мысли отыскания архиерея. Первое совещание по этому вопросу было созвано г, 1832 г., как только были отменены правила 1822 г.; местом совещания была Москва. Иргиз в лице Кочуева и Москва в лице богатейших купцов Рахмановых стояли за отыска­ние архиерея. К Москве присоединилась и Петербургская община во главе с руководителями Громовыми. Была не­многочисленная оппозиция, настаивавшая на том, что правильного священства нигде более не найти; но она была бессильна.
Когда произошел разгром иргизских монастырей, бы­ло решено действовать безотлагательно. На восток был отправлен делегатом Павел Великодворский, до энтузи­азма преданный делу старообрядчества и потративший на приискание архиерея все свои силы и средства. Найти архиерея было нелегко. Мало было принципиально при­знать восток незараженным никонианскою ересью, т. е. сойти с той позиции, на которой стояло старообрядчест­во с самого начала; нужно было еще найти такого архие­рея, который пошел бы на сделку со старообрядцами. При тогдашних отношениях между Россией и Турцией это было делом весьма нелегким. Иные восточные архие­реи за приличное вознаграждение не прочь были при­знать на словах истинность старообрядческой веры, но ру­коположить архиерея не решались, боясь стать причиною дипломатических осложнений и подпасть под гнев пади­шаха. Но в конце концов поиски увенчались успехом: был найден и архиерей, и способ обделать дело так, чтобы были соблюдены все формы международной вежливости. Архиерей был бывший босно-сараевский епископ Амвро­сий, отрешенный от епархии константинопольским патри­архом вследствие его столкновений с турецкими властями. Ему предложили рукоположить архиерея не для России, но для русских старообрядцев, живших в Австрии, в Бе­лой Кринице. Белокриницкая старообрядческая община существовала на вполне легальных основаниях с 1783 г. Там был монастырь и отправлялся правильный культ, но Белая Криница не имела права иметь своего епископа. Москвичи взяли на себя все хлопоты и расходы для полу­чения разрешения, и в 1844 г. Великодворский привез в Белую Криницу указ императора Фердинанда, разреша­ющий белокриницким старообрядцам иметь своего епи­скопа. Амвросий был привезен в Белую Криницу, не без скандала был там перемазан (27 октября 1846 г.) и тот­час же после перемазания заранее посвятил себе преем­ника, белокриницкого монаха Кирилла. Поспешность была вполне резонная: дипломатические осложнения все-таки произошли, австрийское правительство должно было арестовать Амвросия и временно закрыть Белокриницкую общину. Амвросий был посажен в замок Цилль, где через несколько лет и умер. Но он сделал свое дело: старообрядческая церковь имела уже архиереев - Ки­рилла и несколько других, рукоположенных Амвросием для других заграничных общин.
Когда таким образом источник священства был най­ден, оставалось пересадить его в Россию - Белая Крини­ца была слишком далеко, к тому же Рогожскому кладби­щу вовсе не улыбалась перспектива быть в постоянной зависимости от какой-то заграничной мелкой общины. Надо было поставить митрополита для русского старооб­рядчества. Рахмановы, тогдашние руководители Рогож­ского кладбища, выдвинули своего кандидата - Дмитрия Андреевича Рахманова, принявшего в ожидании омофора монашеский сан в Керженце (в монашестве Дионисия). Однако эта комбинация, сулившая соединить в руках Рахмановых силу капитала с формальным главенством в старообрядческой церкви, была расстроена разгромом того скита, где скрывался Дионисий, и его вынужденным бегством за границу. Тогда Рахмановы выдвинули дру­гую кандидатуру - Степана Жарова. Это был простой содержатель гостиного двора в Ямской слободе, совер­шенно незначительный человек, обещавший быть покор­ным слугою Рахмановых. Он и был посвящен Кириллом в 1847 г. в русские архиепископы под именем Софрония. Вслед за ним было посвящено еще 10 епископов, так что к 1859 г. образовалось еще 10 старообрядческих епархий (московская, симбирская, саратовская, казанская, ураль­ская, пермская, новозыбковская, балтская, кавказская, коломенская). Не было больше недостатка в попах, культ стал совершаться, как никогда, правильно и чинно. Ста­рообрядцы с гордостью теперь повторяли, что у них «паче всякого чаяния священство яко финик процвел и яко кедр на Ливане умножися». Правительственные репрес­сии привели к образованию самостоятельной старообряд­ческой иерархии.
Такой поворот дела, конечно, не мог быть приятным руководителям синодской церкви. Новую иерархию по­пробовали задушить в самом начале. Был дан приказ арестовать и сослать в Суздальский монастырь новых епископов и подтверждено распоряжение ловить и ссы­лать старообрядческих «лжепопов». Однако старообрядческие тузы всяческими мерами, не жалея денег на взятки, сумели уберечь почти всех своих епископов; пострадали только два - Аркадий, арестованный в 1854 г., и Конон - в 1858 г.; в 1863 г. был слу­чайно арестован еще Геннадий Пермский; они просидели в Суздальской монастырской тюрьме до 1883 г. Одновременно попробовали нанести удар и с дру­гой стороны. В 1854 г. не без участия митрополита Фила­рета был состряпан донос, что на Рогожском кладбище происходят совращения в раскол православных. Филарет на основании этого настоял в 1855 г. перед Александром II на запечатании алтарей Рогожского кладбища. Но и эта мера оказалась беззубой. Идти до конца против рогожских миллионеров правительство Александра II не посмело, и в 1858 г. состоялось разъяснение, что «расколь­ники не преследуются за совершение богослужения и ду­ховных треб по своим обрядам», но с тем, чтобы не было «соблазнительного для православных публичного оказа-тельства». Смысл был таков, что допускается богослуже­ние в домашних церквах и молельнях. Вместе с этим было предписано прекратить розыски и аресты старообрядче­ских попов. Рогожские алтари остались запечатанными, но это не изменило, по существу, нового поворота дела;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146