Кустарник аккуратно подстрижен, травка ровненькая, сочная, видать поливают каждый день. Из-за деревьев выглядывают белые крыши беседок, павильонов. Слышится журчание воды, фонтаны делают воздух прохладным и свежим.
Слуга провел нас по крыльцу, распахнул дверь.
- Великий маг Аш Альен с братом! - объявил он.
Вот так то! Аш теперь уже великий маг. А я так, брат безымянный. В душе вспыхнуло раздражение, но я усилием воли подавил. И правда, кто я такой? Никому не известный нищий маг-механик. Да и нужна ли мне эта известность? Это Аш у нас парень светский, популярный. Пусть стяжает лавры. А я скромненько в сторонке постою.
Меня ослепило ярким светом множества свечей, зачем зажгли, не знаю, ведь солнце еще не село, оглушило музыкой, шумом людских голосов. Главный зал мэрии сияет показной роскошью. Везде позолота, дорогие сорта дерева, лучшие ткани. Под потолком висят черно-красные стяги Свободных земель, черно-желтые самого Гента. Помещение не просто большое, а огромное, как пшеничное поле.
Воздух спертый, наполнен тяжелыми запахами еды, резких духов, крепкого мужского пота. Народа очень много. Зал забит. Люди прогуливаются поодиночке, иногда парами, разговаривают, хвастаются друг перед другом нарядами, украшениями. Многие едят, пьют. Столы с легкими закусками и винами хаотично разбросаны по всему залу. Возле них приличные очереди. Гости планомерно накачиваются спиртным, другие поглощают мясо и сыр, всякие заморские лакомства. Столы быстро пустеют, но усердные слуги тут же бегут с подносами, убирают грязные блюда, надрываясь, тащат полные. В углу на постаменте расположен оркестр. Скрипки, флейты и арфы. Любимых мною гитар и барабанов, к сожалению нет. Еще бы, плебейская музыка. Хотя дам руку на отсечение, что этим сгусткам жира и гонора плевать что слушать. Музыканты наигрывают какую-то медленную вычурную мелодию, кажется «Утро в лесу», стараются, выводят. Но на них никто не обращает внимания, время танцев еще не пришло.
Здесь жарко, разодетые в шелка дамы активно машут веерами, пьют охлажденное вино. Мужчины о чем-то болтают, по обрывкам разговоров понятно - речь в основном о торговле, добыче руд, прибыли.
Аш затащил меня вглубь толпы, остановился у столика с закусками и вином. Лицо довольное, высокомерное, как же - здесь чувствует себя как рыба в воде. Ведь он почти один из этих напыщенных и расфуфыренных, богатых, популярных, светских... Я с тоской огляделся. Ни одного знакомого лица. Никого с кем бы я мог перекинуться словом. Лишь чужие, равнодушные ко всему кроме самих себя люди.
- Ну как тебе? - Аш покрутился на месте, повел раскрытой ладонью, - Какая роскошь! Какие люди! Не те оборванцы, с которыми ты привык общаться.
- Дело в том, что я сам из тех оборванцев, - хмуро ответил я, - Да и не понимаю я твоего восторга. Эти люди… бррр…
Аш нахмурился. На гибком подвижном лице отражаются все оттенки чувств: досада, раздражение, гордость, самодовольство. Ох, и трудно ему будет в кругу этих ядовитых насекомых. Чувства надо скрывать. Тем более от таких. А то появится соблазн управлять тобой.
- Ты не понимаешь, Эскер, - принялся он поучать, - Именно эти люди заправляют всем. От того насколько ты им понравишься, зависит, будет у тебя приличная работа или нет, будешь ли ты чего-то стоить, или твое место - на базаре в качестве грузчика. Эти люди имеют деньги. А деньги как ты, наверное, догадываешься - это власть.
- Не спорю, - попробовал я оправдаться, - Но это же так противно - перед кем-то лебезить, кому-то кланяться, лизать пятки. Словно пес выпрашивать обглоданную кость со стола хозяина. Не лучше ли всего добиться самому, своими силами и умом?
Аш посмотрел как на придурка, оглянулся по сторонам - не видит ли кто, покрутил у виска пальцем.
- Ты глупец, Эскер! - рявкнул он, - Своими силами будешь до конца жизни биться в закрытую дверь. Зачем? Ведь рядом есть открытое окно. Самому может и лучше пробиваться, но вот так - легче. А это главное.
- Легче не значит лучше, - покачал я головой.
- Победителей не судят, - отпарировал Аш.
- И поэтому ты «влюбился» в графиню? - хмыкнул я.
Аш побледнел, упрямо сжал губы. На скулах заиграли твердые желваки. Он спрятал взгляд, а когда вновь посмотрел на меня, я увидел, что его глаза горят ярким безумным пламенем.
- Я ее люблю! - рявкнул он, - Но не тебе судить, нищ…
- Договаривай, - хмуро сказал я, - Ты хотел сказать - нищий придурок, или например - несчастный дурак… Спасибо, братец. Я тебя тоже очень уважаю. Но не ты ли еще лет пять назад был таким же?
Аш помотал головой, вижу, что понял свою неправоту, но ведь не признает. Никогда. В этом весь он. Спорит даже если не прав. Упрямство присуще каждому в нашей семье в большей или меньшей степени. А что любит свою графинюшку - вижу, тут не надо быть даже магом.
- Ладно, прости! - сдался я, - Погорячился.
- Замяли, - быстро согласился Аш.
Вот так-то. Если сам не сделаешь первый шаг к примирению, то будет дуться до скончания веков.
Мимо прошагала семейная чета. Муж - шарик на тоненьких ножках, щеки шире плеч, роскошный камзол не сходится на пузе. Заплывшие жиром глазки обозревают мир с сытой ленцой и брезгливостью, вот как мне такому великому приходится унижаться здесь, снисходить до этих… мда, этих… Жена - молодая красивая девушка. В дочери годится этому борову. Смотрит на мир удивленными глазами ребенка, что-то щебечет мужу, он важно кивает, поддакивает, но видно, что не слушает. Женщина для него - погремушка, украшение, или даже - здоровая породистая лошадка, которой можно похвастаться перед друзьями и просто знакомыми. А потом, когда надоест, завести другую. Еще породистее и красивее.
Я проводил долгим взглядом, покачал головой. Может в чем-то Аш и прав. Деньги правят миром. Если ты богат, то будешь вкусно есть, сладко спать, рядом с тобой всегда будут крутиться красивые женщины. Но будешь ли ты счастлив еще не известно. Есть вещи, что сильнее денег. Точнее… я надеюсь, что есть. Хочу верить. Иначе, зачем жить?
Что за бал такой непонятный? На балах вроде бы должны танцевать. А тут просто ходят по залу, болтают меж собой, жрут и пьют. Или я все-таки чего-то не понимаю? Хотя одна подруга, с которой я когда-то прогуливался, сказала, что я пережиток. С моими взглядами и понятиями о жизни надо было жить лет четыреста назад. Или же уехать в империю, там по слухам все иначе.
Аш начал оглядываться по сторонам, взгляд прицельный, ищущий. Наконец увидел кого-то, помахал рукой.
- Эскер, ты постой пока, - сказал он, - попей вина, развлекись, пообщайся. Я тебя найду. Если сможешь, подцепи девушку посмазливее.
- Я недостаточно богат для этого. И вообще пусть их собаки дикие цепляют!
- Какой гордый, - хмыкнул брат, - Ладно, я побежал.
- Давай, - кивнул я, - Развлекайся, но обо мне не забудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93
Слуга провел нас по крыльцу, распахнул дверь.
- Великий маг Аш Альен с братом! - объявил он.
Вот так то! Аш теперь уже великий маг. А я так, брат безымянный. В душе вспыхнуло раздражение, но я усилием воли подавил. И правда, кто я такой? Никому не известный нищий маг-механик. Да и нужна ли мне эта известность? Это Аш у нас парень светский, популярный. Пусть стяжает лавры. А я скромненько в сторонке постою.
Меня ослепило ярким светом множества свечей, зачем зажгли, не знаю, ведь солнце еще не село, оглушило музыкой, шумом людских голосов. Главный зал мэрии сияет показной роскошью. Везде позолота, дорогие сорта дерева, лучшие ткани. Под потолком висят черно-красные стяги Свободных земель, черно-желтые самого Гента. Помещение не просто большое, а огромное, как пшеничное поле.
Воздух спертый, наполнен тяжелыми запахами еды, резких духов, крепкого мужского пота. Народа очень много. Зал забит. Люди прогуливаются поодиночке, иногда парами, разговаривают, хвастаются друг перед другом нарядами, украшениями. Многие едят, пьют. Столы с легкими закусками и винами хаотично разбросаны по всему залу. Возле них приличные очереди. Гости планомерно накачиваются спиртным, другие поглощают мясо и сыр, всякие заморские лакомства. Столы быстро пустеют, но усердные слуги тут же бегут с подносами, убирают грязные блюда, надрываясь, тащат полные. В углу на постаменте расположен оркестр. Скрипки, флейты и арфы. Любимых мною гитар и барабанов, к сожалению нет. Еще бы, плебейская музыка. Хотя дам руку на отсечение, что этим сгусткам жира и гонора плевать что слушать. Музыканты наигрывают какую-то медленную вычурную мелодию, кажется «Утро в лесу», стараются, выводят. Но на них никто не обращает внимания, время танцев еще не пришло.
Здесь жарко, разодетые в шелка дамы активно машут веерами, пьют охлажденное вино. Мужчины о чем-то болтают, по обрывкам разговоров понятно - речь в основном о торговле, добыче руд, прибыли.
Аш затащил меня вглубь толпы, остановился у столика с закусками и вином. Лицо довольное, высокомерное, как же - здесь чувствует себя как рыба в воде. Ведь он почти один из этих напыщенных и расфуфыренных, богатых, популярных, светских... Я с тоской огляделся. Ни одного знакомого лица. Никого с кем бы я мог перекинуться словом. Лишь чужие, равнодушные ко всему кроме самих себя люди.
- Ну как тебе? - Аш покрутился на месте, повел раскрытой ладонью, - Какая роскошь! Какие люди! Не те оборванцы, с которыми ты привык общаться.
- Дело в том, что я сам из тех оборванцев, - хмуро ответил я, - Да и не понимаю я твоего восторга. Эти люди… бррр…
Аш нахмурился. На гибком подвижном лице отражаются все оттенки чувств: досада, раздражение, гордость, самодовольство. Ох, и трудно ему будет в кругу этих ядовитых насекомых. Чувства надо скрывать. Тем более от таких. А то появится соблазн управлять тобой.
- Ты не понимаешь, Эскер, - принялся он поучать, - Именно эти люди заправляют всем. От того насколько ты им понравишься, зависит, будет у тебя приличная работа или нет, будешь ли ты чего-то стоить, или твое место - на базаре в качестве грузчика. Эти люди имеют деньги. А деньги как ты, наверное, догадываешься - это власть.
- Не спорю, - попробовал я оправдаться, - Но это же так противно - перед кем-то лебезить, кому-то кланяться, лизать пятки. Словно пес выпрашивать обглоданную кость со стола хозяина. Не лучше ли всего добиться самому, своими силами и умом?
Аш посмотрел как на придурка, оглянулся по сторонам - не видит ли кто, покрутил у виска пальцем.
- Ты глупец, Эскер! - рявкнул он, - Своими силами будешь до конца жизни биться в закрытую дверь. Зачем? Ведь рядом есть открытое окно. Самому может и лучше пробиваться, но вот так - легче. А это главное.
- Легче не значит лучше, - покачал я головой.
- Победителей не судят, - отпарировал Аш.
- И поэтому ты «влюбился» в графиню? - хмыкнул я.
Аш побледнел, упрямо сжал губы. На скулах заиграли твердые желваки. Он спрятал взгляд, а когда вновь посмотрел на меня, я увидел, что его глаза горят ярким безумным пламенем.
- Я ее люблю! - рявкнул он, - Но не тебе судить, нищ…
- Договаривай, - хмуро сказал я, - Ты хотел сказать - нищий придурок, или например - несчастный дурак… Спасибо, братец. Я тебя тоже очень уважаю. Но не ты ли еще лет пять назад был таким же?
Аш помотал головой, вижу, что понял свою неправоту, но ведь не признает. Никогда. В этом весь он. Спорит даже если не прав. Упрямство присуще каждому в нашей семье в большей или меньшей степени. А что любит свою графинюшку - вижу, тут не надо быть даже магом.
- Ладно, прости! - сдался я, - Погорячился.
- Замяли, - быстро согласился Аш.
Вот так-то. Если сам не сделаешь первый шаг к примирению, то будет дуться до скончания веков.
Мимо прошагала семейная чета. Муж - шарик на тоненьких ножках, щеки шире плеч, роскошный камзол не сходится на пузе. Заплывшие жиром глазки обозревают мир с сытой ленцой и брезгливостью, вот как мне такому великому приходится унижаться здесь, снисходить до этих… мда, этих… Жена - молодая красивая девушка. В дочери годится этому борову. Смотрит на мир удивленными глазами ребенка, что-то щебечет мужу, он важно кивает, поддакивает, но видно, что не слушает. Женщина для него - погремушка, украшение, или даже - здоровая породистая лошадка, которой можно похвастаться перед друзьями и просто знакомыми. А потом, когда надоест, завести другую. Еще породистее и красивее.
Я проводил долгим взглядом, покачал головой. Может в чем-то Аш и прав. Деньги правят миром. Если ты богат, то будешь вкусно есть, сладко спать, рядом с тобой всегда будут крутиться красивые женщины. Но будешь ли ты счастлив еще не известно. Есть вещи, что сильнее денег. Точнее… я надеюсь, что есть. Хочу верить. Иначе, зачем жить?
Что за бал такой непонятный? На балах вроде бы должны танцевать. А тут просто ходят по залу, болтают меж собой, жрут и пьют. Или я все-таки чего-то не понимаю? Хотя одна подруга, с которой я когда-то прогуливался, сказала, что я пережиток. С моими взглядами и понятиями о жизни надо было жить лет четыреста назад. Или же уехать в империю, там по слухам все иначе.
Аш начал оглядываться по сторонам, взгляд прицельный, ищущий. Наконец увидел кого-то, помахал рукой.
- Эскер, ты постой пока, - сказал он, - попей вина, развлекись, пообщайся. Я тебя найду. Если сможешь, подцепи девушку посмазливее.
- Я недостаточно богат для этого. И вообще пусть их собаки дикие цепляют!
- Какой гордый, - хмыкнул брат, - Ладно, я побежал.
- Давай, - кивнул я, - Развлекайся, но обо мне не забудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93