Проблемы этой темы не новы, и над ними задумывал-
ся уже Эзоп (VI в до н.э.). У этого мудреца есть любопыт-
ная иносказательная миниатюра "О Курице и Жадной
хозяйке":
"У одной вдовы была Курица, которая каждый день
несла по яйцу. "Попробую я давать птице больше ячме-
ню, авось она будет нестись два раза в день", - думает
Хозяйка. Сказано - сделано. Но Курица ожирела и пе-
рестала нестись даже по разу в день".
В американском городе Кливленде директор зоопар-
ка был весьма огорчен поведением молодой гориллы -
она упорно отказывалась от еды. Поэтому он ежедневно
залезал к ней в клетку, ел фрукты, хлеб, жаркое до тех
пор, пока неопытная горилла, подражая ему, не научи-
лась есть самостоятельно. Но теперь директору зоопар-
ка надо переходить на диету: он так усердно обучал го-
риллу, что прибавил в весе пятнадцать килограммов.
289
Закон физических мер воздействия"
"Нигде, даже в тюрьме, подростку
не дадут семнадцать ударов розгами
лишь за гримасу, сделанную другому
подростку. Однако в публичной шко-
П. С. Таронов
ле такая мера одобряется - отчасти
потому, что она позволяет эффектив-
но померживать дисциплину, отчас-
ти потому, что учит младших чувству
ответственности и повиновению влас-
ти, отчасти потому, что добрая порка
считается полезной для воспитанни-
ков, независимо от того, заслужива-
ют они ее или нет".
(Энтони Глин. Кровь британца)
"Если у кого-либо настолько не-
счастный характер, что наставления,
увещевания являются недостаточны-
ми, будучи сравнительно легкими ме-
рами воздействия, то нужно прибег-
нуть к более сильным средствам и не
оставлять неиспробованными никакие
средства, прежде чем признать кого-
либо совершенно непригодным и без-
надежным для воспитания. Быть мо-
жет, о некоторых еще и теперь будет
верным известное выражение, кото-
рое гласит: "Фригийца исправляют
только побои". Во всяком случае та-
кого рода сильное наказание будет
полезно если не самому наказанно-
му, то по крайней мере другим, наво-
дя на них страх".
(Ян Амос Коменский. Великая дидактика,
содержащая универсальное искусство учить
всех всему...)
"Все прожекты зело исправны
быть должны, дабы казну зряшно не
разорять и отечеству ущерба не чи-
нить. Кто прожекты станет абы ля-
Секреты поведения людей
пать, того чина лишу и кнутом драть
велю".
(Петр 1)
Однажды в компании Стецкий стал
критиковать писателя М. А. Шолохо-
ва за то, что его главный герой Меле-
хов в "Тихом Доне" - настоящая
контра. И многое в том же духе. По-
том сказал:
- Ты, Шолохов, не отмалчивайся.
Шолохов спросил:
- Ответить вам как члену ЦК или
лично?
- Лично.
Шолохов подошел к Стецкому и
дал ему пощечину.
На следующий день Шолохову поз-
вонил Поскребышев.
- Товарища Сталина интересует,
правда ли, что вы ответили на крити-
ку Стецкого пощечиной?
- Правда.
- Товарищ Сталин считает, что вы
поступили правильно.
При анонимном анкетировании де-
тей разного возраста из пятнадцати
городов СССР выяснилось, что 60 про-
центов родителей используют физи-
ческие наказания; среди них 85 про-
центов - порку, 9 процентов - сто-
яние в углу (иногда на коленях на го-
рохе, на соли или на кирпичах), 5 про-
центов - удары по голове, лицу и т.д.
(Исследования 1988 г.)
П. С. Таранов
+ Нам всем следует помнит>, что у человека в арсе-
нале средств убеждения бывает, ест> и может 6ыт>у6езк_
дающая сила рук. Ее используют в трех случаях: при чужой
наглости, от собственного бессилия, для восстановле-
ния нарушенного душевного равновесия.
"Заяц, ежели ею долю бить, спички может зажигать".
(Говорит один из чеховских персонажей)
Здесь хочется вспомнить историю жильца коммуналь-
ной квартиры Васисуалия Лоханкина из романа Ильи
Арнольдовича Файнзильберга (Ильфа) (1897 - 1937) и
Евгения Петровича Катаева (Петрова) (1903 - 1942) "Зо-
лотой теленок".
Номер этой коммуналки был 3, и в народе она прозы-
валась "Воронья слободка". Поскольку семейная лодка
Лоханкина дала трещину (его жена Варвара предпочла
избрать себе другую опору в жизни - инженера Птибур-
дукова), Василий Андреевич, пребывая в расстроенных
чувствах, постоянно забывал гасить в туалетной комнате
свет. И на его память это делать не влияли даже насто-
ятельные напоминания соседей.
Любое событие идет к своей развязке, и справедли-
вость этого тезиса еще раз подтвердилась, когда возвра-
тился из тюрьмы еще один квартирант "Вороньей сло-
бодки" гражданин Гигиенишвили, бывший князь, а в но-
вые времена - трудящийся Востока. За самоуправство
этот человек отсидел четыре месяца в тюрьме и вернулся
оттуда злой, как черт.
"Именно он сделал осиротевшему, покинутому женой
Лоханкину первое представление о необходимости регу-
лярно тушить за собою свет, покидая уборную. При этом
глаза у него были решительно дьявольские. Рассеян-
ный Лоханкин не оценил важности демарша, предпри-
нятого гражданином Гигиенишвили, и таким образом
Секреты поведения людей
проморгал начало конфликта, который привел вскоре к
ужасающему, небывалому даже в жилищной практике
событию.
Вот как обернулось это дело. Василий Андреевич по-
прежнему забывал тушить свет в помещении общего поль-
зования. Да и мог ли он помнить о таких мелочах быта,
когда ушла жена, когда остался без копейки, когда не
было еще точно уяснено все многообразное значение
русской интеллигенции? Мог ли он думать, что жалкий
бронзовый светишко восьмисвечовой лампы вызовет в
соседях такое большое чувство? Сперва его предупреж-
дали по нескольку раз в день. Потом прислали письмо,
составленное Митричем и подписанное всеми жильцами.
И, наконец, перестали предупреждать и уже не слали
писем. Лоханкин еще не постигал значительности проис-
ходящего, но уже смутно почудилось ему, что некое кольцо
готово сомкнуться.
Во вторник вечером прибежала тетипашина девчонка
и одним духом отрапортовала:
- Они последний раз говорят, чтоб тушили.
Но как-то так случилось, что Василий Андреевич (по-
домашнему просто Васисуалий) снова забылся, и лам-
почка продолжала преступно светить сквозь паутину и
грязь. Квартира вздохнула. Через минуту в дверях Лохан-
кинской комнаты показался гражданин Гигиенишвили.
Он был в голубых полотняных сапогах и в плоской шап-
ке из коричневого барашка.
- Идем, - сказал он, маня Васисуалия пальцем. Он
крепко взял его за руку, повел по темному коридору, где
Васисуалий почему-то затосковал и стал даже легонько
брыкаться, и ударом в спину вытолкнул его на середину
кухни. Уцепившись за бельевые веревки, Лоханкин удер-
жал равновесие и испуганно оглянулся. Здесь собра-
лась вся квартира. В молчании стояла перед ним Люция
Францевна Пферд.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116