У него действительно очень приличная конюшня где-то на берегу. Он позволил мне выбрать лошадь, и мы все утро ездили верхом. После завтрака я взял лошадь, которую он тренирует для препятствий. Я чувствую себя другим и прямо-таки поздоровевшим человеком. Ну, а ты что делал?
— Мы с Эдди и Берти ходили в зоопарк. Гнались за страусами, чтобы заставить их прятать голову в песок, но они не стали. Эдди забрался в ограду и гонялся за ними по всему загону, а по ту сторону сетки черный сторож умолял его прекратить это. Берти говорит, что страус может одним ударом ноги убить трех лошадей. Потом я пошел в художественную галерею. Там есть два замечательных полотна Ноэля Пейтона.
— Я ничего не понимаю в живописи.
— Ноэль Пейтон тоже не понимал. В этом вся его прелесть.
В бар вошли, нетвердо держась на ногах, Берти и Эдди, огромные, румяные и улыбающиеся.
— Мы весь день пробовали вина.
— Эдди пьян.
— Мы оба пьяны в стельку.
— Хотели потанцевать с девушками, но чересчур набрались.
— Почему бы вам не полежать? — сказал Клэр.
— Я как раз об этом думал. Потому и привел сюда Эдди — принять ванну.
— Еще, чего доброго, утону, — сказал Эдди.
— Чудесные бабенки, — вздохнул Берти. — Мужья на войне. Надо протрезвиться.
— Лучше всего поспать.
— Поспать, принять ванну, а потом танцевать. Пойду сниму комнаты.
— Чудно, — заметил Айвор Клэр, — теперь, когда есть возможность, совершенно не хочется напиваться. На этом корабле я почти не просыхал.
— Пойдем пройдемся.
Они не спеша вышли на улицу.
— Кажется, одна или несколько этих нелепых звезд называются Южный Крест, — проговорил Клэр, вглядываясь в теплую звездную ночь.
Все здесь сверкало. В витринах магазинов заманчиво сияли товары, бесполезные и некрасивые. Улицы были полны солдат из группы Хука. Медленно проезжали грузовики с солдатами, нагруженные плодами ферм и садов — корзинами с апельсинами и библейскими гроздьями винограда.
— Так или иначе, Гай, кажется, Кейптаун снабдил нас всем, что нам хотелось.
— Лампа Али-Бабы.
— Нам это было нужно. Куда теперь?
— В клуб?
— Слишком много приятелей. Обратно в отель.
Но когда они вернулись в отель, Клэр сказал:
— Слишком много солдат.
— Может быть, тут есть какой-нибудь сад?
Сад был. Гай и Клэр сидели в плетеных креслах, глядя на пустой, освещенный теннисный корт. Клэр зажег сигарету. Он курил довольно редко. А когда курил, то с явным наслаждением.
— Ну и путешествие! — сказал он. — Теперь уже почти кончилось. Иногда так хотелось торпеды. Стоишь, бывало, ночью на палубе и воображаешь: красивый пенящийся бурун, взрыв, потом вокруг меня головы, в третий и последний раз появляющиеся на поверхности, и я сам, единственный оставшийся в живых, медленно уплывающий к какому-то ближнему острову.
— Принимаешь желаемое за действительное. На самом деле набьют вас в открытые лодки, и вы сойдете с ума оттого, что будете пить морскую воду.
— Что за путешествие! — повторил Клэр. — Нам говорят, и мы говорим своим солдатам, что мы должны оборонять Египет, чтобы защитить Суэцкий канал. А чтобы добраться до Суэца, пришлось проплыть полпути до Канады и Тринидада. А когда мы наконец доберемся туда, окажется, что война кончилась. По словам одного парня, с которым я завтракал, не успевают строить лагеря для пленных итальянцев. Мне кажется, нас превратят в караульную команду.
Шел февраль 1941 года. Английские танки ушли далеко на запад от Бенгази. Банкиры со значками AMGOT каждый вечер обедали в каирском клубе «Мохамед Али». А Роммель, еще никому не известный, уже организовывал свою первую штаб-квартиру в Африке.
— Сержанты вели себя ужасно.
— Всеми успешными бунтами руководили сержанты.
— Я нисколько бы не удивился, если бы старшина Людович оказался коммунистом.
— Он порядочный малый, — сказал Клэр, автоматически защищая своего подчиненного.
— У него страшные глаза.
— Просто бесцветные, вот и все.
— Почему он весь день ходит в домашних туфлях?
— Говорит, что у него болят ноги.
— Ты ему веришь?
— Конечно.
— Таинственный человек. Он раньше был кавалеристом?
— Кажется, был. Когда-то.
— Он похож на мошенника-лакея.
— Да, возможно, он был и лакеем. Он слонялся по Найтсбриджским казармам, и никто не знал, что с ним делать. В начале войны он прибыл как резервист и претендовал на звание капрала кавалерии. Его фамилия значилась в списках, но никто, видимо, ничего о нем не знал, поэтому, когда формировалась рота, его, естественно, навязали мне.
— Он был eminence grise за всеми жалобами на то, что обходы капитана нарушают неприкосновенность сержантской столовой.
— Так оно и было. Интересно, — сказал Клэр, деликатно меняя тему, — как ладили с моряками другие командос?
— По-моему, отлично. Они заставили своих офицеров придерживаться норм выпивки, установленных на флоте.
— Ручаюсь, что это противоречит уставу. — Помолчав, Айвор добавил: — Не удивлюсь, если мне не удастся избавиться от Людовича, когда мы прибудем в Египет.
Некоторое время они сидели молча. Потом Гай сказал:
— Становится холодно. Пойдем в бар и забудем хоть на один вечер про корабль.
В баре они обнаружили Берти и Эдди.
— Теперь мы совсем трезвые, — сообщил Эдди.
— Только выпьем еще по одной, перед тем как пойти к девочкам. Добрый вечер, полковник.
Позади них возник Томми.
— Хорошо, — сказал он, — хорошо. Я так и думал, что найду здесь кого-нибудь из своих офицеров.
— Выпьете, полковник?
Да, конечно. У меня был чертовски трудный день в Саймонстауне, и я получил довольно тревожное сообщение.
— Подозреваю, что нам предстоит повернуться кругом и отплыть обратно, — сказал Клэр.
— Не то. Речь идет о нашем бригадире. О нем и начальнике штаба бригады. Их самолет вылетел из Браззавиля на прошлой неделе, и с тех пор о нем ничего не слышно. Кажется, оперативной группе Хука придется сменить название.
— Он найдется, — сказал Гай.
— Пусть поторопится, если собирается руководить нашей операцией.
— Кто теперь командует?
— В данный момент как будто я.
— Лампа Али-Бабы, — прошептал Клэр.
— Что?
— Ничего.
Поздно вечером Гай, Томми и Клэр вернулись на корабль. Эдди и Верти прогуливались по палубе.
— Протрезвляемся, — объяснили они.
После каждого второго круга они прикладывались к бутылке.
— Посмотрите, — сказал Эдди. — Надо будет купить. Называется «Команде».
— Это бренди, — сказал Верти, — порядочная дрянь. Вы не думаете, полковник, что следует послать его Олуху на крышу? (Так военные прозвали капитана корабля.)
— Нет.
— Единственное, что я еще могу придумать, это выкинуть бутылку за борт, пока нас не стошнило.
— Да, я бы так и сделал.
— А как же esprit de corps? Ведь оно называется «Командо»?
Эдди бросил бутылку за борт и следил за ней, перегнувшись через поручни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
— Мы с Эдди и Берти ходили в зоопарк. Гнались за страусами, чтобы заставить их прятать голову в песок, но они не стали. Эдди забрался в ограду и гонялся за ними по всему загону, а по ту сторону сетки черный сторож умолял его прекратить это. Берти говорит, что страус может одним ударом ноги убить трех лошадей. Потом я пошел в художественную галерею. Там есть два замечательных полотна Ноэля Пейтона.
— Я ничего не понимаю в живописи.
— Ноэль Пейтон тоже не понимал. В этом вся его прелесть.
В бар вошли, нетвердо держась на ногах, Берти и Эдди, огромные, румяные и улыбающиеся.
— Мы весь день пробовали вина.
— Эдди пьян.
— Мы оба пьяны в стельку.
— Хотели потанцевать с девушками, но чересчур набрались.
— Почему бы вам не полежать? — сказал Клэр.
— Я как раз об этом думал. Потому и привел сюда Эдди — принять ванну.
— Еще, чего доброго, утону, — сказал Эдди.
— Чудесные бабенки, — вздохнул Берти. — Мужья на войне. Надо протрезвиться.
— Лучше всего поспать.
— Поспать, принять ванну, а потом танцевать. Пойду сниму комнаты.
— Чудно, — заметил Айвор Клэр, — теперь, когда есть возможность, совершенно не хочется напиваться. На этом корабле я почти не просыхал.
— Пойдем пройдемся.
Они не спеша вышли на улицу.
— Кажется, одна или несколько этих нелепых звезд называются Южный Крест, — проговорил Клэр, вглядываясь в теплую звездную ночь.
Все здесь сверкало. В витринах магазинов заманчиво сияли товары, бесполезные и некрасивые. Улицы были полны солдат из группы Хука. Медленно проезжали грузовики с солдатами, нагруженные плодами ферм и садов — корзинами с апельсинами и библейскими гроздьями винограда.
— Так или иначе, Гай, кажется, Кейптаун снабдил нас всем, что нам хотелось.
— Лампа Али-Бабы.
— Нам это было нужно. Куда теперь?
— В клуб?
— Слишком много приятелей. Обратно в отель.
Но когда они вернулись в отель, Клэр сказал:
— Слишком много солдат.
— Может быть, тут есть какой-нибудь сад?
Сад был. Гай и Клэр сидели в плетеных креслах, глядя на пустой, освещенный теннисный корт. Клэр зажег сигарету. Он курил довольно редко. А когда курил, то с явным наслаждением.
— Ну и путешествие! — сказал он. — Теперь уже почти кончилось. Иногда так хотелось торпеды. Стоишь, бывало, ночью на палубе и воображаешь: красивый пенящийся бурун, взрыв, потом вокруг меня головы, в третий и последний раз появляющиеся на поверхности, и я сам, единственный оставшийся в живых, медленно уплывающий к какому-то ближнему острову.
— Принимаешь желаемое за действительное. На самом деле набьют вас в открытые лодки, и вы сойдете с ума оттого, что будете пить морскую воду.
— Что за путешествие! — повторил Клэр. — Нам говорят, и мы говорим своим солдатам, что мы должны оборонять Египет, чтобы защитить Суэцкий канал. А чтобы добраться до Суэца, пришлось проплыть полпути до Канады и Тринидада. А когда мы наконец доберемся туда, окажется, что война кончилась. По словам одного парня, с которым я завтракал, не успевают строить лагеря для пленных итальянцев. Мне кажется, нас превратят в караульную команду.
Шел февраль 1941 года. Английские танки ушли далеко на запад от Бенгази. Банкиры со значками AMGOT каждый вечер обедали в каирском клубе «Мохамед Али». А Роммель, еще никому не известный, уже организовывал свою первую штаб-квартиру в Африке.
— Сержанты вели себя ужасно.
— Всеми успешными бунтами руководили сержанты.
— Я нисколько бы не удивился, если бы старшина Людович оказался коммунистом.
— Он порядочный малый, — сказал Клэр, автоматически защищая своего подчиненного.
— У него страшные глаза.
— Просто бесцветные, вот и все.
— Почему он весь день ходит в домашних туфлях?
— Говорит, что у него болят ноги.
— Ты ему веришь?
— Конечно.
— Таинственный человек. Он раньше был кавалеристом?
— Кажется, был. Когда-то.
— Он похож на мошенника-лакея.
— Да, возможно, он был и лакеем. Он слонялся по Найтсбриджским казармам, и никто не знал, что с ним делать. В начале войны он прибыл как резервист и претендовал на звание капрала кавалерии. Его фамилия значилась в списках, но никто, видимо, ничего о нем не знал, поэтому, когда формировалась рота, его, естественно, навязали мне.
— Он был eminence grise за всеми жалобами на то, что обходы капитана нарушают неприкосновенность сержантской столовой.
— Так оно и было. Интересно, — сказал Клэр, деликатно меняя тему, — как ладили с моряками другие командос?
— По-моему, отлично. Они заставили своих офицеров придерживаться норм выпивки, установленных на флоте.
— Ручаюсь, что это противоречит уставу. — Помолчав, Айвор добавил: — Не удивлюсь, если мне не удастся избавиться от Людовича, когда мы прибудем в Египет.
Некоторое время они сидели молча. Потом Гай сказал:
— Становится холодно. Пойдем в бар и забудем хоть на один вечер про корабль.
В баре они обнаружили Берти и Эдди.
— Теперь мы совсем трезвые, — сообщил Эдди.
— Только выпьем еще по одной, перед тем как пойти к девочкам. Добрый вечер, полковник.
Позади них возник Томми.
— Хорошо, — сказал он, — хорошо. Я так и думал, что найду здесь кого-нибудь из своих офицеров.
— Выпьете, полковник?
Да, конечно. У меня был чертовски трудный день в Саймонстауне, и я получил довольно тревожное сообщение.
— Подозреваю, что нам предстоит повернуться кругом и отплыть обратно, — сказал Клэр.
— Не то. Речь идет о нашем бригадире. О нем и начальнике штаба бригады. Их самолет вылетел из Браззавиля на прошлой неделе, и с тех пор о нем ничего не слышно. Кажется, оперативной группе Хука придется сменить название.
— Он найдется, — сказал Гай.
— Пусть поторопится, если собирается руководить нашей операцией.
— Кто теперь командует?
— В данный момент как будто я.
— Лампа Али-Бабы, — прошептал Клэр.
— Что?
— Ничего.
Поздно вечером Гай, Томми и Клэр вернулись на корабль. Эдди и Верти прогуливались по палубе.
— Протрезвляемся, — объяснили они.
После каждого второго круга они прикладывались к бутылке.
— Посмотрите, — сказал Эдди. — Надо будет купить. Называется «Команде».
— Это бренди, — сказал Верти, — порядочная дрянь. Вы не думаете, полковник, что следует послать его Олуху на крышу? (Так военные прозвали капитана корабля.)
— Нет.
— Единственное, что я еще могу придумать, это выкинуть бутылку за борт, пока нас не стошнило.
— Да, я бы так и сделал.
— А как же esprit de corps? Ведь оно называется «Командо»?
Эдди бросил бутылку за борт и следил за ней, перегнувшись через поручни.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216