Тяжело прихрамывая, он шел к огневому рубежу. Когда он подошел, Гай спросил:
— А ты видел этот проклятый флаг?
— Конечно. Любой человек, прежде чем начать что-то делать на стрельбище, должен посмотреть на флаг. Это первое правило. К тому же меня предупредил капрал. Они часто выкидывают этот трюк во время первых стрельб: поднимают красный флаг в тот момент, когда все уверены, что он должен быть спущен. Это делается просто для того, чтобы обратить внимание на необходимость соблюдения правил поведения на стрельбище.
— Ты мог бы передать предупреждение капрала и мне.
— Вряд ли, старина. Это свело бы на нет всю суть замысла. Как же мы усваивали бы уроки, если все предупреждали бы друг друга? Понимаешь, что я имею в виду?
Они съели свои бутерброды. Стало еще холодней.
— Нельзя ли продолжить стрельбы, сэр? Все уже готовы.
— Полагаю, можно, но надо думать и о солдатах. Им тоже нужен перерыв.
Прошло некоторое время, прежде чем стрельбы возобновились.
— Мы не успеем закончить упражнение вовремя, — сказал майор. — Сократите стрельбы до пяти патронов на человека.
Однако в основном время уходило не на стрельбу, а на построение, на проверку знаний поведения на огневом рубеже и на осмотр оружия. Когда подошла очередь Гая, начинало уже темнеть. Он и Эпторп попали в последнюю группу и прихромали на рубеж каждый отдельно. Гай лег и попробовал прицелиться из винтовки еще до того, как зарядил ее. Он обнаружил, к своему разочарованию, что мишень совершенно исчезла из видимости. Гай опустил винтовку и посмотрел на мишень обоими глазами. Он увидел едва различимое белое пятно. Закрыл один глаз — пятно потускнело и стало временами пропадать из видимости. Гай поднял винтовку и тотчас же понял, что различить что-нибудь над мушкой он не в состоянии.
Гай зарядил винтовку и быстро выстрелил пять патронов с наблюдением. После первого выстрела из траншей поднялся диск и прикрыл яблоко мишени.
— Отлично, Краучбек, так и продолжайте!
После второго выстрела флажок показал промах. После третьего — снова промах.
— Алло, Краучбек, в чем у вас там дело?
Четвертый выстрел — попадание в самый верх мишени, пятый — снова флажок.
Затем поступило сообщение по телефону: «Поправка результатов стрельбы по второй мишени. Попадание первой пули по яблоку показано ошибочно. Слетела наклейка. Первый выстрел по второй мишени — тоже промах».
Эпторп, стрелявший по соседней мишени, добился очень хороших результатов.
Майор отвел Гая в сторонку и мрачно сказал:
— Никуда не годная стрельба, Краучбек. В чем же все-таки дело?
— Не знаю, сэр. Видимость была очень слабой.
— Одна и та же видимость для всех. Вам необходимо усердно потренироваться на прицельном станке. Сегодняшние результаты просто постыдные.
После этого начался привычный подсчет израсходованного боеприпаса и сбор стреляных гильз.
— Протереть винтовки. Тщательная чистка оружия сразу же после возвращения и роспуска строя.
Пошел сильный снег. Стемнело еще до того, как все сели в автобус и медленно тронулись в путь.
— Я считаю, что тому льву просто не повезло, «дядюшка», — сказал Триммер. Однако никто из сидящих в автобусе не засмеялся.
После столь длительного пребывания на морозе даже кут-эль-амарская школа показалась всем теплой и приветливой. Гай сел на горячую батарею отопления в холле первого этажа с намерением подождать, пока освободится лестница. Мимо него проходил официант столовой, и Гай заказал для себя стаканчик рома. Кровь постепенно пришла в движение, и он почувствовал, как руки и ноги начали согреваться.
— Алло, Краучбек, уже почистили винтовку? — спросил подошедший к нему майор.
— Нет еще, сэр. Я просто ждал, пока рассосется толпа.
— Ждать у вас нет никаких оснований, Краучбек. Вы слышали, как было приказано? «Тщательная чистка оружия сразу же после возвращения и роспуска строя». О том, что можно подождать и выпить пару стаканчиков рома, ничего сказано не было.
Майор тоже замерз. И для него этот день был мерзким. Более того, чтобы попасть домой, ему еще предстояло пройти около мили но снегу. К тому же, как он теперь вспомнил, повара уже не будет, когда он вернется домой, и ему, согласно его же обещанию, предстоит сопровождать жену на обед в один из городских отелен.
— Сегодня у вас далеко не лучший день, Краучбек, — продолжал майор. — Вы можете и не быть хорошим стрелком, но обязаны по крайней мере держать свою винтовку чистой. — Сказав это, он вышел из дома и, не пройдя и сотни ярдов, совершенно забыл об этом деле.
Триммер во время этого разговора находился на лестнице.
— Алло, «дядюшка», как я понимаю, вы получили втык?
— Ты правильно понимаешь.
— Это нечто новое для нашего любимчика.
Через помрачневший рассудок Гая пролетела искра и воспламенила взрыватель.
— Пошел ты к чертям собачьим!
— Та-та-та, «дядюшка». Не находите ли вы, что немножко резковаты сегодня?
Сильный удар тростью.
— Эй ты, недоделанное ничтожество, заткнись! — прикрикнул на него Гай. — Еще хоть малейшая дерзость с твоей стороны, и ты получишь но зубам!
Гай не выбирал слов; ни физически, ни морально он не мог внушить кому-нибудь страх, но неожиданный гнев всегда настораживает, ибо вызывает воспоминания об испытанных в детстве ужасных последствиях, которые трудно было предвидеть. К тому же Гай в этот момент был вооружен весьма прочной тростью, которую он непроизвольно, но угрожающе приподнял. Военный суд мог истолковать, а мог и не истолковать этот жест как серьезную угрозу жизни офицера-сослуживца. Триммер истолковал.
— Послушайте, «дядюшка», успокойтесь. Я никоим образом не хотел вас обидеть.
У гнева есть свои движущие силы, которые уводят далеко от точки взрыва. Они-то и довели теперь Гая до состояния белого каления, пребывать в каковом ему раньше не доводилось.
— Черт бы взял твою отвратительную душонку. Я ведь, кажется, сказал тебе заткнуться. Разве не сказал?
Гай намеренно и совершенно недвусмысленно замахнулся тростью и сделал, прихрамывая, шаг вперед. Триммер рванулся с места и побежал. Два проворных прыжка — и он скрылся на втором этаже за углом, бормоча себе под нос: «Не понимает шуток и выходит из себя…»
Приступ гнева прошел очень медленно. Чувство удовлетворенности собой прошло вместе с гневом, но еще медленнее. Вскоре Гай пришел в свое обычное состояние.
Такие же драмы, размышлял Гай, должно быть, разыгрывались в каждом семестре в кут-эль-амарском интернате, когда черви неожиданно оказывались удавами, когда скверных задиристых мальчишек обращали в бегство. Но чемпионы старших классов не нуждались в стаканчике рома, чтобы подбодрить себя.
Неужели для этого проносились звуки горнов над плацем в казарменном городке алебардистов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
— А ты видел этот проклятый флаг?
— Конечно. Любой человек, прежде чем начать что-то делать на стрельбище, должен посмотреть на флаг. Это первое правило. К тому же меня предупредил капрал. Они часто выкидывают этот трюк во время первых стрельб: поднимают красный флаг в тот момент, когда все уверены, что он должен быть спущен. Это делается просто для того, чтобы обратить внимание на необходимость соблюдения правил поведения на стрельбище.
— Ты мог бы передать предупреждение капрала и мне.
— Вряд ли, старина. Это свело бы на нет всю суть замысла. Как же мы усваивали бы уроки, если все предупреждали бы друг друга? Понимаешь, что я имею в виду?
Они съели свои бутерброды. Стало еще холодней.
— Нельзя ли продолжить стрельбы, сэр? Все уже готовы.
— Полагаю, можно, но надо думать и о солдатах. Им тоже нужен перерыв.
Прошло некоторое время, прежде чем стрельбы возобновились.
— Мы не успеем закончить упражнение вовремя, — сказал майор. — Сократите стрельбы до пяти патронов на человека.
Однако в основном время уходило не на стрельбу, а на построение, на проверку знаний поведения на огневом рубеже и на осмотр оружия. Когда подошла очередь Гая, начинало уже темнеть. Он и Эпторп попали в последнюю группу и прихромали на рубеж каждый отдельно. Гай лег и попробовал прицелиться из винтовки еще до того, как зарядил ее. Он обнаружил, к своему разочарованию, что мишень совершенно исчезла из видимости. Гай опустил винтовку и посмотрел на мишень обоими глазами. Он увидел едва различимое белое пятно. Закрыл один глаз — пятно потускнело и стало временами пропадать из видимости. Гай поднял винтовку и тотчас же понял, что различить что-нибудь над мушкой он не в состоянии.
Гай зарядил винтовку и быстро выстрелил пять патронов с наблюдением. После первого выстрела из траншей поднялся диск и прикрыл яблоко мишени.
— Отлично, Краучбек, так и продолжайте!
После второго выстрела флажок показал промах. После третьего — снова промах.
— Алло, Краучбек, в чем у вас там дело?
Четвертый выстрел — попадание в самый верх мишени, пятый — снова флажок.
Затем поступило сообщение по телефону: «Поправка результатов стрельбы по второй мишени. Попадание первой пули по яблоку показано ошибочно. Слетела наклейка. Первый выстрел по второй мишени — тоже промах».
Эпторп, стрелявший по соседней мишени, добился очень хороших результатов.
Майор отвел Гая в сторонку и мрачно сказал:
— Никуда не годная стрельба, Краучбек. В чем же все-таки дело?
— Не знаю, сэр. Видимость была очень слабой.
— Одна и та же видимость для всех. Вам необходимо усердно потренироваться на прицельном станке. Сегодняшние результаты просто постыдные.
После этого начался привычный подсчет израсходованного боеприпаса и сбор стреляных гильз.
— Протереть винтовки. Тщательная чистка оружия сразу же после возвращения и роспуска строя.
Пошел сильный снег. Стемнело еще до того, как все сели в автобус и медленно тронулись в путь.
— Я считаю, что тому льву просто не повезло, «дядюшка», — сказал Триммер. Однако никто из сидящих в автобусе не засмеялся.
После столь длительного пребывания на морозе даже кут-эль-амарская школа показалась всем теплой и приветливой. Гай сел на горячую батарею отопления в холле первого этажа с намерением подождать, пока освободится лестница. Мимо него проходил официант столовой, и Гай заказал для себя стаканчик рома. Кровь постепенно пришла в движение, и он почувствовал, как руки и ноги начали согреваться.
— Алло, Краучбек, уже почистили винтовку? — спросил подошедший к нему майор.
— Нет еще, сэр. Я просто ждал, пока рассосется толпа.
— Ждать у вас нет никаких оснований, Краучбек. Вы слышали, как было приказано? «Тщательная чистка оружия сразу же после возвращения и роспуска строя». О том, что можно подождать и выпить пару стаканчиков рома, ничего сказано не было.
Майор тоже замерз. И для него этот день был мерзким. Более того, чтобы попасть домой, ему еще предстояло пройти около мили но снегу. К тому же, как он теперь вспомнил, повара уже не будет, когда он вернется домой, и ему, согласно его же обещанию, предстоит сопровождать жену на обед в один из городских отелен.
— Сегодня у вас далеко не лучший день, Краучбек, — продолжал майор. — Вы можете и не быть хорошим стрелком, но обязаны по крайней мере держать свою винтовку чистой. — Сказав это, он вышел из дома и, не пройдя и сотни ярдов, совершенно забыл об этом деле.
Триммер во время этого разговора находился на лестнице.
— Алло, «дядюшка», как я понимаю, вы получили втык?
— Ты правильно понимаешь.
— Это нечто новое для нашего любимчика.
Через помрачневший рассудок Гая пролетела искра и воспламенила взрыватель.
— Пошел ты к чертям собачьим!
— Та-та-та, «дядюшка». Не находите ли вы, что немножко резковаты сегодня?
Сильный удар тростью.
— Эй ты, недоделанное ничтожество, заткнись! — прикрикнул на него Гай. — Еще хоть малейшая дерзость с твоей стороны, и ты получишь но зубам!
Гай не выбирал слов; ни физически, ни морально он не мог внушить кому-нибудь страх, но неожиданный гнев всегда настораживает, ибо вызывает воспоминания об испытанных в детстве ужасных последствиях, которые трудно было предвидеть. К тому же Гай в этот момент был вооружен весьма прочной тростью, которую он непроизвольно, но угрожающе приподнял. Военный суд мог истолковать, а мог и не истолковать этот жест как серьезную угрозу жизни офицера-сослуживца. Триммер истолковал.
— Послушайте, «дядюшка», успокойтесь. Я никоим образом не хотел вас обидеть.
У гнева есть свои движущие силы, которые уводят далеко от точки взрыва. Они-то и довели теперь Гая до состояния белого каления, пребывать в каковом ему раньше не доводилось.
— Черт бы взял твою отвратительную душонку. Я ведь, кажется, сказал тебе заткнуться. Разве не сказал?
Гай намеренно и совершенно недвусмысленно замахнулся тростью и сделал, прихрамывая, шаг вперед. Триммер рванулся с места и побежал. Два проворных прыжка — и он скрылся на втором этаже за углом, бормоча себе под нос: «Не понимает шуток и выходит из себя…»
Приступ гнева прошел очень медленно. Чувство удовлетворенности собой прошло вместе с гневом, но еще медленнее. Вскоре Гай пришел в свое обычное состояние.
Такие же драмы, размышлял Гай, должно быть, разыгрывались в каждом семестре в кут-эль-амарском интернате, когда черви неожиданно оказывались удавами, когда скверных задиристых мальчишек обращали в бегство. Но чемпионы старших классов не нуждались в стаканчике рома, чтобы подбодрить себя.
Неужели для этого проносились звуки горнов над плацем в казарменном городке алебардистов?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216