— Вы хотите сказать, что ему необходимо обратиться к психиатру?
— О нет, ни в коем случае! Ни к чему хорошему они не приведут. На вашем месте я раздобыл бы ему китайского мопса и держал бы его подальше от всех, насколько это возможно. Мой опыт подсказывает мне, что наиболее ответственные посты в армии занимают главным образом засвидетельствованные лунатики. И беспокойства от них нисколько не больше, чем от нормальных людей.
— Если вы намерены превращать все это в шутку… — начал было капитан Фримантл.
— Для Гая Краучбека это наверняка окажется шуткой, — сказал де Сауза. — Я надеюсь, она пригодится ему. В военно-воздушных силах шутки, как правило, только тоску наводят.
Вскоре они подъехали к госпиталю, который располагался во временной неприглядной постройке. На крыше хлопал раскачиваемый ветром флаг ВВС. Согнувшись навстречу ветру, они прошли по наклонному бетонированному въезду и вошли в здание.
За столом около входа сидел длинноволосый молодой человек в форме военно-воздушных сил, перед ним стояла кружка с чаем, а с его нижней губы свисала прилипшая сигарета.
— Мы приехали навестить капитана Краучбека.
— А вы знаете, где он лежит?
— Нет. Вы, вероятно, скажете нам.
— Я уверен, что не знаю, где он. Вы, кажется, сказали «капитан»? Армейских типов в этом госпитале не держат.
— Его привезли вчера для рентгеновского обследования.
— Попробуйте узнать в рентгенологическом отделении.
— А где оно?
— Это написано вон на той доске, — ответил авиатор.
— Я думаю, что никакого толка, если привлечем этого солдата за грубость, мы не добьемся? — спросил капитан Фримантл.
— Ни малейшего, — согласился де Сауза. — В военно-воздушных силах это не грубость.
— Уверен, что вы ошибаетесь.
— Не ошибаюсь, а просто шучу.
Больных в госпитале было немного, а час, в который они приехали, был наименее занятым. Больных только что покормили, и по идее они должны были спать; обслуживающий персонал в это время принимал пищу. В комнате с надписью: «Рентгенологическое отделение» — никого не было. Два солдата слонялись по безлюдным коридорам, полы в которых были покрыты какой-то темной, слегка липкой мастикой, предназначенной для заглушения шагов.
— Где-то должен же здесь быть какой-нибудь дежурный, — сказал де Сауза.
Увидев дверь с надписью: «Посторонним вход воспрещен», — он открыл ее. В комнате находился, очевидно, температуривший и бредивший человек, который громко жаловался на то, что его постель усыпана ядовитыми насекомыми.
— Белая горячка, наверное, — сказал де Сауза. — Давайте нажмем его сигнальную кнопку, — предложил он. — Кто-нибудь подумает, что ему плохо, и придет с успокаивающим лекарством. — Он нажал кнопку, и спустя несколько минут в палату вошел дежурный санитар.
— Мы ищем армейского офицера по фамилии Краучбек.
— Это не он. Это, один из серьезных больных. Вам лучше выйти отсюда. — Когда они вышли в коридор, санитар добавил: — Никогда не встречался с таким случаем. Какой-то шутник в Александрии дал ему посылку с надписью: «Только через офицера» — которую надо было доставить в Лондон. В посылке была полная коробка скорпионов, и они вылезли из нее.
— И какому только риску вам, летчикам, не приходится подвергаться ради нас! Ну, а как же нам все-таки найти капитана Краучбека?
— Попробуйте спросить в регистратуре.
Они нашли регистратуру, а в ней — дежурного офицера.
— Краучбек? Нет, не слышал о таком.
— У вас есть список больных?
— Конечно, есть. А как же без него, по-вашему?
— И что, Краучбека в списке нет? Он поступил вчера.
— Вчера дежурил не я.
— А можно увидеть того, кто дежурил?
— Он сегодня отдыхает.
— Все это весьма смахивает на насильственный увоз, — заметил де Сауза.
— Послушайте, вы! Я не знаю, кем вы оба, черт возьми, являетесь, не знаю, как вы сюда попали и что вам, собственно, нужно здесь! — воскликнул дежурный офицер.
— Проверка службы безопасности. Обычная проверка, — сказал де Сауза. — Мы направим докладную соответствующим органам.
Когда они вышли из госпиталя, ветер дул с такой силой, что разговаривать до того момента, пока они не сели в машину, было невозможно. В машине капитан Фримантл сказал:
— Знаете ли, вам не следовало так разговаривать с этим офицером. Все это может принести нам неприятности.
— Нам — нет. Вам — может быть. Моя личность, как вам, должно быть, известно, — это строго сохраняемая тайна. А теперь давайте поедем в вашу придорожную закусочную.
Придорожная гостиница явилась хорошим укрытием от ветра, но ничего похожего на изобилие и роскошь в ресторане Рубена здесь не было. Фактически, она отличалась от соседних отелей только тем, что в нее попадала большая часть продовольственных пайков, продаваемых сержантом-квартирмейстером капитана Фримантла. Они смогли, однако, поесть здесь со значительно большим аппетитом, чем ели у себя под мрачным взглядом Людовича.
— Жаль, что нам не удалось повидать Краучбека, — сказал капитан Фримантл. — Его, наверное, перевели куда-то.
— В армии такие тайные операции — явление постоянное. А вы не думаете, что его похитили по приказу нашего начальника? Он ведь неоднократно высказывался по поводу отсутствия этого капитана, при этом следует отметить, что высказывался с почти нескрываемым злорадством. — Подогретая крепким североафриканским вином, фантазия де Саузы заработала с удвоенной энергией, как будто он находился на изнурительном конкурсе писателей-сценаристов. — Предполагая умопомешательство, мы в общем-то приняли слишком простое объяснение поведения вашего начальника. Мы сейчас находимся в глубоких политических водах, Фримантл. Я удивился, когда увидел «дядюшку» Краучбека в вашем центре. Этому человеку слишком много лет, чтобы забавляться вашими парашютами. Мне надо было бы отнестись к этому с еще большим подозрением, но я, думая о нем, представлял того ревностного офицера, которого знал в тридцать девятом году. Четыре года тотальной войны способны изменить человека. Меня они, например, изменили. На Крите я потерял не имеющую большого значения, но заметную часть своего левого уха. «Дядюшку» Краучбека послали сюда с определенной целью: возможно, для слежки за майором Людовичем, а может, наоборот, чтобы тот следил за ним. Тот или другой является фашистским агентом, а может быть, и сразу оба. «Дядюшка» Краучбек работал в штабе особо опасных операций — пресловутая конспиративная сеть. Возможно, ваш Людович получил приказ в запечатанном пакете, в котором не было никаких объяснений, просто было сказано: «Вышеуказанного офицера пустить в расход». Позавчера кто-то говорил, что устроить так, чтобы парашют не раскрылся, — дело очень простое. Номер Краучбека в группе был известен заранее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216