Одернут покрывало перед обходом врача, вот и все. Засунь ее под простыню, там никто не увидит.
Кровать была застлана только простыней и хлопчатобумажным покрывалом. Засовывая бутылку под простыню, Гай увидел не прикрытые «дельфинами» большие ноги Эпторпа с облупившейся от высокой температуры кожей.
Гай попытался заинтересовать Эпторпа рассказом о новом бригадире и о своем весьма неопределенном положении, но Эпторп лишь раздраженно проговорил:
— Да, да. Все это теперь для меня другой мир, старина.
Эпторп сделал глубокую затяжку из трубки, выдохнул дым, пытался ослабевшей рукой положить трубку на стоявший рядом с койкой столик и с шумом уронил ее на голый пол. Гай наклонился, чтобы поднять ее, но Эпторп торопливо сказал:
— Оставь ее там, старина. Она не нужна мне. Я закурил ее просто для компании.
Переведя взгляд на Эпторпа, Гай увидел на его бледных щеках слезы.
— Может быть, мне лучше уйти, Эпторп?
— Нет, нет. Ничего, через минутку это пройдет. А ты принес штопор? Ты молодец, Краучбек. Мне кажется, что не вредно будет пропустить рюмочку.
Гай откупорил бутылку, налил мензурку, заткнул бутылку пробкой и снова положил ее под простыню.
— Ополосни, пожалуйста, мензурку, старина. Я надеялся, что ты придешь. Именно ты, а не кто-нибудь еще. Меня беспокоит одно дело.
— Уж не ботинок ли связистов?
— Нет, нет, нет, нет. Неужели ты думаешь, что я позволю себе беспокоиться из-за такого мелкого ничтожества, как Данн? Нет-нет, тут нечто такое, что касается моей совести.
Настала пауза, в течение которой виски, видимо, совершало свое плодотворное воздействие на Эпторпа. Он закрыл глаза и улыбнулся. Через некоторое время глаза его открылись, он посмотрел на Гая и сказал:
— Алло, Краучбек, ты здесь еще? Очень хорошо. Я хочу сказать тебе кое-что. Ты помнишь, как много времени назад, когда мы поступили на военную службу, я говорил тебе о своей тетке?
— Ты упоминал о двух тетках.
— Совершенно верно. Об этом-то я и хотел сказать тебе. У меня только одна тетка…
В последнее время Гаю пришлось от многих слышать о погибших во время бомбардировок родственниках.
— Во время воздушного налета? — спросил он. — Ленарду тоже не повезло, он…
— Нет, нет, нет. Я хочу сказать, что у меня всегда была только одна тетка. Другую я просто придумал. Можешь рассматривать это как безобидную шутку с моей стороны. Так или иначе, но я говорил тебе о тетках.
После небольшой паузы Гай с интересом спросил:
— Какую же ты придумал, Эпторп, ту, которая жила в Питерборо, или ту, которая жила в Танбридж-Уэлсе?
— Ту, которая жила в Питерборо, конечно.
— Но где же ты тогда ушиб свое колено?
— В Танбридж-Уэлсе. — Эпторп слабо хихикнул, вспомнив свою хитрую проделку.
— Тебе отлично удалось ввести меня в заблуждение.
— Да. Это была хорошая шутка, правда? Послушай, я думаю, мне не повредит еще немного виски.
— А ты уверен, что не повредит?
— Э-э, дорогой мой, я точно так же болел и раньше и вылечивался не чем иным, как виски.
Выпив еще одну мензурку, Эпторп удовлетворенно вздохнул. Он действительно выглядел теперь намного лучше и здоровее.
— Есть еще одно дело, о котором я хочу поговорить с тобой. Это мое завещание.
— Тебе вовсе нет нужды думать о завещании в течение еще многих лет.
— А я думаю о нем сейчас . Все время думаю. Я располагаю немногим. Всего несколько тысяч в государственных ценных бумагах, которые завещал мне отец. Все это я, разумеется, оставляю своей тетке. В конечном итоге эти деньги принадлежали нашей семье, и их следует оставить семье. Той, которая живет в Танбридж-Уэлсе, а не той, — Эпторп шаловливо улыбнулся, — которая живет в Питерборо. Но дело не в этом. Есть еще одна вещь.
«А может быть, у этого загадочного человека есть какая-нибудь тайна? — подумал Гай. — Незаконное дело или маленькие смуглые эпторпчики?»
— Послушай, Эпторп, — сказал ему Гай, — пожалуйста, не говори мне ничего о своих личных делах. Позднее ты будешь очень неудобно чувствовать себя из-за этого. Пройдет неделька, другая, и ты будешь совершенно здоров.
Некоторое время Эпторп размышлял.
— Я вынослив, — согласился он. — На меня не очень-то подействуешь чем-нибудь. Но, в конце концов, все зависит от желания жить. Мне надо привести все в порядок просто на тот случай, если они доведут меня до предела. Это беспокоит меня больше всего.
— Хорошо, Эпторп. Что же именно тебя беспокоит?
— Мои вещи, — сказал Эпторп. — Я не хочу, чтобы они попали к тетке. Некоторые из них находятся у командора яхт-клуба в Саутсанде. Остальные — в Корнуолле, там, где был наш последний лагерь. Я оставил их на попечении Ленарда. Я всегда считал, что ему можно доверять.
Гай задумался: следует ли ему сказать о судьбе Ленарда откровенно? Лучше отложить это на более позднее время. Ленард, наверное, оставил сокровища Эпторпа в гостинице, когда уезжал в Лондон. Разыскать их, в конце концов, будет не так уж трудно. Забивать голову Эпторпу новыми проблемами сейчас не время.
— Если эти вещи попадут к тетке, я точно знаю, как она поступит с ними. Она передаст все без исключения бойскаутам какой-нибудь ортодоксальной англиканской церкви. А я не хочу, чтобы мои вещи были безжалостно исковерканы бойскаутами.
— Конечно. Это было бы просто издевательством над вещами.
— Вот именно. Ты помнишь Чатти Корнера?
— Очень хорошо помню.
— Я хочу, чтобы мои вещи попали к нему. Но я не упомянул об этом в завещании. Я подумал, что это могло бы ранить чувства тетки. Не думаю, что она может узнать о существовании этих вещей. Так вот, я хочу, чтобы ты собрал эти вещи и без шума передал их Чатти. Может быть, это и не вполне законно, но, по-моему, совершенно безопасно. Даже в том случае, если тетка услышит что-нибудь о вещах, она не из тех, кто обратился бы в подобной обстановке к блюстителям закона. Пожалуйста, сделай это для меня, старина.
— Хорошо. Я попробую.
— В таком случае я могу умереть счастливым. По крайней мере, если кто-нибудь когда-нибудь умирал счастливым. Как ты думаешь, умирал кто-нибудь счастливым?
— В школе мы довольно часто молились за это. Но, ради бога, не начинай, пожалуйста, думать о смерти прямо вот сейчас .
— Я сейчас намного ближе к смерти, чем ты в любое время, когда был в школе, — сказал Эпторп неожиданно раздраженным тоном.
Раздался стук в дверь, и в палату вошла сестра с подносом.
— О, оказывается, здесь посетитель! Вы — первый посетитель к нему. Должна сказать, вы, кажется, развеселили нашего больного. А то ведь мы здесь совсем соскучились, правда? — обратилась она к Эпторпу.
— Вот видишь, старина, они доводят меня до ручки. Спасибо, что приехал. Всего хорошего.
— Я чувствую в палате запах, которого не должно быть, — сказала сестра.
— Всего капля виски, сестра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216
Кровать была застлана только простыней и хлопчатобумажным покрывалом. Засовывая бутылку под простыню, Гай увидел не прикрытые «дельфинами» большие ноги Эпторпа с облупившейся от высокой температуры кожей.
Гай попытался заинтересовать Эпторпа рассказом о новом бригадире и о своем весьма неопределенном положении, но Эпторп лишь раздраженно проговорил:
— Да, да. Все это теперь для меня другой мир, старина.
Эпторп сделал глубокую затяжку из трубки, выдохнул дым, пытался ослабевшей рукой положить трубку на стоявший рядом с койкой столик и с шумом уронил ее на голый пол. Гай наклонился, чтобы поднять ее, но Эпторп торопливо сказал:
— Оставь ее там, старина. Она не нужна мне. Я закурил ее просто для компании.
Переведя взгляд на Эпторпа, Гай увидел на его бледных щеках слезы.
— Может быть, мне лучше уйти, Эпторп?
— Нет, нет. Ничего, через минутку это пройдет. А ты принес штопор? Ты молодец, Краучбек. Мне кажется, что не вредно будет пропустить рюмочку.
Гай откупорил бутылку, налил мензурку, заткнул бутылку пробкой и снова положил ее под простыню.
— Ополосни, пожалуйста, мензурку, старина. Я надеялся, что ты придешь. Именно ты, а не кто-нибудь еще. Меня беспокоит одно дело.
— Уж не ботинок ли связистов?
— Нет, нет, нет, нет. Неужели ты думаешь, что я позволю себе беспокоиться из-за такого мелкого ничтожества, как Данн? Нет-нет, тут нечто такое, что касается моей совести.
Настала пауза, в течение которой виски, видимо, совершало свое плодотворное воздействие на Эпторпа. Он закрыл глаза и улыбнулся. Через некоторое время глаза его открылись, он посмотрел на Гая и сказал:
— Алло, Краучбек, ты здесь еще? Очень хорошо. Я хочу сказать тебе кое-что. Ты помнишь, как много времени назад, когда мы поступили на военную службу, я говорил тебе о своей тетке?
— Ты упоминал о двух тетках.
— Совершенно верно. Об этом-то я и хотел сказать тебе. У меня только одна тетка…
В последнее время Гаю пришлось от многих слышать о погибших во время бомбардировок родственниках.
— Во время воздушного налета? — спросил он. — Ленарду тоже не повезло, он…
— Нет, нет, нет. Я хочу сказать, что у меня всегда была только одна тетка. Другую я просто придумал. Можешь рассматривать это как безобидную шутку с моей стороны. Так или иначе, но я говорил тебе о тетках.
После небольшой паузы Гай с интересом спросил:
— Какую же ты придумал, Эпторп, ту, которая жила в Питерборо, или ту, которая жила в Танбридж-Уэлсе?
— Ту, которая жила в Питерборо, конечно.
— Но где же ты тогда ушиб свое колено?
— В Танбридж-Уэлсе. — Эпторп слабо хихикнул, вспомнив свою хитрую проделку.
— Тебе отлично удалось ввести меня в заблуждение.
— Да. Это была хорошая шутка, правда? Послушай, я думаю, мне не повредит еще немного виски.
— А ты уверен, что не повредит?
— Э-э, дорогой мой, я точно так же болел и раньше и вылечивался не чем иным, как виски.
Выпив еще одну мензурку, Эпторп удовлетворенно вздохнул. Он действительно выглядел теперь намного лучше и здоровее.
— Есть еще одно дело, о котором я хочу поговорить с тобой. Это мое завещание.
— Тебе вовсе нет нужды думать о завещании в течение еще многих лет.
— А я думаю о нем сейчас . Все время думаю. Я располагаю немногим. Всего несколько тысяч в государственных ценных бумагах, которые завещал мне отец. Все это я, разумеется, оставляю своей тетке. В конечном итоге эти деньги принадлежали нашей семье, и их следует оставить семье. Той, которая живет в Танбридж-Уэлсе, а не той, — Эпторп шаловливо улыбнулся, — которая живет в Питерборо. Но дело не в этом. Есть еще одна вещь.
«А может быть, у этого загадочного человека есть какая-нибудь тайна? — подумал Гай. — Незаконное дело или маленькие смуглые эпторпчики?»
— Послушай, Эпторп, — сказал ему Гай, — пожалуйста, не говори мне ничего о своих личных делах. Позднее ты будешь очень неудобно чувствовать себя из-за этого. Пройдет неделька, другая, и ты будешь совершенно здоров.
Некоторое время Эпторп размышлял.
— Я вынослив, — согласился он. — На меня не очень-то подействуешь чем-нибудь. Но, в конце концов, все зависит от желания жить. Мне надо привести все в порядок просто на тот случай, если они доведут меня до предела. Это беспокоит меня больше всего.
— Хорошо, Эпторп. Что же именно тебя беспокоит?
— Мои вещи, — сказал Эпторп. — Я не хочу, чтобы они попали к тетке. Некоторые из них находятся у командора яхт-клуба в Саутсанде. Остальные — в Корнуолле, там, где был наш последний лагерь. Я оставил их на попечении Ленарда. Я всегда считал, что ему можно доверять.
Гай задумался: следует ли ему сказать о судьбе Ленарда откровенно? Лучше отложить это на более позднее время. Ленард, наверное, оставил сокровища Эпторпа в гостинице, когда уезжал в Лондон. Разыскать их, в конце концов, будет не так уж трудно. Забивать голову Эпторпу новыми проблемами сейчас не время.
— Если эти вещи попадут к тетке, я точно знаю, как она поступит с ними. Она передаст все без исключения бойскаутам какой-нибудь ортодоксальной англиканской церкви. А я не хочу, чтобы мои вещи были безжалостно исковерканы бойскаутами.
— Конечно. Это было бы просто издевательством над вещами.
— Вот именно. Ты помнишь Чатти Корнера?
— Очень хорошо помню.
— Я хочу, чтобы мои вещи попали к нему. Но я не упомянул об этом в завещании. Я подумал, что это могло бы ранить чувства тетки. Не думаю, что она может узнать о существовании этих вещей. Так вот, я хочу, чтобы ты собрал эти вещи и без шума передал их Чатти. Может быть, это и не вполне законно, но, по-моему, совершенно безопасно. Даже в том случае, если тетка услышит что-нибудь о вещах, она не из тех, кто обратился бы в подобной обстановке к блюстителям закона. Пожалуйста, сделай это для меня, старина.
— Хорошо. Я попробую.
— В таком случае я могу умереть счастливым. По крайней мере, если кто-нибудь когда-нибудь умирал счастливым. Как ты думаешь, умирал кто-нибудь счастливым?
— В школе мы довольно часто молились за это. Но, ради бога, не начинай, пожалуйста, думать о смерти прямо вот сейчас .
— Я сейчас намного ближе к смерти, чем ты в любое время, когда был в школе, — сказал Эпторп неожиданно раздраженным тоном.
Раздался стук в дверь, и в палату вошла сестра с подносом.
— О, оказывается, здесь посетитель! Вы — первый посетитель к нему. Должна сказать, вы, кажется, развеселили нашего больного. А то ведь мы здесь совсем соскучились, правда? — обратилась она к Эпторпу.
— Вот видишь, старина, они доводят меня до ручки. Спасибо, что приехал. Всего хорошего.
— Я чувствую в палате запах, которого не должно быть, — сказала сестра.
— Всего капля виски, сестра.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216