Вас можно назвать и так и так. Я не позволю приблизиться к моей сестре ближе, чем на десять футов.
— И все же, — сказал он с усмешкой, — Я вальсировал с ней ранее этим вечером.
— И это никогда больше не повторится, уверяю вас.
— А с чего это вы решили, что можете решать за Эдвину?
— Эдвина доверяет мне, — ответила она прямо.
— Понятно, — ответил он, как надеялся, в самой таинственной манере. — Это интересно. Я думал Эдвина уже взрослая.
— Эдвине всего семнадцать лет!
— А вы я смотрю, так стары в свои двадцать лет?
— Двадцать один, — отчеканила она.
— Ах, и это делает вас великим знатоком мужчин, и мужей в частности?
— А, вы наверно были непосредственно замужем, да?
— Вам прекрасно известно, что нет, — проговорила она сквозь зубы.
Энтони с трудом сдерживал улыбку. Господи, до чего же забавно травить старшую мисс Шеффилд.
— Я думаю, — сказал он, произнося свои слова медленно и намеренно неторопливо, — Вы нашли, что довольно легко управлять всеми теми людьми, которые пытаются ухаживать за Эдвиной. Не так ли?
Она хранила каменное молчание.
— Ну, так как же?
В конце концов, она легонько кивнула ему.
— Я так и думал, — проговорил он, — Вы кажетесь, именно той женщиной, которая пытается всеми управлять.
Она впилась в него пристальным взглядом. Если бы он не танцевал, он наверно, погладил бы подбородок в задумчивости. Но так как его руки были заняты, он только наклонил голову и поднял бровь.
— Но я так же думаю, — добавил он, — Что вы совершили огромную ошибку, думая, что можете управлять мной.
Губы Кэйт были упрямо сжаты, но она все же сказала:
— Я не стремлюсь управлять вами, лорд Бриджертон. Я только хочу, чтобы вы держались подальше от моей сестры.
— Который только собирается показать вам, мисс Шеффилд, как мало вы знаете о мужчинах. Особенно о повесах и плутах.
Он наклонился ближе, касаясь, своим горячим дыханием её щеки. Она задрожала. Он знал, что она задрожит. Он зло усмехнулся.
— Больше всего на свете нам нравиться принимать вызов.
Музыка закончилась, оставляя их в центре зала, прижатыми к друг другу. Энтони взял её за руку, но прежде чем отвести её к матери, он коснулся губы её ушка и прошептал:
— И вы, мисс Шеффилд, бросили мне восхитительный вызов.
Кэйт наступила ему на ногу. Сильно. Достаточно, чтобы он издал несильный, но явно нераспутный и не плутоватый писк.
Когда он сердито посмотрел на нее. Она пожала плечами и сказала: — Это всего лишь защита.
Его глаза потемнели: — Вы, мисс Шеффилд, являетесь просто угрозой.
— А вам, лорд Бриджертон, необходимы более толстые ботинки.
Он крепко схватил её за руку.
— Прежде чем я верну вас к компаньонкам и старым девам, есть одна вещь, которую необходимо прояснить.
Кэйт не нравился тон его голоса.
— Я собираюсь ухаживать за вашей сестрой. И если я решу, что она подходящая леди Бриджертон, я женюсь на ней.
— И вы думает, что сможете решить судьбу Эдвины? — глаза Кэйт вспыхнули. — Не забудьте, милорд, даже если вы решите, что она подходящая леди Бриджертон, — она в открытую глумилась над этими словами, — То она может решить иначе.
Он смотрел на неё с видом мужчины, который никогда не проигрывал в этом деле.
— Когда я спрошу Эдвину, она не скажет ‘нет’.
— Вы хотите сказать, что ни одна женщина не сможет противостоять вам?
Он не ответил, только выгнул надменно бровь и позволил ей самой делать выводы.
Кэйт высвободила руку и зашагала к своей мачехе, дрожа от ярости, негодования и немного опасения. Поскольку она почувствовала, что он не лгал. И если он действительно так неотразим…
Кэйт задрожала. Они с Эдвиной оказались в большой, большой беде.
* * *
Следующий день был такой же, как всегда после большого бала. Гостиная Шеффилдов была завалена грудой букетов различных цветов, каждый из которых сопровождался белой карточкой, указывающей имя получателя, ‘Эдвине Шеффилд’.
Просто ‘мисс Шеффилд’ было бы вполне достаточно, подумала Кэйт с гримаской. Она предполагала, что каждый поклонник Эдвины боялся, что в этом случае, цветы пойдут не к нужной мисс Шеффилд.
Большинство букетов цветов шло Эдвине. Хотя, ни о каком большинстве не могло быть и речи, каждый букет, попадающий в дом Шеффилдов, предназначался Эдвине.
Кэйт часто думала, что очень мудро изречение: смеётся тот, кто смеётся последним.
На большинство цветов у Эдвины была аллергия и она чихала. Поэтому в основном букеты отправлялись в спальню Кэйт и находили свой конец там.
— Ты очень красива, — сказала Кэйт, любовно поглаживая орхидею. — Я думаю, ты займешь место на тумбочке у кровати.
— А вы, — она наклонилась и понюхала букет прекрасных белых роз, — Будете красиво смотреться на моем столике.
— Вы всегда разговариваете с цветами?
У Кэйт закружилась голова, и участился пульс от звуков глубокого мужского голоса. Святые небеса, это же лорд Бриджертон, смотрящийся просто греховно красивым в своем синем пальто. Какого черта, он здесь делает? Не нужно спрашивать и так всё ясно.
— Какого чер… — она вовремя остановилась, она не позволит этому мужчине заставить себя ругаться вслух, хотя она часто это делала про себя.
— Что вы здесь делаете?
Он поднял бровь и вытащил из подмышки букет огромных роз. Прекрасных розовых роз, отметила Кэйт. Они были чудесны. Простые и элегантные. Именно тот сорт, который она бы выбрала для себя.
— Я думал, что поклонники и ухажеры, должны периодически наносить визиты своим молодым леди, проговорил он, — Или я ошибаюсь?
— Я имела ввиду, — почти прорычала она, — Как вы здесь очутились? Почему меня никто не предупредил о вашем приходе?
— Обычным способом, — улыбнулся он, — Я постучал в вашу переднюю дверь.
Кэйт раздраженно посмотрела на него, уловив сарказм в его голосе, но он продолжал:
— Удивительно, но ваш дворецкий открыл передо мной дверь. Затем я дал ему свою визитную карточку и он, едва взглянув на нее, тут же проводил меня в вашу гостиную. Довольно странно, я ожидал какой-нибудь жалкой отговорки, — он говорил спокойным и несколько надменным тоном, — но, фактически, мне сразу открыли дверь и проводили сюда.
— Чертов дворецкий, — пробормотала вполголоса Кэйт. — Он должен был убедиться, есть ли мы “дома” перед тем, как проводить вас сюда.
— А может быть, ему дали распоряжения, что для меня вы всегда находитесь “дома” при любых обстоятельствах.
— Я не давала ему таких распоряжений, — сразу ощетинилась Кэйт.
— Нет, — Энтони проговорил со смешком, — Я бы никогда не подумал так.
— И я знаю, что Эдвина тоже не давала таких распоряжений.
Он улыбнулся. — Возможно, ваша мать?
Ну конечно, кто же еще!
— Мэри, — простонала она, — это слово прозвучало как обвинение.
— Вы всегда называете её по имени? — вежливо поинтересовался он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— И все же, — сказал он с усмешкой, — Я вальсировал с ней ранее этим вечером.
— И это никогда больше не повторится, уверяю вас.
— А с чего это вы решили, что можете решать за Эдвину?
— Эдвина доверяет мне, — ответила она прямо.
— Понятно, — ответил он, как надеялся, в самой таинственной манере. — Это интересно. Я думал Эдвина уже взрослая.
— Эдвине всего семнадцать лет!
— А вы я смотрю, так стары в свои двадцать лет?
— Двадцать один, — отчеканила она.
— Ах, и это делает вас великим знатоком мужчин, и мужей в частности?
— А, вы наверно были непосредственно замужем, да?
— Вам прекрасно известно, что нет, — проговорила она сквозь зубы.
Энтони с трудом сдерживал улыбку. Господи, до чего же забавно травить старшую мисс Шеффилд.
— Я думаю, — сказал он, произнося свои слова медленно и намеренно неторопливо, — Вы нашли, что довольно легко управлять всеми теми людьми, которые пытаются ухаживать за Эдвиной. Не так ли?
Она хранила каменное молчание.
— Ну, так как же?
В конце концов, она легонько кивнула ему.
— Я так и думал, — проговорил он, — Вы кажетесь, именно той женщиной, которая пытается всеми управлять.
Она впилась в него пристальным взглядом. Если бы он не танцевал, он наверно, погладил бы подбородок в задумчивости. Но так как его руки были заняты, он только наклонил голову и поднял бровь.
— Но я так же думаю, — добавил он, — Что вы совершили огромную ошибку, думая, что можете управлять мной.
Губы Кэйт были упрямо сжаты, но она все же сказала:
— Я не стремлюсь управлять вами, лорд Бриджертон. Я только хочу, чтобы вы держались подальше от моей сестры.
— Который только собирается показать вам, мисс Шеффилд, как мало вы знаете о мужчинах. Особенно о повесах и плутах.
Он наклонился ближе, касаясь, своим горячим дыханием её щеки. Она задрожала. Он знал, что она задрожит. Он зло усмехнулся.
— Больше всего на свете нам нравиться принимать вызов.
Музыка закончилась, оставляя их в центре зала, прижатыми к друг другу. Энтони взял её за руку, но прежде чем отвести её к матери, он коснулся губы её ушка и прошептал:
— И вы, мисс Шеффилд, бросили мне восхитительный вызов.
Кэйт наступила ему на ногу. Сильно. Достаточно, чтобы он издал несильный, но явно нераспутный и не плутоватый писк.
Когда он сердито посмотрел на нее. Она пожала плечами и сказала: — Это всего лишь защита.
Его глаза потемнели: — Вы, мисс Шеффилд, являетесь просто угрозой.
— А вам, лорд Бриджертон, необходимы более толстые ботинки.
Он крепко схватил её за руку.
— Прежде чем я верну вас к компаньонкам и старым девам, есть одна вещь, которую необходимо прояснить.
Кэйт не нравился тон его голоса.
— Я собираюсь ухаживать за вашей сестрой. И если я решу, что она подходящая леди Бриджертон, я женюсь на ней.
— И вы думает, что сможете решить судьбу Эдвины? — глаза Кэйт вспыхнули. — Не забудьте, милорд, даже если вы решите, что она подходящая леди Бриджертон, — она в открытую глумилась над этими словами, — То она может решить иначе.
Он смотрел на неё с видом мужчины, который никогда не проигрывал в этом деле.
— Когда я спрошу Эдвину, она не скажет ‘нет’.
— Вы хотите сказать, что ни одна женщина не сможет противостоять вам?
Он не ответил, только выгнул надменно бровь и позволил ей самой делать выводы.
Кэйт высвободила руку и зашагала к своей мачехе, дрожа от ярости, негодования и немного опасения. Поскольку она почувствовала, что он не лгал. И если он действительно так неотразим…
Кэйт задрожала. Они с Эдвиной оказались в большой, большой беде.
* * *
Следующий день был такой же, как всегда после большого бала. Гостиная Шеффилдов была завалена грудой букетов различных цветов, каждый из которых сопровождался белой карточкой, указывающей имя получателя, ‘Эдвине Шеффилд’.
Просто ‘мисс Шеффилд’ было бы вполне достаточно, подумала Кэйт с гримаской. Она предполагала, что каждый поклонник Эдвины боялся, что в этом случае, цветы пойдут не к нужной мисс Шеффилд.
Большинство букетов цветов шло Эдвине. Хотя, ни о каком большинстве не могло быть и речи, каждый букет, попадающий в дом Шеффилдов, предназначался Эдвине.
Кэйт часто думала, что очень мудро изречение: смеётся тот, кто смеётся последним.
На большинство цветов у Эдвины была аллергия и она чихала. Поэтому в основном букеты отправлялись в спальню Кэйт и находили свой конец там.
— Ты очень красива, — сказала Кэйт, любовно поглаживая орхидею. — Я думаю, ты займешь место на тумбочке у кровати.
— А вы, — она наклонилась и понюхала букет прекрасных белых роз, — Будете красиво смотреться на моем столике.
— Вы всегда разговариваете с цветами?
У Кэйт закружилась голова, и участился пульс от звуков глубокого мужского голоса. Святые небеса, это же лорд Бриджертон, смотрящийся просто греховно красивым в своем синем пальто. Какого черта, он здесь делает? Не нужно спрашивать и так всё ясно.
— Какого чер… — она вовремя остановилась, она не позволит этому мужчине заставить себя ругаться вслух, хотя она часто это делала про себя.
— Что вы здесь делаете?
Он поднял бровь и вытащил из подмышки букет огромных роз. Прекрасных розовых роз, отметила Кэйт. Они были чудесны. Простые и элегантные. Именно тот сорт, который она бы выбрала для себя.
— Я думал, что поклонники и ухажеры, должны периодически наносить визиты своим молодым леди, проговорил он, — Или я ошибаюсь?
— Я имела ввиду, — почти прорычала она, — Как вы здесь очутились? Почему меня никто не предупредил о вашем приходе?
— Обычным способом, — улыбнулся он, — Я постучал в вашу переднюю дверь.
Кэйт раздраженно посмотрела на него, уловив сарказм в его голосе, но он продолжал:
— Удивительно, но ваш дворецкий открыл передо мной дверь. Затем я дал ему свою визитную карточку и он, едва взглянув на нее, тут же проводил меня в вашу гостиную. Довольно странно, я ожидал какой-нибудь жалкой отговорки, — он говорил спокойным и несколько надменным тоном, — но, фактически, мне сразу открыли дверь и проводили сюда.
— Чертов дворецкий, — пробормотала вполголоса Кэйт. — Он должен был убедиться, есть ли мы “дома” перед тем, как проводить вас сюда.
— А может быть, ему дали распоряжения, что для меня вы всегда находитесь “дома” при любых обстоятельствах.
— Я не давала ему таких распоряжений, — сразу ощетинилась Кэйт.
— Нет, — Энтони проговорил со смешком, — Я бы никогда не подумал так.
— И я знаю, что Эдвина тоже не давала таких распоряжений.
Он улыбнулся. — Возможно, ваша мать?
Ну конечно, кто же еще!
— Мэри, — простонала она, — это слово прозвучало как обвинение.
— Вы всегда называете её по имени? — вежливо поинтересовался он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88