Стягивание перчатки походило на бесконечный поцелуй, заставляя еще сильнее дрожать ее тело.
После этого, с нежностью, которая почти наполнила ее глаза слезами, он надел оба кольца, одно за другим на безымянный палец руки, остановившись, лишь для того, чтобы поцеловать внутреннюю поверхность ладони.
— Дай мне твою другую руку, — мягко приказал он.
Она протянула ему руку, и повторил ту же изящную пытку, таща и двигая атлас по ее коже. На сей раз, когда он стянул перчатку, он поднес ее розовый палец к своему рту, затем провел им по губам, и начал медленно сосать его, языком обегая вокруг кончика пальца.
Кэйт почувствовала внезапный прилив желания, прошедший через ее руку, дрожащую грудь, пока это все не вылилось во что-то горячее и загадочное между ее ног.
Он пробудил что-то в ней, что-то темное, и может быть даже немного опасное, то, что бездействовало все эти годы, ожидая поцелуя от одного этого мужчины. Вся ее прежняя жизнь была лишь подготовкой к этому моменту, и она даже не знала, что ожидать дальше.
Его язык проложил влажную дорожку с внутренней стороны пальца до ладони.
— Какие прекрасные руки, — пробормотал он, перейдя на ее большой палец, и переплетая свои пальцы с ее пальцами. — Сильные, и в тоже время тонкие и изящные.
— Ты говоришь чепуху, — застенчиво пробормотала Кэйт. — Мои руки —
Но он заставил ее замолчать, поднеся палец к ее губам.
— Ш-ш, — предупредил он. — Разве ты не знаешь, что не должна противоречить мужу, когда он восхищается свое женой?
Кэйт задрожала от восхищения.
— Например, — продолжал он, своим дьявольским голосом. — Если я хочу потратить целый час, исследуя внутреннюю сторону твоего запястья, — движением, быстрым как молния, он мягко схватил зубами нежную кожу ее запястья. — Это полностью моя прерогатива, ты так не думаешь?
Кэйт промолчала, а он засмеялся, низким и обжигающим смехом.
— И не думайте, что я не хочу, — предупредил он, мягко водя пальцем, по едва видимым, синим венам на ее руке. — Я могу решить потратить два часа на исследование твоего запястья.
Кэйт наблюдала с восхищением, как его пальцы, касаясь ее так мягко, что ее покалывало от его прикосновений, проделали путь от запястья до локтя, медленно чертя круги на ее коже.
— Я не могу представить, — мягко произнес он, — Что потратив два часа на обследование вашей руки, и не найду это занятие превосходным.
Его рука сделал скачок к ее туловищу, и слегка задела кончик груди, тут же напрягшейся.
— Я буду крайне огорчен, если ты не согласишься со мной, — он наклонился к ней, и захватил ее губы в кратком, но иссушающем поцелуе.
Подняв голову всего на дюйм, и глядя ей в глаза, он проговорил:
— Обязанность жены соглашаться со своим мужем во всем, хм-м?
Его слова были настолько абсурдны, что Кэйт смогла заговорить.
— Если, — пробормотала она с улыбкой, — Его мнения приемлемы, милорд.
Одна из его бровей властно изогнулась.
— Вы спорите со мной, миледи? И это во время моей брачной ночи?
— Но это также и моя брачная ночь, — указала она.
Он издал кудахтающий звук и покачал головой.
— Мне, вероятно, придется наказать тебя, — произнес он. — Но как? Дотрагиваясь?
Его рука скользнула по одной ее груди, затем по другой.
— Или не дотрагиваясь?
Он убрал руки с ее кожи, но, наклонившись вниз, легонько подул на сосок ее груди.
— Дотрагиваясь, — задыхалась Кэйт, — Определенно, дотрагиваясь.
— Ты так думаешь? — он улыбнулся медленно и лениво, как кот, только что съевший свежие сливки. — Я никогда не думал, что я скажу такое, но в не дотрагивании есть своя привлекательность.
Кэйт уставилась на него. Он возвышался над ней на руках и коленях, и был похож на охотника, только что загнавшего оленя. Он выглядел диким, торжествующим, и безумно притягательным. Его густые каштановые волосы упали ему на лоб, заставляя выглядеть его по-ребячьи, но жаркие глаза, мерцали с очень даже взрослым желанием.
Он хотел ее. Это было волнующе. Он, несомненно, был мужчиной, и таким образом был способен найти удовлетворение с любой женщиной, но прямо сейчас, в этот момент, он хотел именно ее. Кэйт была уверенна в этом.
И это позволило ощущать себя, как самую красивую женщину на свете. Ободренная этим знанием, она обвила руками его затылок и заставила наклонить голову, когда его губы почти коснулись ее, она прошептала:
— Поцелуйте меня, — приказала она, немного удивленная властностью своего голоса, — Поцелуйте меня сейчас же.
Он улыбнулся слегка удивленной улыбкой.
— Все что пожелаете, леди Бриджертон. Все что пожелаете.
И затем, наконец, их губы встретились. Его губы жадно приникли к ее губам, дразня и пожирая, в то время как его руки поднимали ее в сидячее положение.
Его пальцы проворно работали над оставшимися застежками ее платья, и она почувствовала кожей прохладный воздух, поскольку ткань начала медленно скользить вниз, дюйм за дюймом, открывая ее живот, пупок, затем…
Затем его руки схватились за ее бедра, и он чуть приподнял ее, окончательно стягивая с нее платье. Кэйт задохнулась от интимности всего этого. Она была одета лишь в панталоны, чулки и подвязки. Она еще никогда прежде не была настолько обнажена перед мужчиной, и ежесекундно трепетала, пока его глаза жадно пробегали по ее телу.
— Подними, свою ножку, — мягко проговорил Энтони.
Она выполнила его просьбу, и с медлительностью, заставляющей ее буквально агонизировать, он скатал один из ее шелковых чулков до ее пальцев на ноге. Сняв один чулок, он перешел на другой, а затем очередь дошла до ее панталон. И вскоре, прежде чем она осознала это, она лежала полностью обнаженная перед ним.
Его рука мягко проскользнула по ее животу, и он произнес:
— Я думаю, на мне слишком много одежды, не так ли?
Глаза Кэйт расширились, поскольку он встал с кровати, и стал раздеваться. Его тело было совершенным, грудь мощной, руки и ноги сильными, а его — О, Боже мой! — она задохнулась.
Он усмехнулся.
— Я принимаю это, как комплимент.
Кэйт судорожно сглотнула. Неудивительно, что те животные на ферме не выглядели счастливыми, когда совокуплялись.
По крайней мере, женские особи точно не выглядели счастливыми. Но она не хотела выглядеть наивной и глупой, поэтому не сказала нечего, а лишь попыталась жалко улыбнуться.
Энтони успел заметить вспышку ужаса, мелькнувшего в ее глазах, и мягко улыбнулся.
— Доверься мне, — пробормотал он, ложась на кровати рядом с ней.
Он провел по ее бедру и нежно поцеловал в шею.
— Просто доверься мне.
Он почувствовал ее кивок, и, приподнявшись на локте, стал медленно водить другой рукой круги по ее животу, перемещаясь, все ниже и ниже, пока он не достиг края небольшой поросли темных волос между ее ног.
Ее мышцы задрожали, и он услышал, как она судорожно вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
После этого, с нежностью, которая почти наполнила ее глаза слезами, он надел оба кольца, одно за другим на безымянный палец руки, остановившись, лишь для того, чтобы поцеловать внутреннюю поверхность ладони.
— Дай мне твою другую руку, — мягко приказал он.
Она протянула ему руку, и повторил ту же изящную пытку, таща и двигая атлас по ее коже. На сей раз, когда он стянул перчатку, он поднес ее розовый палец к своему рту, затем провел им по губам, и начал медленно сосать его, языком обегая вокруг кончика пальца.
Кэйт почувствовала внезапный прилив желания, прошедший через ее руку, дрожащую грудь, пока это все не вылилось во что-то горячее и загадочное между ее ног.
Он пробудил что-то в ней, что-то темное, и может быть даже немного опасное, то, что бездействовало все эти годы, ожидая поцелуя от одного этого мужчины. Вся ее прежняя жизнь была лишь подготовкой к этому моменту, и она даже не знала, что ожидать дальше.
Его язык проложил влажную дорожку с внутренней стороны пальца до ладони.
— Какие прекрасные руки, — пробормотал он, перейдя на ее большой палец, и переплетая свои пальцы с ее пальцами. — Сильные, и в тоже время тонкие и изящные.
— Ты говоришь чепуху, — застенчиво пробормотала Кэйт. — Мои руки —
Но он заставил ее замолчать, поднеся палец к ее губам.
— Ш-ш, — предупредил он. — Разве ты не знаешь, что не должна противоречить мужу, когда он восхищается свое женой?
Кэйт задрожала от восхищения.
— Например, — продолжал он, своим дьявольским голосом. — Если я хочу потратить целый час, исследуя внутреннюю сторону твоего запястья, — движением, быстрым как молния, он мягко схватил зубами нежную кожу ее запястья. — Это полностью моя прерогатива, ты так не думаешь?
Кэйт промолчала, а он засмеялся, низким и обжигающим смехом.
— И не думайте, что я не хочу, — предупредил он, мягко водя пальцем, по едва видимым, синим венам на ее руке. — Я могу решить потратить два часа на исследование твоего запястья.
Кэйт наблюдала с восхищением, как его пальцы, касаясь ее так мягко, что ее покалывало от его прикосновений, проделали путь от запястья до локтя, медленно чертя круги на ее коже.
— Я не могу представить, — мягко произнес он, — Что потратив два часа на обследование вашей руки, и не найду это занятие превосходным.
Его рука сделал скачок к ее туловищу, и слегка задела кончик груди, тут же напрягшейся.
— Я буду крайне огорчен, если ты не согласишься со мной, — он наклонился к ней, и захватил ее губы в кратком, но иссушающем поцелуе.
Подняв голову всего на дюйм, и глядя ей в глаза, он проговорил:
— Обязанность жены соглашаться со своим мужем во всем, хм-м?
Его слова были настолько абсурдны, что Кэйт смогла заговорить.
— Если, — пробормотала она с улыбкой, — Его мнения приемлемы, милорд.
Одна из его бровей властно изогнулась.
— Вы спорите со мной, миледи? И это во время моей брачной ночи?
— Но это также и моя брачная ночь, — указала она.
Он издал кудахтающий звук и покачал головой.
— Мне, вероятно, придется наказать тебя, — произнес он. — Но как? Дотрагиваясь?
Его рука скользнула по одной ее груди, затем по другой.
— Или не дотрагиваясь?
Он убрал руки с ее кожи, но, наклонившись вниз, легонько подул на сосок ее груди.
— Дотрагиваясь, — задыхалась Кэйт, — Определенно, дотрагиваясь.
— Ты так думаешь? — он улыбнулся медленно и лениво, как кот, только что съевший свежие сливки. — Я никогда не думал, что я скажу такое, но в не дотрагивании есть своя привлекательность.
Кэйт уставилась на него. Он возвышался над ней на руках и коленях, и был похож на охотника, только что загнавшего оленя. Он выглядел диким, торжествующим, и безумно притягательным. Его густые каштановые волосы упали ему на лоб, заставляя выглядеть его по-ребячьи, но жаркие глаза, мерцали с очень даже взрослым желанием.
Он хотел ее. Это было волнующе. Он, несомненно, был мужчиной, и таким образом был способен найти удовлетворение с любой женщиной, но прямо сейчас, в этот момент, он хотел именно ее. Кэйт была уверенна в этом.
И это позволило ощущать себя, как самую красивую женщину на свете. Ободренная этим знанием, она обвила руками его затылок и заставила наклонить голову, когда его губы почти коснулись ее, она прошептала:
— Поцелуйте меня, — приказала она, немного удивленная властностью своего голоса, — Поцелуйте меня сейчас же.
Он улыбнулся слегка удивленной улыбкой.
— Все что пожелаете, леди Бриджертон. Все что пожелаете.
И затем, наконец, их губы встретились. Его губы жадно приникли к ее губам, дразня и пожирая, в то время как его руки поднимали ее в сидячее положение.
Его пальцы проворно работали над оставшимися застежками ее платья, и она почувствовала кожей прохладный воздух, поскольку ткань начала медленно скользить вниз, дюйм за дюймом, открывая ее живот, пупок, затем…
Затем его руки схватились за ее бедра, и он чуть приподнял ее, окончательно стягивая с нее платье. Кэйт задохнулась от интимности всего этого. Она была одета лишь в панталоны, чулки и подвязки. Она еще никогда прежде не была настолько обнажена перед мужчиной, и ежесекундно трепетала, пока его глаза жадно пробегали по ее телу.
— Подними, свою ножку, — мягко проговорил Энтони.
Она выполнила его просьбу, и с медлительностью, заставляющей ее буквально агонизировать, он скатал один из ее шелковых чулков до ее пальцев на ноге. Сняв один чулок, он перешел на другой, а затем очередь дошла до ее панталон. И вскоре, прежде чем она осознала это, она лежала полностью обнаженная перед ним.
Его рука мягко проскользнула по ее животу, и он произнес:
— Я думаю, на мне слишком много одежды, не так ли?
Глаза Кэйт расширились, поскольку он встал с кровати, и стал раздеваться. Его тело было совершенным, грудь мощной, руки и ноги сильными, а его — О, Боже мой! — она задохнулась.
Он усмехнулся.
— Я принимаю это, как комплимент.
Кэйт судорожно сглотнула. Неудивительно, что те животные на ферме не выглядели счастливыми, когда совокуплялись.
По крайней мере, женские особи точно не выглядели счастливыми. Но она не хотела выглядеть наивной и глупой, поэтому не сказала нечего, а лишь попыталась жалко улыбнуться.
Энтони успел заметить вспышку ужаса, мелькнувшего в ее глазах, и мягко улыбнулся.
— Доверься мне, — пробормотал он, ложась на кровати рядом с ней.
Он провел по ее бедру и нежно поцеловал в шею.
— Просто доверься мне.
Он почувствовал ее кивок, и, приподнявшись на локте, стал медленно водить другой рукой круги по ее животу, перемещаясь, все ниже и ниже, пока он не достиг края небольшой поросли темных волос между ее ног.
Ее мышцы задрожали, и он услышал, как она судорожно вздохнула.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88