И я надеюсь, никогда не поймешь. Но это не относится к делу. Я поклялась, что ни одна моя дочь, не вступит в брак, не имея понятия о том, что происходит между мужем и женой в брачной постели.
— Я уже в принципе, знаю основы, — призналась Кэйт.
— Ты? — спросила Мэри, сильно удивленным голосом.
Кэйт кивнула.
— Это не может сильно отличаться от животных.
Мэри слегка покачала головой, и ее губы сложились в улыбку.
— Нет, это не так.
Кэйт обдумала, как лучше всего задать следующий вопрос. То, что она видела на соседской ферме в Сомерсете, порождение потомства совсем не выглядело так ужасно привлекательно, как все говорят.
Но когда ее поцеловал Энтони, она полностью теряла разум. Когда же он поцеловал ее во второй раз, она даже не была уверена, хотела ли она прекратить поцелуй! Все ее тело покалывало и горело в огне, и если бы их недавние встречи произошли бы в более подходящих местах, она уверена, она бы позволила ему делать с ней все, что он захочет, совсем не протестуя.
Но тогда почему, так ужасно кричала кобыла на той ферме?… Откровенно говоря, различные части загадки совсем не сходились вместе.
В конце концов, она прочистила горло и проговорила:
— Это совсем не выглядит так уж приятно.
Мэри снова закрыла глаза, ее лицо приняло такое же выражение, как перед этим — как будто она с трудом вспоминала то, что глубоко запрятала в темные глубины своего разума и предпочла бы держать там.
Когда она открыла глаза, она сказала:
— Удовольствие, которое получает женщина, целиком и полностью зависит от ее мужа.
— От мужчины?
— Акт любви, — между тем продолжала Мэри, краснея, — Может быть и должен быть очень приятным как для мужчины, так и для женщины. Но — она прокашлялась и сделала глоток молока.
— Я была бы очень небрежной, если бы забыла тебе сказать, что женщина не всегда находит удовольствие в выполнении супружеских обязанностей.
— А мужчина всегда?
Мэри кивнула.
— Это несправедливо.
Мэри криво усмехнулась.
— Я полагаю, я совсем недавно сказала Эдвине, что жизнь несправедливая штука.
Кэйт нахмурилась, глядя в стакан с молоком.
— Но это, правда, очень несправедливо.
— Это не имеет значения, — Мэри поспешно добавила, — Супружеские обязанности не всегда неприятны для женщины. И я уверена, что они не будут тебе неприятны. Я думаю, виконт уже целовал тебя?
Кэйт кивнула, не поднимая глаз.
Когда Мэри начала говорить, то по ее голосу, Кэйт поняла, что та улыбается.
— Судя по твоему румянцу, — произнесла Мэри, — Ты наслаждалась его поцелуями.
Кэйт снова кивнула, и ее румянец стал гуще.
— Если ты наслаждалась поцелуями, — сказала Мэри, — Тогда я более чем уверена, что тебе понравиться продолжение. Я уверена, он будет нежен и внимателен с тобой.
Слово “нежный” даже близко не могло описать восхитительность поцелуев Энтони, но Кэйт не думала, что об этом стоит рассказать матери. Откровенная беседа смутила бы ее еще больше их разговора.
— Мужчины и женщины сильно отличаются друг от друга, — продолжала Мэри так, будто это не было достаточно очевидно. Мужчина — даже если он полностью предан своей жене, я уверена, что виконт будет предан тебе — может получить удовольствие почти с любой женщиной.
В этом было нечто тревожное, и Кэйт не хотелось об этом слышать. Поэтому она резко спросила:
— А женщина?
— Для разных женщин это сильно отличается. Я слышала, что некоторые испорченные женщины могут получать удовольствие, почти как мужчины, в руках любого, кто сможет удовлетворить их. Но я не верю в это. Я думаю, что женщина может получить удовольствие в исполнении супружеских обязанностей, если любит своего мужа.
Кэйт замолчала на мгновение.
— Ты не любила своего первого мужа, не так ли?
Мэри покачала головой.
— В этом все дело, милая моя. В этом, и в отношении мужа к своей жене. Но я видела виконта в твоем обществе. Я понимаю, что ваша свадьба поспешна и неожиданна, но он обращается с тобой с большой заботой и уважением. Тебе нечего бояться, я уверена в этом. Виконт будет с тобой хорошо обращаться
После этого Мэри поцеловала Кэйт в лоб, пожелала спокойной ночи, и, взяв оба стакана, вышла из комнаты.
Кэйт сидела на кровати, и ничего не замечая, смотрела в течение нескольких минут на стену, уставившись в одну точку. Мэри неправа. Кэйт была просто уверена в этом. У нее было много причин для того, чтобы бояться.
Она ненавидела то, что она не была его самостоятельным выбором жены. Но она была практичной и прагматичной, и знала, что некоторые вещи в жизни, следует просто принять, как факт.
Но она утешала себя воспоминаниями о желании, которое она почувствовала — она была уверена, что Энтони тоже почувствовал ее желание — когда находилась в его руках. Теперь оказывается, это желание, не обязательно могла пробудить только она одна, оно скорее было сродни какому— то примитивному чувству, которое чувствовал любой мужчина к любой женщине.
И Кэйт никогда не узнает, когда Энтони задует свечи и возьмет ее в брачной постели, закроет глаза … и представит ли он на ее месте другую женщину…
* * *
Свадьба, которую сыграли в гостиной дома Бриджертонов, была небольшой и семейной. Если ее можно так назвать, когда на ней присутствовали все Бриджертоны, начиная от Энтони и заканчивая одиннадцатилетней Гиацинты, отнесшуюся к своей роли девочки с цветами очень серьезно. Когда ее брат Грегори, которому недавно исполнилось тринадцать, попробовал перевернуть ее корзинку с лепестками роз, она стукнула его по подбородку этой самой корзиной, задерживая брачную церемонию на десять минут и вставляя легкомысленное и смешное замечание.
Смешное для всех, кроме Грегори, весьма расстроенного предыдущим эпизодом и не смеявшегося, Гиацинта заявила, что так поступит с каждым, кто попробует прервать церемонию (а ее голос был достаточно громок, чтобы услышали все).
Кэйт видела это со своего наблюдательного пункта из холла, где она подсматривала в дверную щель. Этот эпизод вызвал у нее улыбку, даже притом, что колени у нее дрожали, не переставая, уже свыше часа. Кэйт могла только благодарить свою счастливую звезду за то, что леди Бриджертон не настояла на большой грандиозной брачной церемонии. Кэйт, прежде никогда не думавшая о себе, как о нервном человеке, могла убежать от страха с такой церемонии.
Леди Бриджертон упомянула об огромной свадебной церемонии, как о возможности пресечь слухи, которые бродили о Кэйт, Энтони и их внезапной помолвке и свадьбе.
Миссис Физеренгтон, была верна своему слову, оставалась молчаливой относительно деталей этого дела, но она уже в самом начале промахнулась со словами, и теперь каждый знал, что помолвка состоялась отнюдь, не обычным способом.
В результате, каждый болтал об их помолвке, и Кэйт знала, что это лишь вопрос времени, прежде чем миссис Физеренгтон не сможет далее сдерживать себя, и каждый узнает довольно интересную историю ее грехопадения из-за рук — ох, простите — жала пчелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
— Я уже в принципе, знаю основы, — призналась Кэйт.
— Ты? — спросила Мэри, сильно удивленным голосом.
Кэйт кивнула.
— Это не может сильно отличаться от животных.
Мэри слегка покачала головой, и ее губы сложились в улыбку.
— Нет, это не так.
Кэйт обдумала, как лучше всего задать следующий вопрос. То, что она видела на соседской ферме в Сомерсете, порождение потомства совсем не выглядело так ужасно привлекательно, как все говорят.
Но когда ее поцеловал Энтони, она полностью теряла разум. Когда же он поцеловал ее во второй раз, она даже не была уверена, хотела ли она прекратить поцелуй! Все ее тело покалывало и горело в огне, и если бы их недавние встречи произошли бы в более подходящих местах, она уверена, она бы позволила ему делать с ней все, что он захочет, совсем не протестуя.
Но тогда почему, так ужасно кричала кобыла на той ферме?… Откровенно говоря, различные части загадки совсем не сходились вместе.
В конце концов, она прочистила горло и проговорила:
— Это совсем не выглядит так уж приятно.
Мэри снова закрыла глаза, ее лицо приняло такое же выражение, как перед этим — как будто она с трудом вспоминала то, что глубоко запрятала в темные глубины своего разума и предпочла бы держать там.
Когда она открыла глаза, она сказала:
— Удовольствие, которое получает женщина, целиком и полностью зависит от ее мужа.
— От мужчины?
— Акт любви, — между тем продолжала Мэри, краснея, — Может быть и должен быть очень приятным как для мужчины, так и для женщины. Но — она прокашлялась и сделала глоток молока.
— Я была бы очень небрежной, если бы забыла тебе сказать, что женщина не всегда находит удовольствие в выполнении супружеских обязанностей.
— А мужчина всегда?
Мэри кивнула.
— Это несправедливо.
Мэри криво усмехнулась.
— Я полагаю, я совсем недавно сказала Эдвине, что жизнь несправедливая штука.
Кэйт нахмурилась, глядя в стакан с молоком.
— Но это, правда, очень несправедливо.
— Это не имеет значения, — Мэри поспешно добавила, — Супружеские обязанности не всегда неприятны для женщины. И я уверена, что они не будут тебе неприятны. Я думаю, виконт уже целовал тебя?
Кэйт кивнула, не поднимая глаз.
Когда Мэри начала говорить, то по ее голосу, Кэйт поняла, что та улыбается.
— Судя по твоему румянцу, — произнесла Мэри, — Ты наслаждалась его поцелуями.
Кэйт снова кивнула, и ее румянец стал гуще.
— Если ты наслаждалась поцелуями, — сказала Мэри, — Тогда я более чем уверена, что тебе понравиться продолжение. Я уверена, он будет нежен и внимателен с тобой.
Слово “нежный” даже близко не могло описать восхитительность поцелуев Энтони, но Кэйт не думала, что об этом стоит рассказать матери. Откровенная беседа смутила бы ее еще больше их разговора.
— Мужчины и женщины сильно отличаются друг от друга, — продолжала Мэри так, будто это не было достаточно очевидно. Мужчина — даже если он полностью предан своей жене, я уверена, что виконт будет предан тебе — может получить удовольствие почти с любой женщиной.
В этом было нечто тревожное, и Кэйт не хотелось об этом слышать. Поэтому она резко спросила:
— А женщина?
— Для разных женщин это сильно отличается. Я слышала, что некоторые испорченные женщины могут получать удовольствие, почти как мужчины, в руках любого, кто сможет удовлетворить их. Но я не верю в это. Я думаю, что женщина может получить удовольствие в исполнении супружеских обязанностей, если любит своего мужа.
Кэйт замолчала на мгновение.
— Ты не любила своего первого мужа, не так ли?
Мэри покачала головой.
— В этом все дело, милая моя. В этом, и в отношении мужа к своей жене. Но я видела виконта в твоем обществе. Я понимаю, что ваша свадьба поспешна и неожиданна, но он обращается с тобой с большой заботой и уважением. Тебе нечего бояться, я уверена в этом. Виконт будет с тобой хорошо обращаться
После этого Мэри поцеловала Кэйт в лоб, пожелала спокойной ночи, и, взяв оба стакана, вышла из комнаты.
Кэйт сидела на кровати, и ничего не замечая, смотрела в течение нескольких минут на стену, уставившись в одну точку. Мэри неправа. Кэйт была просто уверена в этом. У нее было много причин для того, чтобы бояться.
Она ненавидела то, что она не была его самостоятельным выбором жены. Но она была практичной и прагматичной, и знала, что некоторые вещи в жизни, следует просто принять, как факт.
Но она утешала себя воспоминаниями о желании, которое она почувствовала — она была уверена, что Энтони тоже почувствовал ее желание — когда находилась в его руках. Теперь оказывается, это желание, не обязательно могла пробудить только она одна, оно скорее было сродни какому— то примитивному чувству, которое чувствовал любой мужчина к любой женщине.
И Кэйт никогда не узнает, когда Энтони задует свечи и возьмет ее в брачной постели, закроет глаза … и представит ли он на ее месте другую женщину…
* * *
Свадьба, которую сыграли в гостиной дома Бриджертонов, была небольшой и семейной. Если ее можно так назвать, когда на ней присутствовали все Бриджертоны, начиная от Энтони и заканчивая одиннадцатилетней Гиацинты, отнесшуюся к своей роли девочки с цветами очень серьезно. Когда ее брат Грегори, которому недавно исполнилось тринадцать, попробовал перевернуть ее корзинку с лепестками роз, она стукнула его по подбородку этой самой корзиной, задерживая брачную церемонию на десять минут и вставляя легкомысленное и смешное замечание.
Смешное для всех, кроме Грегори, весьма расстроенного предыдущим эпизодом и не смеявшегося, Гиацинта заявила, что так поступит с каждым, кто попробует прервать церемонию (а ее голос был достаточно громок, чтобы услышали все).
Кэйт видела это со своего наблюдательного пункта из холла, где она подсматривала в дверную щель. Этот эпизод вызвал у нее улыбку, даже притом, что колени у нее дрожали, не переставая, уже свыше часа. Кэйт могла только благодарить свою счастливую звезду за то, что леди Бриджертон не настояла на большой грандиозной брачной церемонии. Кэйт, прежде никогда не думавшая о себе, как о нервном человеке, могла убежать от страха с такой церемонии.
Леди Бриджертон упомянула об огромной свадебной церемонии, как о возможности пресечь слухи, которые бродили о Кэйт, Энтони и их внезапной помолвке и свадьбе.
Миссис Физеренгтон, была верна своему слову, оставалась молчаливой относительно деталей этого дела, но она уже в самом начале промахнулась со словами, и теперь каждый знал, что помолвка состоялась отнюдь, не обычным способом.
В результате, каждый болтал об их помолвке, и Кэйт знала, что это лишь вопрос времени, прежде чем миссис Физеренгтон не сможет далее сдерживать себя, и каждый узнает довольно интересную историю ее грехопадения из-за рук — ох, простите — жала пчелы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88