Он чувствовал сильный приступ боли, при мысли, что, скорее всего, так не увидит своего сына взрослым. Но что он мог поделать? Он был первенцем первенца первенца Бриджертона и так восемь раз. У него была обязанность перед династией жениться и иметь наследника. Кроме того, ему было спокойно: после него останутся трое умных и заботливых братьев. Они проследят, чтобы его сын рос в любви и с честью, с той, что есть у каждого
Бриджертона. Его сестры будут нянчиться с ребенком, а его мама будет портить его…
Энтони улыбнулся, он всегда улыбался, думая о своей большой и дружной семье. Его сын не будет нуждаться в отце, чтобы быть любимым.
И дети, которым он даст жизнь, скорее всего не будут его помнить, после того, как он уйдет. Они еще будут маленькими и несмышлеными.
Внезапная смерть отца, больше всего, из семейства Бриджертонов подействовала на Энтони: он был самым старшим.
Энтони сделал медленный глоток, смакуя свой скотч. Он выпрямился и расправил плечи, стараясь прогнать все эти неприятные мысли из своей головы. Он должен полностью сконцентрироваться на одном деле, а именно, на поисках жены. Будучи умным и собранным человеком, он мысленно составил список требований к ней.
Во-первых, она должна быть достаточно привлекательной, не обязательно безумно красивой (хотя это было бы неплохо). Раз он должен вместе с ней спать, то её привлекательность сделает эту обязанность более приятной.
Во-вторых, она не должна быть глупой. Это, думал Энтони, будет самым сложным требованием из всех, что он мысленно набросал. Он, отнюдь, не был впечатлен мысленным возможностям Лондонских дебютанток. Последний раз, когда он совершил глупость, поучаствовав в беседе с одной молодой леди, она не могла говорить не о чем, кроме еды (при этом она держала в руках блюдце с земляникой) и погоды (но она не смогла даже о погоде поговорить; когда Энтони спросил её, считает ли она, что погода скоро станет ненастной, она ответила: — Я не знаю. Я никогда не была в Ненастье.)
(Игра слов: to turn inclement — перейти в ненастье; to turn in Clement — повернуть в Клемент, графство в Англии — прим. переводчика)
Он мог бы вынести, если у него будет не самая красивая жена в Лондоне, но он не за что не мог вынести мысли о том, что у него будут глупые дети.
В-третьих, и это самое главное, она не должна быть той, в которую он мог бы влюбиться. Ни при каких обстоятельствах, этим пунктом нельзя пренебречь.
Он не был законченным циником; он знал, что настоящая любовь существует. Каждый, кто видел его родителей вместе, когда отец был жив, мог подтвердить это. Но для него такая любовь была бы некоторым осложнением, которого он хотел бы избежать. Он не желал, чтобы в его жизни появилось это редкое чудо. И так как Энтони привык получать, все, что он хотел, у него не было сомнений в том, что он найдет привлекательную интеллектуальную женщину, с которой он мог не опасаться пасть жертвой любви. Какое ему дело до любви? Он бы, скорее всего, и не нашел бы любовь всей своей жизни, даже если бы искал её. Ведь большинство людей, так и не нашли.
— Бог мой, Энтони, что ты так хмуришься? Это была просто маслина. Я прекрасно видел, что она даже не задела тебя.
Голос Бенедикта прервал его мечтания. Энтони несколько раз моргнул, прежде чем ответить:
— Ничего, все в порядке.
Он, конечно, не делился мыслями о собственной смерти с братьями. Это была не та вещь, о которой можно говорить. Черт, если бы кто-нибудь подошел бы к нему и сказал об этом, он бы просто посмеялся бы над чудаком.
Но никто не понимал, всей глубины его чувств к отцу. И никто не смог бы понять, что он чувствовал, Энтони просто знал, что он не сможет прожить дольше своего отца. Эдмунд Бриджертон был всем для него. Он всегда стремился быть таким же великим человеком, как его отец, зная, что это маловероятно, но все равно пытался. Фактически, достигнуть всего того, чего достиг Эдмунд, было невозможно. Отец Энтони, был самым великим человеком, которого он знал, возможно, самым великим который, когда-либо жил. Думать о том, что он сможет достигнуть больше, чем отец, казалось ему крайним тщеславием.
Что-то случилось с ним, той ночью, когда отец умер, он остался в спальне родителей с мертвым телом отца. Он сидел там, несколько часов, смотря на отца и отчаянно стараясь вспомнить каждый миг, когда они были вместе. Было так легко забыть, как отец держал Энтони за плечо, когда тот нуждался в поддержке. Или как он по памяти смог продекламировать целиком песнь Балтазара “Не вздохнуть” из “Большой суматохе не из-за чего”, не потому, что это что-то значило для него, а лишь потому, что отцу она нравилась. И когда, в конце концов, он вышел из комнаты, он увидел первые полосы рассвета розовеющего неба и понял, что дни его сосчитаны, и закончатся тогда же, когда скончался Эдмунд.
— Скажи, о чем задумался? — голос Бенедикта, вновь ворвался в его мысли. — Я не предлагаю тебе пенни, так как боюсь, что твои мысли не будут столько много стоить, но все же, о чем думаешь?
Энтони неожиданно выпрямился на стуле, решив все свои силы сосредоточить на важном деле и прогнать ненужные мысли. В конце концов, ему необходимо было выбрать невесту, и это, без сомнения было важным делом.
— Кого сейчас считают бриллиантом этого сезона? — спросил он.
Братья некоторое время размышляли, и затем один из них, Колин, ответил:
— Эдвину Шеффилд. Ты непременно должен был видеть её. Очень миниатюрная блондинка с голубыми глазами. Ты её сможешь определить по отаре толпящихся овец вокруг неё, то есть томящихся от любви поклонников.
Энтони проигнорировал попытку Колина пошутить.
— Надеюсь, у нее есть мозги?
Колин от неожиданности заморгал, он никогда не задумывался, есть ли у женщин ум.
— Да, полагаю, думать она умеет. Я как-то слышал её дискуссию о мифологии с Мидельторпом, и это звучала так, будто она разбирается в мифологии.
— Хорошо, — Энтони поставил свой скотч на стол со звоном. — Тогда я женюсь на ней!
Глава 2
На балу у Хартсайдов в среду ночью, виконт Бриджертон был замечен танцующим с более чем с одной юной леди на выданье. Это поведение можно только назвать “потрясающим”, так как обычно виконт избегает всех попыток юных леди с настойчивостью, которая возможно делает ему честь, если бы только так не расстраивала честолюбивых матерей.
Возможно ли то, что виконт прочитал недавнюю колонку вашего автора, и в склонной всем мужчинам искаженной манере, решил доказать, что ваш автор не прав?
Может, конечно, показаться, что автор приписывает себе гораздо больше важности, чем на самом деле, да только мужчины выносят свои суждения, основываясь на гораздо, гораздо более незначительных вещах.
Светская хроника Леди Уислдаун, 20 апреля 1814
В 11 часов вечера начали сбываться худшие опасения Кэйт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88
Бриджертона. Его сестры будут нянчиться с ребенком, а его мама будет портить его…
Энтони улыбнулся, он всегда улыбался, думая о своей большой и дружной семье. Его сын не будет нуждаться в отце, чтобы быть любимым.
И дети, которым он даст жизнь, скорее всего не будут его помнить, после того, как он уйдет. Они еще будут маленькими и несмышлеными.
Внезапная смерть отца, больше всего, из семейства Бриджертонов подействовала на Энтони: он был самым старшим.
Энтони сделал медленный глоток, смакуя свой скотч. Он выпрямился и расправил плечи, стараясь прогнать все эти неприятные мысли из своей головы. Он должен полностью сконцентрироваться на одном деле, а именно, на поисках жены. Будучи умным и собранным человеком, он мысленно составил список требований к ней.
Во-первых, она должна быть достаточно привлекательной, не обязательно безумно красивой (хотя это было бы неплохо). Раз он должен вместе с ней спать, то её привлекательность сделает эту обязанность более приятной.
Во-вторых, она не должна быть глупой. Это, думал Энтони, будет самым сложным требованием из всех, что он мысленно набросал. Он, отнюдь, не был впечатлен мысленным возможностям Лондонских дебютанток. Последний раз, когда он совершил глупость, поучаствовав в беседе с одной молодой леди, она не могла говорить не о чем, кроме еды (при этом она держала в руках блюдце с земляникой) и погоды (но она не смогла даже о погоде поговорить; когда Энтони спросил её, считает ли она, что погода скоро станет ненастной, она ответила: — Я не знаю. Я никогда не была в Ненастье.)
(Игра слов: to turn inclement — перейти в ненастье; to turn in Clement — повернуть в Клемент, графство в Англии — прим. переводчика)
Он мог бы вынести, если у него будет не самая красивая жена в Лондоне, но он не за что не мог вынести мысли о том, что у него будут глупые дети.
В-третьих, и это самое главное, она не должна быть той, в которую он мог бы влюбиться. Ни при каких обстоятельствах, этим пунктом нельзя пренебречь.
Он не был законченным циником; он знал, что настоящая любовь существует. Каждый, кто видел его родителей вместе, когда отец был жив, мог подтвердить это. Но для него такая любовь была бы некоторым осложнением, которого он хотел бы избежать. Он не желал, чтобы в его жизни появилось это редкое чудо. И так как Энтони привык получать, все, что он хотел, у него не было сомнений в том, что он найдет привлекательную интеллектуальную женщину, с которой он мог не опасаться пасть жертвой любви. Какое ему дело до любви? Он бы, скорее всего, и не нашел бы любовь всей своей жизни, даже если бы искал её. Ведь большинство людей, так и не нашли.
— Бог мой, Энтони, что ты так хмуришься? Это была просто маслина. Я прекрасно видел, что она даже не задела тебя.
Голос Бенедикта прервал его мечтания. Энтони несколько раз моргнул, прежде чем ответить:
— Ничего, все в порядке.
Он, конечно, не делился мыслями о собственной смерти с братьями. Это была не та вещь, о которой можно говорить. Черт, если бы кто-нибудь подошел бы к нему и сказал об этом, он бы просто посмеялся бы над чудаком.
Но никто не понимал, всей глубины его чувств к отцу. И никто не смог бы понять, что он чувствовал, Энтони просто знал, что он не сможет прожить дольше своего отца. Эдмунд Бриджертон был всем для него. Он всегда стремился быть таким же великим человеком, как его отец, зная, что это маловероятно, но все равно пытался. Фактически, достигнуть всего того, чего достиг Эдмунд, было невозможно. Отец Энтони, был самым великим человеком, которого он знал, возможно, самым великим который, когда-либо жил. Думать о том, что он сможет достигнуть больше, чем отец, казалось ему крайним тщеславием.
Что-то случилось с ним, той ночью, когда отец умер, он остался в спальне родителей с мертвым телом отца. Он сидел там, несколько часов, смотря на отца и отчаянно стараясь вспомнить каждый миг, когда они были вместе. Было так легко забыть, как отец держал Энтони за плечо, когда тот нуждался в поддержке. Или как он по памяти смог продекламировать целиком песнь Балтазара “Не вздохнуть” из “Большой суматохе не из-за чего”, не потому, что это что-то значило для него, а лишь потому, что отцу она нравилась. И когда, в конце концов, он вышел из комнаты, он увидел первые полосы рассвета розовеющего неба и понял, что дни его сосчитаны, и закончатся тогда же, когда скончался Эдмунд.
— Скажи, о чем задумался? — голос Бенедикта, вновь ворвался в его мысли. — Я не предлагаю тебе пенни, так как боюсь, что твои мысли не будут столько много стоить, но все же, о чем думаешь?
Энтони неожиданно выпрямился на стуле, решив все свои силы сосредоточить на важном деле и прогнать ненужные мысли. В конце концов, ему необходимо было выбрать невесту, и это, без сомнения было важным делом.
— Кого сейчас считают бриллиантом этого сезона? — спросил он.
Братья некоторое время размышляли, и затем один из них, Колин, ответил:
— Эдвину Шеффилд. Ты непременно должен был видеть её. Очень миниатюрная блондинка с голубыми глазами. Ты её сможешь определить по отаре толпящихся овец вокруг неё, то есть томящихся от любви поклонников.
Энтони проигнорировал попытку Колина пошутить.
— Надеюсь, у нее есть мозги?
Колин от неожиданности заморгал, он никогда не задумывался, есть ли у женщин ум.
— Да, полагаю, думать она умеет. Я как-то слышал её дискуссию о мифологии с Мидельторпом, и это звучала так, будто она разбирается в мифологии.
— Хорошо, — Энтони поставил свой скотч на стол со звоном. — Тогда я женюсь на ней!
Глава 2
На балу у Хартсайдов в среду ночью, виконт Бриджертон был замечен танцующим с более чем с одной юной леди на выданье. Это поведение можно только назвать “потрясающим”, так как обычно виконт избегает всех попыток юных леди с настойчивостью, которая возможно делает ему честь, если бы только так не расстраивала честолюбивых матерей.
Возможно ли то, что виконт прочитал недавнюю колонку вашего автора, и в склонной всем мужчинам искаженной манере, решил доказать, что ваш автор не прав?
Может, конечно, показаться, что автор приписывает себе гораздо больше важности, чем на самом деле, да только мужчины выносят свои суждения, основываясь на гораздо, гораздо более незначительных вещах.
Светская хроника Леди Уислдаун, 20 апреля 1814
В 11 часов вечера начали сбываться худшие опасения Кэйт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88