Уступая
противнику числом, кочевники не спешили дать бой и заманивали врагов все
дальше в дикие степи. При отступлении они засыпали колодцы, выжигали
траву, облавами истребляли диких животных. Вскоре завоеватели
почувствовали на своей шкуре последствия этой тактики скифов. Они стали
испытывать нужду в пище и воде, огромное количество коней и верблюдов не
могло найти траву для пропитания.
А скифы были неуловимы, словно призраки. Ловко сидящие на низкорослых
лошадках всадники непрерывно нападали на конные разъезды парсов и исчезали
прежде, чем подоспевала подмога. Захватчики стали впадать в отчаяние.
Угрюмые воины шептались, что им никогда не вырваться из проклятой скифской
степи.
Ежедневно выслушивая неутешительные донесения полководцев, Дарий в
конце концов был вынужден признать, что скифские вожди переиграли его. На
военном совете было принято решение оставить лагерь и отходить к Истру.
Ночью парсийское войско тайно покинуло стан, бросив обоз и раненых, и,
загоняя лошадей, покатилось к Истру.
Царь Дарий со страхом ощупывая два последних узелка на кожаной ленте,
означавших, что по истечению двух солнц ионийцы разрушат мост и вернутся
на родину.
А эллины тем временем были склонны принять именно такое решение.
Через несколько дней после ухода парсийского войска вглубь степей к
переправе прибыл отряд скифов. Предводитель кочевников подскакал под самые
стены предмостных башен и крикнул:
- Эллины! Мне известно о том, что царь Дарий велел вам охранять мост
лишь две луны. Мы не нападем на вас, если вы дадите обещание, что будете
охранять мост лишь условленный срок, а по окончании его уйдете восвояси!
Посовещавшись тираны приняли условия скифов. Кочевники отошли в степь
и стали там лагерем.
Настал условленный день. Ионийцы держали совет. Мнения тиранов
разделились. Одни предлагали разрушить мост и, погубив царя Дария,
освободить родину от парсийского гнета. Об этом говорил тиран Херсонеса
Геллеспонтийского Мильтиад. Ему резко возражали другие, привыкшие
опираться на лидийских лучников в борьбе против городской черни.
Тогда взял слово тиран Милета Гистиэй.
- Братья, я буду немногословен. Судьба предоставляет нам всего два
выбора. Первый - мы принимаем предложение скифов и помогаем им погубить
армию царя Дария. Тогда наша родина станет свободной, но многие из нас
лишатся своей власти, отдав ее распоясавшейся черни. И другой - вступить в
сражение со скифской конницей. Но все вы прекрасно понимаете, что
трехтысячной фаланге не устоять перед атаками во много раз превосходящих
кочевников. Поэтому я предлагаю следующее - разрушим мост до половины,
чтобы скифы не смогли напасть на нас. Если царь Дарий вернется к Истру,
восстановить мост будет недолго, если же он погибнет, вернемся в наши
города и отдадимся на волю рока.
Большинство тиранов поддержало предложение Гистиэя. Мост был разрушен
с таким расчетом, чтобы его защитники остались вне пределов досягаемости
скифских стрел.
Все случилось именно так, как предполагал Гистиэй. Отбиваясь от
наскоков скифов, бросая раненых и ослабевших, остатки войска Дария прибыли
к Истру. Была ночь. Разведчики доложили, что моста нет, а со всех сторон
подходят отряды скифов и их многочисленных союзников, решивших принять
участие в разгроме агонизирующей армии. Чувствуя, что последние крупицы
надежды покидают его, Дарий решил использовать последнее средство и
призвал к себе глашатая-кемтянина, обладавшего дурной силы голосом.
Кемтянин вышел на берег Истра и завопил что есть мочи. Прошло немало
томительных мгновений, и из темноты появилась лодка. Сидевший на носу
Гистиэй приветствовал царя жестом руки и тут же уплыл обратно. Наутро мост
был восстановлен, парсы переправились через Истр и поспешили на родину.
Отступление их более походило на бегство.
Насмешник Эсхил спустя полвека заметит:
Царь - и тот, нам говорят,
Чудом спасся и бежал
По фракийским полевым
Стужей скованным дорогам.
Очутившись в Сузах, Дарий немедленно вызвал к себе оказавших ему
столь большие услуги Гистиэя и Коя. Кой был назначен тираном Митилены, а
Гистиэй, которого вполне удовлетворяла тирания в Милете, стал эвергетом
царя.
Щедро награжденный и обласканный Гистиэй развил бурную деятельность,
основав новый город во Фракии. Замыслы Гистиэя вызвали опасения сатрапов,
которые общими усилиями смогли убедить царя, что милетский тиран строит
новый город лишь для того, чтобы, усилив свое могущество, поднять мятеж
против парсийского владычества.
Дарий поверил и повелел Гистиэю прибыть во дворец. Криво улыбаясь, он
сказал:
- Гистиэй, друг мой, расставшись с тобой, я вдруг остро ощутил, как
мне не хватает твоих мудрых советов. Оставь Милет и будь моим верным
советником и сотрапезником.
Быть сотрапезником царя великая честь. Ею были удостоены даже не все
братья Дария. Но иониец прекрасно понимал, что это лишь предлог, чтобы
убрать его из Милета.
Кипучая натура Гистиэя требовала действия, которого, пребывая при
дворе Дария, он был совершенно лишен. А душа требовала власти. Эллин стал
думать о том, как бы вырваться из драгоценной клетки, сооруженной для него
царем. В конце концов в его голове родился коварный план. Он решил
спровоцировать антиперсидское восстание в Милете, рассчитывая, что ему
удастся убедить Дария, что только один он, Гистиэй, способен навести там
порядок.
В Милете в то время правил зять Гистиэя Аристагор, у которого были
нелады с сатрапом Мегабизом, двоюродным братом царя. Но как передать
Аристагору призыв к восстанию?
Изворотливый ум Гистиэя нашел выход и из этой ситуации.
Собственноручно обрив голову преданному слуге, он записал на этом
своеобразном пергаменте послание милетянам. Целую луну слуга словно чумной
ходил в островерхом колпаке. Как только волосы отросли, Гистиэй приказал
ему отправляться в путь.
Благополучно преодолев все кордоны, слуга склонил наскоро остриженную
голову перед Аристагором. Тот не колебался ни мгновения. В тот же вечер
эллины захватили парсийский флот, стоявший на якоре близ Милета, и
провозгласили независимость Милета. Вслед за Милетом восстали Абидос,
Илион, Фокида, Эфес, Галикарнасс и другие ионийские города. Восставшие
изгнали парсийские гарнизоны и отправили посланцев за помощью в Элладу.
Особые надежды возлагались на Спарту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340
противнику числом, кочевники не спешили дать бой и заманивали врагов все
дальше в дикие степи. При отступлении они засыпали колодцы, выжигали
траву, облавами истребляли диких животных. Вскоре завоеватели
почувствовали на своей шкуре последствия этой тактики скифов. Они стали
испытывать нужду в пище и воде, огромное количество коней и верблюдов не
могло найти траву для пропитания.
А скифы были неуловимы, словно призраки. Ловко сидящие на низкорослых
лошадках всадники непрерывно нападали на конные разъезды парсов и исчезали
прежде, чем подоспевала подмога. Захватчики стали впадать в отчаяние.
Угрюмые воины шептались, что им никогда не вырваться из проклятой скифской
степи.
Ежедневно выслушивая неутешительные донесения полководцев, Дарий в
конце концов был вынужден признать, что скифские вожди переиграли его. На
военном совете было принято решение оставить лагерь и отходить к Истру.
Ночью парсийское войско тайно покинуло стан, бросив обоз и раненых, и,
загоняя лошадей, покатилось к Истру.
Царь Дарий со страхом ощупывая два последних узелка на кожаной ленте,
означавших, что по истечению двух солнц ионийцы разрушат мост и вернутся
на родину.
А эллины тем временем были склонны принять именно такое решение.
Через несколько дней после ухода парсийского войска вглубь степей к
переправе прибыл отряд скифов. Предводитель кочевников подскакал под самые
стены предмостных башен и крикнул:
- Эллины! Мне известно о том, что царь Дарий велел вам охранять мост
лишь две луны. Мы не нападем на вас, если вы дадите обещание, что будете
охранять мост лишь условленный срок, а по окончании его уйдете восвояси!
Посовещавшись тираны приняли условия скифов. Кочевники отошли в степь
и стали там лагерем.
Настал условленный день. Ионийцы держали совет. Мнения тиранов
разделились. Одни предлагали разрушить мост и, погубив царя Дария,
освободить родину от парсийского гнета. Об этом говорил тиран Херсонеса
Геллеспонтийского Мильтиад. Ему резко возражали другие, привыкшие
опираться на лидийских лучников в борьбе против городской черни.
Тогда взял слово тиран Милета Гистиэй.
- Братья, я буду немногословен. Судьба предоставляет нам всего два
выбора. Первый - мы принимаем предложение скифов и помогаем им погубить
армию царя Дария. Тогда наша родина станет свободной, но многие из нас
лишатся своей власти, отдав ее распоясавшейся черни. И другой - вступить в
сражение со скифской конницей. Но все вы прекрасно понимаете, что
трехтысячной фаланге не устоять перед атаками во много раз превосходящих
кочевников. Поэтому я предлагаю следующее - разрушим мост до половины,
чтобы скифы не смогли напасть на нас. Если царь Дарий вернется к Истру,
восстановить мост будет недолго, если же он погибнет, вернемся в наши
города и отдадимся на волю рока.
Большинство тиранов поддержало предложение Гистиэя. Мост был разрушен
с таким расчетом, чтобы его защитники остались вне пределов досягаемости
скифских стрел.
Все случилось именно так, как предполагал Гистиэй. Отбиваясь от
наскоков скифов, бросая раненых и ослабевших, остатки войска Дария прибыли
к Истру. Была ночь. Разведчики доложили, что моста нет, а со всех сторон
подходят отряды скифов и их многочисленных союзников, решивших принять
участие в разгроме агонизирующей армии. Чувствуя, что последние крупицы
надежды покидают его, Дарий решил использовать последнее средство и
призвал к себе глашатая-кемтянина, обладавшего дурной силы голосом.
Кемтянин вышел на берег Истра и завопил что есть мочи. Прошло немало
томительных мгновений, и из темноты появилась лодка. Сидевший на носу
Гистиэй приветствовал царя жестом руки и тут же уплыл обратно. Наутро мост
был восстановлен, парсы переправились через Истр и поспешили на родину.
Отступление их более походило на бегство.
Насмешник Эсхил спустя полвека заметит:
Царь - и тот, нам говорят,
Чудом спасся и бежал
По фракийским полевым
Стужей скованным дорогам.
Очутившись в Сузах, Дарий немедленно вызвал к себе оказавших ему
столь большие услуги Гистиэя и Коя. Кой был назначен тираном Митилены, а
Гистиэй, которого вполне удовлетворяла тирания в Милете, стал эвергетом
царя.
Щедро награжденный и обласканный Гистиэй развил бурную деятельность,
основав новый город во Фракии. Замыслы Гистиэя вызвали опасения сатрапов,
которые общими усилиями смогли убедить царя, что милетский тиран строит
новый город лишь для того, чтобы, усилив свое могущество, поднять мятеж
против парсийского владычества.
Дарий поверил и повелел Гистиэю прибыть во дворец. Криво улыбаясь, он
сказал:
- Гистиэй, друг мой, расставшись с тобой, я вдруг остро ощутил, как
мне не хватает твоих мудрых советов. Оставь Милет и будь моим верным
советником и сотрапезником.
Быть сотрапезником царя великая честь. Ею были удостоены даже не все
братья Дария. Но иониец прекрасно понимал, что это лишь предлог, чтобы
убрать его из Милета.
Кипучая натура Гистиэя требовала действия, которого, пребывая при
дворе Дария, он был совершенно лишен. А душа требовала власти. Эллин стал
думать о том, как бы вырваться из драгоценной клетки, сооруженной для него
царем. В конце концов в его голове родился коварный план. Он решил
спровоцировать антиперсидское восстание в Милете, рассчитывая, что ему
удастся убедить Дария, что только один он, Гистиэй, способен навести там
порядок.
В Милете в то время правил зять Гистиэя Аристагор, у которого были
нелады с сатрапом Мегабизом, двоюродным братом царя. Но как передать
Аристагору призыв к восстанию?
Изворотливый ум Гистиэя нашел выход и из этой ситуации.
Собственноручно обрив голову преданному слуге, он записал на этом
своеобразном пергаменте послание милетянам. Целую луну слуга словно чумной
ходил в островерхом колпаке. Как только волосы отросли, Гистиэй приказал
ему отправляться в путь.
Благополучно преодолев все кордоны, слуга склонил наскоро остриженную
голову перед Аристагором. Тот не колебался ни мгновения. В тот же вечер
эллины захватили парсийский флот, стоявший на якоре близ Милета, и
провозгласили независимость Милета. Вслед за Милетом восстали Абидос,
Илион, Фокида, Эфес, Галикарнасс и другие ионийские города. Восставшие
изгнали парсийские гарнизоны и отправили посланцев за помощью в Элладу.
Особые надежды возлагались на Спарту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340