Над ухом Конана раздался дикий рев. Реакция короля, выработанная
многими годами тренировок и опасностей, была мгновенной. Он стремительно
откатился в сторону подальше от источника звука и, вскакивая на ноги,
одновременно лапнул себя ладонью по левому бедру, где обычно висел меч.
Однако ни выпрямиться, ни выхватить оружие Конану не удалось. Его голова
встретила какое-то препятствие, после сокрушительного столкновения с
которым киммериец вернулся в исходное положение. Извлечь меч также не было
суждено. Меч исчез, как исчезли и многие атрибуты одежды.
Рядом послышался звонкий смех. Только теперь Конан открыл глаза. То,
что он обнаружил, было малоприятно и очень унизительно. Пожалуй, так
сильно киммерийца не унижали ни разу в жизни.
Он сидел в клетке из стволов бамбука, находившейся посреди лесной
поляны. Прямо перед ним стоял яфант - гигантский зверь с двумя хвостами, о
котором Канон прежде знал лишь понаслышке. Некогда яфанты обитали и в
гиборийском мире, но со временем они исчезли, оставив о себе память в виде
груд белеющих костей, используемых резчиками для удивительно изящных
поделок. Яфант задрал росший прямо из морды пустотелый хвост и громко
трубил в него.
Клетку и зверя окружали несколько сотен хохочущих женщин. Молодых и
не очень, некрасивых и весьма симпатичных. Спустя мгновение аквилонский
король сделал еще одно неприятное открытие. Вместе с мечом исчезла и вся
его одежда - сплетенная волшебником из Кхитая кольчуга, выдерживающая
удары стальных мечей, атласные шаровары, сафьяновые сапоги, плащ и
немедийский шлем. Конан был совершенно наг, если не считать узенькой
повязки, охватывавшей его бедра.
Увидев, с каким изумлением пленник разглядывает себя, девушки
развеселились еще больше.
Конан тем временем анализировал ситуацию, пытаясь понять, где и каким
образом очутился. Однако его воспоминания обрывались сценой появления на
тренировочной арене колдовского облака. Далее следовал провал. Очевидно,
его похитил какой-то могущественный маг, который вскоре горько пожалеет,
что решился сыграть подобную шутку с королем Аквилонии.
Впрочем, король был склонен признать, что пока ситуация выглядела
скорее не трагичной, а комичной. Словно фарс, дурно разыгранный
королевскими шутами. Но Конан умел посмеяться и над не слишком удачной
шуткой, а кроме того его раззадорила необычность ситуации - величайший
воин Земли сидит в клетке, окруженной сотнями жизнерадостных девиц. Что ж,
король был не прочь поддержать шутку.
Клетка, в которую его поместили, была сделана из массивных, в
человеческую руку толщиной, стволов молодого бамбука. Разрушить ее было по
силам лишь волшебнику или яфанту, который к этому времени перестал трубить
и вполне дружелюбно взирал на попавшего в ловушку двуногого. Хохотавшие
девицы знали об этом, но они не представляли себе истинной силы
киммерийца. Поэтому, когда Конан ударил в один из деревянных стволов
могучим плечом, женщины буквально зашлись от смеха. До слез. Но тут
последовал другой удар, за ним третий. Двухвостый зверь вновь затрубил.
Ликующе, словно приветствуя стремление пленника освободиться из неволи.
После шестого или седьмого удара бамбуковый ствол затрещал. Тогда Конан
отошел в противоположный угол клетки и с разбега ударил по решетке обеими
ногами. Удар был столь силен, что расколол бамбуковый ствол сразу в двух
местах. Образовалась приличных размеров дыра. Смех словно по команде стих.
Но король был слишком горд, чтобы уподобляться кролику или земляной крысе,
ползущей из норы. Он ухватился за торчащий из дна клетки обрубок. Огромные
рельефные мышцы очертили тело Конана четким силуэтом. Девушки уже не
смеялись. Они смотрели на Конана с плохо скрываемым восхищением, к
которому примешивались нотки почтения и даже страха.
Раз! Конан с хрястом вырвал обломок бамбукового ствола. Еще один
мощный рывок - и путь был свободен. Киммериец покинул клетку и,
распрямившись во весь свой гигантский рост, скрестил на груди руки.
Из толпы вышла женщина. Она была весьма хороша собой. Среднего
возраста, лицо чуть смуглое, правильное, с ослепительно белыми зубами.
Длинные пушистые ресницы прятали изумруды смелых глаз. Фигура ее была
пропорциональной, если не считать того, что одна грудь казалась меньше
другой. Этого, впрочем, Конан не мог утверждать с абсолютной уверенностью,
так как на незнакомке был длинный, ниспадавший свободными складками хитон.
- Добро пожаловать, король Конан, в нашу страну! - произнесла женщина
по-гиркански с едва заметным акцентом. При этом она слегка поклонилась,
разведя в стороны руки так, что стали хорошо видны украшавшие ее запястья
браслеты с огромными малиновыми гранатами.
Услышав, на каком языке произнесено приветствие, Конан слегка
озадаченно огляделся. Местность, где он находился, совершенно не
напоминала Гирканию с ее выжженными степями и мертвыми плоскогорьями.
Здесь, напротив, было буйство растительности, переливающейся всеми
оттенками зеленого, красного и желтого цветов. Влажная сочность
окружавшего поляну леса заставляла думать, что он очутился в Вендии или
тропических лесах Куша.
- Не очень вежливый способ приглашать в гости, - заметил Конан вместо
ответного приветствия.
- У нас свои понятия о вежливости, - холодно сообщила незнакомка. -
Скажи спасибо, что я не велела расстрелять тебя из луков.
Только сейчас киммериец заметил, что точно напротив него стоит
шеренга из двадцати девушек, вооруженных небольшими луками. Конан мог
поклясться, что эти девицы не смогут даже толком натянуть тетиву. Будь у
него доспехи, он бы вмиг раскидал этих дамочек по ближайшим кустам. Но
лезть на стрелы голой грудью и с голыми руками чистое безумие, поэтому
Конан сдержался от усмешки и сказал:
- Я вижу, ты знаешь мое имя. Так назови мне свое.
Собеседница ослепительно улыбнулась.
- Меня зовут Сомрис. Я царица амазонок. - Это заявление слегка
изумило Конана, но он не подал виду. - Мы намеревались внести тебя в Аржум
в клетке, подвешенной между двумя ани, но уж коли ты сумел освободиться,
вызвал наше восхищение, я разрешаю тебе войти в город гостем, а не
пленником.
- Очень мило с твоей стороны, - заметил Конан. - Не проявит ли царица
еще одну любезность, вернув гостю его одежду?
На какое-то мгновение Сомрис задумалась, а потом промолвила:
- Тебе вернут штаны и сапоги. В знак моего особого расположения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340