Медленно печатали шаг педзэтайры [македонская пехота,
составлявшая фалангу], чьи сандалии впитали пыль Фригии и Лидии, Карии и
Памфилии, Каппадокии и Киликии, Сирии и Кемта, Вавилонии и Армении, Мидии
и вот теперь Персиды. Двадцать тысяч призванных к оружию крестьян, они по
мановению руки македонского гения образовывали двадцатишестирядную
фалангу, ощетиненную частоколом сарисс [сарисса - длинное, до 4 метров
копье, использовавшееся педзэтайрами], и не было в мире войска, способного
прорвать эту бронзовую стену. Рядом шагали гипасписты [род македонской
пехоты; гипасписты имели более легкое вооружение по сравнению с
подзэтайрами, использовались для войны в горах, во время быстрых маневров
и т.д.], чьи щиты серебряно блестели на солнце, легконогие агриане [воины
из фракийского племени, жившего по р.Стримону; славились как искусные
стрелки из лука] и пеоны [пеоны (пэоны) - обитатели Пеонии, области в
северной Македонии; легковооруженные воины в войске Александра], эллинские
наемники-гоплиты. Скакали на добрых конях отважные фессалийцы и могучие,
закованные в тяжелые доспехи гетайры [тяжелая кавалерия рыцарского типа],
стремительным натиском вырывавшие победу в сражениях.
Сам Александр, живой бог, царь Македонии и Азии, ехал во главе
царской агемы [агема - конная гвардия, состоявшая из представителей высшей
знати] гетайров, среди друзей, неустрашимых в битвах и неуемно-разгульных
на пирах. Птолемей, Филота, Клит, Кратер, Евмен, Пердикка - "старая
гвардия" Александра, витязи, которые в свои неполные тридцать лет уже
имели по тридцать шрамов, полученных в битвах. Одни из них вознесутся
высоко и обретут собственные царства, другие погибнут в стычках или
обвиненные в измене, любимец царя Гефестион умрет от лихорадки. Но все это
будет потом, а сейчас они живы, бодры и счастливы, что достигли наконец
цели, к которой стремились долгие четыре года.
Александр входил в Парсу победителем, но столица восточной империи
отказывалась признать его таковым. И потому царь был мрачен, а славящееся
белизной кожи лицо белело от гнева. Нет, не такого приема ждал он от этого
города. Восторженные крики толпы, коленопреклоненные вельможи, столы для
угощения воинов, расставленные прямо на улицах и площадях. Так было прежде
и все это стало уже привычным. Так встречают победителя, так встречают
нового владыку. Парса же облачилась в безмолвный плащ траура. Большая
часть жителей скрывалась за стенами домов, лишь немногие стояли вдоль
улиц, хмуро взирая на усталых, обожженных солнцем воинов. Ни единого
приветливого жеста, ни единого цветка, брошенного на мостовую. И жуткая,
неестественная тишина, разрываемая лишь лязгом металла, цоканьем копыт и
размеренным топотом тысяч ног.
Был полдень, но на Александра дохнуло холодом. Царь поплотнее
запахнул плащ и дернул поводья, заставляя верного Букефала ускорить шаг.
Конь, обеспокоенный мрачной тишиной, всхрапнув, перешел на галоп.
Телохранители также подстегнули своих скакунов и устремились вслед за
полководцем.
Двигаясь по широкой, вымощенной ровными брусками, улице всадники
достигли платформы, на которой возвышался царский дворец.
За те полтора столетия, что минули со времен Фермопил и Саламина,
резиденция парсийских владык претерпела значительные изменения. Каждый
царь достраивал и реконструировал дворец, внося в него что-то новое,
сообразно собственному вкусу. Свой прежний облик полностью сохранила лишь
ападана, слишком грандиозная для того, чтобы быть перестроенной.
Большинство старых строений, примыкавшим к тачарам, построенным Дарием и
Ксерксом, были снесены, а на их месте возникли новые хоромы, порой
совершенно несхожие по стилю с основным комплексом.
Более других уделял внимание дворцу Артаксеркс Долгорукий, сын
великого Ксеркса. Ненавидя все эллинское, он проводил большую часть
времени в Парсе и потому особенно заботился о благоустройстве царского
жилища. Артаксеркс довершил возведение дворцового комплекса, придав ему
окончательный вид, соответствующий традициям предков и архитектурным
канонам древней Вавилонии - глухие стены, несметное изобилие разноцветной
мозаики и изображений крылатых божеств. Потомки Артаксеркса: слабовольный
Дарий II, Артаксеркс II Мнемон, победитель спартиатов при Книде, и
Артаксеркс III по прозвищу Ох также приложили руку к украшению дворца,
хотя предпочитали жить не в Парсе, а в Сузах, Вавилоне или Пасарагдах. Но
эти, последние доделки были в значительной мере нелепы и нарушали
великолепную архаичную архитектуру, преисполненную строгости и чистоты.
Огромный, богато отделанный мрамором и гранитом, драгоценными сортами
дерева и посеребренными пластинами, мозаикой и фресками, дворец подавлял
своей грандиозностью и восточным великолепием. Он был подобен медленной
музыке, расплескавшей свои тяжелые формы по ложу террасы. Он походил на
диковинный каменный лес, вонзающийся в небо остриями сотен колонн. Он
подавлял своей монолитной мощью и еще раз напоминал о суетности всего
живого пред незыблемой властью парсийских владык, осененной милостивым
покровительством Ахурамазды.
Взобравшись по царской лестнице наверх, македоняне долго
рассматривали священную обитель Ахеменидов.
- Мерзкое зрелище! - вымолвил, наконец молодой царь, созерцая
крылатых быков с человеческими лицами. - Уродливо, как и все у варваров, Я
так долго стремился попасть сюда, но теперь мне даже не хочется входить в
этот каменный ящик, напоминающий скорее склеп, чем жилище владыки мира.
- А мне хочется жрать, - сказал Гефестион.
- Ну что ж, тогда войдем, - решил Александр. - Посмотрим, хороши ли
здешние повара.
Насмехаясь над каменными изваяниями, македоняне прошли через портик
Ксеркса и очутились в тачаре. Здесь, как и во всем городе, не было видно
ни души. Александр помрачнел.
- Нет, так не встречают владыку! - едва слышно прошептал он, а вслух
велел:
- Птолемей, найди кого-нибудь!
- Хорошо, Александр!
Прихватив с собой несколько гетайров, телохранитель исчез за медными
дверьми. Чтобы убить время Александр принялся разглядывать внутреннее
убранство покоев.
- А здесь не так-то дурно, как кажется на первый взгляд, - спустя
несколько мгновений заметил он, обежав глазами покрытые множеством ковров
стены, мозаичный стол, дорогую мебель, окна, полуприкрытые пурпурными
занавесями.
- Да, - моментально согласился Гефестион, вообще неравнодушный к
восточной роскоши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340
составлявшая фалангу], чьи сандалии впитали пыль Фригии и Лидии, Карии и
Памфилии, Каппадокии и Киликии, Сирии и Кемта, Вавилонии и Армении, Мидии
и вот теперь Персиды. Двадцать тысяч призванных к оружию крестьян, они по
мановению руки македонского гения образовывали двадцатишестирядную
фалангу, ощетиненную частоколом сарисс [сарисса - длинное, до 4 метров
копье, использовавшееся педзэтайрами], и не было в мире войска, способного
прорвать эту бронзовую стену. Рядом шагали гипасписты [род македонской
пехоты; гипасписты имели более легкое вооружение по сравнению с
подзэтайрами, использовались для войны в горах, во время быстрых маневров
и т.д.], чьи щиты серебряно блестели на солнце, легконогие агриане [воины
из фракийского племени, жившего по р.Стримону; славились как искусные
стрелки из лука] и пеоны [пеоны (пэоны) - обитатели Пеонии, области в
северной Македонии; легковооруженные воины в войске Александра], эллинские
наемники-гоплиты. Скакали на добрых конях отважные фессалийцы и могучие,
закованные в тяжелые доспехи гетайры [тяжелая кавалерия рыцарского типа],
стремительным натиском вырывавшие победу в сражениях.
Сам Александр, живой бог, царь Македонии и Азии, ехал во главе
царской агемы [агема - конная гвардия, состоявшая из представителей высшей
знати] гетайров, среди друзей, неустрашимых в битвах и неуемно-разгульных
на пирах. Птолемей, Филота, Клит, Кратер, Евмен, Пердикка - "старая
гвардия" Александра, витязи, которые в свои неполные тридцать лет уже
имели по тридцать шрамов, полученных в битвах. Одни из них вознесутся
высоко и обретут собственные царства, другие погибнут в стычках или
обвиненные в измене, любимец царя Гефестион умрет от лихорадки. Но все это
будет потом, а сейчас они живы, бодры и счастливы, что достигли наконец
цели, к которой стремились долгие четыре года.
Александр входил в Парсу победителем, но столица восточной империи
отказывалась признать его таковым. И потому царь был мрачен, а славящееся
белизной кожи лицо белело от гнева. Нет, не такого приема ждал он от этого
города. Восторженные крики толпы, коленопреклоненные вельможи, столы для
угощения воинов, расставленные прямо на улицах и площадях. Так было прежде
и все это стало уже привычным. Так встречают победителя, так встречают
нового владыку. Парса же облачилась в безмолвный плащ траура. Большая
часть жителей скрывалась за стенами домов, лишь немногие стояли вдоль
улиц, хмуро взирая на усталых, обожженных солнцем воинов. Ни единого
приветливого жеста, ни единого цветка, брошенного на мостовую. И жуткая,
неестественная тишина, разрываемая лишь лязгом металла, цоканьем копыт и
размеренным топотом тысяч ног.
Был полдень, но на Александра дохнуло холодом. Царь поплотнее
запахнул плащ и дернул поводья, заставляя верного Букефала ускорить шаг.
Конь, обеспокоенный мрачной тишиной, всхрапнув, перешел на галоп.
Телохранители также подстегнули своих скакунов и устремились вслед за
полководцем.
Двигаясь по широкой, вымощенной ровными брусками, улице всадники
достигли платформы, на которой возвышался царский дворец.
За те полтора столетия, что минули со времен Фермопил и Саламина,
резиденция парсийских владык претерпела значительные изменения. Каждый
царь достраивал и реконструировал дворец, внося в него что-то новое,
сообразно собственному вкусу. Свой прежний облик полностью сохранила лишь
ападана, слишком грандиозная для того, чтобы быть перестроенной.
Большинство старых строений, примыкавшим к тачарам, построенным Дарием и
Ксерксом, были снесены, а на их месте возникли новые хоромы, порой
совершенно несхожие по стилю с основным комплексом.
Более других уделял внимание дворцу Артаксеркс Долгорукий, сын
великого Ксеркса. Ненавидя все эллинское, он проводил большую часть
времени в Парсе и потому особенно заботился о благоустройстве царского
жилища. Артаксеркс довершил возведение дворцового комплекса, придав ему
окончательный вид, соответствующий традициям предков и архитектурным
канонам древней Вавилонии - глухие стены, несметное изобилие разноцветной
мозаики и изображений крылатых божеств. Потомки Артаксеркса: слабовольный
Дарий II, Артаксеркс II Мнемон, победитель спартиатов при Книде, и
Артаксеркс III по прозвищу Ох также приложили руку к украшению дворца,
хотя предпочитали жить не в Парсе, а в Сузах, Вавилоне или Пасарагдах. Но
эти, последние доделки были в значительной мере нелепы и нарушали
великолепную архаичную архитектуру, преисполненную строгости и чистоты.
Огромный, богато отделанный мрамором и гранитом, драгоценными сортами
дерева и посеребренными пластинами, мозаикой и фресками, дворец подавлял
своей грандиозностью и восточным великолепием. Он был подобен медленной
музыке, расплескавшей свои тяжелые формы по ложу террасы. Он походил на
диковинный каменный лес, вонзающийся в небо остриями сотен колонн. Он
подавлял своей монолитной мощью и еще раз напоминал о суетности всего
живого пред незыблемой властью парсийских владык, осененной милостивым
покровительством Ахурамазды.
Взобравшись по царской лестнице наверх, македоняне долго
рассматривали священную обитель Ахеменидов.
- Мерзкое зрелище! - вымолвил, наконец молодой царь, созерцая
крылатых быков с человеческими лицами. - Уродливо, как и все у варваров, Я
так долго стремился попасть сюда, но теперь мне даже не хочется входить в
этот каменный ящик, напоминающий скорее склеп, чем жилище владыки мира.
- А мне хочется жрать, - сказал Гефестион.
- Ну что ж, тогда войдем, - решил Александр. - Посмотрим, хороши ли
здешние повара.
Насмехаясь над каменными изваяниями, македоняне прошли через портик
Ксеркса и очутились в тачаре. Здесь, как и во всем городе, не было видно
ни души. Александр помрачнел.
- Нет, так не встречают владыку! - едва слышно прошептал он, а вслух
велел:
- Птолемей, найди кого-нибудь!
- Хорошо, Александр!
Прихватив с собой несколько гетайров, телохранитель исчез за медными
дверьми. Чтобы убить время Александр принялся разглядывать внутреннее
убранство покоев.
- А здесь не так-то дурно, как кажется на первый взгляд, - спустя
несколько мгновений заметил он, обежав глазами покрытые множеством ковров
стены, мозаичный стол, дорогую мебель, окна, полуприкрытые пурпурными
занавесями.
- Да, - моментально согласился Гефестион, вообще неравнодушный к
восточной роскоши.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337 338 339 340