Да, ей будет не хватать Лос-Анджелеса, но, как сказал бы Нийл: «Никогда не оглядывайся…»
Бадди три раза проехал мимо своего бывшего дома. Улица, да и сам дом ничуть не изменились. На что ты надеялся? Что тут все застроят небоскребами и автострадами и уже не будет никакой возможности напасть на след матери?
Ничего подобного не случилось. И предлога у него нет.
Может, она здесь больше и не живет.
Может, умерла.
Есть надежда.
Он ненавидел себя за такие мысли.
Он сидел и мучился. Почему просто не подойти к дому, не позвонить в дверь и не покончить с этим делом?
Бадди решительно стал вылезать из машины, но в это время отворилась парадная дверь его бывшего дома и на улицу вышел мальчуган лет семи. Бадди остановился, а мальчуган подбежал к темно-бордовому пикапу, рывком открыл заднюю дверцу и залез в машину. Парадная дверь дома была открыта, и Бадди ждал, зная точно – с минуты на минуту она появится.
Так и случилось.
Он юркнул назад в машину с тем же чувством вины, что и в день, когда сбежал из дома. Снова как шестнадцатилетний. Ничуть она не изменилась.
Он был в полном смятении. Почему-то рассчитывал – надеялся, – что десять лет возьмут свое. Но даже издалека видно – она осталась, какой была. Прическа другая, вот и все. Роскошные кудри больше не спадают до пояса, она остригла до плеч свои рыжеватые волосы и выглядит еще моложе, чем ему запомнилась.
Сколько же ей лет? Он помнит, как спросил ее об этом, когда был восьмилетним ребенком, и как она его строго одернула:
«Дамы никогда не говорят о своем возрасте. Будь так добр, заруби это себе на носу».
Восемь лет мальчишке, а родная мать скрывает от него свой возраст.
Она села в пикап и уехала в другую сторону, оставив его в состоянии полного расстройства.
Он решил: торчать у дома и ждать, когда она с малышом вернется, – глупо. В Сан-Диего у него есть другие дела, и чем быстрее он все закончит и отправится назад в Лос-Анджелес к Ангель, тем лучше.
Вулфи Швайкер.
Не пора ли заявить в полицию?
Они настороженно изучали друг друга.
Элейн думала: «Господи, на кого я похожа!»
Росс думал: «Господи, на кого она похожа!»
У них всегда было много общего.
– А где Лина? – спросил он.
– Ушла, – ответила Элейн, в первый раз за целую вечность сознавая, что ногти у нее поломаны, волосы не причесаны и надето на ней черт знает что.
– А пижама-то моя, – упрекнул он.
– Знаю, – был ответ. Непонятно почему, но настроена она была довольно ветрено.
– Так я войду?
– Войдешь?
– Это мой дом, так ведь?
Она кивнула. Неверный, лживый изменник и подлец. Надо послать его подальше.
Но ведь неверный, лживый изменник – ее муж. И он вернулся.
– Входи, – сказала она.
Знаменитые синие глаза вспыхнули от радости.
– Я уж думал, ты не пригласишь меня в дом.
И собирать-то особенно было нечего. Чемоданчик и большая дорожная сумка со всякой мелочью. Никогда больше она не сможет путешествовать налегке. Скоро придется брать в расчет малыша.
Она смотрелась в зеркало, поворачиваясь то одной стороной, то другой, внимательно разглядывала вздувшийся живот. Что скажет Бадди, когда ее увидит? Он даже не спросил про ребенка, не справился о ее здоровье.
А что, если Коко прав и возвращаться к нему – ошибка?
Она решительно тряхнула головой. Он заслуживает еще одной попытки – в самый последний раз. По телефону он – как совсем другой человек: такой серьезный и такой уверенный в их будущей совместной жизни. Должно у них получиться, она знает – и все тут.
Адриан постучал в дверь.
– Помочь не надо? – заботливо справился он.
– Я уже собралась, – ответила она. – Завтра к этому времени забудешь, что я вообще здесь была.
Он въехал на каталке в комнатку для гостей.
– Надеюсь, нет.
– Спасибо тебе за все, – выпалила она. – Не знаю, что бы я без тебя и Коко делала…
– Не забывай, держи нас в курсе. Коко трясется над тобой, как курица над яйцом… ты уж его не огорчай.
Они рассмеялись.
Ангель зачесала со лба назад светлую прядь и поежилась, заранее радуясь, что снова увидит Бадди. Сказал – машину пришлет за ней в пять, но разве дождешься? Она уже готова ехать.
– Послушай, приятель, я не обязан был сюда приходить, – не унимался Бадди. – Прикинул вот… знаете ли… вроде как оказываю вам, ребята, любезность.
– Любезность через десять лет, – рявкнул здоровенный детектив. В кабинете их было двое. Здоровенный детина и его напарник, молчаливый негр, который упорно жевал резинку и зубочисткой выковыривал грязь из-под ногтей.
– Так будете вы что-нибудь делать? – Бадди терял терпение.
Он предоставил им информацию. Добровольно. Никто его силком не тянул.
– А что нам прикажете делать? – задал вопрос детина. – Вы, дать ордер на арест Вулфи как-его-там, потому что сюда являетесь вы и рассказываете, как десять лет назад он убил вашего дружка? – Почему бы вам не разыскать это дело? – не отставал Бадди. – Поднимите архивы. Вам хоть ясно, о чем я толкую?
– Хотите, чтобы дело открыли заново? – насторожился полицейский негр, в первый раз открыв рот.
– Слушайте, я сюда пришел не маникюр делать, – огрызнулся Бадди, обиженный их равнодушием.
– Значит, писанины будет много, – задумчиво пробормотал негр.
– Да, это тяжеловато, – желчно заметил Бадди.
Детина вздохнул.
– Оставьте ваше имя и адрес. Мы доложим капитану. Нужно согласие начальства.
Бадди удивленно покачал головой. Нелегкое дело – выполнить свой гражданский долг. Потом вспомнил – если дело начнут пересматривать, он тоже окажется замешанным. Известность такого рода ему сейчас ни к чему. Он наивно полагал, что достаточно будет явиться в полицейский участок, рассказать о Вулфи Швайкере и мотать. Что у него с мозгами?
Нет у тебя мозгов, дружище Бадди, ни хрена нет.
– Я передумал, – неожиданно сказал он. – Завтра приду.
Детективы со скучающим видом переглянулись. Еще один чокнутый, у которого больше дел нет – только голову им морочить.
– Ага, валяй, – согласился детина, широко зевнув. – Только имей в виду – душителя с автострады и бегуна-убийцу мы уже поймали, так что придумай что-нибудь новенькое, тогда и приходи морочить голову, ага?
Бадди вышел с мерзким чувством, сел в машину и поехал назад к дому матери.
Сейди думала провести уик-энд в Палм-Спрингс, но, проснувшись довольно поздно, поняла, что нет у нее сил двинуться с места. Смотреть на Росса с Джиной было тягостно. Что же он так неразборчив? Джина Джермейн – кинозвезда, но и потаскушка – спит с любым мужиком, кто так или иначе может подтолкнуть ее карьеру или ее жизнь. А вот что ей понадобилось от Росса, сообразить было тяжеловато.
Тем не менее Сейди сообразила. И с ходу поняла, что правильно.
Легендарный шланг Конти. Какая женщина не трепещет от соблазна – проснешься, а рядом такое?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155