С плеча небрежно свисало махровое полотенце.
– Эй, Шелли! Как дела?
Она посмотрела на него с легкой насмешкой.
– У тебя они, видно, в порядке. Что случилось с нервной развалиной, которая вчера сбежала из моей квартиры?
– Я, верно, переложил, – ответил он со смущенным смешком.
– Переложил! Ха!
– Я рад, что мы встретились.
Она вытянула длинную ногу и Начала вращать щиколоткой.
– Это почему же?
– А потому, что я зашел насчет фильма, про который ты мне говорила, и мне назначили пробу. Просто не верится, а?
– Почему же. Твоя карма на взлете.
Он нагнулся и чмокнул ее в щеку.
– Спасибо, Шелл. Я хочу попрощаться. Мы выбираемся из этой дыры.
– Когда?
– Прямо сейчас.
– Ото! Одна несчастная проба, а ты уже возомнил!
– Я стану звездой, детка. И дам тебе роль в каком-нибудь моем фильме.
Она похабно хихикнула:
– Нет, уж лучше я тебе дам.
Он ухмыльнулся.
– Не пойдет. Я человек женатый.
– Н-да? Повтори мне это через полгодика. – Она подмигнула. – Ну, в любом случае желаю удачи. Бывай. – И, не оглянувшись, она направилась к бассейну, сбросила полотенце и сумела изящно нырнуть в гущу барахтающихся тел…
При других обстоятельствах… Если бы не Ангель…
О чем это он думает, черт подери, Ангель – его жизнь, его любовь. Он мотнул головой и бросился вверх по лестнице, прыгая через две ступеньки.
Они сдвинулись с мертвой точки. И все может стать только лучше.
Нийлу потребовалось несколько дней, прежде чем он принудил себя хотя бы упомянуть про Джину Джермейн в присутствии Монтаны. Белокурая стерва его шантажирует! Он попался в ее дешевую ловушку и должен устроить ей пробу или принять последствия отказа.
Он сидел в роскошном кабинете Оливера Истерна, забавно декорированном оправленными в рамки телеграммами от разных режиссеров и звезд с клятвами, что больше они никогда не будут иметь с ним дела. Оливер, светло-рыжий мужчина лет под пятьдесят, деловито полировал стол шагреневой тряпочкой. Он в такой мере превращал чистоту в фетиш, что становилось смешно. Если кто-то выкуривал сигарету у него в кабинете, он сразу же мыл пепельницу.
Монтана описала нескольких актеров, которых решила попробовать на роль Винни, и разговор, естественно, перешел на кандидатуры, подходящие для Никки.
– Если мы получим Джорджа Ланкастера, то этих двоих могут сыграть начинающие. Но если нет, нам нужны будут имена, – заявил Оливер категорически.
– Вы повторяетесь, – холодно сказала Монтана. – Или, по-вашему, мы до сих пор не поняли? Нийл не может вырвать у Джорджа согласие под дулом пистолета. Нам остается только ждать.
Оливер словно не услышал ее.
– Вы думаете, Джордж скоро даст о себе знать? – спросил он у Нийла.
– Не сомневаюсь, – ответил Нийл. – И кстати, раз уж мы говорим о звездах, мне пришла довольно любопытная идея относительно Никки.
– Какая? – Монтана, ввергнув Оливера в трепет, закурила сигарету.
– Только не стряхивайте пепел, – пробормотал он страдальчески. – Ковер совершенно новый.
Нийл кашлянул, потом сказал небрежно:
– Джина Джермейн может оказаться недурна в этой роли.
Монтана ядовито фыркнула.
– Ты, видимо, шутишь!
– Убери макияж…
– Ампутируй груди…
– Она гарантирует кассу, – вмешался Оливер.
– Это тут при чем? – огрызнулась Монтана. – Мне кажется, мы не обсуждаем ее кандидатуру.
– Большую, большую кассу, – мечтательно повторил Оливер.
– Я просто хочу дать ей пробу, – быстро сказал Нийл.
Монтана презрительно подняла брови.
– А, так! Так почему же мы этого прежде не обсуждали?
– Она не станет пробоваться! – возбужденно вмешался Оливер. – Ведь не станет, Нийл?
– По-моему, станет, – ответил Нийл, всей кожей ощущая гневный взгляд жены. Он подошел к бару и налил себе виски по край рюмки. – И мне эта идея нравится.
– Черт! – с отвращением буркнула Монтана. – Не понимаю, откуда ты взял, что эта грудастая дура способна сыграть Никки.
– Ну послушайте, – быстро вставил Оливер. – Если она согласится, что мы теряем?
Монтана рассчитанно уронила колбаску пепла на его бесценный ковер.
– Осторожнее! – взвизгнул Оливер.
– Я еду домой, – холодно объявила Монтана. – Ты ведь на машине, Нийл?
Он кивнул.
– Так до вечера! – В ярости она почти выбежала из комнаты.
Джина Джермейн! Боже Всемогущий! Как эта идея взбрела Нийлу в голову? И почему он не обговорил ее с ней, прежде чем сообщать Оливеру?
Она была по-настоящему сердита. «Люди улицы»– это же ее детище! Как Нийл смеет вести себя так, будто ее мнение ни малейшего значения не имеет? После возвращена из Палм-Бич он стал просто невозможен. Угрюм, раздражителен – и пьет, как в прежние дни. Ну, а секс – и думать забудь. Она была так занята, что у нее не хватало времени следить за его настроениями. Она решила, что на него скверно подействовала уклончивость Джорджа Ланкастера, и делала на это скидку.
Он не может не понимать, какой идиотизм заговорить о Джине Джермейн при Оливере, не обсудив все предварительно с ней! А ну его к…!
В подземном гараже служитель пожелал ей доброго вечера.
– Я возьму машину моего мужа, – коротко сказала она. – Мистеру Грею подадите мою.
– Хорошо, мэм.
Он бросился подогнать сверкающий серебряный «Мазератти». Когда он остановил перед ней любимую игрушку Нийла, она дала ему чаевые, мстительно вспомнив, что Нийл не терпит ее маленький «Фольксваген». Ну, так пусть прогуляется пешком!
Глава 16
– Как насчет двадцатки за горячие минутки? – протянула шлюха, плотная крашеная блондинка, забывшая про то, что волосы имеют обыкновение расти – у корней они были черными и грубыми.
– Много, – буркнул Дек, опасливо оглядывая оба конца тускло освещенной улочки.
– За десятку я тебя продую, – объявила она гордо, точно предлагая скидку в супермаркете.
Дек стиснул зубы.
– Этого я не желаю, – прошипел он.
Она поправила бретельку рваного бюстгальтера под пятнистой от пота рубашкой.
– Либо так, либо отваливай. Двадцатку потрахаться. Десятку – продуть. Так чего?
Ему хотелось дать ей по блудливой роже и уйти. Но он не мог.
Она была ему нужна, после Джой не было никого. Ни единой.
– Где? – буркнул он.
– Отель за углом.
Она зашагала, неуверенно покачиваясь на шестидюймовых танкетках. Пересекла улицу и направилась к темному проулку между грязной закусочной и лавочкой, торгующей порнографией.
Дек шагал за ней по пятам, втягивая носом разящий от нее запах пота и дешевых духов. Он только несколько часов назад добрался до Питсбурга, ни разу не остановившись от самого Нью-Йорка. Пикапчик его не подвел. Катил ровно и без перебоев всю дорогу. А как же иначе?. Он здорово поработал, чтобы все наладить. Пришлось потратиться на новые детали. Ну, да он этого и ожидал.
Они свернули в проулок, и шлюха начала фальшиво насвистывать «Элинор Ригби», песню «Битлз».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
– Эй, Шелли! Как дела?
Она посмотрела на него с легкой насмешкой.
– У тебя они, видно, в порядке. Что случилось с нервной развалиной, которая вчера сбежала из моей квартиры?
– Я, верно, переложил, – ответил он со смущенным смешком.
– Переложил! Ха!
– Я рад, что мы встретились.
Она вытянула длинную ногу и Начала вращать щиколоткой.
– Это почему же?
– А потому, что я зашел насчет фильма, про который ты мне говорила, и мне назначили пробу. Просто не верится, а?
– Почему же. Твоя карма на взлете.
Он нагнулся и чмокнул ее в щеку.
– Спасибо, Шелл. Я хочу попрощаться. Мы выбираемся из этой дыры.
– Когда?
– Прямо сейчас.
– Ото! Одна несчастная проба, а ты уже возомнил!
– Я стану звездой, детка. И дам тебе роль в каком-нибудь моем фильме.
Она похабно хихикнула:
– Нет, уж лучше я тебе дам.
Он ухмыльнулся.
– Не пойдет. Я человек женатый.
– Н-да? Повтори мне это через полгодика. – Она подмигнула. – Ну, в любом случае желаю удачи. Бывай. – И, не оглянувшись, она направилась к бассейну, сбросила полотенце и сумела изящно нырнуть в гущу барахтающихся тел…
При других обстоятельствах… Если бы не Ангель…
О чем это он думает, черт подери, Ангель – его жизнь, его любовь. Он мотнул головой и бросился вверх по лестнице, прыгая через две ступеньки.
Они сдвинулись с мертвой точки. И все может стать только лучше.
Нийлу потребовалось несколько дней, прежде чем он принудил себя хотя бы упомянуть про Джину Джермейн в присутствии Монтаны. Белокурая стерва его шантажирует! Он попался в ее дешевую ловушку и должен устроить ей пробу или принять последствия отказа.
Он сидел в роскошном кабинете Оливера Истерна, забавно декорированном оправленными в рамки телеграммами от разных режиссеров и звезд с клятвами, что больше они никогда не будут иметь с ним дела. Оливер, светло-рыжий мужчина лет под пятьдесят, деловито полировал стол шагреневой тряпочкой. Он в такой мере превращал чистоту в фетиш, что становилось смешно. Если кто-то выкуривал сигарету у него в кабинете, он сразу же мыл пепельницу.
Монтана описала нескольких актеров, которых решила попробовать на роль Винни, и разговор, естественно, перешел на кандидатуры, подходящие для Никки.
– Если мы получим Джорджа Ланкастера, то этих двоих могут сыграть начинающие. Но если нет, нам нужны будут имена, – заявил Оливер категорически.
– Вы повторяетесь, – холодно сказала Монтана. – Или, по-вашему, мы до сих пор не поняли? Нийл не может вырвать у Джорджа согласие под дулом пистолета. Нам остается только ждать.
Оливер словно не услышал ее.
– Вы думаете, Джордж скоро даст о себе знать? – спросил он у Нийла.
– Не сомневаюсь, – ответил Нийл. – И кстати, раз уж мы говорим о звездах, мне пришла довольно любопытная идея относительно Никки.
– Какая? – Монтана, ввергнув Оливера в трепет, закурила сигарету.
– Только не стряхивайте пепел, – пробормотал он страдальчески. – Ковер совершенно новый.
Нийл кашлянул, потом сказал небрежно:
– Джина Джермейн может оказаться недурна в этой роли.
Монтана ядовито фыркнула.
– Ты, видимо, шутишь!
– Убери макияж…
– Ампутируй груди…
– Она гарантирует кассу, – вмешался Оливер.
– Это тут при чем? – огрызнулась Монтана. – Мне кажется, мы не обсуждаем ее кандидатуру.
– Большую, большую кассу, – мечтательно повторил Оливер.
– Я просто хочу дать ей пробу, – быстро сказал Нийл.
Монтана презрительно подняла брови.
– А, так! Так почему же мы этого прежде не обсуждали?
– Она не станет пробоваться! – возбужденно вмешался Оливер. – Ведь не станет, Нийл?
– По-моему, станет, – ответил Нийл, всей кожей ощущая гневный взгляд жены. Он подошел к бару и налил себе виски по край рюмки. – И мне эта идея нравится.
– Черт! – с отвращением буркнула Монтана. – Не понимаю, откуда ты взял, что эта грудастая дура способна сыграть Никки.
– Ну послушайте, – быстро вставил Оливер. – Если она согласится, что мы теряем?
Монтана рассчитанно уронила колбаску пепла на его бесценный ковер.
– Осторожнее! – взвизгнул Оливер.
– Я еду домой, – холодно объявила Монтана. – Ты ведь на машине, Нийл?
Он кивнул.
– Так до вечера! – В ярости она почти выбежала из комнаты.
Джина Джермейн! Боже Всемогущий! Как эта идея взбрела Нийлу в голову? И почему он не обговорил ее с ней, прежде чем сообщать Оливеру?
Она была по-настоящему сердита. «Люди улицы»– это же ее детище! Как Нийл смеет вести себя так, будто ее мнение ни малейшего значения не имеет? После возвращена из Палм-Бич он стал просто невозможен. Угрюм, раздражителен – и пьет, как в прежние дни. Ну, а секс – и думать забудь. Она была так занята, что у нее не хватало времени следить за его настроениями. Она решила, что на него скверно подействовала уклончивость Джорджа Ланкастера, и делала на это скидку.
Он не может не понимать, какой идиотизм заговорить о Джине Джермейн при Оливере, не обсудив все предварительно с ней! А ну его к…!
В подземном гараже служитель пожелал ей доброго вечера.
– Я возьму машину моего мужа, – коротко сказала она. – Мистеру Грею подадите мою.
– Хорошо, мэм.
Он бросился подогнать сверкающий серебряный «Мазератти». Когда он остановил перед ней любимую игрушку Нийла, она дала ему чаевые, мстительно вспомнив, что Нийл не терпит ее маленький «Фольксваген». Ну, так пусть прогуляется пешком!
Глава 16
– Как насчет двадцатки за горячие минутки? – протянула шлюха, плотная крашеная блондинка, забывшая про то, что волосы имеют обыкновение расти – у корней они были черными и грубыми.
– Много, – буркнул Дек, опасливо оглядывая оба конца тускло освещенной улочки.
– За десятку я тебя продую, – объявила она гордо, точно предлагая скидку в супермаркете.
Дек стиснул зубы.
– Этого я не желаю, – прошипел он.
Она поправила бретельку рваного бюстгальтера под пятнистой от пота рубашкой.
– Либо так, либо отваливай. Двадцатку потрахаться. Десятку – продуть. Так чего?
Ему хотелось дать ей по блудливой роже и уйти. Но он не мог.
Она была ему нужна, после Джой не было никого. Ни единой.
– Где? – буркнул он.
– Отель за углом.
Она зашагала, неуверенно покачиваясь на шестидюймовых танкетках. Пересекла улицу и направилась к темному проулку между грязной закусочной и лавочкой, торгующей порнографией.
Дек шагал за ней по пятам, втягивая носом разящий от нее запах пота и дешевых духов. Он только несколько часов назад добрался до Питсбурга, ни разу не остановившись от самого Нью-Йорка. Пикапчик его не подвел. Катил ровно и без перебоев всю дорогу. А как же иначе?. Он здорово поработал, чтобы все наладить. Пришлось потратиться на новые детали. Ну, да он этого и ожидал.
Они свернули в проулок, и шлюха начала фальшиво насвистывать «Элинор Ригби», песню «Битлз».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155