Так, следуя за спи-
ной, он продвигался за Амоком к верхним районам Тротгарда.
Затем, на шестой день - тринадцатый с тех пор, как он покинул Ре-
влстон,- он пришел в себя после почти полного изменения окружающей ме-
стности. Грозно хмурясь, он поднял голову и увидел простиравшиеся над
ним вершины. Компания Высокого Лорда Елены приближалась к юго-западно-
му краю Тротгарда, где русло реки Рилл взбиралось в горы, и скалы и
снега этой гряды заполнили все западное небо. За спиной лежал Трот-
гард, раскрывшийся как на ладони, словно выставленные на обозрение ре-
зультаты работы Лордов; он сиял в лучах солнца, как если бы был уверен
в одобрении. Кавинант еще сильнее нахмурился и обратил внимание на
другое.
Всадники двигались вдоль края ущелья Рилла. Низкий, не прекращаю-
щийся рокот воды, невидимой в глубине ущелья, как бы придавал Тротгар-
ду звуковое сопровождение, словно гудение издавали сами горы и холмы.
Пейзажи вокруг них усиленно навевали мысли, навязывали причастность к
ним. К тому же, вспомнил Кавинант, они взбирались на одно из самых вы-
соких мест Страны - а он не любил высоких мест. Но он сдержался, чтобы
не хмуриться, усиливая недобровольность выражения своего лица, и по-
вернулся к Елене. Она улыбнулась ему, но он не смог улыбнуться в от-
вет, и они продолжили скакать вместе выше в горы.
Под вечер они остановились, разбили маленький лагерь у небольшого
прудика возле края ущелья. Вода сливалась с горного обрыва, возвышав-
шегося перед ними, и собиралась в горном бассейне перед тем как пере-
литься через край в Рилл. Этот прудик мог бы служить угловой отметкой
Тротгарда. На юг от него было ущелье Рилла, к западу горы, казалось,
резко вырастали из-под земли, словно застывшая атака из засады; а Ку-
раш Пленетор раскинулся в северо-восточном направлении, на спускающей-
ся местности. Агрессивная близость гор резко контрастировала с окутан-
ным в спокойствие Тротгардом, и этот контраст, усиленный журчанием не-
видимого Рилла, придавал всей этой картине ощущение удивления, впечат-
ления неожиданности. Атмосфера вокруг пруда была полна ощущения грани-
цы.
Это не нравилось Кавинанту. Воздух был слишком пропитан ощущением
засады. От этого он чувствовал себя подверженным опасности. И Стражи
Крови не настаивали остановиться здесь, дневного света еще вполне хва-
тало, чтобы продолжать путь. Но Высокий Лорд решила разбить у пруда
лагерь. Она отпустила Амока, отослала обоих Стражей Крови с ранихинами
и лошадью Кавинанта, затем установила чашу со светящимся гравием на
плоский камень у пруда и попросила Кавинанта оставить ее одну, чтобы
она могла поплавать.
Фыркнув, будто сам воздух раздражал его, он ушел по другую сторо-
ну большого валуна, так, чтобы не было видно прудика. Оперевшись спи-
ной на камень, поджал колени и уставился вниз на Тротгард. Покрытые
лесами холмы показались ему особенно привлекательными, когда на них
легла тень от гор. Вершины гор, казалось, источали туманную мглу, ко-
торая сползала и медленно затопляла блистание Тротгарда. Несмотря на
сопоставимый размер и величие, горы, казалось, все же превосходили по
старшинству лежащую перед ними местность. Но Кавинанту более по душе
был Тротгард. Он был ниже и человечнее.
Затем Высокий Лорд прервала его созерцание. Она оставила свою
мантию и Посох Закона на траве возле светящегося гравия. Завернутая
только в одеяло и высушивая свои волосы одним концом этого одеяла, она
подошла и присоединилась к нему. Хотя одеяло сильно укрывало ее, скры-
вая даже больше от ее гибкой фигуры, чем мантия, ее присутствие было
ощутимо более, чем когда-либо. Даже просто движение ее рук, когда она
садилась рядом с ним, вызывало у него ощущение неуютности. Она требо-
вала внимания к себе. Он почувствовал, что ему опять больно в груди,
как это было в Мерцающем озере.
Стараясь защититься от непереносимой двойственности положения, он
соскочил с валуна, быстро пошел к пруду. Зуд в бороде напомнил ему,
что ему также нужно вымыться. Высокий Лорд осталась за пределами зре-
ния, Баннора и Морина поблизости не было. Он сбросил одежду у чаши с
гравием и подошел к воде.
Вода была холодной как снег, но он бросился в нее словно человек,
отбывающий епитимью, и начал скрести свое тело, словно оно было в пят-
нах. Он тер голову и щеки пока у него не защипало в кончиках пальцев,
затем погрузился в воду пока не стало жечь в легких. Но когда он вылез
из воды и подошел чтобы согреться к светящимся камням, он ощутил, что
только усугубил свои трудности. Он чувствовал себя возбужденным, более
голодным, но ничуть не более чистым.
Он не мог понять власти Елены над собой, не мог управлять своими
ответными чувствами. Она была иллюзией, фикцией; ему не следовало бы
быть так к ней привязанным. А ей не следовало бы так желать привлечь
его внимание. Он уже почти ощущал себя ответственным за нее, ибо имен-
но его собственный бесконтрольный поступок в Стране обрек его на это.
Как могла она не винить его?
Движимый острым нетерпением, он обсушился одним из одеял, а затем
разложил его возле чаши с гравием просушиться и начал одеваться. В
одежду он облачался с неистовством, как если бы готовился к битве -
зашнуровывал, затягивал, застегивал, завязывал себя в свои крепкие бо-
тинки, тенниску, плотные защитные джинсы. Он проверил и убедился, что
все еще носит перочинный нож и в кармане у него Оркрест хатфрола Тор-
ма.
Оказавшись упакованным должным образом, он через сумерки вернулся
к Высокому Лорду, специально топая, чтобы предупредить ее о своем по-
явлении, но трава поглощала его мрачную горячность, и он производил
беспокойства не больше, чем негодующий призрак.
Он нашел ее стоящей чуть ниже валуна. Она пристально смотрела на
Тротгард, скрестив руки на груди, и не повернулась к нему, когда он
подошел. Какое-то время он стоял в двух шагах от нее. Небо было еще
слишком светлым от лучей заходящего солнца, чтобы появились звезды, но
тени гор накладывали на Тротгард преждевременные сумерки. Накрытое по-
лутьмой, лицо обещания Лордов Стране было скрытым и темным.
Кавинант покрутил кольцо и насадил его крепче на палец, стискивая
его с таким напряжением, будто оно должно было сейчас взорваться. Вода
с мокрых волос стекала ему на глаза. Когда он заговорил, голос его был
хриплым от волнения, которое он не хотел ни подавить, ни ослабить.
- Адский огонь, Елена! Ведь я же твой отец!
Она не подала виду, что слышит его, но через мгновение сказала
задумчиво: - Триок, сын Тулера, мог бы сказать, что тебе была оказана
такая честь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
ной, он продвигался за Амоком к верхним районам Тротгарда.
Затем, на шестой день - тринадцатый с тех пор, как он покинул Ре-
влстон,- он пришел в себя после почти полного изменения окружающей ме-
стности. Грозно хмурясь, он поднял голову и увидел простиравшиеся над
ним вершины. Компания Высокого Лорда Елены приближалась к юго-западно-
му краю Тротгарда, где русло реки Рилл взбиралось в горы, и скалы и
снега этой гряды заполнили все западное небо. За спиной лежал Трот-
гард, раскрывшийся как на ладони, словно выставленные на обозрение ре-
зультаты работы Лордов; он сиял в лучах солнца, как если бы был уверен
в одобрении. Кавинант еще сильнее нахмурился и обратил внимание на
другое.
Всадники двигались вдоль края ущелья Рилла. Низкий, не прекращаю-
щийся рокот воды, невидимой в глубине ущелья, как бы придавал Тротгар-
ду звуковое сопровождение, словно гудение издавали сами горы и холмы.
Пейзажи вокруг них усиленно навевали мысли, навязывали причастность к
ним. К тому же, вспомнил Кавинант, они взбирались на одно из самых вы-
соких мест Страны - а он не любил высоких мест. Но он сдержался, чтобы
не хмуриться, усиливая недобровольность выражения своего лица, и по-
вернулся к Елене. Она улыбнулась ему, но он не смог улыбнуться в от-
вет, и они продолжили скакать вместе выше в горы.
Под вечер они остановились, разбили маленький лагерь у небольшого
прудика возле края ущелья. Вода сливалась с горного обрыва, возвышав-
шегося перед ними, и собиралась в горном бассейне перед тем как пере-
литься через край в Рилл. Этот прудик мог бы служить угловой отметкой
Тротгарда. На юг от него было ущелье Рилла, к западу горы, казалось,
резко вырастали из-под земли, словно застывшая атака из засады; а Ку-
раш Пленетор раскинулся в северо-восточном направлении, на спускающей-
ся местности. Агрессивная близость гор резко контрастировала с окутан-
ным в спокойствие Тротгардом, и этот контраст, усиленный журчанием не-
видимого Рилла, придавал всей этой картине ощущение удивления, впечат-
ления неожиданности. Атмосфера вокруг пруда была полна ощущения грани-
цы.
Это не нравилось Кавинанту. Воздух был слишком пропитан ощущением
засады. От этого он чувствовал себя подверженным опасности. И Стражи
Крови не настаивали остановиться здесь, дневного света еще вполне хва-
тало, чтобы продолжать путь. Но Высокий Лорд решила разбить у пруда
лагерь. Она отпустила Амока, отослала обоих Стражей Крови с ранихинами
и лошадью Кавинанта, затем установила чашу со светящимся гравием на
плоский камень у пруда и попросила Кавинанта оставить ее одну, чтобы
она могла поплавать.
Фыркнув, будто сам воздух раздражал его, он ушел по другую сторо-
ну большого валуна, так, чтобы не было видно прудика. Оперевшись спи-
ной на камень, поджал колени и уставился вниз на Тротгард. Покрытые
лесами холмы показались ему особенно привлекательными, когда на них
легла тень от гор. Вершины гор, казалось, источали туманную мглу, ко-
торая сползала и медленно затопляла блистание Тротгарда. Несмотря на
сопоставимый размер и величие, горы, казалось, все же превосходили по
старшинству лежащую перед ними местность. Но Кавинанту более по душе
был Тротгард. Он был ниже и человечнее.
Затем Высокий Лорд прервала его созерцание. Она оставила свою
мантию и Посох Закона на траве возле светящегося гравия. Завернутая
только в одеяло и высушивая свои волосы одним концом этого одеяла, она
подошла и присоединилась к нему. Хотя одеяло сильно укрывало ее, скры-
вая даже больше от ее гибкой фигуры, чем мантия, ее присутствие было
ощутимо более, чем когда-либо. Даже просто движение ее рук, когда она
садилась рядом с ним, вызывало у него ощущение неуютности. Она требо-
вала внимания к себе. Он почувствовал, что ему опять больно в груди,
как это было в Мерцающем озере.
Стараясь защититься от непереносимой двойственности положения, он
соскочил с валуна, быстро пошел к пруду. Зуд в бороде напомнил ему,
что ему также нужно вымыться. Высокий Лорд осталась за пределами зре-
ния, Баннора и Морина поблизости не было. Он сбросил одежду у чаши с
гравием и подошел к воде.
Вода была холодной как снег, но он бросился в нее словно человек,
отбывающий епитимью, и начал скрести свое тело, словно оно было в пят-
нах. Он тер голову и щеки пока у него не защипало в кончиках пальцев,
затем погрузился в воду пока не стало жечь в легких. Но когда он вылез
из воды и подошел чтобы согреться к светящимся камням, он ощутил, что
только усугубил свои трудности. Он чувствовал себя возбужденным, более
голодным, но ничуть не более чистым.
Он не мог понять власти Елены над собой, не мог управлять своими
ответными чувствами. Она была иллюзией, фикцией; ему не следовало бы
быть так к ней привязанным. А ей не следовало бы так желать привлечь
его внимание. Он уже почти ощущал себя ответственным за нее, ибо имен-
но его собственный бесконтрольный поступок в Стране обрек его на это.
Как могла она не винить его?
Движимый острым нетерпением, он обсушился одним из одеял, а затем
разложил его возле чаши с гравием просушиться и начал одеваться. В
одежду он облачался с неистовством, как если бы готовился к битве -
зашнуровывал, затягивал, застегивал, завязывал себя в свои крепкие бо-
тинки, тенниску, плотные защитные джинсы. Он проверил и убедился, что
все еще носит перочинный нож и в кармане у него Оркрест хатфрола Тор-
ма.
Оказавшись упакованным должным образом, он через сумерки вернулся
к Высокому Лорду, специально топая, чтобы предупредить ее о своем по-
явлении, но трава поглощала его мрачную горячность, и он производил
беспокойства не больше, чем негодующий призрак.
Он нашел ее стоящей чуть ниже валуна. Она пристально смотрела на
Тротгард, скрестив руки на груди, и не повернулась к нему, когда он
подошел. Какое-то время он стоял в двух шагах от нее. Небо было еще
слишком светлым от лучей заходящего солнца, чтобы появились звезды, но
тени гор накладывали на Тротгард преждевременные сумерки. Накрытое по-
лутьмой, лицо обещания Лордов Стране было скрытым и темным.
Кавинант покрутил кольцо и насадил его крепче на палец, стискивая
его с таким напряжением, будто оно должно было сейчас взорваться. Вода
с мокрых волос стекала ему на глаза. Когда он заговорил, голос его был
хриплым от волнения, которое он не хотел ни подавить, ни ослабить.
- Адский огонь, Елена! Ведь я же твой отец!
Она не подала виду, что слышит его, но через мгновение сказала
задумчиво: - Триок, сын Тулера, мог бы сказать, что тебе была оказана
такая честь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161