Эту веревку кинул закрепившийся со своим ранихином у стены ниже Кави-
нанта и Баннора Первый Знак Морин, и липкая кожа поймала Елену. Она
отреагировала в тот же момент.
- Убегай! - крикнула она Мирхе, потом, опираясь на Посох, вылезла
из завалившего ее по пояс щебня, после чего Морин оттащил ее в без-
опасность.
Хотя могучая кобыла была изранена и истекала кровью, у нее были
другие намерения. С диким напряжением она устремилась к мустангу. Ког-
да безумно кричащая лошадь проскакивала мимо, она вцепилась зубами в
ее поводья.
Один напряженный момент она удерживала мустанга, пытавшегося пе-
реставлять ноги, поворачивая его по направлению к стене ущелья. Потом
лавиной их снесло к основанию крутой выпуклости, а затем потревоженный
их копытами холм щебня хлынул на них. С протяжным стоном груда камней
завалила их обоих.
Мустанг как-то удержался на поверхности, боролся с потоком камней
ниже по склону. Но Мирха не показалась. Кавинант крепко держался за
свой живот, будто сдерживая тошноту. Ниже по склону Елена кричала:
- Мирха! Ранихин!
Волнение в ее голосе испугало его. Лишь через несколько мгновений
он понял, что его вышедшая из-под контроля лошадь привела спутников
уже более чем на две трети пути вниз по оползню.
- Надо идти дальше,- сказал Баннор решительно.- Здесь мы уже ни-
чего не сделаем. Спокойствие нарушено. Будет больше обвалов. Мы под-
вергаемся опасности.- Недавние усилия даже не ускорили его дыхания.
Кавинант оцепенело сидел сзади Баннора, в то время как ранихин
спускался вдоль стены к Высокому Лорду и Морину. Елена выглядела изум-
ленной, пораженной своей печалью. Кавинант хотел приласкать ее, но
Страж Крови не давал ему такой возможности. Баннор последовал мимо них
дальше вниз по склону, и Морин с Высоким Лордом опустошенно следовали
за его спиной.
Они нашли Амока ожидавшим их на траве в долине. Его глаза источа-
ли что-то похожее на беспокойство, когда он подошел к Высокому Лорду и
помог ей слезть с лошади.
- Прости меня,- сказал он тихо.- Я принес тебе боль. Что я мог
сделать? Я был бесполезен для таких нужд.
- Тогда убирайся,- воскликнула Елена грубо.- На сегодня ты мне
больше не нужен.
Пристальный взгляд Амока сузился, как если бы Высокий Лорд ранила
его. Но он сразу же подчинился ей. Поклонившись и взмахнув руками, он
исчез.
Проводив его гримасой, Елена повернулась к оползню. Нагромождение
булыжника скрипело и трещало от внутренних перемещений теперь гораздо
сильнее, обещая в любой момент другие обвалы, но она проигнорировала
опасность и встала на коленях у подножия оползня. Она наклонилась впе-
ред, будто подставляя свою спину кнуту, и всхлипы прерывали ее голос,
когда она стонала:
- Увы, ранихин! Увы, Мирха! Моя оплошность убила тебя.
Кавинант заспешил к ней. Он жаждал обнять ее, но ее печаль оста-
новила его. С трудом он заставил себя сказать:
- Это моя вина. Не упрекай себя. Мне следовало лучше ездить вер-
хом.
Он нерешительно протянул руку и погладил ее шею.
Его прикосновение, казалось, обратило ее боль в гнев. Она не по-
шевелилась, однако заорала на него изо всех сил:
- Оставь меня в покое! Это ты во всем виноват. Ты не должен был
посылать ранихинов к Лене, моей матери!
Он отшатнулся, словно она ударила его. Сразу вспыхнула собствен-
ная инстинктивная ярость. Его моментально охватил ужас своего падения
в ее глазах, как внезапный пожар охватывает сухое дерево. Ее скоропа-
лительное обвинение изменило его в одно мгновение, словно все спокой-
ствие недавних дней было неожиданно превращено в обиду и злость прока-
женного. Он онемел от грубого оскорбления. Шатаясь, он повернулся и
гордо пошел прочь.
Ни Баннор, ни Морин не последовали за ним. Они были заняты ранами
и ссадинами своих ранихинов и его мустанга. Он прошагал позади них,
затем продолжил спуск в долину, как клочок бессильной ярости, безна-
дежно трепещущий на ветру.
Через некоторое время глухие стоны оползня за спиной стали зати-
хать. Он продолжал идти. Запах трав пытался отвлечь его, манил утихаю-
щий шум и темный, мягкий, тихий, сладостный покой соснового леса. Он
отверг их, прошел мимо отрывистым, механическим шагом. Тупая ярость
раздражала мозг, гнала все дальше. Снова!~ - кричал он сам себе. ~Каж-
дая женщина, которую я любил!... Как могло случиться такое дважды в
жизни?~
Он продолжал идти так, пока не прошагал почти целую лигу. Тогда
он заметил, что находится возле журчащего потока. Долина по обеим сто-
ронам ручья была изрезана оврагами. Он шел, внимательно осматриваясь
по сторонам, вдоль нее, пока не нашел заросший травой глубокий овраг,
из которого не была видна северная часть долины. Там он улегся на жи-
вот, чтобы поглодать старую кость своего оскорбления.
Прошло время. Тень наползала на долину по мере того как солнце
двигалось к вечеру. Сгущались сумерки, словно вытекая из щели между
скал. Кавинант перевернулся на спину. Сначала он с суровым удовлетво-
рением наблюдал, как темнота ползет по стене гор к востоку от него. Он
чувствовал, что испытывает желание остаться в обществе лишь ночи да
собственных утрат.
Но вот опять, с удвоенной силой, вернулось воспоминание о Джоан.
Это заставило его принять сидячее положение. Еще раз он обнаружил, что
удивляется жестокости своего заблуждения, той злобе, что разлучила его
и Джоан - для чего? ~Адский огонь!~ - выдохнул он. Сумерки заставили
его почувствовать, что он слепнет от переполнявшей его злости. Когда
он увидел Елену, идущую к нему по оврагу, она, казалось, шла сквозь
легкий туман проказы.
Он отвернулся от нее, попытался сосредоточить взгляд на слабеющем
свете, отбрасываемым заходящим солнцем на скалу к востоку от них; и
пока его лицо было обращено в другую сторону, она подошла, уселась на
траву у его ног. Он мог живо ощущать ее присутствие. Сначала она мол-
чала. Но когда он все еще отказывался встретиться с ее пристальным
взглядом, мягко сказала:
- Любимый. Я сделала для тебя статуэтку.
С усилием он повернул голову. Она наклонилась в его сторону с
многообещающей улыбкой на губах. Обе ее руки протягивали ему белый
предмет, казавшийся сделанным из кости. Он совершенно не обратил на
него внимания; его глаза впились ей в лицо, словно в своего врага.
Умоляющим тоном она продолжила:
- Это сделано из костей Мирхи. Я сожгла ее - чтобы оказать по-
следнюю честь, какая была в моих силах. Затем из ее костей я сделала
это. Для тебя, любимый. Пожалуйста, прими ее.
Он взглянул на скульптуру. Против воли она вызывала интерес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161