Повернувшись, он увидел, что к не-
му едет Страж Крови Руэл.
Руэл остановил своего ранихина касанием руки и сказал, не спеши-
ваясь: - Вомарк, Боевая Стража готова. Высокий Лорд Елена ждет тебя.
- Иду,- ответил Трой и повернулся к Кеану. На мгновение взгляд
хилтмарка твердо встретил его взгляд. Разрываемый между нежностью и
решимостью, он пробормотал: - Клянусь богом, я заслужу то, что ты для
меня сделаешь.- И, запрыгнув на спину Мехрила, двинулся прочь от озе-
ра.
Он сделал это так неожиданно, что почти налетел на гривомудрую
Печаль. Она стояла недалеко в стороне, наблюдая за Мехрилом, как будто
ожидала, что Трой сейчас ранит ранихина. Ненамеренно он направил рани-
хина прямо на нее. Но она шагнула в сторону как раз в тот момент, ког-
да он остановился перед ней.
Ее присутствие удивило его. Узнав ее, он затем подождал, когда
она заговорит. Он чувствовал, что она заслуживала некоторой учтивости,
которую он мог проявить.
Поглаживая нос Мехрила любящими пальцами, она сказала, словно
что-то объясняя:
- Я сделала свое дело в вашей войне. Больше я делать ничего не
буду. Я стара и нуждаюсь в покое. На ваших плотах я доберусь до Анде-
лейна, а оттуда сама отправлюсь к дому.
- Очень хорошо.- Он не мог отказаться ей в разрешении плыть на
плоте, но чувствовал, что это только подготовка к тому, что она хотела
сказать.
После тяжелой паузы она продолжала: - Отныне я уже больше не буду
пользоваться этим.- Резким движением она сдернула с головы боевой
шнур, неуверенно подержала его в руках, а затем протянула Трою, мягко
сказав: - Пусть между нами будет мир.
Не придумав достойного ответа, он без слов просто принял шнур. Но
это вызвало у него укол совести, как если бы он его не заслуживал. Он
засунул его за пояс и, освободив этим руки, изобразил для гривомудрой
свое самое лучшее подобие поклона ранихийцев.
Она поклонилась в ответ и сделала ему знак ехать дальше. Но когда
он двинулся, она крикнула вслед: - Скажи Кавинанту Кольценосцу, что он
должен сокрушить Клыка-Терзателя. Ранихины взывают к нему. Они нужда-
ются в нем. Он не должен допустить их гибели.- Затем исчезла, скрыв-
шись в тумане.
При мысли о Кавинанте у него во рту возник привкус горечи, но он
подавил его. Он оставил Кеана выкрикивать приказы, подстегнул Мехрила,
и вместе с Руэлом проворной рысью поскакал по направлению к воротам
Ревлстона. Пока он туда скакал, взошедшее солнце развеяло остатки за-
туманенности его видения. Стала видна великая рукотворная стена Твер-
дыни, она блестела в свете восхода яркой славой, которая заставила его
почувствовать себя одновременно малым и великим. При виде этого он
осознал верную безнадежность своего стремления пожертвовать собой ради
Страны. Теперь он не мог себе этого позволить, а мог только надеяться,
что того, что он собирался предложить, будет достаточно.
Была только одна вещь, за которую он не мог простить Кавинанта.
Это был отказ Неверящего принимать участие в сражениях.
Затем он преодолел последний подъем и обнаружил, что Лорды уже
собрались перед воротами, чуть выше длинного, ровно выстроившегося
массива Боевой Стражи.
Вид Боевой Стражи вызвал в нем волну гордости. Это была его ар-
мия - орудие, смоделированное им самим, оружие, которое он сам заост-
рял и знал как им владеть. Каждый воин стоял на своем месте в Дозоре,
каждый Дозор занимал свою позицию вокруг трепещущего на ветру военного
стяга своего Боевого Дозора; а тридцать восьмой Боевой Дозор располо-
жился у подножия Твердыни Лордов словно человеческая мантия. Более
пятнадцати тысяч металлических щитов отражали разгорающийся пожар вос-
ходящего солнца.
Все воины были пешими, за исключением хафтов и трети вохафтов.
Эти офицеры были конными и держали знамена и маршевые барабаны. Они
также должны были предавать сообщения и команды для Боевой Стражи.
Трой отчетливо осознавал, что единственной вещью, которой не хватало
его армии, было средство мгновенной связи. Без такого средства он чув-
ствовал себя более уязвимым, чем хотел бы допустить. Чтобы компенсиро-
вать это, он создал сеть конных всадников, которые будут сновать чел-
ноками с места на место во время битвы. И он обучил своих офицеров
сложным кодам сигнализации, передачи команд при помощи вспышек, флаж-
ков и взмахов руками, чтобы хотя бы при некоторых обстоятельствах мож-
но было передавать видимые сигналы, но он не был этим удовлетворен. В
его руках были тысячи и тысячи жизней. И когда он пристально рассмат-
ривал свое войско, то ему казалось, будто он стоит на ветви дерева,
которая качается на ветру.
Он отвернулся от Боевой Стражи и внимательно осмотрел всадников,
собравшихся перед воротами. Отсутствовали только Тревор и Лерия. Здесь
были Лорды Аматин и Морэм с двадцатью Стражами Крови и небольшой груп-
пой хайербрендов и гравлингасов, а также всеми гостившими в Твердыне
Хранителями Учения и Первым Хафтом Аморин. Кавинант сидел в седле из
клинго на одном из мустангов Ревлстона. А рядом с ним была Высокий
Лорд. Мирха, ее золотая кобыла-ранихин, более чем когда-либо придавала
ей вид сказочной героини, благородного персонажа, подобно той леген-
дарной Королеве, ради которой Берек вел свою великую войну.
Она наклонилась к Кавинанту, слушая его с интересом - даже почти
с почтением - в каждой линии своего тела.
Это зрелище раздражало Троя.
Его собственные чувства к Высокому Лорду были в смятении; он не
мог свести их ни к какой простой категории. Она была тем самым Лордом,
который просветила его о сути его зрения. И по мере того как он учился
видеть, она обучала его всему в отношении Страны, вводила его в этот
мир с таким тихим восторгом, что он всегда думал о ней и о Стране со-
вместно, как если бы она была воплощение Страны. Когда он пришел к по-
ниманию угрожающей Стране опасности - когда он начал искать пути слу-
жить тому, что он видел - именно она была тем, кто воодушевлял его
идеи. Она признала потенциальное значение его тактического мастерства,
внушила всем веру в него; она придала его голосу силу для командова-
ния. Это благодаря ей отдавал он сейчас приказы огромной степени риска
и вел Боевую Стражу на дело, в котором не стыдно было бы умереть.
И вот появился Кавинант, безразличный к ней, нечувствительный к
ней. У него была аура горькой усталости. Борода затемняла его лицо,
доказывая, что у него не было ни капли, ни на йоту веры в свое пред-
назначение. Он выглядел как Неверящий, как неверующий. И его присутст-
вие, казалось, унижало Высокого Лорда, пятнает ее сравнимую со Страной
красоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
му едет Страж Крови Руэл.
Руэл остановил своего ранихина касанием руки и сказал, не спеши-
ваясь: - Вомарк, Боевая Стража готова. Высокий Лорд Елена ждет тебя.
- Иду,- ответил Трой и повернулся к Кеану. На мгновение взгляд
хилтмарка твердо встретил его взгляд. Разрываемый между нежностью и
решимостью, он пробормотал: - Клянусь богом, я заслужу то, что ты для
меня сделаешь.- И, запрыгнув на спину Мехрила, двинулся прочь от озе-
ра.
Он сделал это так неожиданно, что почти налетел на гривомудрую
Печаль. Она стояла недалеко в стороне, наблюдая за Мехрилом, как будто
ожидала, что Трой сейчас ранит ранихина. Ненамеренно он направил рани-
хина прямо на нее. Но она шагнула в сторону как раз в тот момент, ког-
да он остановился перед ней.
Ее присутствие удивило его. Узнав ее, он затем подождал, когда
она заговорит. Он чувствовал, что она заслуживала некоторой учтивости,
которую он мог проявить.
Поглаживая нос Мехрила любящими пальцами, она сказала, словно
что-то объясняя:
- Я сделала свое дело в вашей войне. Больше я делать ничего не
буду. Я стара и нуждаюсь в покое. На ваших плотах я доберусь до Анде-
лейна, а оттуда сама отправлюсь к дому.
- Очень хорошо.- Он не мог отказаться ей в разрешении плыть на
плоте, но чувствовал, что это только подготовка к тому, что она хотела
сказать.
После тяжелой паузы она продолжала: - Отныне я уже больше не буду
пользоваться этим.- Резким движением она сдернула с головы боевой
шнур, неуверенно подержала его в руках, а затем протянула Трою, мягко
сказав: - Пусть между нами будет мир.
Не придумав достойного ответа, он без слов просто принял шнур. Но
это вызвало у него укол совести, как если бы он его не заслуживал. Он
засунул его за пояс и, освободив этим руки, изобразил для гривомудрой
свое самое лучшее подобие поклона ранихийцев.
Она поклонилась в ответ и сделала ему знак ехать дальше. Но когда
он двинулся, она крикнула вслед: - Скажи Кавинанту Кольценосцу, что он
должен сокрушить Клыка-Терзателя. Ранихины взывают к нему. Они нужда-
ются в нем. Он не должен допустить их гибели.- Затем исчезла, скрыв-
шись в тумане.
При мысли о Кавинанте у него во рту возник привкус горечи, но он
подавил его. Он оставил Кеана выкрикивать приказы, подстегнул Мехрила,
и вместе с Руэлом проворной рысью поскакал по направлению к воротам
Ревлстона. Пока он туда скакал, взошедшее солнце развеяло остатки за-
туманенности его видения. Стала видна великая рукотворная стена Твер-
дыни, она блестела в свете восхода яркой славой, которая заставила его
почувствовать себя одновременно малым и великим. При виде этого он
осознал верную безнадежность своего стремления пожертвовать собой ради
Страны. Теперь он не мог себе этого позволить, а мог только надеяться,
что того, что он собирался предложить, будет достаточно.
Была только одна вещь, за которую он не мог простить Кавинанта.
Это был отказ Неверящего принимать участие в сражениях.
Затем он преодолел последний подъем и обнаружил, что Лорды уже
собрались перед воротами, чуть выше длинного, ровно выстроившегося
массива Боевой Стражи.
Вид Боевой Стражи вызвал в нем волну гордости. Это была его ар-
мия - орудие, смоделированное им самим, оружие, которое он сам заост-
рял и знал как им владеть. Каждый воин стоял на своем месте в Дозоре,
каждый Дозор занимал свою позицию вокруг трепещущего на ветру военного
стяга своего Боевого Дозора; а тридцать восьмой Боевой Дозор располо-
жился у подножия Твердыни Лордов словно человеческая мантия. Более
пятнадцати тысяч металлических щитов отражали разгорающийся пожар вос-
ходящего солнца.
Все воины были пешими, за исключением хафтов и трети вохафтов.
Эти офицеры были конными и держали знамена и маршевые барабаны. Они
также должны были предавать сообщения и команды для Боевой Стражи.
Трой отчетливо осознавал, что единственной вещью, которой не хватало
его армии, было средство мгновенной связи. Без такого средства он чув-
ствовал себя более уязвимым, чем хотел бы допустить. Чтобы компенсиро-
вать это, он создал сеть конных всадников, которые будут сновать чел-
ноками с места на место во время битвы. И он обучил своих офицеров
сложным кодам сигнализации, передачи команд при помощи вспышек, флаж-
ков и взмахов руками, чтобы хотя бы при некоторых обстоятельствах мож-
но было передавать видимые сигналы, но он не был этим удовлетворен. В
его руках были тысячи и тысячи жизней. И когда он пристально рассмат-
ривал свое войско, то ему казалось, будто он стоит на ветви дерева,
которая качается на ветру.
Он отвернулся от Боевой Стражи и внимательно осмотрел всадников,
собравшихся перед воротами. Отсутствовали только Тревор и Лерия. Здесь
были Лорды Аматин и Морэм с двадцатью Стражами Крови и небольшой груп-
пой хайербрендов и гравлингасов, а также всеми гостившими в Твердыне
Хранителями Учения и Первым Хафтом Аморин. Кавинант сидел в седле из
клинго на одном из мустангов Ревлстона. А рядом с ним была Высокий
Лорд. Мирха, ее золотая кобыла-ранихин, более чем когда-либо придавала
ей вид сказочной героини, благородного персонажа, подобно той леген-
дарной Королеве, ради которой Берек вел свою великую войну.
Она наклонилась к Кавинанту, слушая его с интересом - даже почти
с почтением - в каждой линии своего тела.
Это зрелище раздражало Троя.
Его собственные чувства к Высокому Лорду были в смятении; он не
мог свести их ни к какой простой категории. Она была тем самым Лордом,
который просветила его о сути его зрения. И по мере того как он учился
видеть, она обучала его всему в отношении Страны, вводила его в этот
мир с таким тихим восторгом, что он всегда думал о ней и о Стране со-
вместно, как если бы она была воплощение Страны. Когда он пришел к по-
ниманию угрожающей Стране опасности - когда он начал искать пути слу-
жить тому, что он видел - именно она была тем, кто воодушевлял его
идеи. Она признала потенциальное значение его тактического мастерства,
внушила всем веру в него; она придала его голосу силу для командова-
ния. Это благодаря ей отдавал он сейчас приказы огромной степени риска
и вел Боевую Стражу на дело, в котором не стыдно было бы умереть.
И вот появился Кавинант, безразличный к ней, нечувствительный к
ней. У него была аура горькой усталости. Борода затемняла его лицо,
доказывая, что у него не было ни капли, ни на йоту веры в свое пред-
назначение. Он выглядел как Неверящий, как неверующий. И его присутст-
вие, казалось, унижало Высокого Лорда, пятнает ее сравнимую со Страной
красоту.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161