Так он и шел весь день, пе-
ремещаясь по всей Боевой Страже между Боевыми Дозорами, посещая каждый
Дозор, обращаясь к каждому вохафту по имени, удивляя воинов, выводя их
из оцепенелой усталости своим присутствием и участием, стараясь, не-
смотря на свою собственную физическую нетренированность, показать при-
мер, который, быть может, принес бы какую-то помощь его армии. В конце
этого дня, проведенного в шеренгах, он был так утомлен, что едва до-
брался до маленького лагеря, который он разделял с Лордом Морэмом и
Первым Хафтом Аморин, пробормотал им что-то о смерти и провалился в
сон. Но на следующее утро он выволок себя из-под одеяла и возобновил
свою деятельность, пряча свою боль за сочувствием, которое нес из од-
ного конца своей армии в другой всем воинам Боевой Стражи.
Он шел со своей армией по Центральным Равнинам уже четыре дня.
После каждого дневного перехода он чувствовал, что исчерпал лимит сво-
их сил, что весь ускоренный марш был невозможен, что он должен бросить
эту затею. Но каждую ночь Лорд Морэм помогал готовить пищу для армии,
а затем отправлялся к воинам, делясь с ними своим мужеством. Дважды в
течение этих четырех дней Боевая Стража отправляла Стражей Крови заби-
рать большие запасы еды, приготовленные жителями деревень Центральных
Равнин. Свежая и обильная пища имела удивительную действенность: она
возвращала силу духа даже тем воинам, которые уже не верили в свою
способность вести себя вперед. Под конец четвертого дня на ногах -
тринадцатого дня марша - Трой наконец позволил себе полагать, что ус-
ловия в Боевой Страже стабилизировались.
Они прошли уже более сорока лиг.
Боясь сделать что-либо, что могло бы повредить хрупкому равнове-
сию его армии, он решил продолжать это свое собственное участие в мар-
ше. Морэм и Аморин понуждали его остановиться - они знали о его исто-
щении, больных ногах, неустойчивой походке - но он отвергал все их ар-
гументы. В душе ему было стыдно ехать верхом, когда его воины страдали
пешком.
Но на следующий день он вкусил больший стыд. Когда свет зари раз-
будил его, он выбрался из-под одеяла и обнаружил Аморин, стоящую прямо
перед ним. Мрачным голосом она сообщила, что Боевая Стража ночью была
атакована.
Вскоре после полуночи разведчики, Стражи Крови, сообщили, что на
спутанных лошадей собирается напасть стая крешей. Мгновенно тревога
распространилась по лагерю, но только верховые хафты и вохафты были в
состоянии прийти на помощь быстро. Со Стражами Крови, они бросились на
защиту лошадей.
Они обнаружили, что противостоят целой орде великих желтых вол-
ков - как минимум десяти стаям крешей. Стражи Крови на их ранихинах
встретили первую волну атаки, но они превосходились в количестве не
менее чем десять к одному. И офицеры за ними были пешими. Запах крешей
испугал лошадей, поэтому они не могли быть оседланы и не защищались
сами от опасности. Один ранихин, пять лошадей и около дюжины хафтов и
вохафтов были убиты, прежде чем Аморин и Лорд Морэм смогли организо-
вать защиту достаточно эффективно, чтобы прогнать волков.
Но до того, как нападение крешей было отражено, одна из их стай
сломила защиту офицеров и ворвалась в часть лагеря, где некоторые вои-
ны, бессильные от истощения, еще спали. Десять из этих мужчин и женщин
остались лежать мертвыми или покалеченными под одеялами после того,
как Стражи Крови и Морэм уничтожили этих волков.
Слушая рассказ об этом, Трой становился все более злым. Размахи-
вая руками в гневе и возмущении, он спросил: - Почему ты не разбудила
меня?
Не встречая его взгляд, Первый Хафт сказала: - Я пыталась. Трясла
тебя, кричала тебе в уши. Но не смогла разбудить. А нужда воинов во
мне была так велика, что я пошла ей навстречу.
После этого Трой больше не шел сам с совершавшими марш воинами.
Он не хотел быть снова преданным своей слабостью. Верхом на Мехриле,
он проехал с Руэлом вдоль следов крешей, и когда сам убедился, что
волки не были частью сосредоточенной поблизости армии, вернулся на
свое место во главе Боевой Стражи. Время от времени он обскакивал вок-
руг армии легким галопом, словно был готов защищать ее в одиночку.
Креши снова атаковали следующей ночью, и еще раз через ночь. Но
оба раза вомарк Трой был готов к ним. Хотя он был слеп в темноте, не в
состоянии сражаться, он изучал местность и тщательнее выбирал место
для лагеря, чтобы удобнее было защищаться. Он организовывал охрану ло-
шадей, планировал их защиту. Затем устраивал засаду из Стражей Крови,
стрелков и с огнем. Много крешей было убито, но его Боевая Стража от
потерь больше не страдала.
После того третьего нападения волки оставили их в покое. Но затем
появилась другая неприятность. Утром шестнадцатого дня марша стена
темных туч выплыла к воинам с востока. Перед полуднем порывы ветра до-
стигли Боевой Стражи, стали ерошить волосы людей, колыхать высокую
траву равнин. Ветер усиливался по мере того как центр этого шторма
становился ближе. Вскоре дождь начал изливаться на них из потемневших
небес.
Скопление черных туч обещало убийственный для них ливень. И тучи
эти делали Троя почти слепым. Все хайербренды и гравлингасы зажгли их
огни, чтобы обеспечить свет, удерживающий Боевую Стражу вместе против
силы льющихся с неба потоков. Но эпицентр шторма не ушел так далеко на
запад. Казалось, что центр его застыл где-то вдали на востоке, и, за-
няв эту позицию, он стал постоянным.
Воины шли по краю области взбунтовавшейся погоды. Изнуряющий и
мучительный дождь, хлеставший по ним из адской глубины шторма, не
сильно им вредил, но их дух страдал, как бы то ни было. Все они ощуща-
ли болезненность той силы, которая вызывала эти порывы. Не требовалось
проницательности Троя чтобы понять, что шторм этот почти несомненно
был направлен против воинов хилтмарка Кеана.
К тому времени когда шторм наконец развеялся, к концу следующего
дня, потери Троя составили около одного Дозора. Продвигаясь где-то
почти во тьме и в постоянных опасениях за судьбу Кеана, почти два де-
сятка наименее сильных духом воинов потеряли мужество; посреди бреду-
щей и борющейся со штормом Боевой Стражи они просто ложились в грязь и
умирали.
Но их было только восемнадцать. Более шестнадцати тысяч мужчин и
женщин пережили шторм и продолжали марш. И ради живущих вомарк Трой
ожесточил свое сердце против мертвых. Верхом на Мехриле, как будто не
было предела его мужеству, он вел свою армию на юг, на юг и не давал
жестокому ритму послабления.
Затем, тремя днями позже - в день полнолуния - Боевой Страже про-
шлось пережить еще одно тяжелое испытание - вплавь пересечь реку Чер-
ная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
ремещаясь по всей Боевой Страже между Боевыми Дозорами, посещая каждый
Дозор, обращаясь к каждому вохафту по имени, удивляя воинов, выводя их
из оцепенелой усталости своим присутствием и участием, стараясь, не-
смотря на свою собственную физическую нетренированность, показать при-
мер, который, быть может, принес бы какую-то помощь его армии. В конце
этого дня, проведенного в шеренгах, он был так утомлен, что едва до-
брался до маленького лагеря, который он разделял с Лордом Морэмом и
Первым Хафтом Аморин, пробормотал им что-то о смерти и провалился в
сон. Но на следующее утро он выволок себя из-под одеяла и возобновил
свою деятельность, пряча свою боль за сочувствием, которое нес из од-
ного конца своей армии в другой всем воинам Боевой Стражи.
Он шел со своей армией по Центральным Равнинам уже четыре дня.
После каждого дневного перехода он чувствовал, что исчерпал лимит сво-
их сил, что весь ускоренный марш был невозможен, что он должен бросить
эту затею. Но каждую ночь Лорд Морэм помогал готовить пищу для армии,
а затем отправлялся к воинам, делясь с ними своим мужеством. Дважды в
течение этих четырех дней Боевая Стража отправляла Стражей Крови заби-
рать большие запасы еды, приготовленные жителями деревень Центральных
Равнин. Свежая и обильная пища имела удивительную действенность: она
возвращала силу духа даже тем воинам, которые уже не верили в свою
способность вести себя вперед. Под конец четвертого дня на ногах -
тринадцатого дня марша - Трой наконец позволил себе полагать, что ус-
ловия в Боевой Страже стабилизировались.
Они прошли уже более сорока лиг.
Боясь сделать что-либо, что могло бы повредить хрупкому равнове-
сию его армии, он решил продолжать это свое собственное участие в мар-
ше. Морэм и Аморин понуждали его остановиться - они знали о его исто-
щении, больных ногах, неустойчивой походке - но он отвергал все их ар-
гументы. В душе ему было стыдно ехать верхом, когда его воины страдали
пешком.
Но на следующий день он вкусил больший стыд. Когда свет зари раз-
будил его, он выбрался из-под одеяла и обнаружил Аморин, стоящую прямо
перед ним. Мрачным голосом она сообщила, что Боевая Стража ночью была
атакована.
Вскоре после полуночи разведчики, Стражи Крови, сообщили, что на
спутанных лошадей собирается напасть стая крешей. Мгновенно тревога
распространилась по лагерю, но только верховые хафты и вохафты были в
состоянии прийти на помощь быстро. Со Стражами Крови, они бросились на
защиту лошадей.
Они обнаружили, что противостоят целой орде великих желтых вол-
ков - как минимум десяти стаям крешей. Стражи Крови на их ранихинах
встретили первую волну атаки, но они превосходились в количестве не
менее чем десять к одному. И офицеры за ними были пешими. Запах крешей
испугал лошадей, поэтому они не могли быть оседланы и не защищались
сами от опасности. Один ранихин, пять лошадей и около дюжины хафтов и
вохафтов были убиты, прежде чем Аморин и Лорд Морэм смогли организо-
вать защиту достаточно эффективно, чтобы прогнать волков.
Но до того, как нападение крешей было отражено, одна из их стай
сломила защиту офицеров и ворвалась в часть лагеря, где некоторые вои-
ны, бессильные от истощения, еще спали. Десять из этих мужчин и женщин
остались лежать мертвыми или покалеченными под одеялами после того,
как Стражи Крови и Морэм уничтожили этих волков.
Слушая рассказ об этом, Трой становился все более злым. Размахи-
вая руками в гневе и возмущении, он спросил: - Почему ты не разбудила
меня?
Не встречая его взгляд, Первый Хафт сказала: - Я пыталась. Трясла
тебя, кричала тебе в уши. Но не смогла разбудить. А нужда воинов во
мне была так велика, что я пошла ей навстречу.
После этого Трой больше не шел сам с совершавшими марш воинами.
Он не хотел быть снова преданным своей слабостью. Верхом на Мехриле,
он проехал с Руэлом вдоль следов крешей, и когда сам убедился, что
волки не были частью сосредоточенной поблизости армии, вернулся на
свое место во главе Боевой Стражи. Время от времени он обскакивал вок-
руг армии легким галопом, словно был готов защищать ее в одиночку.
Креши снова атаковали следующей ночью, и еще раз через ночь. Но
оба раза вомарк Трой был готов к ним. Хотя он был слеп в темноте, не в
состоянии сражаться, он изучал местность и тщательнее выбирал место
для лагеря, чтобы удобнее было защищаться. Он организовывал охрану ло-
шадей, планировал их защиту. Затем устраивал засаду из Стражей Крови,
стрелков и с огнем. Много крешей было убито, но его Боевая Стража от
потерь больше не страдала.
После того третьего нападения волки оставили их в покое. Но затем
появилась другая неприятность. Утром шестнадцатого дня марша стена
темных туч выплыла к воинам с востока. Перед полуднем порывы ветра до-
стигли Боевой Стражи, стали ерошить волосы людей, колыхать высокую
траву равнин. Ветер усиливался по мере того как центр этого шторма
становился ближе. Вскоре дождь начал изливаться на них из потемневших
небес.
Скопление черных туч обещало убийственный для них ливень. И тучи
эти делали Троя почти слепым. Все хайербренды и гравлингасы зажгли их
огни, чтобы обеспечить свет, удерживающий Боевую Стражу вместе против
силы льющихся с неба потоков. Но эпицентр шторма не ушел так далеко на
запад. Казалось, что центр его застыл где-то вдали на востоке, и, за-
няв эту позицию, он стал постоянным.
Воины шли по краю области взбунтовавшейся погоды. Изнуряющий и
мучительный дождь, хлеставший по ним из адской глубины шторма, не
сильно им вредил, но их дух страдал, как бы то ни было. Все они ощуща-
ли болезненность той силы, которая вызывала эти порывы. Не требовалось
проницательности Троя чтобы понять, что шторм этот почти несомненно
был направлен против воинов хилтмарка Кеана.
К тому времени когда шторм наконец развеялся, к концу следующего
дня, потери Троя составили около одного Дозора. Продвигаясь где-то
почти во тьме и в постоянных опасениях за судьбу Кеана, почти два де-
сятка наименее сильных духом воинов потеряли мужество; посреди бреду-
щей и борющейся со штормом Боевой Стражи они просто ложились в грязь и
умирали.
Но их было только восемнадцать. Более шестнадцати тысяч мужчин и
женщин пережили шторм и продолжали марш. И ради живущих вомарк Трой
ожесточил свое сердце против мертвых. Верхом на Мехриле, как будто не
было предела его мужеству, он вел свою армию на юг, на юг и не давал
жестокому ритму послабления.
Затем, тремя днями позже - в день полнолуния - Боевой Страже про-
шлось пережить еще одно тяжелое испытание - вплавь пересечь реку Чер-
ная.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161