.. Я уже ушел дальше...
Несколько часов спустя я сел в поезд самого дальнего рейса, какой
только был, до Владика. Целая неделя у меня была впереди, в запасе. Вполне
достаточно, чтобы настроиться, проникнуться ОЩУЩЕНИЕМ ПЕРЕХОДА,
перемещаясь в "реальном" пространстве, и уйти туда, куда хочу. Я знал, как
нелегко будет пробивать стену, и потому взял два места в эСВэ, чтобы мир
больше никого не подослал. Мне будет не до того. Сосредоточение духовной
энергии, мобилизация сил моего разума, знающего цель, и подключение
способностей моего "мутированного" организма потребуют полнейшего
уединения.
И Я - УЙДУ ДАЛЬШЕ..."
60. ФРАГМЕНТ ВОСПОМИНАНИЙ - 8
..."Я думаю о ней, я стараюсь понять ее, мотивы и причины ее
поступков, и иногда мне кажется - я почти понимаю ее... Когда-то Мишка,
пусть будет ему пухом земля родного мира!.. обмолвился, что предлагал ей
остаться в столице, не уезжать по распределению, официально вообще не
работать, и даже предлагал тайком приводить в лабораторию... Это его
выражение "тайком" просто доконало ее. До истерики довело. Он тогда не
понял, почему, а потом долго думал, и кажется, понял. У нее есть одна
черта, которая, судя по всему, не последнюю роль сыграла в крутом "кине",
поставленном позднее... Она с самого начала ощущала себя типа как
повелительницей, королевой мира, и сама мысль о том, что ей придется
красться и чуть ли не воровать, привела ее в ярость. Ка-ак же,
аристократке духа предложили унизиться, да еще так откровенно!.. Этот
аристократизм помогал ей выживать всегда. Она сказала себе: Я ВЫШЕ, и
придерживалась этого решения неукоснительно.
И почти в то же самое время, когда совсем неподалеку мучился я, и
искал выход из одиночества, искал способ уйти за стену в поисках счастья,
в поисках своего мира, и задавался вопросом, только ли я один за стеной
шукаю его? она уже ответила на главный для себя вопрос. Она могла, но не
захотела искать свой мир. Она решила его СОЗДАВАТЬ. Разрушив тот, который
ненавидела. Тот, в котором Бог - мужского рода и мужского пола, как
следствие патриархата, как отражение в лингвистическом зеркале сложившихся
реалий... Я нашел выход в том, чтобы покинуть его, она - нет, ее... как бы
это выразиться... голубая кровь... требовала королевской мести, а каков
он, последний довод королей?.. Вот.
Она нашла третью, недостающую компоненту. В себе нашла. СЕБЯ САМУ.
Потому что она сама по себе была изначально неисчерпаемым источником
энергии, неважно, как называемой, пусть даже экстрасенсорной. (Той самой,
что таится в глубинах подсознания во всех нас, вероятно, но лишь единицам
дано было высвободить ее до срока...) Мне удалось этого достичь безо
всяких "причиндалов". Она, вначале, избрала несколько иной метод. Но
техническое исполнение ее замысла, выразившееся в том, первом, примитивном
еще, "усилителе", на самом деле явилось лишь грубым материальным
воплощением энергии, бушевавшей в ней. Катализатором. Потом, когда процесс
пошел, все реже и реже требовалось применение "костылей". Как цепная
реакция, как круги на воде, ширилась от нее заразительная волна
высвобождения глубинной силы, зачем-то данной каждому из нас Своими
Богами, а на вопрос ЗАЧЕМ??? кажд(ая)ый отвечает себе сам(а), только
сам(а)...
Мне нелегко понять ее, но я очень стараюсь... Я открываю все тайники
памяти, и вытряхиваю из самых задвинутых по углам сундуков самые забытые
факты, казавшиеся некогда малозначительными детали, прошедшие мимо
сознания штришки и нюансики... В ту зиму действительно топили на совесть,
будто прощаясь с уже перевернувшейся страницей истории, вместившей
парадоксальные десятилетия тотального рабства и всеобщего
интеллектуального подъема, никто не знал, что это будет последняя зима в
реальности странной империи, названной аббревиатурой из четырех букв,
пошедшей своим путем, отличным от пути всего мира... Конечно, никто не
знал тем более, что всему миру уготована неожиданная судьба, по сравнению
с которой "пейзажи" пост-атомных фильмов оказались пасторальными
картинками... Это была и моя последняя зима (и последняя осень...) в
родном мире, но об этом тоже никто еще не знал, а я лишь догадывался...
Когда Мишка не вернулся к ней, а я, не зная, что он приехал, закоконенный,
с наушниками на голове, отключив телефоны и ОБОСОБИВШИСЬ, учился видеть
иные миры и времена ярче и четче, она приняла решение, последняя капля
переполнила чашу. Ей исполнилось двадцать пять лет, она была полна сил,
молодая, физически абсолютно здоровая, внешне практически идеально
совершенная по всем действующим эталонам красоты и сексапильности,
наделенная интеллектуальным потенциалом на уровне гениальности, овладевшая
профессиональной методикой достижения результата, одаренная энергетической
мощью как никто из современников, во всех смыслах ЖЕНЩИНА... с безнадежно
больной душой. Она изнывала в жарком мареве душной панельной норы одного
из безликих домов затерянного в южных степях города, умирая от одиночества
и смертельно боясь самой себя, своей аллергии и своих возможностей... уж
кто-кто, а она знала, на что способна. Еще не в полной мере, конечно, но
ПРЕДОЩУЩАЛА... Последний человек, который мог унять невыносимо
безжалостную душевную БОЛЬ, канул во мрак ночи безвозвратно, оставив после
себя эту дурацкую видеодвойку, и она осталась НАВЕКИ ОДНА... это чувство
окончательности приговора буквально добило ее. Мишка, она знала, понимал
ее, у него была своя боль, прикованная к постели мама, а коль не врал, то
впридачу - неразделенная любовь, хвороба болезненная до озверения, и уж
если даже он струсил, убежал от нее... то КОГО? спрашивается, ждать от
мира в подарок еще?.. Когда погибли ее родители, она узнала, что такое
настоящая боль и настоящая окончательность приговора, но, как учил ее
папочка, желала людям только добра и любви... Теперь, наученная горькой
правде жестоким бессердечным уродом по имени Жизненный Опыт, она избрала
насилие и злобу, и они показалось ей единственными достойными союзниками.
Когда-то, я знаю, она искренне считала, что человек достоин лучшей участи,
что загоняет себя, отравляет страхом, ненавистью, губит гадкими
привычками, собственным эгоцентризмом порождает собственное же
одиночество, и стремясь избавиться от него, создает порочный круг, и
возвращается к порокам, слепо принимая их за средство избавления... А надо
любить. Просто любить. Ближнего и дальнего, уродливого и красивого,
глупого и умного, любить, как себя самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142
Несколько часов спустя я сел в поезд самого дальнего рейса, какой
только был, до Владика. Целая неделя у меня была впереди, в запасе. Вполне
достаточно, чтобы настроиться, проникнуться ОЩУЩЕНИЕМ ПЕРЕХОДА,
перемещаясь в "реальном" пространстве, и уйти туда, куда хочу. Я знал, как
нелегко будет пробивать стену, и потому взял два места в эСВэ, чтобы мир
больше никого не подослал. Мне будет не до того. Сосредоточение духовной
энергии, мобилизация сил моего разума, знающего цель, и подключение
способностей моего "мутированного" организма потребуют полнейшего
уединения.
И Я - УЙДУ ДАЛЬШЕ..."
60. ФРАГМЕНТ ВОСПОМИНАНИЙ - 8
..."Я думаю о ней, я стараюсь понять ее, мотивы и причины ее
поступков, и иногда мне кажется - я почти понимаю ее... Когда-то Мишка,
пусть будет ему пухом земля родного мира!.. обмолвился, что предлагал ей
остаться в столице, не уезжать по распределению, официально вообще не
работать, и даже предлагал тайком приводить в лабораторию... Это его
выражение "тайком" просто доконало ее. До истерики довело. Он тогда не
понял, почему, а потом долго думал, и кажется, понял. У нее есть одна
черта, которая, судя по всему, не последнюю роль сыграла в крутом "кине",
поставленном позднее... Она с самого начала ощущала себя типа как
повелительницей, королевой мира, и сама мысль о том, что ей придется
красться и чуть ли не воровать, привела ее в ярость. Ка-ак же,
аристократке духа предложили унизиться, да еще так откровенно!.. Этот
аристократизм помогал ей выживать всегда. Она сказала себе: Я ВЫШЕ, и
придерживалась этого решения неукоснительно.
И почти в то же самое время, когда совсем неподалеку мучился я, и
искал выход из одиночества, искал способ уйти за стену в поисках счастья,
в поисках своего мира, и задавался вопросом, только ли я один за стеной
шукаю его? она уже ответила на главный для себя вопрос. Она могла, но не
захотела искать свой мир. Она решила его СОЗДАВАТЬ. Разрушив тот, который
ненавидела. Тот, в котором Бог - мужского рода и мужского пола, как
следствие патриархата, как отражение в лингвистическом зеркале сложившихся
реалий... Я нашел выход в том, чтобы покинуть его, она - нет, ее... как бы
это выразиться... голубая кровь... требовала королевской мести, а каков
он, последний довод королей?.. Вот.
Она нашла третью, недостающую компоненту. В себе нашла. СЕБЯ САМУ.
Потому что она сама по себе была изначально неисчерпаемым источником
энергии, неважно, как называемой, пусть даже экстрасенсорной. (Той самой,
что таится в глубинах подсознания во всех нас, вероятно, но лишь единицам
дано было высвободить ее до срока...) Мне удалось этого достичь безо
всяких "причиндалов". Она, вначале, избрала несколько иной метод. Но
техническое исполнение ее замысла, выразившееся в том, первом, примитивном
еще, "усилителе", на самом деле явилось лишь грубым материальным
воплощением энергии, бушевавшей в ней. Катализатором. Потом, когда процесс
пошел, все реже и реже требовалось применение "костылей". Как цепная
реакция, как круги на воде, ширилась от нее заразительная волна
высвобождения глубинной силы, зачем-то данной каждому из нас Своими
Богами, а на вопрос ЗАЧЕМ??? кажд(ая)ый отвечает себе сам(а), только
сам(а)...
Мне нелегко понять ее, но я очень стараюсь... Я открываю все тайники
памяти, и вытряхиваю из самых задвинутых по углам сундуков самые забытые
факты, казавшиеся некогда малозначительными детали, прошедшие мимо
сознания штришки и нюансики... В ту зиму действительно топили на совесть,
будто прощаясь с уже перевернувшейся страницей истории, вместившей
парадоксальные десятилетия тотального рабства и всеобщего
интеллектуального подъема, никто не знал, что это будет последняя зима в
реальности странной империи, названной аббревиатурой из четырех букв,
пошедшей своим путем, отличным от пути всего мира... Конечно, никто не
знал тем более, что всему миру уготована неожиданная судьба, по сравнению
с которой "пейзажи" пост-атомных фильмов оказались пасторальными
картинками... Это была и моя последняя зима (и последняя осень...) в
родном мире, но об этом тоже никто еще не знал, а я лишь догадывался...
Когда Мишка не вернулся к ней, а я, не зная, что он приехал, закоконенный,
с наушниками на голове, отключив телефоны и ОБОСОБИВШИСЬ, учился видеть
иные миры и времена ярче и четче, она приняла решение, последняя капля
переполнила чашу. Ей исполнилось двадцать пять лет, она была полна сил,
молодая, физически абсолютно здоровая, внешне практически идеально
совершенная по всем действующим эталонам красоты и сексапильности,
наделенная интеллектуальным потенциалом на уровне гениальности, овладевшая
профессиональной методикой достижения результата, одаренная энергетической
мощью как никто из современников, во всех смыслах ЖЕНЩИНА... с безнадежно
больной душой. Она изнывала в жарком мареве душной панельной норы одного
из безликих домов затерянного в южных степях города, умирая от одиночества
и смертельно боясь самой себя, своей аллергии и своих возможностей... уж
кто-кто, а она знала, на что способна. Еще не в полной мере, конечно, но
ПРЕДОЩУЩАЛА... Последний человек, который мог унять невыносимо
безжалостную душевную БОЛЬ, канул во мрак ночи безвозвратно, оставив после
себя эту дурацкую видеодвойку, и она осталась НАВЕКИ ОДНА... это чувство
окончательности приговора буквально добило ее. Мишка, она знала, понимал
ее, у него была своя боль, прикованная к постели мама, а коль не врал, то
впридачу - неразделенная любовь, хвороба болезненная до озверения, и уж
если даже он струсил, убежал от нее... то КОГО? спрашивается, ждать от
мира в подарок еще?.. Когда погибли ее родители, она узнала, что такое
настоящая боль и настоящая окончательность приговора, но, как учил ее
папочка, желала людям только добра и любви... Теперь, наученная горькой
правде жестоким бессердечным уродом по имени Жизненный Опыт, она избрала
насилие и злобу, и они показалось ей единственными достойными союзниками.
Когда-то, я знаю, она искренне считала, что человек достоин лучшей участи,
что загоняет себя, отравляет страхом, ненавистью, губит гадкими
привычками, собственным эгоцентризмом порождает собственное же
одиночество, и стремясь избавиться от него, создает порочный круг, и
возвращается к порокам, слепо принимая их за средство избавления... А надо
любить. Просто любить. Ближнего и дальнего, уродливого и красивого,
глупого и умного, любить, как себя самого.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142