- А що, цэ думка... - сказал в ответ побратим. Такой бизнес ему явно
по душе пришелся. - ...наробымо горилкы, и зыск будэ, прибуток, та й сами
нап'емося...
- Компани "Нэпыйвода енд Хомченко лимитэд", - сказал Пэтро. - А тэбэ
нэ лякае, що у цьому клятому мисти, окрим нас з тобою, люды занадто
слабки, щоб вытрыматы дию нашойи горилкы?
- Ничого, прывчаться, - заверил Стэцько. - Хто помрэ, а хто выжывэ,
той поважаты будэ. Ще й благаты будуть, щоб побильшэ налывалы...
- Пострывай-но, хлопче! - охладил Стэцьков пыл Пэтро. - Трэба ж
купуваты патэнта! Гроши в нас е на цэ?
- Заробымо, - убежденно сказал Стэцько на это, - або позычымо.
- Хто ж нам дасть? Нэма дурных...
- Е люды, - загадочно ответил Стэцько и с гримасой отвращения осушил
полный стакан виски - одним глотком.
- О-о-о-о-о-о, мистер!!! - раздался откуда-то слева, со стороны
стойки, восхищенный возглас. - Глазам не верю! Как вы можете?!
- Нэ вирыш, пиды втопыся, - пробормотал Пэтро и повторил "подвиг"
Стэцька. Утерши губы тыльной стороной ладони, облизнул козацкие усы, и
добавил на ломаном гамерыканском несколько фраз, основной смысл которых
сводился к безаппеляционному утверждению, что все нации на свете белом, за
исключением парней с Украины: просто "щи-иты" по части выпивки. Плюгавый
янки, восхитившийся тем, как хлопцы осушали стаканы, полностью согласился
с утверждением Пэтра, присовокупив что-то насчет того, что если
джентльмены, с которыми он имеет честь беседовать - эти самые парни с
Украины ("Кстати, джентльмены, а это где штат такой, Юкрэйн, не возле
Тексаса?"), то никаких сомнений быть не может...
Пэтро вздохнул и начал придумывать новый способ задеть янки за живое.
Без драки - посещение питейного заведения полноценным считаться не может.
Никакого удовольствия, никакого морального удовлетворения. Для чего хлопец
в шинок ходит? Себя показать, людэй проверить...
Когда Пэтро заливал в глотку больше десяти стаканов, все янки
почему-то нацепляли на свои головы лица подпоручика-москаля, и такого
непотребства Пэтро сносить никак не мог.
"Скилькы ж йих туточки?", - подумал Пэтро, и в который раз принялся
пересчитывать подпоручиков, морды которым он сейчас примется бить.
Нэнавыджу я вас, жэрэбци кляти...
- Говнюки вы все, ублюдки, ненавижу вас! - сказал им по-английски,
чтоб знали, за что получат. - Стэцько, затулы мени спыну, - сказал он
побратиму; и медленно вырос из-за столика, опираясь на него сжатыми
кулаками.
"Колы-нэбудь я тоби розповим, братэ Стэцько, чого я нэ ходжу до
дивок", - подумал Пэтро.
Единственный раз, когда Пэтро попытался побаловаться с женщиной, еще
там, в Канаде, единственным и остался: попытка закончилась плачевно. Когда
он лег с ней, то обнаружил, что у золотоволосой грудастой канадки лицо
Ганки - и чуть было не удушил ни в чем не повинную дивчыну. Слава Исусу,
не до конца задавил. Крепкая девка попалась, да и вовремя опомнился.
Пришлось выложить двухгодичные сбережения, чтобы она не подала в суд за
телесные повреждения и насильственное лишение чести. (Хотя ниже горла
Пэтро не успел ее даже потрогать...). Тюрьму канадскую Пэтро так и не
отведал; сравнить с австрийской не довелось. "Ну ничого, - иногда думал
он, - гамэрыканську, пэчинкою чую, зсэрэдыны побачыты мэни на роду
напысано. Мабуть, не така смердюча, як швабська, та й то гаразд..."
21. ОКОНЧАНИЕ ОДНОГО ИЗ МИРИАДОВ ПИСЕМ,
когда-либо написанных в этом мире
"...тебе, если смогу рассказать о самом важном событии - это да.
Сейчас нет сил просто, извини; да и обдумать надобно, переварить, усвоить.
Хотя решение я уже принял... Сплин душит. Обрыдло. Все. Хватит. Достало
меня до самого донышка. Лицемерие достало, затхлость. Каждый закопался в
свой локальный мирок, сотворил себе блиндаж из бревен необхватных эгоизма;
кто мудрствует лукаво, кто вопит: надоело думать! упрощает беспредельно,
до уровня физиологических инстинктов либо элементарных суждений типа: "А
сгорите вы все ясным пламенем!"... Куда мы закатились, осознавать тяжко,
но приходится, иначе не стоит вообще сметь звать себя личностью. Ты можешь
сказать, что и я ничем не отличаюсь, и будешь бесспорно прав. В том-то и
горькая суть. А я не хочу _т_а_к_. Душа жаждет свободного выбора - а здесь
его нет и не было, и не будет никогда, вполне вероятно. Нельзя жить в
обществе и быть свободным от... Ну, ты помнишь. И боюсь, что никакой
разницы, по какую сторону железного забора ты находишься, нет, только
антураж различается, но правила игры, увы... Эх-х-х-х, отыскать бы
какую-нибудь такую... ЗОНУ СВОБОДНОГО ВЫБОРА... да и махнуть в нее из этой
рабской зоны, из этого Вселенского УЛага... Но этакое счастье вряд ли
достижимо, к сожаленью. И не думай, повторяю, что под "зоной рабства" я
подразумеваю лишь часть планеты по эту сторону железного забора с вышками,
набитыми вертухаями. Отнюдь. Я беру в комплексе, весь шарик целиком. Не
думаю, чтоб в каком-нибудь там "Багдаде-на-Подземке" (помнишь выражение
О'Генри? о каком городе сказано, а?), к примеру, положение дел разительно
отличалось... Это было бы слишком простое решение: взять и уехать за
забор, если бы это было ответом на все мои вопросы, я бы так и сделал и не
мучался поисками ответов больше.
Людишки закопались с головой в собственных испражнениях, каждый
выстроил себе, я говорил, блиндаж, ощерился стволами пулеметов-принципов,
и на выстрел не подпускает принцип другого, хоть дальнего, хоть
ближнего... А когда самые, блин, казалось бы, родные и близкие не в
состоянии взглянуть на мировой бардак с точки зрения, отличной от
собственной: вот что самое страшное... Выход: найти родственные души,
другого не вижу. Хоть где, хоть за тридевять земель, но пока их разыщешь,
дуба дать сто раз поспеешь. Дэднуться, как спикают системные хиппари.
Такие вот дела...
А в "лопухах": Джон с командой. Чуток легче - с ними-то. С Джоном я б
не поругался, чувствую. Жаль, не успел... Ну да ладно. Что уж сейчас.
Правда, не до такой степени с "битловской" музыкой легче, чтоб в руки себя
схватить, зафиксировать, определить в пространстве и времени. Дрожат,
дрожат ручонки-то... Соблазн какой непостижимый!.. Впрочем, слово не то:
какой к демонам соблазн, когда выбор уже сделан и билет заказан. В тот
мир, что раньше лишь с помощью сновидений да воображенья буйного наяву
немножечко осязал. Какой к чертям соблазн, когда - наконец-то!!! - дверь
могу отворить, не проламывать стену, не подглядывать в щелки, искусывая
губы в бессильной ярости, а войти через дверь, переступить наяву тот
порог, что доселе переступал в призрачных грезах лишь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142